— Мы не хотели сделать ничего плохого! — в отчаянии пыталась объяснить полицейскому Ольга, выворачивая карманы и выкладывая на стол содержимое своей сумочки. «Слава Богу, что студенческий лежит в заднем кармане джинсов», — подумала она. И вдруг она вспомнила, что коробка со слайдами осталась у Мишеля.

— Мадемуазель никак не может понять! Чтобы в мой дом рвались какие-то люди среди белого дня! И еще угрожали! — гремел толстяк, который, как назло, оказался не только жителем верхнего этажа злосчастного дома, но и начальником местного полицейского участка.

— Посмотрите, что мы обнаружили у задержанного, — сказал дежурный полицейский, который перед этим вежливо обыскал Мишеля.

Ольга похолодела. Неужели они нашли у него слайды? Но дежурный полицейский торжествующе тряс пакетиком с зеленым порошком.

При виде «травки» физиономия у блюстителя порядка расплылась от счастья.

— Теперь уж вам точно не отвертеться, — радостно закивал он. — В вашем деле присутствует мелкое хулиганство, сопротивление властям и хранение наркотиков. Потрудитесь предъявить документы. И вы, мадемуазель, тоже.

У Ольги внутри все похолодело. Ну вот, теперь, кажется, точно пришел ее конец. Конец ее пребыванию в Париже. А может быть, в университете. Если Елене Скляр через посольство сообщат, что Ольга задержана за хулиганство и находится в полиции, то разразится международный скандал. Русская студентка посягала на спокойствие честных парижан! Ее будут судить и, возможно, посадят в тюрьму…

Мишель сдул со лба прилипшие пряди черных волос и потер ушибленное плечо.

— Сразу хочу сказать, что девушка здесь абсолютно ни при чем. Это моя дальняя родственница из Перпиньяна, и если она не вернется домой к восьми часам, то ее бедную мамашу хватит удар. Она всего лишь пыталась удержать меня, когда я кричал в окна. — Мишель незаметно подмигнул Ольге, чтобы та его поддержала.

— Понимаете, с ним такое бывает, — жалобно начала она. — На него как будто находит что-то…

— В таких случаях надо лечиться, — сурово заметил полицейский и, смерив Ольгу оценивающим взглядом, бросил: — Можете идти, мадемуазель. И передавайте привет вашей маме из Перпиньяна. Скажите ей, чтобы не отпускала вас гулять по Парижу с такими… гм… родственничками.

— Спасибо! — воскликнула Ольга и крепче прижала к себе сумочку. — А что же будет с ним?

— Этого я вам точно сказать не могу, — толстый начальник участка закатил к потолку голубые, почти бесцветные глаза. — Ему придется пробыть здесь минимум две недели. Пока закончится разбирательство, пока вынесут приговор…

— Приговор?! — Лицо Ольги побледнело.

— А что вас так удивляет, мадемуазель?

— Но он же не сделал ничего ужасного! Он не хотел… Он только немного пошутил… Пожалуйста, выпустите его… Он ни в чем не виноват…

— Виноват он или нет, нам еще предстоит разобраться. А вот вас я попрошу покинуть участок и отправиться домой. Надеюсь, дорогу вы самостоятельно найдете?

— Да-да, конечно, — поспешила ответить Ольга и, бросив на Мишеля беспомощный, полный отчаяния взгляд, попятилась к выходу.

— До свидания, сестренка, — сказал он. — Кажется, от страха ты выронила возле дома этого месье свою… косметичку, — он улыбнулся ей на прощание. — Ну ладно, не грусти. Увидимся.

— До свидания… — еле слышно отозвалась Ольга и толкнула стеклянную дверь.

Первое, что она сделала, когда вышла из участка, это бросилась на то место, где они наткнулись на полицейского. Хорошо, что Мишель догадался выбросить коробку со слайдами! Ольга очень быстро обнаружила ее в кустах. Но почему же тогда он не освободился от «травки»? Ольга вдруг вспомнила, как Мишель старательно запихивал пакетик в какой-то потайной карман. Наверное, он просто не успел… Ольга со всех сторон осмотрела коробку — вроде бы с ней ничего не случилось. Трясущимися пальцами она открыла ее и сосчитала слайды. Одного не хватало. Это был как раз ее любимый снимок, где она прижимает к груди колокольчики… Губы Ольги тронула нежная улыбка. «Значит, он у Мишеля…», — подумала она.

Ольга медленно брела по улице и проклинала себя за слабость и податливость. «Ну зачем, зачем я только согласилась попробовать эту дурацкую «травку»! — думала она. — Чтобы я еще раз когда-нибудь притронулась к ней…»

А ведь все шло так хорошо. Они были уже почти у цели. В результате они так и не сходили к Жаклин Кантарель, а вместо этого Мишель сидит теперь в полицейском участке. И самое ужасное, что она, Ольга, возможно, больше никогда его не увидит. Если его не выпустят до воскресенья, то Ольга вместе со своей группой уедет в Россию, так и не попрощавшись с ним.

Ольга остановилась, заглянула в зеркальную витрину на Елисейских полях и увидела свое растерянное бледное лицо. «Оля хорошая, Оля красивая…» — тихонько прошептала она и испуганно оглянулась — не слышал ли кто-нибудь. Но никому из прохожих не было до нее дела.

И вдруг Ольге показалось, что в толпе мелькнула знакомая рыжая шевелюра. Она пригляделась получше, но на этом месте теперь стояла какая-то юная парочка, поедающая розовое мороженое. «Неужели это была Натали? — подумала она. — А может, я ошиблась, мало ли на свете рыжих?..» Единственное, что ей теперь оставалось, — это надеяться на лучшее.