Книга: Наследница бриллиантов
Назад: ГЛАВА 14
Дальше: ГЛАВА 16

ГЛАВА 15

Соня еще со школьных времен привыкла рано вставать. Отец же никогда не поднимался раньше десяти даже теперь, когда со смертью жены работы в остерии прибавилось. Он хронически не высыпался, поскольку каждый вечер кто-нибудь из посетителей засиживался допоздна, не в силах оторваться от карт, вина и задушевной беседы. Только с помощью заверений, что завтра можно будет посидеть подольше, удавалось деликатно выпроводить полуночников на улицу.
Синьора Бамбина всегда вставала раньше всех и первым делом поднимала жалюзи и открывала ставни. Потом шла в кухню составлять меню.
В первое воскресенье Великого поста Соня по примеру матери поднялась в семь часов, обслужила первых посетителей и отправилась на кухню проверять содержимое огромного холодильника.
— К вам посыльный, синьора, — сообщил официант, просовывая голову в дверь кухни.
— Забери у него, что он там привез, — попросила Соня, занятая подсчетами.
— Он говорит, что должен передать вам лично, — снова появившись в дверях кухни, сказал официант.
— Хорошо, иду, — раздраженно сказала Соня. — Можно подумать, он привез мне что-то сверхценное!
В остерии ее поджидал человек лет шестидесяти, с черной кожаной сумкой в одной руке и с квитанцией в другой.
— Доброе утро, синьора, я из ювелирного магазина Роберто Кортезини. У меня для вас пакет.
— Для меня? — удивилась Соня. — Думаю, вы ошиблись.
— Вы синьора Соня Бренна?
— Да.
— Значит, никакой ошибки нет, — учтиво улыбнувшись, сказал посыльный и, положив на стол сумку, принялся ее открывать.
— Нет, вы что-то спутали, — продолжала настаивать на своем Соня. — Я ничего не заказывала в вашем магазине.
— Синьора, разрешите мне все же вручить вам пакет, — вежливо, но твердо заявил посыльный и вынул из своей сумки небольшой белый пакет, перевязанный голубой шелковой лентой.
Соня сразу же подумала о Джулио. Кто, кроме него, аристократа до мозга костей, мог в такой изысканной форме выразить ей свое восхищение? Фирма Роберто Кортезини славилась уникальными драгоценными изделиями и редкими, великолепными камнями, поэтому, развязывая ленту, Соня не сомневалась: Джулио прислал ей какую-то изящную вещицу.
— Синьора, — заволновался посыльный, — сначала распишитесь в получении, а потом посмотрите.
— Минуточку, — спокойно ответила Соня и открыла белую замшевую коробочку, которая лежала в пакете.
На черном бархате лежало ожерелье из бирюзы. Каждая бусинка размером с миндальный орех была оправлена в бриллианты, вокруг каждой сверкало как бы миниатюрное ожерелье — из чистейших, изумительнейших камней. Два огромных, почти с грецкий орех, бриллианта украшали серьги каплевидной формы из такой же бирюзы. В коробочке лежала карточка. Соня взяла ее в руки и прочла: «Лошадь — подарок не слишком практичный. Это тебе больше подойдет. Надеюсь на твое «да», желанная моя Лукреция».
Соня положила карточку на место, закрыла коробочку и протянула ее посыльному.
— Пожалуйста, верните это обратно в магазин Роберто Кортезини, — твердо сказала она.
Посыльный не верил своим ушам. За свою жизнь он много вручал пакетов от фирмы Кортезини, но не мог припомнить, чтобы кто-нибудь хоть раз отказался от такого королевского подарка. Неужели молодая синьора не понимает, что этот роскошный гарнитур стоит не меньше роскошной квартиры в центре Милана?
— Синьора, — словно разговаривая с ребенком, объяснил он. — Мое дело — вручить вам пакет. С вашей стороны требуется только взять коробочку и расписаться в получении.
— Я прекрасно понимаю, в чем заключается ваша работа, однако принять этот пакет не могу.
— Моя дочь, кажется, ясно объяснила, — раздался вдруг у них за спиной голос Антонио Бренна, который слышал весь диалог и видел содержимое коробочки. — Разве вы не слышали?
— Если хотите знать мое мнение, — не сдавался посыльный, — такой подарок не надо отсылать обратно. В конце концов, вы всегда успеете это сделать, разве не так?
— Благодарю вас за совет, но мое решение осталось неизменным. Всего наилучшего. — И Соня, положив на стол коробочку, вернулась в кухню.
Два официанта, свидетели этой сцены, с ухмылкой переглянулись. В городке про Соню болтали разное.
Отец вошел в кухню следом за Соней и прикрыл за собой дверь. Соня уже сидела за пишущей машинкой и печатала меню.
Антонио Бренна посмотрел на дочь так, будто увидел ее впервые. В голубой кофточке из ангорской шерсти, с материнским жемчугом на шее, она была удивительно хороша. Чистое благородное лицо словно светилось каким-то внутренним светом. Да, она совсем не была похожа на девушек, которых он видел вокруг, и ему это нравилось, но вместе с тем внушало опасение. Он не одобрял ее общения с богачами и аристократами, такая публика не вызывала у него доверия.
— Вчера лошадь, сегодня драгоценности, что все это значит? — стоя перед дочерью, строго спросил отец, и Соня с удивлением посмотрела на него: таким тоном он разговаривал с ней впервые.
— Мне самой все это неприятно, папа, так что не будем об этом говорить.
— Что за жизнь ты ведешь? — раздраженно продолжал отец. — Уходишь днем, возвращаешься бог знает когда, да еще на этой американской машине… Люди называют твое имя с усмешкой, когда я вижу это, то готов сквозь землю провалиться от стыда. Куда ты скатилась? Учти, мое терпение скоро лопнет!
— Что-что ты сказал?
— То, что слышала. И вот еще: вчера я сказал тебе, что ты изменилась. Нет, ты и прежде такой была. Мама правильно говорила, тебя надо всегда держать на коротком поводке. Если бы я следовал ее примеру и был с тобой построже, ты бы до сих пор жила со своим мужем, и никто не посмел бы присылать тебе в подарок такие драгоценности. — Не помня себя от ярости, Антонио Бренна со всей силой ударил кулаком по столу.
— Ты действительно так считаешь?
— Да, я в этом убежден.
— Тогда мне ничего не остается, как покинуть этот дом навсегда, — стараясь говорить сдержанно, заключила Соня и встала из-за стола.
— Вот и прекрасно. Уходи сама, пока я не вышвырнул тебя за порог, — сказал Антонио, в сердце которого боролись злоба и боль за любимую дочь.
— Прощай, папа, но запомни, посланий на грифельных досках больше никогда не будет.
Расстроенная и обиженная до глубины души, Соня вышла, схватив на ходу с вешалки норковое манто. Ее «Фиат-600», купленный на первые заработанные деньги, стоял во дворе. Соня решительно открыла дверцу машины. «Ресторан Сант-Антонио» с сегодняшнего дня — законченная глава в ее жизни.
Назад: ГЛАВА 14
Дальше: ГЛАВА 16