Глава 26

Судья назначил день посещений на субботу, и времени у Берни оставалось совсем мало. В тот же день, когда состоялся суд, он позвал Джейн пообедать в ресторане и долго не мог решиться рассказать ей о случившемся. Он повел ее в «Хиппо», ей всегда нравилось там больше всего, но в тот вечер она вела себя до непривычности тихо, подозревая, что стряслось что-то неладное, хотя никак не могла догадаться, что именно. Может, пришла пора переезжать в Нью-Йорк, а может, их ждет еще какая-нибудь катастрофа. В конце концов она вопросительно посмотрела на Берни, и когда он, горестно глядя на нее, подался вперед, чтобы взять ее за руку, Джейн подумала, что вот-вот подтвердятся худшие из ее страхов.

— Детка, я должен кое-что тебе сказать. — У нее отчаянно забилось сердце, и ей захотелось убежать от него. При виде ее испуганного личика у Берни сжалось сердце. Неужели же ей никогда не удастся вернуться к прежней безмятежности? Впрочем, благодаря миссис Пиппин она понемногу начала приходить в себя; плакала она теперь гораздо реже, а порой ему случалось слышать, как она смеется. — Солнышко, не надо так тревожиться, это далеко не самое страшное в жизни.

Джейн смотрела на него расширенными от ужаса глазами.

— Я думала, ты скажешь… — Ей не хватило духу договорить до конца, и он спросил, по-прежнему держа ее за руку и не сводя с нее взгляда:

— Что скажу, солнышко?

— Что у тебя рак. — Она говорила таким тихим грустным голоском, что он чуть было не заплакал. Берни покачал головой. И для нее, и для него это самые ужасные слова на свете.

— Нет-нет, ничего подобного. Речь совсем о другом. Скажи… ты помнишь, что до меня у мамы был другой муж? — Как-то странно говорить с ней об этом, но надо же объяснить ей все от начала и до конца.

— Да. Мама рассказывала, что была замужем за очень красивым актером, который умер, когда я была совсем маленькой.

— Ну да, примерно так. — Ему еще ни разу не доводилось слышать этой версии.

— Она сказала, что любила его от всей души. — Ни о чем не подозревая, Джейн подняла глаза на Берни, и он почувствовал, как внутри у него что-то перевернулось.

— Правда?

— Так она мне сказала.

— Хорошо. Она рассказывала мне обо всем немного иначе, но это неважно. — Внезапно он испугался: может, ему предстоит очернить в ее глазах человека, которого Лиз искренне любила? Что, если она на самом деле испытывала к нему глубокую любовь, но не решилась признаться в этом Берни? Но тут на память ему пришел тот день, когда Лиз потребовала, чтобы он торжественно пообещал ей кое-что. — Мама говорила, что тот человек, твой настоящий отец, куда-то пропал вскоре после твоего рождения, успев доставить ей массу огорчений. Кажется, он натворил тогда глупостей: не то обокрал кого-то, не то что-то в этом роде и в результате угодил в тюрьму.

Это известие ошарашило Джейн.

— Мой отец?

— М-м-м… да… Ну, во всяком случае, на некоторое время он исчез и появился только, когда тебе исполнилось девять месяцев. Тебе был годик, когда он опять скрылся, и больше твоя мама его не видела. Вот и все.

— И тогда он умер? — Эта история привела Джейн в замешательство, но когда официант убрал тарелки, а девочка принялась в задумчивости за свой лимонад, Берни покачал головой:

— Нет, солнышко, он не умер, в том-то все и дело. Он просто пропал без следа, и через некоторое время твоя мама развелась с ним. А спустя еще несколько лет вы повстречались мне, и я на вас женился. — Он улыбнулся и легонько сжал ее руку в своей, и Джейн ответила ему улыбкой.

— Нам ужасно тогда повезло… мама часто об этом говорила. — Она явно ничуть не сомневалась в правоте маминых слов как на этот, так и на любой другой счет. Она и при жизни Лиз прислушивалась к ее мнению, а после смерти мама стала для девочки драгоценным идеалом. Но ее ошеломил рассказ Берни о том, что отец ее до сих пор жив.

— На самом деле повезло мне. Как бы там ни было, мистер Чендлер Скотт куда-то пропал и объявился лишь пару недель назад… он здесь, в Сан-Франциско…

— А почему он ни разу меня не навестил?

— Не знаю. — Берни решил выложить ей всю правду. — Примерно год назад он все же позвонил твоей маме, чтобы взять у нее денег. А когда она их ему дала, он опять уехал. Теперь он вернулся, но я считаю, что мы ничего ему не должны давать, поэтому я ему отказал. — Несколько упрощенная, но вполне правдивая версия. Он не упомянул о том, что Лиз возненавидела Скотта, что им пришлось от него откупаться, лишь бы не подпускать его близко к Джейн. Пусть девочка сама сделает выводы, когда встретится с ним. Хотя мысль о том, что он может ей понравиться, несколько тревожила Берни.

— А он не хотел повидаться со мной? — Ее воображение явно занимал тот самый красивый актер.

— Теперь хочет.

— А он не сможет прийти к нам пообедать? — Ей казалось, что все очень просто, и она удивилась, когда Берни в ответ покачал головой.

— Все обстоит несколько сложнее. Сегодня мы с ним встречались в суде.

— Зачем? — Похоже, это удивило ее еще сильней и вдобавок немного напугало. Слово «суд» показалось ей зловещим.

— Я обратился в суд, потому что, по-моему, он — нехороший человек, и мне хотелось бы защитить тебя от него. Об этом меня в свое время просила твоя мама. — Он дал Лиз слово и приложил все силы, чтобы сдержать его.

— Ты думаешь, он может как-нибудь меня обидеть? Берни не хотелось чересчур ее пугать, ведь через пару дней ей предстоит провести десять часов с Чендлером.

— Нет. Но, как мне кажется, он слишком много думает о деньгах. Да и по сути дела мы ничего о нем толком не знаем.

Она внимательно вгляделась в его лицо.

— А зачем мама сказала мне, будто он умер?

— Наверное, она решила, что так тебе будет проще. Иначе тебе пришлось бы без конца гадать, куда он подевался и почему он вас бросил. — Джейн кивнула, она нашла такой ответ разумным, но все же ей стало немного обидно.

— Я думала, мама всегда говорила мне правду.

— Уверен, что так и было за одним-единственным исключением. И при этом она считала, что так тебе будет лучше.

Джейн кивнула, стараясь понять.

— И что вам сказали, в суде? — в голосе ее прозвучало любопытство.

— Через месяц нам нужно будет явиться туда снова, но до тех пор он имеет право встречаться с тобой. По субботам, с девяти утра и до обеда.

— Но ведь мы с ним даже незнакомы! О чем же мы будем разговаривать целый день?

Заботившая ее проблема показалась Берни забавной, и он улыбнулся Джейн.

— Что-нибудь придумаете. — Если бы с остальными затруднениями можно было так же легко справиться.

— А если он мне не понравится? Наверное, он не очень-то славный человек, раз он так подводил маму.

— Мне и самому всегда так казалось. — Берни решил честно признаться кое в чем. — Мы с ним однажды виделись, и он не вызвал у меня симпатии.

— Вы с ним виделись? — Джейн вконец изумилась, а Берни кивнул в ответ. — Когда?

— Когда он позвонил, чтобы взять денег у мамы. Это случилось незадолго перед тем, как родился Александр, и мама попросила, чтобы я передал ему эти деньги.

— Она не захотела с ним встречаться? — И видя, как Берни качает головой, Джейн поняла, насколько это важно.

— Нет, не захотела.

— Может, она не так уж сильно его любила.

— Может быть. — Ему не хотелось подробно обсуждать этот вопрос.

— И он вправду сидел в тюрьме? — Берни кивнул, и Джейн совсем испугалась. — А если мне не захочется никуда с ним ходить в субботу?

Вот и настал трудный момент.

— Боюсь, детка, что тебе все равно придется.

— Почему? — Глаза ее вдруг наполнились слезами. — Я его вообще не знаю. А вдруг окажется, что он противный?

— Тебе придется как-то скоротать время. И так четыре раза, пока суд не состоится снова.

— Четыре? — По ее щекам потекли слезы.

— Каждую субботу. — Берни чувствовал себя так, словно он предал свою единственную дочку. Он возненавидел Чендлера Скотта, и его адвоката, и Гроссмана, и судью, и все суды на свете, потому что из-за них все так получилось. А Гроссман хуже всех, ведь это он велел ему вести себя тихо и не ерепениться. И теперь в субботу Чендлер Скотт явится к нему в дом и отберет у него дочку.

— Папочка, я не хочу, — плачущим голосом проговорила она.

— Ничего не поделаешь. — Он дал ей свой носовой платок, присел рядом с ней на диванчик и обнял девочку за плечи. Джейн прижалась к нему и заплакала еще громче. У нее сейчас такая тяжелая полоса в жизни, и вот опять новые трудности. Какая несправедливость. Черт бы побрал всех, кто тому виной.

— Попробуй взглянуть на это с другой стороны. Четыре разика, и все. А скоро День Благодарения, и бабушка с дедушкой приедут к нам из Нью-Йорка. У нас появится немало приятных хлопот.

Берни опять пришлось отложить поездку в Европу, и Берман не торопил его, зная, какими сложными оказались для него поиски няни. Он уже несколько месяцев не виделся с родителями, с того августовского дня, когда Руфь уехала, забрав детей с собой. Миссис Пиппин пообещала испечь индейку на День Благодарения. Хоть тут он не обманулся в своих ожиданиях: она и вправду оказалась подарком небес, и Берни не мог на нее нарадоваться. Однако трудно сказать заранее, понравится ли она его матери. Они примерно одного возраста, но так же не похожи друг на друга, как день и ночь. Руфь прекрасно ухожена, изысканно одета, несколько взбалмошна, а порой совершенно невыносима. Миссис Пиппин одевается очень аккуратно и незатейливо, в ней нет ни тени легкомыслия, она глубоко порядочный и ответственный человек, в ней масса тепла, она замечательно ладит с детьми и держится с достоинством подлинной британки. Когда они встретятся друг с другом, на это будет интересно посмотреть.

Он уплатил по счету в ресторане, и они с Джейн отправились к машине, а приехав домой, обнаружили, что миссис Пиппин еще не легла: она решила подождать Джейн, чтобы составить девочке компанию, пока та будет принимать ванну, а потом почитать ей перед сном. Едва ступив на порог, Джейн кинулась к няне — все они давно уже стали так ее называть — и, обхватив ее руками за шею, трагическим тоном сообщила: «Няня, у меня есть другой папа». Сочетание этих слов вызвало улыбку у Берни, а миссис Пиппин неразборчиво хмыкнула и повела Джейн купаться.