Книга: Платиновое побережье
Назад: 15
Дальше: 17

16

Это был один из тех редких дней поздней осени, когда вдруг возвращается тихий, теплый покой увядающей природы. Слабый солнечный свет сочился сквозь замысловатый узор на красновато-коричневых листьях на деревьях. Зяблики и дрозды пели в кустах, наслаждаясь последним теплом. Легкий ветерок касался плюща, покрывавшего фасад дома в Перли Холл. Кристина и Виктория вышли из машины. Кристина испытывала тот же прилив восторга и ожидания, какой у нее возник, когда Стивен впервые привез ее сюда. Они редко наведывались в этот старинный английский особняк после того, как обосновались на Барбадосе. В основном только сопровождая Викторию после школьных каникул.
Миссис Барнс выбежала на каменную лестницу, а возбужденный Маффин крутился у ее ног. Добрая улыбка осветила морщинистое лицо Дороти. Кристине показалось, что она заметно сдала и утратила былую энергию. Ей ведь, наверное, было уже к семидесяти. Виктория бросилась навстречу домоправительнице и обняла ее. Дороти с нежностью гладила черные волосы девочки и одновременно приветствовала Кристину.
– Миссис Рис-Карлтон, как же я рада вас видеть. Вы выглядите точно с обложки журнала. Смотреть на вас одно удовольствие.
Кристина подала Дороти руку. Она никогда не целовалась с ней раньше и сомневалась, что домоправительнице понравились бы чрезмерные нежности.
– Как хорошо возвращаться назад…
– Отдыхайте, дышите свежим воздухом, нажимайте без стеснения на домашнюю стряпню старушки Барнс, и вы почувствуете себя дома.
– Уж если я начну отдавать должное вашим блюдам, то тогда прощай фигура! – Кристина похлопала себя по плоскому животу.
– Даже не хочу слушать такие разговоры! В моей семье пять человек, и ни один из них не растолстел от моей еды.
Дороти сказала шоферу, куда отнести вещи. Виктория с радостным визгом помчалась на второй этаж особняка, за ней с лаем последовал Маффин.
– Жаль, что мистер Рис-Карлтон не смог приехать с вами. Я его так давно не видела.
Кристина вздохнула:
– Мне тоже безумно жалко. Но ему срочно пришлось лететь на Багамские острова. Он пытался отвертеться, но ничего не вышло. Я решила сама привезти Викторию и кое-что купить себе перед нашей поездкой в Италию. – Она улыбнулась при мысли о предстоящей поездке и продолжала рассказывать, следуя на кухню за охающей домоправительницей.
Та продолжала сокрушаться:
– Ему же необходим спокойный отдых, а не всякие там путешествия. Вот бы здесь и побыли некоторое время. Я так скучаю по замечательной поре, когда он приезжал сюда на уик-энды. Было так весело. Потом появились вы. А сейчас мы коротаем время с Маффином и тоскуем, как две старые клячи. – Дороти сняла с полки медный чайник, наполнила его водой и поставила на плиту: – Садитесь за стол, напою вас чаем.
Кристина послушно опустилась на стул.
– Я приготовила любимый обед Виктории, – продолжала Дороти. – Бифштекс и пирог с ливером, а на десерт песочный пирог с яблоками и кремом. Вы тоже это любите, я знаю.
Кристина не решилась признаться, что после трансатлантического перелета сама мысль о бифштексе и пирогах была для нее чудовищной. Вместо этого она сказала:
– Не терпится попробовать! Давно не ела ничего подобного!
– Да кто ж нынче готовит настоящую еду, особенно у вас там на островах!
– Мы в основном едим рыбу и фрукты, как и все местные.
– То-то, я жаловалась нашему садовнику Биллу, что вы и мистер Рис-Карлтон очень похудели, как уехали из Англии. Особенно, конечно, мистер Рис-Карлтон.
– Это потому, что он много работает.
– Разве дело в этом? Его покойная жена тоже всегда жаловалась, что он много работает. – Дороти сняла кипящий чайник с плиты и перелила кипяток в другой, из темной коричневой глины. Поставила на вычищенный сосновый стол две кружки и блюдо с домашним песочным печеньем. – Я испекла его сегодня утром. Давайте-ка попробуем, а то придется доедать мне и Биллу.
В кухню стремительно вбежала Виктория, схватила печенье, разломила на две части и одну отдала Маффину, тут же поднявшемуся на задние лапы. Девочка переоделась. Теперь на ней были брюки для верховой езды, обтягивавшие ее уже по-женски округлые формы и стройные, подрагивающие, как у жеребенка, ноги. Плотно облегавший бледно-лимонный свитер подчеркивал ее упругую грудь. Она уже не выглядела ребенком и хорошо понимала это.
– Виктория! Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не кормила собаку со стола. Ты уезжаешь, а он не дает мне покоя. Сводит с ума своим нахальством.
Виктория не обратила внимания на причитания Дороти и потрепала Маффина по голове.
– Я иду на конюшню.
– А ты не устала? – заволновалась Дороти.
– Я поспала в самолете. – При этих словах Виктория дерзко взглянула на Кристину.
– Ну да… выпила три бокала шампанского, это и свалило ее с ног.
– Не понимаю, что здесь особенного? Папа всегда позволяет мне пить шампанское в самолете.
Кристина возмущенно подняла брови, но промолчала. В самолете они уже серьезно поспорили по этому поводу, но Виктория все же настояла на своем. Поэтому Кристина повторила главный довод:
– Тебе сегодня вечером предстоит ехать в школу, а после такого количества шампанского голова не может нормально соображать.
– Ну и что? Я сегодня не собираюсь туда ехать.
– Тебя же там ждут?!
– Я уже позвонила Каролине, она возвращается только завтра утром. Миссис Колтон говорит, что, если вы позвоните в школу и предупредите, все будет в порядке! – Виктория выбежала из кухни прежде, чем Кристина успела ей ответить. Маффин с лаем бросился за ней.
– У меня на обед бифштекс и пирог с ливером! – крикнула ей вслед Дороти.
Кристина съела песочное печенье и выпила кружку дымящегося чая. Это немного успокоило ее, хотя чудовищная усталость с новой силой овладела ею. В полете она не сомкнула глаз, потому что сидевший в кресле перед ней мужчина чудовищно храпел. К тому же мгновенно заснувшая после шампанского Виктория большую часть ночи вертелась, постоянно задевая Кристину.
– И все же расскажите, миссис Барнс, как же вы тут жили все это время? Как поживает ваша семья?
– А, – махнула рукой Дороти. – Были проблемы с Тревором. Он долго не мог найти работу. Начал пить. Салли в страхе ожидала его по вечерам. Я пыталась поговорить с ним, но вы же знаете, какие они, молодые, не хотят слушать. А потом наша Роза! Нашла себе в конце концов достойного парня, а ведь ей в следующем месяце уже тридцать шесть…
Звонок телефона, к счастью, прервал эту длинную семейную сагу. Бедная старуха истосковалась по обществу и по слушателям. Теперь она будет говорить без остановки. Дороти поспешила к телефону, успев сообщить, что ждет звонка от мясника. Но тут же радостно закричала:
– Кристина, идите скорее! Это мистер Рис-Карлтон! Кристина бросилась к телефону.
– Привет, Стивен. Да, дорогой. Прекрасно, только немного устала. Слишком утомительный перелет. Как у тебя дела?
– К сожалению, подтвердилась необходимость моего присутствия здесь. Не буду докучать тебе свалившимися проблемами. Расскажу при встрече. Надеюсь, миссис Барнс вне себя от радости, получив возможность заботиться о вас?
– Да. И планирует меня кормить до отвала.
– Прекрасно. Бегу на переговоры! Приеду на следующей неделе, если все будет в порядке. Целую.
Стивен очень торопился и первым повесил трубку. Кристину очень огорчили его слова «если все будет в порядке». Но она запретила себе думать о том, что дела смогут помешать их отдыху.
– Я собираюсь принять душ, – крикнула она Дороти.
– Что вы говорите, дорогая?
– Я сказала, что хочу немного полежать в ванной. В какое время обед?
– В час тридцать вас устроит? В вашем распоряжении полтора часа.
– Отлично. Увидимся позже.
– И, пожалуйста, не распаковывайте сами чемоданы. Я сделаю это днем, когда вы ляжете отдохнуть.
Кристина поднялась наверх по широкой дубовой лестнице. На столике времен регентства стояли в большой вазе красные розы. Она наклонилась и коснулась лицом нежных лепестков. Запах заставил ее блаженно закрыть глаза. Дороти специально поставила их здесь, на проходе. Она знала, как Кристина любит розы. Дверь в спальню была приоткрыта. Эта единственная комната, на переделке которой она настояла после свадьбы. Кристина провела рукой по огромному покрывалу из старинного кружева и подбросила несколько гобеленовых подушек, горкой возвышавшихся на старинном кресле, сохранившемся со времен французской империи.
Она подошла к высокому окну, выходившему на аккуратную лужайку, обрамленную каймой темного низкого кустарника. Далеко от дома в ярко-синем небе вспыхивал золотом в лучах последнего солнца шпиль собора Святого Эндрю. Облака, словно легкие кружева, цеплялись за его верхушку. Кристина обрадовалась, что вернулась в этот дом. В дорогую ее сердцу Англию.
На следующее утро в семь часов Дороти принесла в спальню Кристины чашку чая. Поставила на столик возле кровати и, поздоровавшись, сказала, что Виктория уже проснулась и находится в приподнято-несносном настроении. После этого она подняла тяжелые шторы, и в спальню проник тусклый свет пасмурного, безрадостного дня. Порывистый ветер рвал мокрые листья с деревьев и запутывал дождинки в ветвях старого дуба, растущего возле окна. Тяжелые медленные капли стекали с его съежившихся потемневших листьев.
Кристина уселась на кровати, с трудом размыкая глаза.
– Пойду приготовлю завтрак, а потом как раз пора будет ехать. Виктория заявила, что ей в школе нужно быть к десяти часам. – И Дороти поспешила на кухню.
Кристина выскочила из-под одеяла, приняла душ, надела широкие брюки, голубой теплый свитер и туфли без каблуков. Приведя себя в порядок, спустилась вниз. На кухне Дороти взбивала в глубокой миске яйца, туда же вошла и Виктория, одетая в темно-зеленую школьную форму.
– Доброе утро, – бодро сказала Кристина и села за стол.
– Это вам доброе. А мне приходится ехать в эту мерзкую тюрьму!
– Ну, там уж не так плохо.
– Вам бы туда на недельку! – Виктория уселась за стол и принялась за овсянку.
Кристина не хотела ссориться с Викторией и поэтому мягко напомнила:
– Осталось совсем немного. Всего два года. Виктория проглотила ложку каши. И с вызовом заявила:
– Меньше! Я уже попросила папочку, чтобы на будущий год он меня забрал оттуда сразу после экзаменов. И он обещал подумать!
– Тогда меньше года, – согласилась Кристина. – Но лучше получить полное образование. Он мне ничего не говорил.
– Ах, Кристина, не все вам рассказывают. Да, он был за то, чтобы я прошла весь курс. Но при условии, если мне там будет хорошо, а мне там – плохо! – Она сжала губы, совсем как Стивен, и Кристина поняла, что Стивен не посчитал нужным поделиться с ней планами о дальнейшей судьбе его дочери.
– Ничего, всегда найдется способ поймать обезьяну, – засмеялась она.
– Какую обезьяну? – не поняла домоправительница, ставя две тарелки с яичницей на стол.
– А, поговорка с Барбадоса, – отмахнулась Кристина. – Она означает, что, коль не можете поймать обезьянку одним способом, придумайте другой.
Виктория медленно жевала, глядя в окно на кружащие желтые листья, потом без всякого раздражения и агрессии, но с железными нотками в голосе, столь знакомыми Кристине, произнесла:
– Если папочка не позволит мне уйти из этой школы, я сама найду другую.
Кристина ей не возразила, потому что про себя подумала, что эта девушка вся в отца, и если уж чего надумала, так горе тому, кто встанет на пути.
По дороге в Хэмпшир, где находилась школа, Кристина раза три пыталась начать разговор. Безуспешно. Но к ее удовольствию, девчонка быстро заснула в автомобиле. Ее не будили до тех пор, пока шофер не остановил «мерседес» у ворот школы.
– Желаю тебе счастливого семестра, Викки. Увидимся на Рождество, – с облегчением напутствовала ее Кристина.
– А может, и раньше…
– Что ты имеешь в виду? – забеспокоилась Кристина.
– Если эта старая сволочь, мисс Монтегю, только попробует меня при всех отчитывать, я отсюда пешком уйду. И папочка меня поймет! – Она встряхнула рюкзаком, набитым учебниками, и прежде, чем Кристина успела с ней попрощаться, скрылась за тяжелой дверью.
Всю дорогу назад Кристина расслабленно дремала, довольная, что избавилась от дерзостей падчерицы. Мысленно она была уже в Лондоне, куда планировала поехать на несколько дней.
– Что это? – поразилась Кристина, когда Сьюзи вошла на кухню с коробкой в руках.
– Цветы для леди. – Ее давнишняя подружка была счастлива провести несколько дней вместе с Кристиной в квартире Стивена в Лондоне. Она протянула длинную, обернутую целлофаном коробку, в которой была белая орхидея. – Скажи, почему я всегда получаю цветы, предназначенные тебе?
Кристина не ответила. Она крутила коробку, ища записку, потом в недоумении подняла глаза:
– Что, никакого послания?
– Мальчик-рассыльный не знает. Ему поручили вручить миссис Рис-Карлтон, жаль, что не миссис Сьюзи Вильямс.
– Ладно, Сьюзи, твой Джордж ничем не хуже остальных.
– Конечно, не хуже. Проблема в том, что он до сих пор ищет работу. Оказывается, существует масса хороших мест, для которых он сам не хорош.
Кристина осторожно открыла коробку и вынула орхидею.
– Какая красивая! Это, должно быть, Стивен. Он знает, что я люблю орхидеи.
– Только не вздумай его благодарить, когда он позвонит. Вдруг это какой-нибудь тайный поклонник, – наставительно посоветовала Сьюзи, наливая себе кофе.
– Ума не приложу, кто, кроме Стивена, может прислать мне такие экзотические цветы.
– А никто ничего не знает. – Сьюзи откусила кусочек круассана. С набитым ртом она продолжала: – Убей меня, но никто ничего не знает. Несколько месяцев назад я познакомилась с одним парнем на работе, ничего особенного – уродливый дубина. Мне стало его жалко, и я несколько раз с ним куда-то ходила, мы просто болтали. Потом получила несколько анонимных открыток. Джордж злился, как черт. А я действительно не понимала, от кого бы они могли прийти. Оказалось, от этого самого урода. Представляешь, если с такой клушей, как я, случаются подобные вещи, то уж с тобой сам Бог велел.
Кристина отхлебывала кофе и не могла ничего придумать по поводу появления орхидеи.
– И все-таки я уверена, что это Стивен. Он старается меня задобрить после нашей последней легкой размолвки. Он обещал приехать сюда на уик-энд, но, кажется, возникли проблемы с главными подрядчиками. Стивен отказался от их услуг и теперь ищет новую фирму, которая возьмется за строительство. Только после этого он сможет спокойно уехать.
Сьюзи намазала масло на тост.
– Прости, Крис, но мне невдомек, чего ты так переживаешь, что он не может приехать? Да я была бы просто счастлива. Пожить одной в такой шикарной обстановке, и весь Лондон у твоих ног!
– Я рада, что тебе здесь нравится, – вздохнула Кристина. – А мы со Стивеном собирались съездить в Италию. Но если Стивен не раскрутит свою заморочку, поездка накроется. В который раз одно и то же. В нашей жизни, Сью, бизнес подчинил себе все.
– Ой, не жалуйся, когда я каждый день вижу несчастное лицо Джорджа, то клянусь, я мечтаю, чтобы он куда-нибудь уехал. – Она напряженно помолчала и вдруг закончила решительно: – А лучше бы, по правде говоря, если бы он уехал вообще. Это было бы великолепно.
Кристина серьезно посмотрела на подругу.
– Неужели все так плохо? Сьюзи кивнула головой:
– Боюсь, что да. Но мы же уже притерлись друг к другу… и потом, сама видишь. – Она погладила свой округлившийся живот.
– Ты права, Сьюзи. У ребенка должен быть отец.
– А у тебя не предвидится малыша? Кристина покраснела.
– Я очень хочу ребенка, уже больше года не принимаю таблетки, но пока все безуспешно.
– А куда торопиться? У тебя еще полно времени. Ты молодая. Рано или поздно это произойдет. Нужно только, чтобы твой Стивен получше постарался, – рассмеялась Сьюзи.
Кристина не выдержала. Ей не хотелось, чтобы подруга считала, что она счастлива по всем статьям. Поэтому призналась:
– В этом-то все дело. Стивен либо очень занят, либо совершенно без сил от того, что очень занят.
Сьюзи хлопнула в ладоши и с удивлением посмотрела на нее.
– Боже, Крис, неужели и у богатых есть проблемы?
Вместо ответа Кристина кисло улыбнулась и предложила пройтись по магазинам и выбрать для Сьюзи новый наряд с учетом ее положения.
На следующее утро рассыльный снова принес цветы. На этот раз это были бордовые штокрозы. Дверь открыла сама Кристина.
– Миссис Рис-Карлтон? – спросил рассыльный.
– Да, – Кристина протянула руку, чтобы взять коробку с цветами.
– А вчера была другая женщина, – насторожился юноша и не выпустил коробку из рук.
– Не беспокойтесь, просто моя подруга назвалась мною. Но это неважно. Меня больше интересует, почему нет никакой записки. Кто их отправляет?
– Понятия не имею. Звоните в магазин. Они скажут. – Он передал Кристине коробку вместе с визитной карточкой магазина.
Кристина сразу же позвонила в магазин. Ей объяснили, что какой-то мужчина сделал заказ на прошлой неделе и специально оговорил, чтобы никаких записок не было.
У Кристины не осталось сомнений. Это мог быть только Стивен. Подобные романтические сюрпризы он устраивал в раннюю пору их супружества. Кристина решила, что это своего рода прелюдия к путешествию по Италии. И не могла дождаться, когда Стивен приедет в Лондон, чтобы с благодарностью броситься ему на шею.
В среду она получила лилию, а в четверг прекрасный бледно-розовый цветок франгипани. В пятницу утром Сьюзи собралась возвращаться назад в Чешир. Подруги обнялись на прощанье и долго не могли оторваться друг от друга. Такси, вызванное для Сьюзи, терпеливо ждало внизу.
– Я потрясающе провела время, Крис. Даже боюсь возвращаться. Там и при нормальных обстоятельствах жизнь достаточно скучна, а после этой недели будет вообще нетерпимой.
– Ничего, Сьюзи. Ты выживешь. Ведь у тебя есть ради кого жить. – Кристина бережно погладила подругу по животу. – Береги себя. Я так рада, что мы увиделись! Мне давно не было так легко и весело. И не забудь, как только родишь, позвони мне. Я хочу быть крестной твоего малыша.
– Обязательно позвоню, если смогу тебя разыскать. Кто знает, в каком уголке мира ты будешь наслаждаться жизнью.
– Позвони в наш лондонский офис и попроси Роберта Лейтона отыскать меня.
– Ладно. Спасибо за все и передай от меня Стивену, чтобы он постарался насчет ребенка!
– А ты передавай от меня привет Джорджу, – улыбнулась Кристина.
Сьюзи состроила уморительно-презрительную гримасу и залезла в такси, укатившее ее на вокзал.
Кристина потратила утро в походе по магазинам. Сначала она подбирала вещи для итальянской поездки, потом зашла в парикмахерскую. Звонок телефона застал ее на пороге квартиры. Бросив пакеты на пол в прихожей, она бросилась к трубке.
Голос Стивена был сухим и нервным:
– Кристина, я пытаюсь дозвониться до тебя с обеда. У меня плохие новости. Я не смогу в ближайшее время приехать. Проблемы с Митчелом Робардсом требуют моего присутствия здесь. Очень жаль, но ничего конкретного я сейчас сказать не могу… – устало, без эмоций закончил он.
– О, Стивен! – простонала Кристина. – Неужели никто не может тебя заменить? Ведь это же была твоя идея отдохнуть в Италии! Поручи Джеймсу вести переговоры.
– Он занимается открытием магазина на Барбадосе. И здесь он мне не помощник. Успокойся, в конце концов не конец же света. Поедем в Италию в другой раз.
– А для меня это самый настоящий конец света! – выкрикнула Кристина. – Ты обещал мне! К черту твой бизнес! Что это за жизнь?!
– Ты опять все преувеличиваешь, Крисси, – раздраженно ответил Стивен. – Я устал не меньше тебя и тоже хотел бы расслабиться где-нибудь в Венеции. Но происходят неожиданные события, приходится на ходу менять свои планы. А в таком тоне, когда ты отказываешься меня понимать, мне трудно продолжать с тобой разговор.
– Скажи лучше прямо – тебе наплевать на меня! И вся наша жизнь ничто по сравнению с твоими делами, – резко прервала его Кристина. От обиды и отчаяния она уже не контролировала себя.
– Ради Бога, Кристина! Когда же ты наконец вырастешь? У меня серьезные проблемы с бизнесом, на мне завязаны десятки фирм. Как только я утрясу эту неразбериху, мы тут же поедем отдыхать.
– Забудь об этом. Я больше никуда не хочу ехать. Все твои обещания гроша ломаного не стоят. Лучше не давай их. Все равно нарушишь.
– Прости. Больше мне сказать нечего… – устало и как-то безразлично произнес Стивен и, чтобы хоть как-то подбодрить ее, предложил: – Ты могла бы поехать в Италию со своей подругой Сьюзи. Вдвоем вам было бы там весело и интересно.
– Спасибо. Я хотела ехать с тобой. Сейчас отменю билеты на самолет и бронирование отеля…
Больше им нечего было сказать друг другу. Никакие слова и эмоции уже не могли изменить ситуацию. Стивен первым нарушил молчание:
– Я позвоню завтра. Кристина ответила сухо:
– Меня может не быть дома. Раз ты не приедешь, я, вероятно, воспользуюсь приглашением Вебстеров и поеду завтра к ним на ужин. Они предлагают мне погостить у них несколько дней.
– В таком случае, желаю тебе приятно провести уик-энд. На сегодня, пожалуй, все. Пока, Крисси. – Он сказал это с некоторым облегчением, словно уладил один из многочисленных деловых вопросов, отмеченных в его календаре.
Кристина долго стояла с трубкой, вслушиваясь в тишину на том конце провода. Слезы текли по ее щекам. И в этой невыносимо одинокой тишине, словно сирена, прозвучал гудок домофона. Она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
– Пакет для миссис Рис-Карлтон, – послышался в динамике странно напряженный голос.
Она подошла к двери и с некоторой боязнью приоткрыла ее. В образовавшееся пространство проникла рука с розой в целлофановой упаковке. Кристина не удержалась и выглянула, чтобы посмотреть, кто же на этот раз одаривает ее цветами.
У двери стоял Мартин. Он церемонно поклонился ей:
– Рассыльный – лично для миссис Рис-Карлтон. Кристина несколько секунд не могла прийти в себя от изумления. Она смогла прошептать:
– Значит, цветы всю неделю присылал ты…
– Да, – с гордостью подтвердил он. – Но на этот раз к цветам приложена карточка. – И Мартин продемонстрировал маленький конвертик, прикрепленный к ленте.
– Входи, – Кристина шагнула в сторону, пропуская его. Она вся дрожала от волнения. Она не могла успокоиться. Слишком большое нервное напряжение после разговора со Стивеном еще больше завладело ею при виде неотразимо привлекательного Мартина. Она медленно прикрыла входную дверь и, прежде чем пригласить его в комнаты, распечатала конвертик. Там было написано: «Моя дорогая, я безумно тебя люблю… Ты свела меня с ума! Ты – самое драгоценное сокровище в моей одинокой жизни!» Кристина сперва пробежала текст глазами, а потом прочла его вслух дрожащим от волнения голосом. Потом со счастливой улыбкой подняла глаза на Мартина:
– Ты помнишь все…
– Как же мне забыть твою любимую песенку, под мотив которой мы танцевали на Барбадосе.
Она покраснела и протянула ему руку.
– Спасибо тебе.
Он опустил глаза, пряча неожиданно возникшую робость, и горячими губами прижался к ее руке.
Она повела его в гостиную, спросив, что он хочет выпить.
– Стакан вина, пожалуйста, – его лицо светилось радостью встречи, и Кристина с удовольствием откликалась на это чувство.
Она быстро пошла на кухню и через несколько минут вернулась оттуда с подносом, на котором стояли два стакана с белым вином и вазочка с ее любимыми фисташками.
– Как у тебя здесь красиво, Кристина, – Мартин стоял на месте и крутился во все стороны.
– Эта квартира была у Стивена еще до того, как мы поженились. Сейчас мы редко бываем здесь. В прошлом году даже сдавали и скорее всего после Рождества выставим ее на продажу.
Она протянула Мартину стакан и предложила сесть на диван. Он был одет в вылинявшие голубые джинсы, свитер цвета морской волны. Куртку из мягкой кожи он снял и бросил на спинку кресла. Мартин осторожно уселся, вытянув длинные ноги, боясь задеть столик для кофе с бесчисленным количеством безделушек, стоявших на нем.
– Как ты узнал, что я здесь?
– Очень просто. Позвонил в отель. Мистер Моррис сообщил, что ты уехала в Лондон. – Он отхлебнул вино, показав свои прекрасные белые зубы.
– И ты прилетел сюда… – растерялась Кристина.
– Сказать по правде, я звонил, чтобы попрощаться. Я решил уехать с Барбадоса навсегда. Меня там больше ничего не держало. Остров сыграл положительную роль в моей жизни. После аварии я обрел там новую энергию, пережил расставание с футболом. Занялся бизнесом. Но при всей любви к Барбадосу в последнее время я стал чувствовать, что живу словно в заточении…
– А как же твой бизнес? Мне казалось, он процветает.
– Так оно и есть. Но несколько месяцев назад один мой старый приятель из Лондона, тоже бывший футболист, организовал рекламную кампанию, которая работает только на крупные футбольные клубы. Ему стало не под силу одному справляться с делами, и он предложил мне войти в дело. Там большие перспективы. Я, к огромной радости Бобби Стаута, продал ему свою часть в нашем бизнесе. Потом сдал в наем дом на острове. И с грустью продал джип, который был мне особенно дорог после того, как одна молодая леди заставила его вместе с водителем свалиться в канаву. – Мартин шутливо подмигнул ей и ущипнул ее за ногу: – Ну и как долго ты собираешься пробыть в Лондоне? – Дрогнувший голос выдал надежду на ее долгое пребывание в столице.
– Не знаю. То есть мы со Стивеном должны были улететь завтра в Италию. Но его задерживают дела на Багамах. Он там строит новый отель. И я в растерянности, не знаю, что делать дальше.
Мартин сочувственно произнес:
– Я очень сожалею. Кристина громко рассмеялась.
– Над чем ты смеешься? – недоуменно спросил он.
– Я смеюсь над твоим счастливым выражением лица, когда ты говоришь мне о сожалении по поводу отсутствия Стивена!
Они оба рассмеялись.
– Ты права. И все же, у тебя есть планы на предстоящий уик-энд?
– А у тебя?
– Что угодно. Только с тобой.
Она посмотрела на часы. Было почти шесть вечера.
– В таком случае, как ты относишься к предложению прямо сейчас махнуть в Париж?
Он вскочил на ноги и протянул ей руки.
– Уверен, что Париж готов встретить нас с почестями!
Они успели на рейс «Эр Франс» в 8.30 из аэропорта Хитроу и спустя час с небольшим приземлились в аэропорту Шарль де Голль. Париж встретил их проливным дождем. Из такси они стремглав бросились под козырек отеля «Де Суед» на улице Ванно. Это здание в семнадцатом веке строилось для монастыря, и все комнаты были расположены в форме крытых аркад вокруг дворика, увитого диким виноградом и мощенного крупным камнем.
Их провели в небольшой номер с деревянными балками под потолком и старинной кроватью с балдахином из выцветшего золотистого гобелена. Из такого же гобелена было много подушечек, лежавших на кушетке, стоявшей рядом с изящным письменным столиком и двумя прелестными резными стульями.
– Как здесь романтично! – воскликнула Кристина и открыла высокие створки дверей на маленький балкон.
Мартин стоял позади, положив ей руки на плечи.
– Откуда ты знаешь это место? – поинтересовалась она, облокотившись о чугунные перила и прислушиваясь к мелодичным звукам маленького фонтана во внутреннем дворике. Последние капли дождя падали на ее волосы.
Мартин прижался к ней и прошептал на ухо:
– Один мой приятель провел здесь медовый месяц и рассказал мне о романтической атмосфере, царящей в этом отеле.
Кристина повернулась к Мартину и поцеловала его.
– Ты умница! Здесь действительно рай для влюбленных! – Она больше не противилась его ответным поцелуям и слегка подтолкнула его в комнату. И тут же, словно чего-то испугавшись, сказала:
– Не знаю, как ты, но я умираю, хочу есть! Может, мы пойдем куда-нибудь?
– Позже, – задыхаясь, ответил Мартин и увлек ее на кровать, но она не позволила себя уложить.
– Мартин! Я же первый раз в Париже! Нужно быстрее бежать на улицу, пока дождь не пошел с новой силой. Мы погуляем и вернемся. Идем же! – Она избегала его взгляда, полного безумного желания.
Он засмеялся, видя ее почти детское нетерпение. Разве мог он отказать любимой женщине. Мартин встал, захватил их пальто и открыл дверь.
– Прошу!
Они вышли из отеля, их лица обожгло холодным ветром. В лунном свете четко были видны очертания старой церкви в Сен Жермен де Пре.
Кристина растерялась от количества ресторанов и никак не могла решить, в какой им пойти. Они останавливались у каждого, читали меню, заглядывали внутрь и шли дальше, пока не выбрали самый шумный и многолюдный.
Их провели к столику в углу. Стены ресторана были задрапированы темной шелковой тканью, репродукции импрессионистов оживляли зал. На каждом столе стояли вазы с цветами.
– Я тоже голоден, – признался Мартин и занялся изучением меню, начертанного мелом на графитовой доске.
Он заказал паштет и бифштекс с перцем. Кристина – эскарго и мясо по-бургундски. Причем сделала заказ на французском языке.
– Где ты научилась говорить по-французски? – удивился Мартин.
– Сначала прилежно осваивала в школе. А потом в отеле. У нас было несколько поваров-французов, и таким образом появилась возможность практиковаться.
Им принесли два бокала шампанского с клубникой, а затем заказанную Мартином бутылку «Жевре Шамберти». Он поднял бокал и, глядя на нее влюбленными глазами, произнес:
– За нас!
Кристина выдержала его взгляд, молча пригубила шампанское и перевела разговор на другую тему.
– Расскажи же мне о своей новой работе. Это, должно быть, тебе интересно. Все-таки связано с твоим любимым футболом.
– О, фантастика! Как раз то, что мне нужно, – ответил он. – Я менеджер по маркетингу и рекламе в старом клубе. Эта работа очень хорошо оплачивается и дает возможность для собственной деятельности. А главное, ты поняла сразу, футбол – моя жизнь, и без него я чувствую себя потерянным…
Принесли еду, и они оба набросились на нее. Мартин молчал, пока не закончил свой паштет. А потом спросил:
– Кристина, скажи мне честно, ты счастлива? Только такой открытый человек, как Мартин, мог просто спросить об этом. Кристина задумалась. Насколько она счастлива, да и счастлива ли вообще? Ей казалось, что она больше в этом не уверена. Чувства, переполнявшие ее душу в начале замужества, возможно, от невостребованности, потеряли остроту. Иногда это пугало Кристину.
– У меня есть то, что многие бы сочли за прекрасную жизнь, но с каждым годом я чувствую себя все более одиноко. Стивен полностью поглощен бизнесом. Мне кажется, бывают моменты, когда он вообще забывает о моем существовании…
– Какие же мужчины идиоты! – в сердцах воскликнул Мартин. – Они не ценят того, что имеют.
Кристина маленькими глотками пила вино.
– Ты не прав. К моему мужу это не относится. Я знаю, что он любит меня. Но нельзя только говорить об этом. Что толку, если у него нет времени для меня. Новый проект на Багамах полностью завладел им, как пламенная любовница. Мы едва видимся. Почти ни о чем не разговариваем. Встречаемся за завтраком. Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стала эта несостоявшаяся поездка в Италию.
Мартин задумался. Он хотел и боялся задать Кристине вопрос. Его любящее сердце противилось. Он боролся с собой, но все-таки спросил:
– Значит, единственная причина, почему ты здесь, – желание наказать Стивена?
Она смотрела на его красивое лицо, добрые темно-карие глаза, его рот, готовый в любой момент подарить ей улыбку. Она, глубоко вздохнув, ответила: – Нет. Я здесь потому, что хочу быть с тобой. Радость от этих слов, охватившая Мартина, была так очевидна, что она потянулась к нему, чтобы хоть на миг прикоснуться. Он сжал ее руки. Еда их больше не интересовала. Расплатившись, они, подгоняемые желанием, помчались в гостиницу.
Возвращались по тихим пустынным улицам, держась за руки. Звук их шагов сопровождал их путь. В неясном свете фонарей возник отель. Ночной портье, что-то ворча под нос, открыл дверь. От возбуждения Мартин нажал не ту кнопку в лифте, и сперва они оказались в подвальном помещении. Они поднялись обратно наверх и молча вошли в свой номер. Мартин запер дверь и включил настольную лампу на столике рядом с кроватью.
Он завороженно смотрел, как Кристина расстегивала пуговицы на шелковой блузке. Ей нравилось раздеваться под его пристальным взглядом. Блузка соскользнула с плеч и плавно полетела на пол. А руки Кристины, уже медленно расстегивали «молнию» на юбке, пока она не упала вниз. На загорелом теле остались лишь маленькие белые трусики. Кристина сделала шаг и, не приближаясь к Мартину, остановилась. Он смотрел на нее и не мог оторвать глаз от темнеющего треугольника волос, который не могли скрыть кружева.
Кристина вся дрожала. От частого прерывистого дыхания полные груди поднимались. Кристина одной рукой попыталась сжать обе груди, потом провела ладонью по своему плоскому животу. Она судорожно вздрогнула от собственных прикосновений. Резко приспустила трусики и тонкими пальцами принялась ласкать себя, делая круговые движения и медленно погружая пальцы глубоко внутрь. Через несколько мгновений она протянула руку Мартину, и он облизал каждый ее палец.
– Ты вкусная, как нектар, – сказал он приглушенным голосом и опустился перед ней на колени. Она вздрогнула и застонала, когда его горячие губы и язык обнаружили, насколько возбуждено ее лоно.
Он поднял ее на руки и понес в постель. Кристина сбросила туфли. Опустив ее бережно, точно фарфоровую статуэтку, он принялся раздеваться, не отрывая взгляда от ее разведенных ног. И тут сердце Кристины восторженно забилось. Она потянулась к его напрягшемуся пенису, желая сперва ощутить его в руках.
Мартин медленно ввел его во влажную розовую плоть Кристины. Она обхватила ногами его торс, перекрестив их на спине. И выгнулась навстречу его бурному движению.
– Вошел! – победно воскликнул Мартин, и его рот накрыл ее губы, которые издавали короткие крики, постепенно перешедшие в вопль, когда она достигла потрясшего ее оргазма, который все продолжался и продолжался.
Немного погодя он вышел из нее, чтобы дать ей возможность передохнуть, и Кристина, схватив рукой все еще сильный пенис, снова довела его до оргазма, наблюдая за выплескивающимся семенем.
Она растирала сперму по грудям и шее, приговаривая, что это полезно.
– В любое время, как только тебе понадобится, зови меня.
Она рассмеялась, а он принялся целовать ее живот и груди, снова и снова говоря о своей любви.
– Я тебя тоже люблю, Мартин, – ответила она, приподняв его голову за взъерошенные светлые волосы.
– Ты сделала меня счастливым мужчиной! Сколько лет я мечтал об этом мгновении. Постоянно мечтал о том, как буду заниматься с тобой любовью.
– Я оправдала ожидания? – шутливо спросила она и ущипнула его, видя, что он решил прикинуться разочарованным.
– Это превзошло самые сумасшедшие мечты, – сказал он и крепко прижал ее к себе. Он не решался спросить, хорошо ли ей было, и пришел в ужас, когда услышал следующие слова:
– Это было так ужасно, что я никогда больше не отважусь на подобное…
Его подкинуло на кровати. Он сел, спустив ноги на пол.
– Ты серьезно?!
Она расхохоталась, глядя на его испуганное лицо:
– Мартин, неужели ты не понял? Ничего подобного я не испытывала в жизни! Выйди на балкон, проветрись! – Она поцеловала его и прошептала: – Все прекрасно. Я люблю тебя. Ты самый лучший мужчина… – И положила голову ему на грудь.
Мартин лежал не шелохнувшись, слушал тихое дыхание заснувшей Кристины и думал о невероятности происшедшего. Рука у него затекла, и он осторожно вытащил ее из-под головы любимой. Заснул он под утро, когда голос разносчика хлеба перемешался с гомоном птиц и серый свет тонкими лучиками проник сквозь узкие щели ставен.
Кристина разбудила его поцелуями. Было 10.30.
Они опять утонули в объятиях друг друга. Любили сонно, медленно и закончили бешеной страстью, достигнув оргазма одновременно.
Кристина пошла принять душ, а Мартин заказал по телефону круассаны и кофе с молоком.
– Иди ко мне! – позвала она из ванной, полной клубящегося пара. Он не раздумывая плюхнулся к ней в горячую ванну.
Оставшиеся сорок восемь часов Кристина провела, словно в полузабытьи, полностью отдавшись во власть чувств. Мысли о Стивене не беспокоили ее, она вся была поглощена Мартином. Ей было весело и легко. Она смеялась за ужином, когда Мартин пытался справиться с эскарго, ракушка скользила по тарелке, пока не оказалась на полу.
В Лувре, любуясь Джокондой, она шепнула Мартину, что знает, почему так загадочно улыбается Мона Лиза. Ее предположение их так рассмешило, что, не в силах сдержать себя, они бегом покинули музей.
На Монмартре он купил ей картину, и она, не стесняясь, целовала его. На пароходике они совершили прогулку по Сене. Там она демонстрировала японским туристам свою картину, они щелкали аппаратами и выражали одобрение.
На пристани угощались горячими блинчиками, купленными у уличного торговца.
Они беспричинно смеялись, поднимаясь на Эйфелеву башню, но на площадке не пробыли и пяти минут – влажный холодный ветер согнал их вниз.
Они продрогли и зашли в уютное кафе, где пили горячий шоколад с французскими пирожными.
В их последний вечер Мартин купил за двойную цену билеты на позднее представление в «Бешеной лошадке». Кристина смотрела на сцену, широко раскрыв глаза: толпа полуодетых красивых девушек вытворяла на сцене невероятное!
В ту ночь они предавались любви, зная, что это их последняя встреча. После страстной ночи пришла усталость, но Кристина не сомкнула глаз до утра. Мысли о Стивене, которые она гнала прочь, навалились на нее и не оставляли в покое.
Завтра она возвращается в Лондон. Кристина мучительно думала, надо ли ей все рассказать мужу? Признаться ему, что влюбилась в Мартина так же безотчетно, как когда-то в него? Или изменить свою жизнь и бросить Стивена ради Мартина?
Она приняла решение, встала с кровати и раскрыла ставни, впустив в спальню солнечный свет, упавший на светловолосую голову Мартина.
– Вставай, лентяй! Это же наше последнее утро. Давай спустимся к реке.
– Позже, – пробормотал он и натянул на голову простыню, закрываясь от яркого света.
– Нет, сейчас! – Она сбросила простыню и увидела его мощный пенис в возбужденном состоянии.
– Иди ко мне, – он призывно протянул руки. Но Кристина осталась на месте.
– Нет. Пожалуйста, Мартин, вставай, сегодня замечательный день.
– Ну, хорошо. Твое желание – закон для меня. – Он быстро встал с кровати, обнял Кристину за талию и одним движением уложил ее обратно в постель. Она отбивалась руками и ногами, но он мало обращал на это внимания, покусывая ее налившийся желанием сосок. Кристина остро ощутила в себе что-то новое, когда он силой овладевал ею.
– Нет, Мартин, нет! – кричала она и била его кулаком в грудь. Сначала с яростью, потом с восторгом.
Не задерживаясь в постели, они вместе приняли душ, оделись в джинсы и шерстяные джемпера и вышли на улицу. По маленьким переулкам, мимо многолюдного уличного рынка, где запах свежей рыбы перемешивался с запахом свежеиспеченного хлеба, спустились к Сене.
Мартин обнял Кристину за плечи, и они стоя наблюдали за проплывающими пароходиками.
– Мне кажется, после нескольких дней счастья нам не следует больше встречаться. Поверь, это самое правильное решение, – она выпалила заготовленные слова, боясь смотреть в его сторону.
Они долго провожали взглядом пыхтевший от старости баркас и толстого матроса в одной тельняшке и вязаной шапочке, который развешивал на палубе чистое белье.
Первым заговорил Мартин:
– Итак, ты немного погуляла, побесилась, да? Весело было? Не правда ли? Надеюсь, я удачно выполнил свое назначение? Оправдал желания? – В его голосе звучала зарождающаяся ярость.
– Совсем не то, Мартин… Стивен никогда не позволит мне уйти. – Она отвернулась, чтобы не видеть его бледного напряженного лица.
– Хорошо, Кристина. Ты возвращаешься домой, к своему счастливому супружеству. Но в таком случае объясни, зачем тебе понадобился именно я? – Его слова обожгли ее как морозный сухой ветер. – Я хорошо трахаюсь? Сумел внести разнообразие в твою монотонную жизнь? – Безжалостно продолжал он.
– Перестань, Мартин, перестань! – закричала она и закрыла уши руками. – Я влюблена в тебя, влюблена! Но не могу уйти от Стивена. Ты никогда не поймешь! Он нуждается во мне.
– Нет. Ты слишком жалеешь мужчину, у которого бизнес на первом месте, а после него ты. Если хочешь продолжать такую жизнь, тогда вперед, я не задерживаю! – Он отвернулся, не желая видеть в ее глазах мольбу. Она искала прощения, но он был слишком уязвлен.
Через несколько минут Мартин продолжил:
– Это элементарная трусость. У тебя не хватает смелости уйти от Стивена. Значит, я тебе просто не нужен. Дай Бог, когда-нибудь ты влюбишься по-настоящему, как я сейчас, и тогда, наверное, тебя ничто не остановит. Ты поймешь, что я переживаю сейчас. Но не волнуйся, я не стану тебя преследовать… – Он повернулся и, не оглядываясь, пошел в сторону отеля.
Ей стало так больно, как будто он ударил ее. Она пыталась вернуть его, но горло перехватило, она была не в состоянии произнести ни слова. Стояла без движения и наблюдала, пока Мартин не скрылся за поворотом.
– С вами все в порядке? – поинтересовалась старая парижанка, выгуливавшая пуделя.
Кристина не обратила внимания на нее. Старушка взяла пуделя на руки и мелкими шажками пошла прочь.
– Трусость, – Кристина повторяла это слово и понимала, что не смогла бы объяснить Мартину, что ей судьбой предназначено быть со Стивеном Рис-Карлтоном. Она это знала с первого дня их встречи. Только смерть способна разрушить их союз. Она это понимала, но ей не становилось легче. Слишком тяжело было мириться с потерей Мартина.
Темно-синее небо отражалось в Сене, и река несла свои темные воды. Накрапывал дождь. Не обращая на него внимания, Кристина медленно побрела к отелю.
Мартин уже уехал. У него был билет на более ранний рейс в Манчестер. Там его клуб организовывал встречу ветеранов. Кристина была благодарна ему за то, что он избавил ее от возможной встречи в аэропорту. Она повалилась на кровать и, лежа в пустой комнате, терзалась в поисках выхода. Потом с усилием поднялась, чтобы собрать свои вещи, и, когда пришло время ехать в аэропорт, с тяжелым сердцем вышла из номера.
В Лондон она прилетела к вечеру. Встречавший ее шофер передал просьбу Стивена немедленно связаться с ним. «У Стивена всегда все срочно», – подумала она. Это была единственная предсказуемая черта его характера. Но в этот вечер Кристина не хотела бы с ним разговаривать и обрадовалась, когда ей ответили по телефону, что мистер Рис-Карлтон на деловой встрече.
Она провела ночь в страданиях, выпив бутылку белого вина и игнорируя телефонные звонки. Она бредила во сне, обращаясь то к Стивену, то к Мартину.
На следующее утро она встала рано. После завтрака позвонила в агентство и заказала билет в Вест-Индию. Место было на дневной рейс из аэропорта Хитроу. Всю сорокавосьмичасовую дорогу домой Кристина пыталась выбросить из головы мысли о Мартине.
Назад: 15
Дальше: 17