— Ба, я пойду погуляю часочек!

Аленка, экипированная в новые сапожки и Женину кожаную куртку, крутилась в коридоре перед большим зеркалом.

— А уроки?

— Почти все сделала, осталась только литература. Это я вечером, с Женькой.

Хлопнула входная дверь, дробно застучали по лестнице каблучки сапожек. Через минуту Аленка вышла из подъезда и остановилась в задумчивости. Куда бы податься? Поехать к себе на Самотеку встретиться с Танькой? Неохота тащиться к метро по такой погоде. Просто так побродить по улицам тоже неохота. Однако и домой возвращаться совсем не хочется. Вот если бы отец был здесь, поехала бы к нему. Там, в Израиле, небось тепло и слякоти не бывает… И мама греется на солнце вместе с этим… как его там…

В задумчивости уселась на скрипучие железные качели во дворе и начала тихонько раскачиваться.

На время Кириного отпуска Аленка была определена на жительство к бабушке на Электрозаводскую. Сначала такая перспектива ее даже обрадовала: перемена места, Женя рядом, а бабушка Аленку всегда баловала. На деле оказалось все не так хорошо. У Женьки все время какие-то свои дела, и ей не до Алены, в школу приходилось вставать гораздо раньше обычного, да и на метро ездить каждый день туда-обратно надоело. И в свободное время некуда податься: она здесь никого не знает. А мама еще не скоро вернется, ей сейчас совсем не до дочери. От внезапно нахлынувшей обиды Аленка чуть не заплакала. Жили же они прекрасно вдвоем без этого иностранца! А теперь словно мир перевернулся, и что дальше будет — совсем непонятно.

— Привет! У тебя случайно нет зажигалки?

Аленка обернулась. Рядом с качелями стояла высокая девушка вся в кожаном и разминала сигарету. На голове — «мокрая химия», накрашена ярко, но умело. В ожидании ответа она хлопала по карманам своей куртки.

— Нет, — с сожалением сказала Аленка.

Она смотрела на незнакомку, которая показалась ей стильной и страшно крутой. Даже странно, что такая крутая вообще подошла к Алене. А та нашла наконец зажигалку, прикурила и села на качели рядом с Аленкой.

— Хочешь сигарету?

— Спасибо.

Аленка взяла из протянутой пачки длинную черную сигарету с золотым ободком у фильтра. Курить она уже как-то пробовала: летом они с подругой Танькой вытащили из Кириной гостевой пачки по штучке «Салема» и покурили на балконе.

— Ты из нашего дома? Что-то я тебя раньше не видела.

— Я здесь живу у бабушки, пока мама за границей. А вообще-то мы c Самотеки. А ты из этого дома? — Из второго подъезда. Я — Инна.

— А я Алена.

Некоторое время они курили молча. Инна затягивалась жадно, глубоко, Аленка же просто набирала дым в рот и поскорее выпускала. На вкус это было довольно противно, но она так боялась, что неожиданная собеседница сейчас встанет и уйдет по своим взрослым делам, оставив ее снова скучать в одиночестве, что готова была и не на такую экзекуцию. Но Инна, похоже, никуда не торопилась.

— У тебя классная куртка, — тонкие пальчики с длинными яркими ногтями пощупали Аленкин рукав, — хорошая выделка. Привозная?

— Ага. — Аленка не стала уточнять, что куртка не ее. — Из Канады.

— Вижу, что не Турция и не с барахолки. У тебя там кто-то есть?

— Да нет, мама привезла из командировки год назад.

Аленка никогда не называла Киру «мама», но сейчас старалась подладиться под «взрослый» тон.

— Она у тебя кто? Не похоже, что торговлей занимается: челноки ездят не в Канаду, а куда поближе.

— Она во Внешторге работает.

Инна докурила сигарету и щелчком отбросила окурок.

— А кроме шмоток, она тебе ничего не привозит?

— Как это? — в изумлении вытаращилась на нее Аленка.

— Ну, в смысле записи всякие, видео там или журналы ихние, — пояснила Инна. — У моего друга есть знакомый чувак, у него предки из-за кордона не вылезают. Так там такие штучки есть — отпад! Папашка сувенирчики из секс-шопа попрятал по углам, но мы нашли. А твоя маман ничего такого не тащит?

Аленке и в страшном сне не могло присниться, что ее замечательная мама может шастать по секс-шопам да еще и покупать «всякие штучки».

— Не-ет, — промямлила она растерянно.

— Ну да, она все-таки баба, ей неудобно, — сообразила Инна. — А жаль, я-то, когда поеду, привезу домой парочку прибамбасов. А сопроводиловки у них — закачаешься! Правда, все по-английски, но нам Темка перевел, его предки прилично выдрессировали, английский и французский с детства и в обязательном порядке. «Плейбоя» и «Пентхауза» у него навалом! Там всякие примочки о геях и лесбиянках, Темка мне переводил. У меня-то с английским завал, мои предки не слишком заботились о светском воспитании. А сейчас без языка никуда. Темка мог бы меня поднатаскать, да дорого берет за уроки.

— Я могу с тобой позаниматься, у меня с английским ничего, — с готовностью выпалила Аленка и тут же смутилась.

— Ты? — Инна с сомнением посмотрела на нее. — Да, при такой мамашке ты, наверное, сечешь. А сколько возьмешь за час?

— Я бесплатно! — Заподозренная в корыстных намерениях, Аленка чуть не заплакала от обиды. — Ты подумала, я за деньги?

— А что такого, дело житейское. Два раза в неделю по два часа, по баксу за занятие, идет?

— Я же сказала — бесплатно!

— Ладно, как хочешь, мне же лучше. Когда начнем, завтра?

— А сегодня ты занята?

— Вообще-то собиралась в одно место. Хочешь, пошли вместе?

Аленка хотела.

«Одним местом» оказался девятиэтажный сталинский дом рядом с метро. Девушки поднялись на третий этаж, и Инна позвонила в квартиру за железной дверью, единственной такой на всей площадке.

— А, это ты… Привет. — Высокий светловолосый парень лениво потянулся и совсем было уже решил повернуться спиной и уйти в комнату, как вдруг заметил за спиной у Инны притихшую Аленку. — А что это за куколка? Хорошенькая мордашка!

— Это Алена, она из нашего дома. — Инна небрежно кивнула головой в сторону своей новой знакомой. — У нее маманя во Внешторге работает.

От такого приема Аленка несколько растерялась и попятилась к двери, но Инна подтолкнула ее к парню.

— Это Тема, я тебе о нем только что рассказывала.

— Артем Стеклов, прошу любить и жаловать. — Парень насмешливо раскланялся. — Особенно любить! Да ты не бойся, Алена, я ласковый и маленьких не трогаю. Давай сюда твою куртку!

Артем помог Аленке раздеться, покровительственным жестом обнял ее за плечи и провел в комнату.

От растерянности Аленка не сразу сообразила, что еще никогда не бывала в таких роскошных квартирах. Все здесь напоминало картинку из дорогого каталога: роскошный диван и кресла, обитые дорогой мягкой кожей черного цвета, абстрактные картины на белых стенах — желтые и красные мазки в черных рамах, красный ковер и тяжелые, полуприспущенные бархатные занавеси на окнах. Комната была даже слишком роскошной и от этого производила недоброе, прямо-таки агрессивное впечатление. А вот Инна, не обращая внимания на все это красно-желто-черное великолепие, небрежно плюхнулась на кожаный диван, порылась в карманах и достала пачку сигарет.

— Подкиньте огоньку, мальчики!

В глубоких креслах сидели два парня в обычных джинсах и свитерах. Они совершенно не вписывались в эту обстановку: к такой мебели и таким краскам подошел бы смокинг. Один из них лениво пошарил рукой на низеньком сервировочном столике рядом с креслом и бросил Инне зажигалку.

— Вечно ты побираешься! Давно пора свою завести.

— У меня есть, — нисколько не обиделась Инна. — В куртке осталась.

Артем подтолкнул упиравщуюся Аленку на середину комнаты и сделал рукой широкий жест в ее сторону, словно приглашая парней полюбоваться на новую игрушку. — Эту классную малышку зовут Алена. А это Саша и Денис — очень милые ребята.

Саша и Денис с интересом уставились на девушку. Очевидно, Аленка произвела на них благоприятное впечатление. Денис снова потянулся к столику.

— Что Алена предпочитает?

— Позаботиться о гостье — дело хозяина. — Артем подвел Аленку к дивану, и она робко уселась на самый краешек. — Да ты расслабься, куколка, чувствуй себя как дома. Джин с тоником или мартини?

— Мартини, если можно, — робко прошептала Аленка.

— Белый или розовый? Со льдом или без?

Аленка еще никогда в жизни не пила ни белого мартини, ни розового, ни со льдом, ни безо льда, но почему-то решила, что белый безопаснее.

— Белый со льдом, пожалуйста.

— О'кей.

Артем плеснул из большой бутылки с яркой этикеткой вина в высокий стакан, добавил льда из металлического ведерка и протянул стакан Аленке. Она отпила несколько глотков; мартини был сладким, и от него делалось тепло в животе. Она сделала еще глоток, побольше, потом еще. Артем с интересом наблюдал за ее реакцией.

— Ну и как?

— Вкусно!

— Вот и ладненько.

Он довольно усмехнулся и сел рядом, положив руку на спинку дивана за Аленкиной спиной. Аленка осмелела и уселась поудобнее.

— «Юритмикс»? Новые записи? — Инна курила, картинно отставляя руку с сигаретой.

— Угадала.

Саша взял пульт дистанционного управления, и музыка зазвучала громче. В углу комнаты стоял небольшой агрегат, до сих пор Аленкой не замеченный. Ей стало интересно, что же это такое, но спросить она постеснялась. Однако Саша заметил ее взгляд и пояснил:

— «Сидишка».

Аленке это ничего не сказало, но она сделала вид, будто поняла:

— А-а.

— Для компакт-дисков. CD — compact disk. Ты что, никогда не видела?

— Сашок, не вяжись к куколке, она еще маленькая, и у нее все впереди, — заступился Артем. — Еще мартини?

Аленка благодарно посмотрела на него и кивнула.

— Вот так-то лучше.

Некоторое время все молча слушали «Юритмикс». Потом Артем поднялся и, лениво потянувшись, сказал:

— Ну что, начнем? У меня плана на три сигареты, как раз вам и куколке.

— А как же я? — возмущенно вскинулась Инна.

— Ты? Ты еще не заслужила.

— Как это не заслужила? Ведь я… — Инна оборвала свою речь на полуслове и посмотрела в Аленкину сторону.

— Ну ладно, — примирительно отозвался молчавший до сих пор Денис. — Покурите с куколкой одну на двоих.

Аленка не очень-то соображала, что происходит. План? Так, кажется, называют анашу. И она будет курить анашу? Ой-ой-ой, что же делать? Она вдруг испугалась, но не наркотика, а того, что эти ребята, до сих пор относившиеся к ней как к взрослой интересной девушке, поймут наконец, что она всего лишь малолетка, случайно затесавшаяся в их компанию. Нет, что угодно, только не это!

Артем скрутил сигарету и протянул ее Аленке.

— Куколка первая, ты — за ней.

Инна подсела ближе к Аленке. Насмешливые серые глаза Артема смотрели ласково и одобряюще. Аленка глубоко вздохнула, взяла сигарету и затянулась.