54

Наконец, после стольких дней ожидания, после обид Тилли и ее стараний придумать какой-то способ наказать Казлица, он появился после своего неожиданного исчезновения.

Они с папой вернулись одновременно — папа слегка загорелый и чуть похудевший, а Казлиц такой же дерганый, как и раньше. Едва увидев его из окна в столовой, Тилли с трудом проглотила завтрак и усилием воли заставила себя остаться на месте и выпить с мамой фруктовый коктейль.

— Чем ты собираешься заняться? — спросила мама.

«Да уж не буду с роботом в мяч играть», — подумала Тилли, а вслух сказала:

— Поваляюсь немного, а потом пойду прогуляю Триплекса.

— Пусть его Тит прогуляет, а мы можем прокатиться в «Джи-Джи», посмотреть кино, а как проголодаемся, сходим в ресторан с морской кухней.

Тилли маму понимала, той требовалось почаще выходить из дому, чтобы на нее смотрели люди, в основном, конечно, мужчины, иначе какой смысл быть красивой и покупать платья за двадцать тысяч ливров? Но Тилли интересовало совсем другое, у нее заканчивались каникулы, а этот болванчик Эндрю все так же, как заведенный, бегал по беговой дорожке, бросал маме мяч и долдонил свое ежедневное — «Вы сегодня прекрасно выглядите, миссис Юргенсон». А еще из новенького: «Привет, Тилли, отличная погода, не правда ли?» Ну как такое можно вынести?

Тилли вышла из дома через пять минут, чувствуя, как от волнения у нее подергивается бровь.

«Это возрастное, — подумала она. — Годы идут, а в школе еще учиться и учиться…»

Казлиц стоял на обычном месте — за пределами мощеного двора на большом газоне.

Заметив приближение молодой хозяйки, он улыбнулся, но без особой радости, должно быть, понимая, что крепко перед ней провинился.

— Ну, здравствуй, Казлиц, — сказала Тилли, останавливаясь в трех шагах от охранника и сцепляя руки за спиной, как делал полицейский детектив в одном крутом фильме. Еще он раскачивался на каблуках остроносых ботинок, но на Тилли сейчас были кроссовки.

— Здравствуйте, мисс Юргенсон.

«Здравствуйте, мисс Юргенсон», — передразнила его про себя Тилли, затем шагнула ближе и прошипела:

— Да я тебя, уррод, из пиджака вытряхну и землю жр-рать заставлю!

— Мисс Юргенсон, если вы о том, о чем мы договаривались, то я не мог, меня ведь… трам-там… меня ведь в командировку отправляли и, между прочим, с личным оружием.

— И чего ты там делал?

— Усиливал резерв, мисс.

— Как ты его усиливал?

— Своим присутствием, мисс.

— И все?

— А что еще? Четверо суток в постоянной готовности. Чтобы, если что… там-тадам… Чтобы сразу выехать и подключиться.

— Короче так, Казлиц, если не хочешь неприятностей… — тут Тилли огляделась, проверяя, не привлекает ли постороннего внимания. — Если не хочешь неприятностей, шокер сегодня должен оказаться в пожарном сарае в ящике с песком, понял?

— Понял, мисс Юргенсон, только…

— Вот смотри, я рассыпаю их возле ноги, видишь? — спросила Тилли, незаметно бросая на газон мелкие камешки.

— Но они потеряются!

— Не потеряются. Нагнешься как бы завязать ботинок и аккуратно все подберешь.

— Спасибо, мисс Юргенсон.

— Помни, Казлиц, сегодня в пожарном ящике.

Сказав это, Тилли повернулась и пошла через малый парк к собачьему сараю, ей предстояло выгулять Триплекса.

Дело как будто налаживалось, и она чувствовала, как улучшается ее настроение после четырехдневной депрессии и ощущения собственного бессилия.