72
Приняв душ, Джек, освеженный, вернулся в темную комнату, полагая, что лейтенант Хирш давно спит.
— Джек? — услышал он.
— Ну?
— Джек, у тебя правда было свидание?
— Было…
— С кем?
— С одной интересной особой, — ответил Джек, сбрасывая с кровати покрывало.
— Ну расскажи, что за особа, мне же интересно…
— А чего рассказывать, Тедди? У нас в казарме этих рассказов каждый день по десятку.
— Нет, Джек, когда треплются Баркли или Ситтон, это уже никому не интересно, а вот ты, парень, который петрит в стрельбе, полезен в бою и интересуется курицами, это совсем другое дело. Это интересно послушать даже с чисто научной целью.
Про научную цель Джек не очень понял, однако решил рассказать обо всем, что запомнил.
— Я встречался с женщиной, которая выступает на сцене, — сообщил он накрываясь жестким шерстяным одеялом, которое кололось даже сквозь плотный пододеяльник.
— Она что же — певичка?
— Нет, она не поет. Она скорее танцует.
— Где же она танцует?
— Ну… — Джек замешкался. — Я же сказал — на сцене.
— Понятно, что на сцене, а где эта сцена? «Бовари», комплекс «Ламстад», дворец культуры Фрее, зал «Олимпик»?
— Не знаю. Я видел ее только на афише.
— На афише, — повторил в темноте заинтригованный лейтенант. — Может, она в кордебалете?
— Я не знаю, что такое кордебалет.
— А может, она парикмахер, а? Оформитель? Подносчик каши?
— Каши? — не понял Джек.
— Ну знаешь, всякий обслуживающий народ, который кормит, одевает, обувает, поит и делает массаж «звездам».
— Нет, она точно не делает массаж, она сама звезда, Тедди.
— Так, начались фантазии… — по-своему истолковал слова Джека лейтенант Хирш. — Ладно, тогда давай спать, завтра в дороге побеседуем. Ты проспишься и забудешь про эти эротические фантасмагории, как я это называю.
— Хорошо, Тедди, спокойной ночи.
— Спокойной ночи, приятель.
