44

К деревне они вышли, когда небо окончательно прояснилось и стало совсем тепло. Охотников ждали, и, едва они появились из леса, какой-то человек на околице сорвался с места и побежал докладывать об их приходе. К тому времени, когда Клаус с Ригардом достигли первых домов, им навстречу двинулись по улице около десятка мужчин во главе с Гектором.

– Что-то не рады они нам, – заметил Ригард, проверяя в кармане нож.

– Не рады, – согласился Клаус.

Они прошли еще шагов двадцать и остановились перед деревенскими.

– Хорошо, что пораньше поднялись, – сказал Клаус. – У нас для вас хорошая новость. Свиньи больше нет, и ейная нора – пустая.

– Нора, может быть, и пустая, только где теперь свинья – мы точно знаем, – ответил Гектор. – Знаем, земляки?

– Знаем-знаем, – закивали деревенские, подчиняясь воле старосты.

– Идемте, охотники, покажем вам эту свинью.

Клаус с Ригардом переглянулись. Возможно, где-то этот вепрь выбрался на берег?

Идти в окружении деревенских пришлось недалеко, всего на пару сотен ярдов от крайнего дома. Когда все собрание оказалось на берегу протоки, связывавшей реку с озером Каркуш, Гектор сказал:

– Вон она, ваша свинья!

И указал на покачивавшуюся на волнах тушу, к которой двое мужиков на лодках прилаживали веревки, чтобы привязать груз.

– А что это они делают? – спросил Ригард.

– Мешки с камнями подвесим, да на дно, а там раки – их в городе хорошо покупают, – пояснил староста.

– Как видите, вы тут ни при чем. Свинья упала в реку, ее вынесло на пороги, убило о камни, а потом затащило в озеро. Нам удача, а вам – не очень. Так что скатертью дорога, охотнички, не поминайте лихом.

Клаус сокрушенно покачал головой. Нет, он ожидал чего-то подобного, но думал, что их попытаются перехитрить с расчетом денег, но чтобы так, в лицо…

– Придет время, Гектор, и ты пожалеешь о своем поступке, – сказал он с обидой.

– Правда? А вот ты уже сейчас жалеешь о своем поступке! – парировал староста. – Понял, о чем я говорю?

Не дождавшись ответа, он обошел Клауса и пошел по тропе к деревне, а за ним последовали остальные. Охотники остались на берегу одни.

– До чего же она здоровая, – сказал Ригард. – А издали казалась поменьше…

– Я на базаре однажды быка видел, которого на мясо продавали. Он был почти такой же, – вспомнил Клаус.

Они постояли еще немного, глядя на покачивающуюся на волнах тушу.

– Куда теперь? – спросил Ригард.

– В какой-нибудь город…

– В Слимбург?

Клаус оглянулся и увидел идущего по тропе Роя.

– Сейчас узнаем, вон хозяйский сынок идет.

– А знаешь, мне показалось, что хозяйка на тебя глаз положила. Ты не заметил?

– Нет, не заметил, – покачал головой Клаус. – Старая она уже.

Рой подошел и остановился рядом, глядя на протоку.

– Чего скажешь? – спросил его Клаус.

– Мать велела отдать вам серебряный талер, как договаривались.

– А староста сказал, что не за что…

– Мать старосту за человека не считает. Вот, держи.

С этими словами Рой подал Клаусу серебряную монету.

– Спасибо, приятель, – сказал Ригард. – Ну а тебе-то мы чем не угодили? Чего морду кривишь?

– А ты об этом у товарища своего спроси, – пробурчал Рой.

– Какой здесь город поблизости? – спросил Клаус, не дав Ригарду открыть рот.

– Ярсель. Восемнадцать миль. Пройдете через деревню и прямо на дорогу встанете.

– А как же Слимбург? – удивился Ригард.

– Слимбург далеко, да и торговли там никакой… Мы в Ярсель ездим, там вся торговля.