90
Маленький отряд несся к Маленцу по опустевшей дороге. На обочинах стали попадаться убитые люди и скот, а осиротевшие повозки с домашним скарбом оставались нетронутыми.
— Они возвращались совсем недавно! — на скаку крикнул Питер. — Они где-то рядом!
Окраина Маленца встретила их перепуганными бездомными собаками. Они лаяли из-за дымящихся руин, еще не зная, что их жизнь безвозвратно переменилась.
Где-то мычала уцелевшая корова, несколько куриц деловито разрывали остывающие угли.
Всадники выехали на середину сгоревшей улицы и двинулись вдоль нее, ужасаясь жестокости пировавших здесь душегубцев. Некоторых из своих жертв они развешивали на заборах, и те оставались там, поскольку снять их было некому — все, кто не погиб, сбежали.
— Страх-то какой, может, вернемся? — предложил Крафт, нагоняя Питера.
— С чего ты взял, что страшно? — откликнулся тот, оставаясь во власти собственных мыслей.
— Так я же это чувствую, Питер, это, может, вы с капитаном голубых кровей, а простой мужик — трус! Мне свой живот дороже!
— Не беспокойся, когда мы их настигнем, тебя к битве никто принуждать не будет, делай что захочешь.
— А вот и нет, я тоже трушу, признаюсь вам честно! — прокричал сквозь стук копыт капитан фон Крисп. — Сам воздух здесь пропитан страхом, и эти тучи… Их не было на горизонте еще минуту назад.
— Бояться — не стыдно! Я уже чувствую их, вперед! — крикнул Питер и пришпорил своего мардиганца. Крафт и фон Крисп были вынуждены последовать его примеру.
Вот и главное пожарище — склады маслодавильной фабрики. Они уже догорали, и всадники понеслись дальше.
На дороге замелькали уланские мундиры, где-то здесь лежал и лейтенант. Почти всех уланских лошадей злодеи убили, лишь некоторые уцелевшие оставались возле своих хозяев, грустно глядя вслед проезжающим.
Отряд проскакали через весь город, и вскоре показалась окраина.
— Я дальше не поеду, мочи нет как страшно! — крикнул Крафт, придерживая лошадь.
— А я поеду! — возразил фон Крисп. — Хотя и у меня подводит брюхо, а спину морозит так, что шпоры звенят!
С холмов налетел ветер и засвистел в конских гривах.
— Не бойтесь, развязка скоро! — крикнул Питер. — Никто не гонит вас в бой, это будет только мой спор!
«Мой спор!» — отозвалось эхо откуда-то из-за руин.
Ветер стал крепчать, от холмов спускался густой туман.
— Мы едем правильно! — прокричал фон Крисп, чтобы не онеметь от страха. Еще никогда он не чувствовал себя таким маленьким, жалким и беззащитным.
За Маленцем оказалось пустынное место. Ветер немного стих, а впереди показались всадники.
— Это они! — торжествующе воскликнул Питер и первым достал из ножен меч.
— Да их там сотня! — закричал Крафт, едва сдерживаясь, чтобы не повернуть назад. — Уедем, Питер! У нас хорошие лошади — они не догонят!
— Езжай, теперь мне никто не нужен! — прогремел над окрестностями чей-то голос, и, пришпорив коня, Питер поскакал навстречу врагу.
Однако встречи со всем отрядом не получилось, едва различимые в спустившемся тумане всадники отступали все дальше, и лишь один из них оставался на месте, дожидаясь вызова.
Когда его черты стали различимы, Питер придержал коня и поехал медленнее, и чем ближе он подъезжал, тем понятнее ему становилось поведение беженцев на виленской дороге — злодей напомнил лицом самого Питера. Да что там напоминал, он был его точной копией!
— Не ожидал увидеть здесь себя? — усмехнулся знакомый незнакомец, и его черный конь ударил в землю копытом. — Меня зовут Ретип Нетноф! Знакомое имя, не правда ли?
— Я слышал это имя… И сразу понял, что это вызов для меня, — ответил Питер.
— Да в чем же вызов, мы ведь братья! — насмешливо ответил злодей.
— Ты мне не брат, я пришел убить тебя, — решительно сказал Питер, с трудом удерживая беспокойную лошадь.
— Об этом даже и не думай, меня коснешься — сам умрешь! И ты, я думаю, об этом догадался, ведь я же — ты, но лишь наоборот!
— Ты порождение Хиввы, и ты умрешь сегодня, неважно, за какую цену!
— Зачем же нам такой скандал? — с насмешкой спросил злодей. — Ведь мы могли бы вместе рубить сплеча и напиваться кровью, два близких… существа. Ведь мы как братья, я же говорил!
— Ты — порожденье Хиввы, и я пришел тебя убить! Готовься к смерти!
— Только не сегодня, братец…
Злодей сцепил перед собой пальцы рук, в глазах его сверкнула вся злобы Хиввы, а затем его руки извергли страшный разрушающий поток, который ударил в строптивого всадника и его лошадь, моментально испарив их, превратив в туман и слабый ветер.
Битва закончилась, не начавшись.
«Что я теперь? Ничто», — подвел итог Питер, своим рассыпающимся сознанием зацепившись за огромный валун, лежавший неподалеку от места схватки. Лишь эта глыба могла вместить всю разрушительную силу, что принял на себя хрупкий человек.
«Я дотянусь, как учил Корнелий… Я дотянусь…»
Удовлетворенный своей победой, злодей уже разворачивал коня, когда гранитная глыба вдруг полыхнула яростным огнем и расплавленный камень ударил фонтаном до самых облаков.
— Я недооценил его, он возвращается! — воскликнул Ретип и достал из ножен не очищенный от крови зазубренный тесак.
Когда куски расплавленного камня обрушились на землю и раскатились, дымясь, по сторонам, на месте камня остался пеший воин.
— Не ждал меня, Ретип? — спросил он громовым голосом.
— Не ждал, — признался злодей и слез с лошади.
Питер двинулся ему навстречу, лишенный всяких мыслей и сомнений. Нужно лишь ударить, всего один раз…
Подойдя ближе, он остановился.
— Ты собираешься убить брата! — воскликнул злодей с обидой в голосе.
— Нет, я убиваю зло.
С этими словами Питер размахнулся и нанес мечом разящий удар. Злодей пытался прикрыться собственным мечом, но клинок Питера прошел через него, как сквозь воздух.
Грянул гром, содрогнулись холмы, с пепелищ Маленца поднялись тучи черного пепла. Питер покачнулся и, раскинув руки, упал на спину.
«Наконец-то ничего не должен. Теперь — покой».
— Замечательно! Великолепно! — воскликнул Вендор, перешагнув через упавшее тело.
— Примите и мое поздравление, мессир Энверсай! — произнес Карцепос.
— И я, разумеется, тоже присоединяюсь! — поддержал двух магов появившийся Гильгум.
— Это было так необычно, мессир Энверсай! — вторил им Харар, стоя поодаль.
Энверсай, маг стихии земли, стоял в кругу поздравлявших и не скрывал своего хорошего расположения. Его длинные волосы струились водопадами самоцветных искр, глаза светились желтыми опалами, одежды трепетали, словно под сильным ветром. Все разрешилось как нельзя лучше, и он неожиданно для магов Круга Четырех получил долгожданную свободу.
— Но как это случилось, расскажите нам! — попросил Вендор, теперь его накидка полыхала красным огнем и бояться было нечего — Гильгум снова находился среди них.
— О, должен повиниться перед вами, друзья мои, — совсем по-человечески развел руками Энверсай. — Хивва сумела обмануть меня, воспользовавшись тем, что я был самым молодым и малоопытным среди вас! Она смутила меня вестями, что можно единолично управлять этим миром, а не в составе Круга Четырех. Нет, я не хотел этой власти, меня устраивала сила Круга, но испробовать, вкусить!.. Против этого я устоять не смог и отрыл ларец, который якобы достали для меня ценой неимоверных жертв горные карлики. Однако, едва открыв крышку, я понял, что пропал — в ларце отказалась дорога в бездну. В одно мгновение я растерял силу, и Хивва пустила по моим следам своих пожирателей.
— Духов холода и разложения… — произнес Харар.
— Вот именно! Они настигли меня у небольшого городка, но я успел спрятаться в маленьком мальчике, что играл во дворе своего дома. Желая как-то выделить меня из числа смертных, они навели на город мор, и почти все жители, кроме малыша, в котором я скрывался, погибли. Потом мне удалось поставить дело так, что мы оказались в семье одинокого купца Нуха Земаниса — также пострадавшего от страшного поветрия.
Спустя время, когда Хивве стало известно о моем убежище, она решила навсегда заточить меня в теле Питера Фонтена и создала Ретипа, который одним своим существованием должен был заставить Питера держаться подальше от войн Хиввы… Возможно, со временем Фонтен мог получить бессмертие, и тогда Круг Четырех никогда бы не воссоединился.
— Встреча для двойников — всегда обоюдная смерть! — заметил Харар, понемногу смелея.
— Именно так! Но Хивва давно бы владела этим миром, если бы все ее планы воплощались. Началась война, император оказался не такой легкой добычей, как ожидали злодеи, и всем стало не до Питера Фонтена и укрывавшегося за ним мага. Как видите, не испугала этого юношу и угроза жизни, Хивву подвело его человеческое стремление к справедливости.
— Любой ценой! — подсказал Харар.
— Именно так — любой ценой! Благодаря этому я с вами и Круг Четырех снова ожил!
— Круг снова ожил! — повторил Харар.
— Нам остается замкнуть его, — сказал Вендор.
— Мы сделаем это, но сначала — пара неотложных дел, — проговорил Энверсай и повернулся к маячившим неподалеку силуэтам.
— Капитан Йоган фон Крисп, подойдите ко мне!
Один силуэт качнулся и стал неуверенно приближаться к Энверсаю.
— Довольно! — сказал тот и поднял руку. — Йоган фон Крисп, вам давно следовало навестить своего отца, тем более теперь, когда у вас есть деньги, чтобы выкупить замок!
— Но… мой отец…
— Ваш отец жив, Йоган! А вон и Ренсант. — Маг указал на высокую лошадь под седлом, вышедшую вдруг из сгустившегося тумана. — Ваш первый конь, теперь он тоже жив. Садитесь и езжайте домой и не забудьте навестить имение графа Розгеля, у него прекрасная дочь, это ваша судьба. Однажды вам уже снилась свадьба с ней.
— Но… мои средства, они сейчас… — начал было объяснять фон Крисп, язык едва повиновался ему.
— Ваши деньги в кошеле на поясе — проверьте…
Фон Крисп проверил, маг был прав.
— Я могу ехать?
— Езжайте, Йоган, теперь на дорогах спокойно.
Фон Крисп на негнущихся ногах подошел к Ренсанту, осторожно дотронулся до его шеи и облегченно выдохнул: это действительно был Ренсант.
— Да возможно ли такое? — воскликнул капитан.
— Возможно, но не слишком часто, — ответил Энверсай.
Вскоре фон Крисп уже скрылся в клочковатом тумане, носимом по пустоши северным ветром.
— Крафт, сын медника, подойди ближе.
Пришла очередь Крафта брести сквозь текущий туман.
— Твоя сестра ждет тебя, Крафт. У нее все благополучно, садись в повозку и поезжай домой.
Энверсай указал на одноосную повозку, запряженную пегой лошадкой с длинной гривой.
— Но это…
— Да, повозка, о которой ты мечтал еще ребенком. Сиденья — синий бархат, как ты и хотел. Твои деньги тоже при тебе — на поясе.
— Спасибо! — обрадовался Крафт. — Но как я поеду, ведь там война?
— Войны уже нет, поскольку Круг Четырех теперь в полном составе.
— Понятно, — кивнул Крафт, ничего не понимая. И, не дожидаясь нового приглашения, забрался в повозку, крикнул «и-и-ха!», и лошадка бойко затрусила сквозь стену тумана. Скоро их не стало видно.
— А что же с этим, мессир Энверсай? — осторожно спросил Харар, указывая на распростертое тело Питера Фонтена.
— Увы, оживить погибшего после встречи с двойником нельзя, однако… можно дать ему другую попытку.
