70
Едва гости умылись, пришли девицы. Выглядели они довольно аппетитно, хотя на вкус фон Криспа были слегка пышноваты.
Вместе с девицами в зал пытались проникнуть несколько рыбаков, но хозяин выпроводил их, понимая, что напьют они на крейцер, а шум поднимут такой, что гости уйдут к себе в номера, и тогда уж никакой выручки, кроме этих рыбацких крейцеров.
— Меня зовут Брена. А я — Далара! — представились девушки, смело садясь за стол вместе с гостями. — Мы берем по восемь крейцеров, так что готовьте денежки!
— А мы их уже приготовили! — сообщил капитан. — Хозяин, давай нам лучшего хереса!
— Сию минуту, ваша милость! — отозвался тот и, прибежав на кухню, оттолкнул слугу от плиты. — Херес неси, дурья башка!
— Сколько?
— Давай две бутылки, а там видно будет!
Слуга бросил колпак на скамью и побежал в погреб, а хозяин захлопал в ладоши, радостно повторяя: «Началось! Началось!»
К тому времени, когда принесли херес, потребовалась смена блюд, девицы съели всю ветчину, жареную рыбу и кашу с мясом.
— Теперь мне понятно, дамы, откуда у вас такие замечательные формы! — сказал фон Крисп и, наклонившись к Брене, пошептал ей, чтобы они с подругой занялись Питером: — Он у нас загрустил, а лечить молодого порошками — только портить. Понимаешь меня?
— Как не понять? — ухмыльнулась Брена и, словно подушку, подбила свой огромный бюст.
Принесли херес и разлили по высоким стеклянным бокалам. Девицы настояли, чтобы Питер выпил вместе с ними, очень умело его подначивая. Им не раз приходилось спаивать клиентов, чтобы те побольше платили, поэтому они знали множество хитростей и теперь этим пользовались.
После хереса Питер стал больше есть и живее отзываться на реплики девиц. После второго бокала у него заблестели глаза, и он позволил девицам проводить себя в номер, откуда фон Крисп заранее вынес все серебро.
— Ну, ваше благородие, надеюсь, они его вылечат, — сказал Крафт, поднимая бокал.
— Уверен! — кивнул фон Крисп. — За медицину!
— За медицину, сожри их огры! — поддержал его Крафт, и они выпили.
— Хозяин, жаркое!
— Какой прикажете, ваша милость? — Хозяин выбежал в зал и склонился с полотенцем в руках.
— А какое мясо у тебя есть?
— Можем из барашка сделать, можем из поросеночка, а также из гуся!
— Гуся хочу! — признался Крафт.
— Будь по-твоему. Хозяин, давай жарь гуся! Да, и хересу нам неси, чего ты — две бутылки всего, как украл… Мы за все заплатим!
— Сейчас принесу!
Хозяин убежал, а фон Крисп повел осоловелыми глазами и, указав на пробки на другом конце стола, сказал Крафту:
— Ну-ка, подай их сюда.
Тот подал и спросил, зачем они его благородию.
— А-а-а, потом увидишь!
В зал выскочил хозяин и принес следующую пару бутылок. Быстро откупорил одну и, налив дорогим гостям, как бы невзначай бросил:
— Херес — вино дорогое, хорошо бы вы немного вперед дали, хоть что-нибудь…
— Вот тебе пять крейцеров, каналья, и не приставай больше с такими глупостями, разве ты не видишь, что мы приличные люди?
— Вижу, ваша милость, конечно, вижу, но и дезертиры попадаются разные, иные и выглядят, как…
— Что?! — перебил его фон Крисп, поднимаясь из-за стола. — Как ты нас назвал, свинья?
— Ваша милость! Ваша милость, даже и в мыслях не было! — затараторил перепуганный хозяин. — Что ж тут оскорбительного, ныне дезертиры косяками, как рыба в нашем озере! Время, видать такое, ваша милость!
Но капитан его не слушал. Сделав шаг вперед, он длинным ударом послал невежу через стол и четыре стула, в самый дальний угол зала.
— Хороший удар, ваше благородие!
— Да, есть такое! — согласился капитан, возвращаясь на место. — Будем считать, что вражеская кавалерия натолкнулась на непреодолимые построения рогатчиков с копейщиками и, понеся потери, позорно откатилась…
— В угол! — добавил Крафт, и они с капитаном расхохотались. Потом выпили еще по бокалу, и капитан жестом указал на пробку, которую Крафт сейчас же ему подал.
— Потом-потом, — погрозил ему пальцем фон Крисп, пряча очередной трофей за пояс. — Всему свое время, и ты узнаешь, для чего я это делаю!
Из угла со стонами стал подниматься хозяин.
— Чи-ла-эк! Где наш гусь?! — крикнул капитан.
— Скоро бу… дет… ваша милосц… — отозвался хозяин и, прихрамывая, а также держась за нос, заковылял на кухню. На платежеспособных клиентов он никогда не обижался.
— Новый тост… ст… — за наст… стоящих ст… солдат! — заплетающимся языком провозгласил фон Крисп. — Ты кем был?
— Копейщиком, ваше благородие, — ответил Крафт и попытался встать, но капитан крикнул «Вольно!», и Крафт шлепнулся обратно на стул.
— А Питер? Кем был… л-л… этот… хм… — Высокие бокалы и старый херес сделали свое дело, капитан с большим трудом подбирал уже не только слова, но и буквы. — Это талантли… вый юноша, кем он был?
— Рогатчиком, ваш брдие…
— Люблю рогатчиков… И копейщиков люблю… Выпьем…
Они снова выпили, и тут выяснилось, что бутылка закончилась, однако открыть следующую у них не было сил.
— Чи-ла-эк! Бутылку откр-рой! — закричал капитан. Вместо хозяина явился слуга и принялся возиться с пробкой.
— Одного я не могу понять: или мы много выпили, или я слишком сильно дал ему в морду, а, Крафт? Иначе с чего бы этот человек так сильно изменился?
— Наверное, он колдун… — предположил Крафт, с трудом наводя на слугу фокус. — Интересно, а как убивают колдунов, ваше бродие?
— Это скверная тема… Давай лучше выпьем… Чи-ла-эк, налей нам. А пробку давай сюда — это же мои деньги!
Слуга в недоумении подал капитану пробку, и тот сунул ее за пояс — к остальным.
— Ты вот что, принеси еще одну бутылку, и… нам хватит.
Слуга ушел, фон Крисп с Крафтом чокнулись и выпили.
— А где Питер? — спросил вдруг Крафт.
— Ушел Питер. Бросил нас, старых пьяниц, и ушел, — ответил ему фон Крисп, и на душе у него сделалось горько. Он шмыгнул носом и хотел было сказать что-то о своей нелегкой судьбе, как вдруг со второго этажа донеслись громкие крики девиц, а затем они сбежали одна за другой по лестнице, тряся телесами и прижимая к себе пожитки. Обе не переставали повторять: «Он огромный! Он огромный!»
Хлопнули двери, и стало тихо.
Фон Крисп развел руками:
— Я в полном недоумении. Чтобы напугать этих рыбачек, нужно показать им… что-то уж совсем неординарное… Пойду проведаю Питера, уже не заболел ли он?
