55
К Малбургу Питер прибыл еще до полудня и был приятно удивлен размахом здешнего торжища и его хорошей организацией.
Для проезжих здесь имелась приличная гостиница, окруженная стеной, сложенной из собранного на руинах камня. Вход охраняли полдюжины хорошо вооруженных стражников, а на возведенной на крыше гостиницы сторожевой вышке сидел наблюдатель, который видел дороги до самого горизонта и мог вовремя оповестить о приближении туранов.
Имелась при гостинице и хорошо охраняемая конюшня, где брались присмотреть за лошадьми в отсутствие хозяев, правда, просили за это немалые деньги — по рилли за день. По нынешним неспокойным временам цена не казалось Питеру завышенной, и он, не раздумывая, разменял дукат, чтобы поставить своего скакуна на хорошее место.
— Извольте сдачу, ваша милость, — с поклоном произнес хозяин лошадиного заведения, подавая Питеру гость серебра. Прислужник с бегающими глазками принял у него поводья и отвел коня в стойло, а затем, улучив момент, помчался через базар, сбивая корзины и вызывая негодующие крики торговок.
Оказавшись среди руин, где уже не было людей, он негромко свистнул, вызывая сообщников.
После первого сигнала никто не появился, и прислужник позвал:
— Морелис, ты где? Морелис, выходи, дело есть!
На крик из пролома в стене вышел человек в расстегнутом мундире городского стражника. Когда-то эта форма блестела начищенными пуговицами и дважды в неделю запаривалась утюгом, теперь же мундир был грязен и помят.
— Ну, чего орешь, я же говорил — никаких имен! — сердито проворчал вышедший и, подтянув штаны, стал застегивать пояс с коротким мечом в ножнах.
— Ты же на свист не отзываешься… — развел руками конюх.
— Чего пришел? Говори, у меня времени мало.
Из пролома в стене выглянула растрепанная девица, торговавшая на базаре своими прелестями.
— Ха, вон он чем занимается! — воскликнул конюх. — Эх, Мелинда, вот узнает твой туран, что ты тут с посторонними обнимаешься, голову отрежет!
Нарвавшись на неподвижный взгляд разбойника, конюх осекся.
— Я это в шутку, Морелис. Там, на площади, клиент появился денежный, хорошо бы его потрясти.
— Для тебя всякий с медью в кармане — денежный клиент.
— А вот и нет, при нем вот такой кошелек. — Конюх показал руками размер кошелька, приврав при этом совсем немного. — И он в него серебро ссыпал, которое в сдачу получил с золотого дуката!
Морелис оглянулся на девицу, должно быть, продолжения сегодня уже не получится.
— Что за человек? — спросил он, решительно поправляя мундир.
— Молодой, в плечах не шибкий, в кожаной кирасе, при мече и кинжале. Конь у него строевой, хороший конь, так что если вы его — того, то и лошадку продать можно.
— Того или не того, это не тебе решать.
— Я же только на вдруг сказал, я вам тут не командую.
— Ну так я пошла, что ли? — подала голос Мелинда.
— Иди, чего уж, — вздохнул разбойник. — Но только помни, ты мне только половину денег отработала — должок за тобой.
Девица пожала плечами, стряхнула с юбки мусор и пошла в сторону базара, покачивая пышными бедрами. Мечтавший о ней конюх засмотрелся ей вслед.
— Ну, ты проезжего будешь показывать или на шлюху смотреть пришел? — одернул его Морелис.
— А? Это… пошли, конечно! — очнулся от сладких грез конюх и засеменил в сторону торговых рядов, туда, где, по его мнению, уже должен был оказаться проезжий.
Проезжего они нашли скоро, тот стоял у воза с сухарями и проверял качество, должно быть, собираясь взять их в запас.
— Что скажешь? — спросил конюх, когда они с Морелисом выглянули из-за телеги с горшками.
— Ничего, нормальный клиент. Непростой, конечно, все же меч при нем, но пары дубин на такого достаточно. С виду-то он не богатырь.
— А с конем что — брать будете?
— Чего нам конь? Денежки стрясем, и пусть катится.
— А мою долю?
— Получишь пять медяшек…
— Пять — мало! — возразил конюх, прелести Мелинды стоили десять.
— Если в сумке есть золото, получишь два рилли.
— Вот за это спасибо, это — по-нашему! — обрадовался конюх. — Не боись, денежки при нем — сам видел. Ну так я побежал за остальными?
— Беги.
Конюх исчез. Под остальными подразумевались еще трое дружков и бывших сослуживцев Морелиса, нарочно для такого случая ждавших вызова в одной из развалин.
Проезжий выбрал небольшой мешок с сухарями, заплатил за него и оставил у продавца, чтоб забрать после.
Морелис двинулся за ним, сопровождая от прилавка к прилавку. Скоро подошли трое его товарищей.
— Ну и где он? — спросил один, рослый и широкоплечий, ходивший с дубинкой, как с посохом.
— Вон, седла смотрит.
— Этот? Не шибко здоров.
— Разом уделаем, — добавил другой разбойник.
— Главное, чтобы шуму не поднимать.
Подбежал запыхавшийся конюх.
— Морелис, там еще дураки набиваются! — выпалил он.
— Что значит набиваются, кто им сказал? — спросил разбойник, строго глядя на осведомителя.
«Дураками» кормившиеся на торжище разбойники называли трех дезертиров-туранов, не пожелавших отправляться в гибельные походы на север империи.
Работать тонко тураны не умели и даже воровство старых порток сопровождали убийством. Спорить с ними никто не хотел, тураны были упрямы и не склонны к переговорам, сразу хватаясь за мечи.
— Кто им сказал, я тебя спрашиваю? — повторил вопрос Морелис.
— Ну… сами увидели, глаза-то есть, хоть и дураки. Подошли и сказали — мы коня берем.
— Коня берут, значит, зарезать хотят, — сказал один из дружков Морелиса. — А мы думали — по-тихому…
Разбойники прекрасно знали, как ведет себя жертва ограбления, если у нее отбирают только кошелек, и как она начинает себя вести, защищая жизнь. Шуму будет на весь рынок, прибегут охранники от гостиницы, а с ними шутки плохи, они через одного бывшие кирасиры.
— Что уж тут говорить, возьмем свое и уйдем, а эти пусть сами колупаются, — сказал Морелис. Он не поверил, что тураны подошли сами, скорее всего, это конюх решил получить долю с продажи коня.
Оставив клиента, разбойники в обход двинулись к тропе, соединявшей две части торжища. Она проходила через проломы в двух стенах бывшей прачечной, почти все на торжище пользовались ею. Именно там, среди обломков бочек, разбойники и грабили свои жертвы, не выходя с базара.
На переходе в руинах они оказались вовремя, клиент только-только отошел от прилавка, купив сахарный шарик на палочке, и неспешно шел в руки грабителей, облизывая сладость.
— Ну чисто дите малое, — сказал Морелис, наблюдая за ним.
— Тураны уже возле бочки с патокой, — сообщил другой разбойник, заметив нежеланных сообщников.
— Лишь бы все не испортили, а то поспешат из жадности, он и сбегет.
Подойдя к натоптанной среди мусора тропинке, клиент на мгновение задумался, а затем свернул к прачечной.
— Ну вот и все, считай, попалась птичка… Локар, готовь дубинку.
Самый здоровый из группы встал к стене, чтобы огреть проезжего, когда тот войдет. Остальные рассредоточились чуть поодаль, чтобы перекрыть дальний выход.
Уже слышны были шаги клиента, Локар поднял дубинку и затаил дыхание. Вот показалась тень, а затем и сам проезжий — роста невысокого, такого бить работа легкая.
Локар махнул дубиной, но проезжий резко подался назад, и дубина врезалась в замусоренный пол, а согнувшийся за ней Локар получил удар по затылку и рухнул в пыль, даже не вскрикнув.
— Ах ты, сука! — закричал Морелис и бросился на проезжего с обнаженным мечом, но тот резко крутанулся и ударил нападавшего ножнами в ухо. На место отлетевшего грабителя бросился следующий, но получил страшный удар ногой в пах. Четвертый напал слева, ударил мечом, надеясь снести наглецу голову, но тот пригнулся и, проскочив под рукой, полоснул нападавшего кинжалом по ребрам.
Бедняга взвыл и, схватившись за раненый бок, свалился к стене вместе с остальными.
В проломе показались тураны. Они не скрывали своих намерений, их кривые мечи были готовы к убийству.
Питер перепрыгнул на свободное место, двое туранов метнулись за ним, а третий встал в проломе и вскинул арбалет. Питер толкнул ближайшего турана ногой, тот качнулся в сторону и получил в спину арбалетный болт.
На смену упавшему бросился второй туран, но его удар был отбит, а встречного удара кинжалом он даже не заметил.
Оттолкнув падающего, Питер шагнул навстречу неудачливому арбалетчику. Быстрый выпад мечом, и туран отлетел к стене, чтобы сползти по ней с угасающим взором.
Схватка была закончена. Питер подобрал в углу тряпку со старой кровью и, вытерев оружие, с задумчивым видом уставился на державшегося за ухо Морелиса.
Тот по-своему понял этот взгляд и заплакал.
— Ваша милость, не убивай. Мы только кошелек забрать хотели, а вот эти — тураны собирались вас резать, чтобы лошадку забрать… А мы только… Только кошелек, ваша милость.
— Что за мундиры на вас? Украли? — спросил Питер, убирая в ножны меч и кинжал.
— Нет, ваша милость, это наши, — морщась, ответил другой грабитель, осторожно проверяя рукой, уцелело ли у него между ног хоть что-то.
— Наши это мундиры, — ответил Морелис и, высморкавшись, сел. Он уже понял, что убивать их проезжий не станет. — Мы раньше в Исфагане в страже служили, а как город порушили — в разбойники подались, чтобы пропитание добывать.
— Постой, как-то раз и за мной в Исфагане стражники гонялись…
— Так мы же не по своей воле, ваша милость, а только службы ради, — торопливо заговорил Морелис.
— Ох, как жжет! Ох, до чего же жжет! — начал жаловаться тот, что получил кинжалом. — Ваша милость, клинок-то у вас не с ядом?
— Не помню, — с мстительной ухмылкой ответил Питер. — Ладно, вставайте, убивать вас я не буду.
— Вот спасибо-то, вот спасибо! — затараторил Морелис и стал сидя кланяться. — А насчет того, что гонялись за вами, не извольте сердиться, у нас новый товарищ появился, и того, как выяснилось, по Исфагану прежде гоняли.
— Это ты про Крафта? — морщась, спросил тот, что сверял в паху наличность.
— Как ты сказал? Как его имя? — спросил Питер, делая шаг к пострадавшему. Тот стал испуганно отползать к стене.
— Не бойся, у меня друг пропал, Крафтом звали, не он ли у вас приблудился?
— Он или не он, мы, ваша милость, не знаем, — развел руками Морелис. — А только пьют они с капитаном третий день кряду.
— А кто таков этот капитан?
— Дык однополчане они с этим Крафтом. — Морелис встал на ноги и осторожно указал на свой валявшийся в пыли меч, дескать, можно ли поднять.
— Капитан фон Крисп?! — воскликнул Питер, не замечая жеста.
— А вы-то откуда его знаете, ваша милость?
— Я был в том же полку, что и Крафт, а командиром у нас был капитан фон Крисп, чего же здесь непонятного?! — радостно пояснил Питер. — Ведите меня к ним скорее, я уж и не надеялся с Крафтом встретиться!
— Вона как все закрутилось, — усмехнулся Морелис и покачал головой, но тут же схватился за ухо, которое распухало на глазах и приобретало лиловый оттенок.
Пошевелился и замычал Локар. Морелис подошел к нему, чтобы помочь, но тут увидел на тропе группу посетителей торжища.
— Эй, люди! — крикнул он. — Не ходите сюда, идите в обход!
— А чего там такое? — спросили его.
— Да тут… — Морелис обвел взглядом тела туранов. — Тут человеку плохо! — нашелся он, и посетители пошли в обход.
Наконец пришел в себя Локар, он сел на замусоренном полу и стал тупо таращиться на то, как Питер перевязывает его товарища.
— Поднимайся, Локар, давай утащим этих в яму, а то нас стражники сюда больше не пустят за безобразия! — начал расталкивать его Морелис.
Локар поднялся, и вдвоем они перетаскали тела туранов в соседнее помещение, где побросали в сливную яму и завалили мусором.
Пока они делали эту работу, двое других пострадавших присыпали пылью кровь и все время заворачивали пытавшихся пройти по краткому пути людей, повторяя довод Морелиса: не ходите, здесь человеку плохо. Это действовало.
