42

Вот уже целую неделю Питер с Корнелием отправлялись на уроки верховой езды прямо со двора — верхом на зубанах. Шутки вроде сырой оглобли остались позади, теперь Питер выглядел как тяжелый рыцарь при доспехах, мече и кинжале. Пусть старые смятые накладки и выглядели ненадежно, а избитые налокотники и наколенники топорщились во все стороны, зато весила эта амуниция, как полноценные доспехи. От тесноватого шлема побаливали уши, а сквозь узкую смотровую щель почти ничего не было видно, но Корнелий говорил, что для учения так лучше.

— Ты должен чувствовать врага, даже когда не видишь его. В быстром бою на все глаз не хватит, поэтому приучайся не видеть, а чувствовать.

Под навесом он нагружал Питера деревянным щитом, добротно сколоченным, но сырым и оттого неподъемным, и длинной пикой с камнем на конце.

— Хорошо сидишь? — спрашивал он после этого.

— Да как же с этим ехать можно? — негодовал ученик.

— Не то что ехать, а и вовремя оборачиваться, не то стянут крюком и топором измочалят. У пехоты с кавалерией разговор короткий.

— Да уж, — соглашался Питер, которому приходилось в строю рогатчиков принимать удар туранской конницы.

Потом Корнелий пускал своего зубана вперед, между деревьев и по кустарнику, а Питер должен был поспевать за ним и по команде учителя атаковать пикой какую-нибудь ветку или подцеплять с земли сгнивший гриб.

Учение давалось тяжело, но Питер справлялся, радуя своей смышленостью Корнелия.

— Ну-ка, стой! — командовал он.

Питер останавливал зубана и смотрел на учителя через прорезь в шлеме.

— Дерево проехал? Теперь это противник, что преследует тебя сзади. Ну-ка, сшиби его концом пики!

И Питеру приходилось не глядя атаковать невидимого противника «тупым концом» пики.

— Помни: ни прицелиться, ни нащупать его у тебя времени нет. Он уже замахнулся мечом или нацелил в тебя свою пику. Промаха быть не должно! Бей!

И Питер бил, сильно бил, так что учебная пика звенела.

— Неплохо, он свалился, — улыбаясь, говорил Корнелий и снова пускал зубана по тропе, вынуждая ученика менять упражнения.

— Что слышно о манукарах? — спросил Питер, когда они вечером ехали в город.

— Молоканы говорят, что император отводит войска на запад, где тураны угрожают его крепостям.

— Значит, у нас теперь будет спокойно?

— Я надеюсь на это, махать мечом мне давно уже не в радость. Завтра сделаем перерыв, твое тело должно запомнить все то новое, что ты узнал за последние несколько дней.

— Тело? Разве тело может запоминать?

— Может и должно. Голова может оказаться занята другими заботами и что-то забыть, а с телом такого не случится.

— Что же мне делать, не шляться же по двору без дела, я к этому не привык!

— Отправляйся в лес, подыши. Пусть тело запоминает, а свежий воздух тем временем прочищает мозги.