12

Спустя короткое время они уже бежали под тенистыми кронами высоких деревьев. И сразу первая находка — огромный изумруд! Питер бросился к нему первым, но Крафт опередил его, выхватив сокровище из травы в мгновение ока.

— Что, приятель, не успел? — усмехнулся он и злорадно расхохотался: — Не зевай, тут с тобой никто делиться не будет, что схватил, то — твое.

Теперь Питер стал с утроенной энергией заглядывать под кусты, решив ни за что не отдать свою следующую добычу.

Второй изумруд он успел схватить первым, вызвав недобрую ухмылку Крафта.

— Слышь, нам их куда-то складывать нужно, давай сплетем из багульника по корзинке — это быстро.

— Я не умею, — ответил Питер, продолжая поиски.

— Я тебе сделаю, только ты мне потом отдашь один большой камень, понял?

— Хорошо, — согласился Питер, уже решив, что обманет Крафта.

— Опа! Вот и мой грибочек! — воскликнул тот, подхватывая из травы крупный изумруд редкой расцветки. — Ну-ка посмотри, деревенщина, видишь, как искать нужно!

— Вижу, — процедил Питер сквозь зубы. Этот новый камень Крафта манил его, волновал, и ему очень хотелось стать единственным обладателем этой чарующей красоты.

Взгляд Питера упал на сухую ветку. Если правильно надломить ее, один конец получится острым — как наконечник пики.

— Не отставай, дальше их станет еще больше! — позвал ушедший вперед Крафт. — Скоро будет ручей, а в нем рубины и золото.

— Откуда ты знаешь?

— Водой пахнет!

— Водой ему пахнет… — пробурчал Питер, догоняя соперника. — Ты когда мне корзину сделаешь?

— Уже делаю… — отозвался Крафт. Он на ходу срывал тонкие ветки и быстро сплетал из них нечто наподобие грубого колпака.

Питер внимательно приглядывался к каждой искорке в траве, но большей частью ему попадали маленькие изумруды, и он продолжал искать дальше. Странное дело, но среди травы ему не попадались насекомые. Птицы в этом лесу тоже не пели, и ветер не шевелил ветви деревьев. С другой стороны, часто встречались свидетельства пребывания здесь других людей — потерянная подковка от башмака, смятое медное колечко, фигурный обломок деревянной ложки.

Лес стал реже, впереди посветлело.

— Вон он, ручеек! — сказал Крафт, останавливаясь. — На, возьми, вот твоя корзинка.

— А твоя?

— И моя при мне, — усмехнулся Крафт, показывая вторую, почти вдвое большую, чем та, которую он приготовил для Питера. — Не забудь, с тебя большой камень, сам выбирать буду.

— Хорошо, — кивнул Питер, отводя взгляд.

Вдруг послышались быстрые шаги и хриплое дыхание. Из-за кустарника на другой стороны ручья выскочил кто-то из галерных и побежал вдоль воды, прижимая к себе снятый с кого-то бахот. На плече беглеца кровоточила рана.

— Ух ты, наверное, там хорошая пожива!

— Где? — деловито осведомился Питер.

— Ниже по течению, откуда этот дурик сбежал. Только надо дубины заготовить, а то и убить могут.

— Если сухую ветку правильно сломать — пика будет… — скороговоркой произнес Питер.

— Это ты хорошо придумал, нам, копейщикам, это самое лучшее оружие.

И они взялись ломать подходящие ветки. Получилось не с первого раза, однако вскоре у Крафта была почти настоящая пика с коротким острым наконечником. У Питера получилась покороче и покривее, зато с длинным щепкой — лезвием.

Тишину молчаливого леса вдруг рассек тонкий, полный ужаса крик, который тут же оборвался.

— Что это? — спросил Питер, не останавливаясь.

— Дележка, приятель, видно, камушки там и впрямь огромные.

— Смотри, рубины, — сказал Питер, указывая на сверкавшие на дне ручья камни.

— Мелкотня, дальше больше будут.

Они миновали поворот и за большим валуном обнаружили тело галерного без бахота. Эти линялые тряпки теперь ценились очень дорого — в них можно было складывать сокровища.

— Я его узнал, это — Трунт, — сказал Питер.

— Я тоже узнал. Стой! Тихо!

Они остановились, стараясь дышать потише, но хриплое дыхание рвалось наружу. Откуда-то издалека доносился шум настоящего боя — звон мечей, крики и даже подобие команд.

— Переждать надо, пусть перебьют друг друга, тогда нам достанутся их камешки, — подвел итог Крафт, и они стали взбираться по крутому склону — поближе к лесу.