Глава 4
На какую-то долю мгновения на лице Беатрисы Ланье появилось странное выражение, словно она не могла поверить в показания прибора. Или, быть может, сожалела о них…
Экран медицинского анализатора продолжал светиться ровным матовым светом, цифры больше не бежали по его поверхности. Лишь одно непонятное слово, состоящее из десятка неизвестных Арлану знаков, оставалось на экране.
И снова он спросил, не в силах сдержать нетерпение:
— Вы закончили ваш анализ?
Она не торопилась с ответом, и Арлан чувствовал себя как школьник на экзамене. Неожиданно для самого себя он понял, что от этого экзамена может зависеть вся его дальнейшая жизнь. Потому что если сейчас она встанет, извинится и уйдет, на все последующие годы с ним останется горечь сожаления от того, что ему удалось прикоснуться лишь к краешку какой-то тайны, чего-то такого, о чем он догадывался еще в детстве, а потом, повзрослев, забыл…
— Результат положительный, — тихо проговорила она наконец, защелкивая крышку прибора. — Вы тот человек, которого я искала несколько лет. Мне пришлось изучить вашу родословную до шестого колена. Расчеты показывали, что именно в шестом поколении полученный вами от ваших пращуров ген наконец-то проявит себя и изменит вашу нервную систему.
— Вы хотите сказать, что во мне есть нечто такое, что отличает меня от остальных людей?
— Именно так.
— Почему же я ничего об этом не знаю, ничего такого не чувствую?
— Потому, что это очень специфичное свойство Ваша нервная система должна быть устойчива к воздействию «Д-поля». Впрочем, это еще нужно проверить. На Земле такие поля не встречаются.
— Что такое «Д-поле» и что значит «на Земле»? Вы хотите сказать, что они есть на Марсе?
— Вселенная не ограничивается планетами, которые вы успели освоить. Она больше, гораздо больше. Вскоре вы сможете убедиться в этом.
Она открыла сумку, осторожно положила в нее прибор и достала стопку каких-то бумаг.
— Здесь ваш контракт, подробные инструкции, а также чек. Да, есть еще одно условие. Вы никому не должны рассказывать о нашем разговоре.
Ему не слишком-то понравилось последнее условие, и потому, криво усмехнувшись, он с вызовом спросил:
— А если я его не выполню, как вы об этом узнаете?
— У нас есть свои методы. Можете не сомневаться, мы об этом узнаем.
— И что тогда произойдет?
Секунду, прежде чем ответить, она внимательно изучала его своими странными нечеловеческими глазами.
— В общем-то ничего особенного. Вам все равно не поверят. Контракт аннулируют, счет в банке закроют, и больше вы о нас никогда не услышите.
Она поднялась, защелкнула сумочку, и Арлан понял, что сейчас, сию минуту она уйдет, оставив его наедине с этими непонятными бумагами, кучей сомнений и вопросов, на которые нет ответа.
— Подождите, я же еще ничего не решил!
«И ничего не понял», — хотел добавить Арлан, но проглотил последнюю фразу, потому что, отрицательно покачав головой, она уже направилась к двери.
— У вас будет время подумать. Там все сказано.
— Но контракт… Я не слишком разбираюсь в юридических тонкостях и хотел бы проконсультироваться с адвокатом.
— Это вы можете сделать. При условии, что ничего не будете ему объяснять. Из текста контракта невозможно ничего узнать, кроме условного названия нашей фирмы.
— Кто вы?
— Вы ведь уже догадались, не так ли? — Она даже не обернулась. — После подписания контракта у вас будет возможность задать все ваши вопросы одному из наших сотрудников.
Поднявшись вслед за ней из-за стола, он невольно зацепился взглядом за шестизначную цифру чека. И почувствовал небольшой шок. Этой суммы было достаточно, чтобы раз и навсегда изменить оставшиеся ему годы жизни. Перед глазами вспыхнула картина его юношеской мечты, которой до сих пор так и не суждено было осуществиться. Он увидел зеркальную поверхность лагуны, домик на берегу моря и белоснежный корпус океанской яхты, которая все это время ждала его…
— Но этот чек… А если я не подпишу контракт?
— Вы его подпишете. Однако в любом случае, если вы сохраните в тайне наш разговор, эти деньги будут принадлежать вам.
— И что же, находятся люди, которые, получив такую сумму, еще соглашаются заниматься какими-то делами, рисковать собой?
— Находятся, Арлан, находятся. И мне почему-то кажется, что вы один из них.
Впервые она назвала его по имени, но он так и не смог увидеть выражения ее глаз. Она, не оборачиваясь, шла к двери своей быстрой скользящей походкой, и он едва успел догнать ее у самого порога.
— Я увижу вас еще раз?
Фраза прозвучала растерянно, почти жалко, он тут же пожалел о сорвавшихся словах, но было уже поздно. Она обернулась, и в ее огромных глазах промелькнуло нечто весьма похожее на сожаление.
— Это будет зависеть от вашего решения и от многих других обстоятельств. В конечном счете это не имеет значения. В «Д-корпусе» каждый выполняет свое собственное задание.
Хлопнула дверца ее роскошного аэробиля, глухо зарокотали двигатели. Она что-то еще говорила, он видел, как движутся ее губы, но не слышал ни одного звука, кроме рева двигателей.
Взметнулась пыль, на лужайке перед его домом пронесся горячий ветер, машина резко ушла вверх, и он остался один.
Он знал, что никогда уже не забудет ее лица, схваченного рамкой кабинного окна, ее шевелящихся губ и этих неуслышанных слов.
В доме его ждали оставленные ею бумаги — единственный след, единственная ниточка, единственное доказательство того, что все происшедшее не плод его разыгравшейся фантазии.
Только теперь он сообразил, что она так и не выполнила своего обещания — ничего толком ему не объяснила. А он, оглушенный стремительностью и невероятностью ее визита, ни о чем не сумел расспросить.
Вернувшись в кабинет, Арлан сразу же отложил в сторону контракт. Он терпеть не мог официальных бумаг с гербовыми печатями и решил, что разбираться в них без помощи хорошего адвоката не будет, тем более что против этого она не возражала.
В оставленном ею конверте был еще один листок бумаги, исписанный мелким почерком, со старательно выведенными буквами, словно писавший эту бумагу человек плохо владел интерлектом и срисовывал незнакомые буквы с готового образца. Он подумал, что этим скорее всего занималась сама Беатрис.
В то время он еще не осознал всего значения ее появления на перекрестке своей судьбы, но уже понял, что отныне все связанное с этой женщиной будет иметь для него первостепенное значение.
Послание на безликом листке бумаги начиналось без всякого обращения, без упоминания его имени:
«Двадцать пятого февраля нынешнего года вы должны находиться на острове Мавратис. Узнайте о нем в любом агентстве путешествий. Турфирмы охотно помогут вам добраться туда. Не опаздывайте. У вас большой запас времени, но, когда настанет срок, может случиться так, что непредвиденные обстоятельства помешают вашему путешествию. Лучше, если вы окажетесь на острове заранее, но ни в коем случае вы не должны посещать место встречи раньше указанного здесь срока.
Двадцать пятого февраля, не раньше и не позже, вы должны прийти на виллу «Аннушка». Точно соблюдайте время, указанное в этом письме, иначе привратник не впустит вас.
Спуститесь в подвал. Там будет всего одна запертая дверь. Рядом над конторкой висят ключи. Возьмите ключ под номером сорок три двенадцать. (Смотрите не перепутайте своего номера. Там могут находиться другие люди, ожидающие своей очереди, — не обращайте на это внимания. Старайтесь ни с кем не разговаривать без крайней необходимости.)
Ровно в тринадцать тридцать вы должны открыть дверь своим номерным ключом, войти и захлопнуть ее за собой. У вас будет всего десять минут резервного времени. Если по какой-то причине вы не откроете дверь в назначенное время — это будет равносильно расторжению контракта.
В этом случае полученный аванс полностью остается в вашем распоряжении, но вы никогда больше не услышите о нашей организации.
Если вы все же решитесь выполнить все условия, помните, что в течение двадцати лет вы не сможете вернуться на Землю. Работа, которую мы собираемся вам предложить, связана с огромным риском. В «Д-корпус» попадают очень немногие, и принимают туда исключительно добровольцев. Никто никогда не узнает о вашей работе. Если вы не вернетесь на Землю, все обусловленное в контракте вознаграждение будет выплачено любому лицу, которое вы сами укажете в графе «наследники».
И все. Никаких дополнительных разъяснений, ни даты, ни подписи.
Если бы не огромная сумма на чеке, он счел бы все это хорошо организованным розыгрышем.
Где-то на самом донышке сознания возникло неожиданное сомнение: «Чек может быть поддельным, обыкновенная фальшивка».
Он сам в это не верил. Может, потому, что у земных женщин не бывает таких глаз. Или потому, что с момента ее появления его подсознание раз и навсегда смирилось с тем невероятным фактом, что в его жизни произошло нечто из ряда вон выходящее, нечто такое, что обычно называют чудом.
Но, несмотря ни на что, раз возникнув, сомнение разрасталось в нем до тех пор, пока, чертыхнувшись, он не пошел к соседскому телефону (собственный он так и не удосужился завести), не вызвал такси из города и, истратив на это месячную сумму своего скудного бюджета, не оказался в районном городке, где в центральном отделении банка ему подтвердили, что указанная на чеке сумма действительно принадлежит ему, а все положенные пошлины и налоги уже уплачены…
Маленький, лысый банковский служащий смотрел на него с нескрываемым подозрением, хотя и старался выглядеть подобострастным — к этому его обязывала сумма чека. На вопрос Арлана о том, откуда переведены деньги, он лишь пожал плечами.
— Вы сами должны знать. Клиент пожелал остаться анонимным. Коммерческая тайна всегда соблюдается нашим банком, и тут я ничем не смогу вам помочь.
Возможно, приложи он немного больше усилий, потребуй, например, встречи с управляющим, он смог бы добиться ответа. Но что-то его остановило. Скорее всего ощущение, что эти меры предосторожности предприняты не напрасно. Пристальное внимание к своей персоне он заметил с того самого момента, как очутился в районном центре.
Серый, неприметный пикап с заляпанными грязью номерами следовал за ним от самого вокзала и сейчас стоял на противоположной стороне улицы.
И все же гораздо большее значение имело его собственное желание оставить все так, как оно сложилось, не вмешиваясь в причудливый каприз судьбы, подарившей ему возможность невероятного приключения и нежданное богатство.
Сейчас, не проявляя излишнего интереса к происшедшему и ни во что не вмешиваясь, он все еще мог выбрать между полной опасностей поездкой в неизвестность и этим неожиданно свалившимся на него богатством.
В адвокатской конторе ему сказали, что контракт не имеет юридической силы, поскольку в нем не указана организация, от имени которой выступал его таинственный работодатель. Он не обязан был подписывать эту нелепую, ничего не значившую бумагу.
В одночасье он стал богат и свободен. Свободен выбирать любой из островов, на котором ждала яхта его юношеской мечты. Однако мысли его почему-то все время возвращались совсем к другому острову.
Пока что у него еще был выбор. Собственно, выбор у человека есть всегда, в любой момент можно попробовать повернуть обратно — вот только далеко не всегда это удается…
В отделе федеральной безопасности был у него один человек. Не то чтобы друг, друзей среди работников этого ведомства не бывает, но, по крайней мере, человек, которому он доверял, а это уже немало. Он мог бы ему позвонить. Арлан понимал, что столкнулся с чем-то настолько значительным, что самому, в одиночку, ему не справиться. Если его догадка верна, то речь шла всего лишь о том, что на Земле действовали представители какой-то иной, нечеловеческой цивилизации. Они были очень похожи на людей или умели такими казаться. Они ухитрялись, даже не считаясь с огромными затратами, вербовать себе наемников среди людей, и ему предложили стать одним из них…
Нельзя было сбрасывать со счетов и вероятность того, что аниранцы (или как там они называются на самом деле?) попросту захватчики, агрессоры, которым понадобилась планета, принадлежащая людям.
Но десятки мельчайших деталей в поведении Беатрис заставляли его в этом сомневаться. Он был неплохим психологом и привык доверять собственной интуиции. Кроме того, он представлял, что последует за звонком в управление. Ее слова вовсе не пустая угроза…
И она права. Даже если он решится позвонить, его рассказу все равно не поверят.
У него не было ни одного доказательства, ни одного серьезного факта. Лишь собственные догадки и предположения да еще листки никчемных, ничего не значащих бумаг, которые она оставила. В отделе безопасности могут решить, что он ищет любой нелепый повод, чтобы вернуться на прежнюю работу, заинтересовать свою бывшую контору собственной персоной.
Арлан по своей натуре был гордым и самолюбивым человеком, и, вероятно, последнее соображение явилось одной из главных причин того, что звонок так и не состоялся.
Прикрытие ему бы, конечно, обеспечили. Хотя бы для того, чтобы проверить полученную информацию. Но платой за это прикрытие станет потеря возможности самостоятельно принимать решения.
В конце концов, он не первый раз попадал в ситуацию, когда приходилось действовать в одиночку, на свой страх и риск. Позже, когда у него появятся доказательства, когда он убедится в собственной правоте, он еще успеет набрать знакомый номер. Мавратис находится не на Марсе, а двенадцать тысяч километров не расстояние для современных средств транспорта.
Было и еще одно тайное обстоятельство, повлиявшее на его решение. Обстоятельство, в котором он не хотел признаваться даже самому себе. Только там, на далеком Мавратисе, только в таинственном «Д-корпусе», о котором он ничего не знал (хотя обязан был знать, работая инспектором внешней безопасности), появится у него шанс вновь увидеть Беатрис.
Огромные, нечеловеческие глаза этой женщины все время стояли перед его мысленным взором. Они становились то насмешливыми, когда сомнения терзали его, то полными скрытой горечи, когда он начинал упрекать себя за мальчишество и глупость, за то, что не может забыть об этом чертовом острове и купить билет совсем в другую сторону… В конце концов он решил, что яхта ждала его много лет, подождет и еще немного.
Лишь один раз живет на земле человек, и лишь однажды в его жизни появляется шанс, подобный тому, что повстречался Арлану. Шанс увидеть иные миры и чужие созвездия…
Никто не говорил ему об этом, но он знал, что самолет, летящий на Мавратис, никогда уже не вернется обратно, во всяком случае, для него…
