Глава 23
Арлан бежал по коридору в непривычном, замедленном темпе. Его мотало из стороны в сторону. Очертания предметов двоились перед глазами. Энергия, которую ему пришлось израсходовать на схватку с роботами, оказалась непомерно высока, и порой ему казалось, что сил не осталось вовсе.
Коридор выглядел бесконечным. Лишь фотографическая память, обострившаяся после встречи с Триединым до неузнаваемости, не изменила ему. Он помнил каждый поворот, каждую дверь, мимо которой вела его охрана во время первого посещения Рикарского.
Лифт, конечно же, был выключен или не работал после того разгрома, который он устроил в лаборатории. Он и не надеялся на лифт. Это было бы слишком большой удачей. Теперь ему придется взбираться вверх по лестнице. Восемь этажей… Нет, сейчас эта задача ему явно не по плечу. Необходимо найти какой-то выход…
Он рванул на себя ближайшую дверь, ничем не отличавшуюся от десятка таких же, расположенных вдоль всего коридора.
Внутренний электронный замок оказался запертым, и ему вновь пришлось израсходовать частицу драгоценной энергии на уничтожение запорного механизма. Непонятно откуда, но он знал, что ему нужна именно эта дверь.
Разрушив замок, он оказался внутри большого помещения, не то ангара, не то какого-то склада. Это было удачей, потому что в подобных помещениях бывают дополнительные грузовые лифты. Он не сразу его нашел. Ему все время мешала земная память, услужливо подсовывавшая готовый образ зарешеченных кабин с огромными дверями-воротами. Однако здесь не было ничего подобного. Лента эскалатора уходила в никуда, обрываясь за блестящей полупрозрачной завесой, — это и был лифт.
Проходя сквозь завесу, Арлан почувствовал легкое покалывание электрических разрядов и очутился на открытой грузовой платформе, которая сразу же дрогнула и медленно оторвалась от пола — очевидно, вес его тела включил невидимый механизм. Не было никаких кнопок — вероятно, этот лифт управлялся прямо из помещения склада.
Как бы там ни было, но он шел вверх, постепенно набирая скорость. Потолок верхнего этажа стремительно приближался, и было мгновение, когда Арлан подумал, что сейчас его расплющит об него как муху.
Но платформа уже пронеслась сквозь очередную энергетическую завесу, и Арлану оставалось лишь считать пролеты.
Когда их число достигло шести, возникла новая проблема. Он не знал, как остановить лифт.
Арлан пронесся вверх лишних пять этажей, прежде чем проклятый механизм наконец остановился.
Ему пришлось утешаться мыслью, что вниз спускаться намного легче. За время подъема усталость несколько отступила, и теперь он лучше владел своим телом.
Выйдя из лифта, Арлан оказался в помещении верхнего склада, почти в точности повторявшем нижний. Разве что его размеры были немного меньше. Здесь на полках в образцовом порядке стояли пластиковые ящики с номерами и этикетками. Его знание аниранского улучшилось в храме настолько, что он мог, не задерживаясь, бегло просмотреть надписи: «боезапас», «энергетические батареи», «парализаторы», «бластеры»… Около этого ящика он остановился. Следовало позаботиться об оружии, раз уж представилась такая возможность. Это даст ему возможность сохранить силы и свою внутреннюю энергию на самый крайний случай. Но с этим типом бластеров ему не приходилось раньше иметь дела. Минуты две он потратил на изучение небольшого тупорылого предмета, пожалуй, слишком легкого для серьезного оружия. Управление огнем оказалось предельно простым, и он освоил его за несколько секунд. Проверил заряд в батарее и даже разнес на куски один из ящиков, предварительно убедившись, что в нем нет энергетического оружия.
Бластер стрелял сгустками энергии. При попадании в любое материальное препятствие происходил взрыв с кумулятивным эффектом, пробивающий любую броню. Арлан не знал, на сколько выстрелов рассчитана батарея, и потому на всякий случай прихватил пару запасных.
Он хорошо понимал, как много значит сейчас каждая секунда. Полковник был слишком серьезным противником.
Словно подтверждая справедливость его мыслей, в дверях ангара появилась четверка боевых роботов. Рикарский по-прежнему не хотел использовать против Арлана людей, и это было очень плохо, так как Заславский еще не успел восстановить запас своей ментальной энергии и мог сражаться с роботами лишь обычным оружием. Реакция этих автоматических устройств в десятки раз превышала человеческую. Они были слишком быстрыми, а их бластеры по мощности не уступали его собственному.
Он успел спрятаться за стойку с ящиками, однако это было небезопасно… Если в них хранились батареи для энергетического оружия — первое же попадание разнесет вдребезги весь ангар. Времени сменить позицию у него не осталось, роботы открыли беглый огонь по его укрытию. Ящики не взорвались — но это мало ему помогало, потому что после каждого попадания они разлетались на мелкие осколки и его защита становилась все тоньше.
Обогнув стойку с противоположной стороны, он сделал два выстрела и вернулся на прежнее место.
Прием сработал, на какое-то время роботы перенесли огонь туда, где он стоял секунду назад, и это позволило ему сделать первый прицельный выстрел.
После прямого попадания плазменного сгустка один из роботов развалился на две части. Теперь у Арлана оставалось лишь трое противников Однако и этого было вполне достаточно.
Огонь был слишком плотным, он едва успел отступить в глубь ангара, бегом преодолев несколько извилистых проходов между стеллажами. Теперь его отделяло от роботов гораздо большее расстояние. Они сразу же прекратили огонь и начали продвигаться к нему.
Аналитический блок этих аппаратов справлялся с менявшейся ситуацией гораздо лучше, чем он надеялся. Ему вновь пришлось прибегнуть к опасной уловке с отвлекающей стрельбой, и вновь этот фокус сработал. Теперь у него осталось всего двое преследователей.
Шансы почти уравнялись, он чувствовал, что времени прошло достаточно и теперь он сумеет уничтожить по крайней мере одного из них с помощью своего ментального оружия.
Каждая выигранная в этом бою секунда работала на него.
Используя свой предыдущий опыт, Арлан сумел нанести удар по управляющему центру робота с минимальной затратой энергии — однако и этого хватило для того, чтобы в глазах снова потемнело. На несколько секунд он потерял контроль над ситуацией. А когда вновь пришел в себя, последний робот был от него метрах в десяти, на линии прямого огня, и уже поднимал свой бластер…
В такие мгновения голова работает намного быстрей, время словно сжимается и начинает нестись с невероятной скоростью Арлан знал, что не успеет воспользоваться своим оружием для ответного выстрела. А даже если успеет, это уже не будет иметь никакого значения — видя перед собой цель, роботы не промахивались…
И тогда он сделал единственно возможное в его положении. Собрав в комок всю свою волю и остатки сил, он направил удар ослабленного ментального поля по одному-единственному крохотному контакту, соединявшему спусковое устройство направленного на него бластера с энергетическим разрядником. Бластер робота дал осечку, и Арлан сумел еще несколько мгновений удержать собственное сознание в рабочем состоянии Ровно столько, сколько было необходимо, чтобы приподнять свое оружие и произвести прицельный выстрел по последнему противнику. Затем почти сразу он потерял сознание.
Он вновь очнулся от грохота. Ощущение было такое, словно обломки скал, разлетаясь на сотни осколков, летели к нему со всех сторон.
Но это были не скалы. С потолка, усиленный десятками скрытых под панелями динамиков, гремел голос Рикарского:
— Заславский, слушайте меня внимательно, отвечать необязательно. Достаточно внимательно слушать.
Он и слушал. Ничего другого ему просто не оставалось. Сил не хватало даже на то, чтобы встать и выйти из этого помещения.
— Вы помните женщину по имени Беатриса Ланье?
Он почувствовал, как сердце сильно ударило два раза и стремительно понеслось куда-то вниз. Он летел в эту пропасть, но голос Рикарского настигал его и там, от него некуда было скрыться.
— Она ждет вас в комнате номер двенадцать на третьем уровне. Вы запомнили номер? Номер двенадцать. Она ждет вас с большим нетерпением. Хотите увидеть ее? Я вам сейчас покажу…
Он не хотел этого видеть и не мог не смотреть.
Беатрис сидела в кресле для пыток, из которого недавно выбрался он сам. Мелкие капельки пота блестели на ее лице, в глазах застыл ужас.
Голограмма передавала мельчайшие детали ее лица. Он знал, каково сидеть в этом кресле и видеть, как электроды медленно приближаются к твоей коже…
— Прекратите! Немедленно прекратите, вы, негодяй, способный воевать только с женщинами! Вы ответите за все, когда я до вас доберусь!
Угрозы — верный признак бессилия. Он знал об этом и все же выкрикивал их в пустое пространство.
— Конечно. Я с удовольствием с вами побеседую. Моим людям надоело за вами гоняться. Итак, комната номер двенадцать. У вас есть двадцать минут. Если через двадцать минут вас там не будет, мы начнем наши эксперименты вместе с демонстрацией по всем внутренним каналам. Вы сможете любоваться подробностями, где бы вы ни находились.
Он снова попал в ловушку. Только теперь из нее уж точно не было выхода. Он знал, что не позволит им издеваться над Беатрис. Значит, придется сдаться. В конце концов Рикарский перехитрил его.
Собственно, этим и должна была закончиться вся его эскапада. Бессмысленно в одиночку поднимать оружие на целую армию. Бессмысленно затевать силовые игры с людьми, умудренными опытом, всю жизнь проведшими в интригах и подлости.
Двенадцатая дверь на третьем уровне ничем не отличалась от остальных. С минуту он молча постоял перед ней, разглядывая пластиковую карточку с номером лаборатории, вплавленную в поверхность двери. Полковник рассчитал все. Времени, чтобы восстановить силы и подготовиться к новому ментальному поединку, ему не хватало.
В последний раз он взглянул в круглое равнодушное око часов, висящих в конце коридора. Минута. Оставалась всего минута. Он не хотел рисковать, не хотел, чтобы они причинили Беатрис ту страшную боль, которую совсем недавно испытал на себе, и потому решительно толкнул дверь.
В первую минуту ему показалось, что в просторном пустом кабинете никого нет. Затем он увидел Рикарского, сидящего в низком кресле за небольшим столом.
Только Рикарского. Только его одного. Не было боевых роботов, не было охраны. Это настолько поразило Арлана, что он растерялся, не зная, как вести себя в этой неожиданной ситуации, противоречившей всему, что он ожидал увидеть.
— Садитесь. Я решил, что нам стоит поговорить еще раз, пока вы не разнесли все здание.
Арлан молча сел, предоставляя полковнику возможность высказаться и еще не решив, что ему теперь делать. Броситься на Рикарского? Приподнять бластер и просто нажать на спуск? И хотя их разделяло не больше метра, он прекрасно понимал, что не успеет. За панелями стен невидимые и быстрые оптические датчики автоматов следят за каждым его движением.
— За время, прошедшее с нашей предыдущей встречи, я изучил все исторические рукописи и все прочие источники информации, относящиеся к пяти подлинным случаям возвращения на Аниран тех, кто встретился с Триединым. Ваши необычные способности подтверждают, что ваш случай шестой…
— До сих пор вы в этом сомневались?
— Я и сейчас сомневаюсь. Вы ведь для нас почти Мессия, если проводить аналогии с земной религией. Но сомнения сомнениями, а факты фактами… Во всех предыдущих случаях попытки ликвидировать подобных вам людей, избавиться от них любой ценой заканчивались весьма плачевно для тех, кто этим занимался. Я решил не повторять исторических ошибок и попробовать с вами договориться. Итак, чего вы хотите на самом деле? Прошлый раз вы говорили, что ваше единственное желание — организовать экспедицию на Роканду. Это действительно так?
— Что вы сделали с Беатрис Ланье? Где она?
Это был сейчас главный вопрос, и он знал, что ответ на него однозначно решит все дальнейшее.
Полковник поморщился.
— Далась вам эта женщина. Она, конечно, красива, но сейчас мы говорим о вещах более серьезных. С ней все в порядке, и, если мы договоримся, вы сможете забрать ее из корпуса.
— Я действительно собираюсь организовать экспедицию на Роканду. И меня совершенно не интересуют ваши аниранские дела. Во всяком случае, я не собираюсь в них вмешиваться до тех пор, пока мне не будут чинить препятствий.
— Почему вы не собираетесь вмешиваться в наши дела? Во всех предыдущих случаях вернувшиеся от Триединого занимались как раз тем, что полностью подчиняли себе существовавшую в то время государственную власть.
— Есть одно существенное отличие. Я не аниранец. И зло, появившееся на Роканде, угрожает моей собственной планете. Если мне удастся вернуться из этого пекла — у меня хватит дел на Земле.
— Что же, допустим, я вам поверю, но где гарантии, что вы не нарушите условий нашего договора, не передумаете в какой-то момент?
— Гарантий не будет ни у меня, ни у вас. У меня есть больше оснований спросить, для чего вы затеваете такую сложную комбинацию? И что, если вдруг, неожиданно вы решите от меня избавиться в тот момент, когда я меньше всего буду этого ожидать?
— Сколько времени вы собираетесь пробыть на Аниране? Какой срок необходим для подготовки вашей экспедиции?
— Я думаю, месяца будет достаточно.
— Вот вам и гарантия. Для меня гораздо проще и безопаснее подождать месяц. Конечно, мои люди будут наблюдать за каждым вашим шагом, и если через месяц вы не уберетесь с планеты…
Рикарский остановился, не договорив. Откровенная ненависть и чувство бессилия, которые он испытывал, становились слишком очевидны для его противника.
Было еще одно свидетельство полной капитуляции полковника. На краю стола на самом видном месте лежала небольшая коробка. Полковник открыл ее и пододвинул Арлану.
— Возьмите. У меня слишком много неприятностей из-за этой вещи.
Талисман света. Значит, все это время за стенами управления безопасности шла невидимая для Арлана работа. Арадатор и Ошан… Каким-то образом они узнали, что Талисман находится в чужих руках, и сделали все необходимое для его возвращения.
Возможно, эта работа стала одной из главных причин капитуляции полковника. Жреческая каста на Аниране обладала достаточной властью, чтобы оказать давление даже на президента, в прямом подчинении которого находились все силовые структуры планеты.
