ГЛАВА 37
Изумрудное небо, малахитовая трава, оливкового цвета столбы и деревья. Что-то темней в камере ночного видения, что-то светлей, но все тускло-зеленое. Изображение четкое, не расплывчатое, близкое к черно-белому, и обзор широкий, дальний.
Я следил за мониторами, куда поступала картинка с южной и западной стороны. Казалось бы, самое опасное направление. Чем дальше на юг, тем глубже в зону заражения, да и контрольно-пропуск-ной пункт вызывал у меня головную боль. Мы заблокировали вход в здание, галерею заминировали, но все равно это направление беспокоило меня. Ведь именно КПП стал ахиллесовой пятой для сорок вто-рого-дробь-пятого блокпоста. И не так уж важно, кто пустил стрелу в эту пяту…
– Командир! – позвал меня Шарп.
Он показал мне картинку со своего монитора, и я увидел зомби, которые направлялись к нам с востока. Растянувшись цепью, они шли медленно, немощно, как узники Бухенвальда, которых здесь, на блокпосте, ждала порция луковой похлебки.
Шарп увеличил изображение, картинка помутнела, но зато я мог разглядеть ближайшего к нам зоса. Волосы клоками висели на изъеденной червями голове, из разжиженных глаз вытекал гной, лицо в струпьях разлагающейся плоти, нижняя челюсть обнажена, словно у скелета. Одет он был в истлевшие от времени, измазанные гноем и грязью лохмотья. Оператор сфокусировал изображение на следующем покойнике, на принадлежность к женскому полу которого указывали только длинные волосы и платье, болтавшееся на истлевшем скелете, как на вешалке.
Я перевел взгляд на свой монитор и почти на всех фрагментах, его разделявших, заметил подозрительное движение. Оказывается, зомби надвигались на нас и с запада.
– Ну вот, началось! – уныло вздохнул Шарп. – Марица, сука… Ой! – испуганно осекся он.
– Что ой?
– Ну, может, и не сука.
Страшно вдруг ему стало, что Марицу оскорбил.
Мне тоже было не по себе от мысли, что этой бестии подвластна сама смерть. Но я уже сделал свой выбор, и обратного пути у меня нет.
– Сука. Сука она и есть.
Зомби надвигались с востока и запада. Но к тому времени, как я поднял по тревоге людей, появились они с севера, а затем и с юга. Счет сначала шел на десятки, но очень скоро перевалил за одну сотню, а затем и за вторую.
Хорошая это штука – шесть дистанционно управляемых «Кордов». Но для такой оравы этого все-таки маловато. Поэтому я не мог подпустить мутантов слишком близко, что было чревато мертвыми зонами обстрела. А на крышу я людей посылать не стал, еще не время… Да и некого, честно говоря, отправлять наверх. Восемь человек нас, шестеро за пулеметами, два оператора должны обслуживать систему наружного наблюдения… В общем, как только люди заняли свои места за мониторами, я дал команду открыть огонь.
Я и сам сел за пулемет, мышкой поймал в перекрестье прицела мертвеца на предельном углу сектора обстрела. Сначала надо расправиться с теми зомби, которые могли попасть в мертвую зону, а затем с остальными…
Я управлял настоящим боевым пулеметом, я расходовал боевые патроны. Крупнокалиберные пули трассерами впивались в зосов, но меня не покидало ощущение, что это был какой-то виртуальный бой. Вот что значит не чувствовать запаха пороха, не ощущать отдачи…
«Корд» – отличный пулемет даже на стрельбе с дистанции. Пули точно ложились в цель, разрывали зосам головы, в телах оставляли огромные дыры.
Обезглавленные зомби падали замертво, но просто пробитые пулями трупы поднимались, продолжали идти на проволоку.
Пулемет неистово молотил по зосам, но их от этого, казалось, становилось все больше и больше. Похоже, Марица бросила против нас все свои главные силы. И зомби, несмотря на кажущуюся медлительность, все ближе подступали к земляному валу. Они не рвали колючую проволоку, они просто проходили сквозь нее. Это показалось мне более чем странным, но я продолжал жать на гашетку, опустошая единую ленту, сменить которую на дистанции невозможно… Зомби несли потери, но, сколько мы ни старались, их наступление продолжалось. Все ближе подходили они к земляному валу, все меньше оставалось патронов в пулеметных коробках.
В уши ворвался истошный голос Шарпа:
– Хватит! Их больше нет!
Камеры наружного наблюдения уже не показывали зомби. Но я-то видел их в прицел своего пулемета. И стрелял, стрелял…
Первым патроны закончились у Баяна, потом замолчал пулемет Юли…
Распаленный боем Баян кинулся к двери. Нужно было идти в дзот, где находился пулемет, менять патронную коробку. Но Шарп схватил его за руку:
– Командир! Вы все сошли с ума! Нет никаких зомби!
Я находился в таком же возбужденном состоянии, как и Баян. Но Шарп все-таки сумел достучаться до моего разума. На мониторах наблюдения зомби уже исчезли, а то, что они оставались в прицелах, должно было меня вразумить. Я должен был догадаться, почему покойники так легко проходили через колючую проволоку.
Не было никаких зомби – мы стреляли по призракам. Не знаю, каким образом злоформер смог проникнуть в компьютер, но, похоже, он изменил программу, чудесным образом совместив реальность с виртуальностью… И словно в подтверждение моей догадки все мертвецы растаяли в зеленом сумраке обстреливаемого пространства. Исчезли даже их обездвиженные пулями тела…
– Марица наставила нам козу, – ошарашенно протянул Баян.
– Ага, козу. И без баяна, – нервно хмыкнул Якут.
– Компьютерная войнушка, – обескураженно почесал затылок Пух.
– Да, но патроны были реальные, – сконфуженно покачал головой я.
Шесть пулеметов, по семьсот патронов в единой ленте на каждый. Некоторые коробки опустели совсем, другие на исходе. Даже по самым скромным расчетам, мы израсходовали четыре тысячи патронов. Драгоценных крупнокалиберных патронов. Марица устроила нам самую настоящую мистерию, всерьез подорвав нашу огневую мощь. На каждый «Корд» приходилось по три коробки с единой лентой. Теперь осталось по две. А ведь война еще не закончилась.
– Марица забавляется с нами, – нервно постучал по своей мышке Якут.
– Это всего лишь предупреждение, – подыграл ему Баян.
– И что дальше? – в упор, с неприязнью посмотрел на него я.
– Что дальше, что дальше… – буркнул он, опустив голову. – Нельзя с ней ругаться…
– Баян, что с тобой? Ты же был моей опорой, – разочарованно произнес я. – Основательный, рассудительный… Помнишь, как ты за Титаника заступился? Меня тогда гордость за тебя взяла…
– Погиб Титаник.
– А кто его убил?.. Марица его заставила стрелять. Она его и убила… И тебя она рано или поздно убьет. И нас всех…
– Может, убьет, а может, и нет. А так нам точно крышка…
– Но мы умрем с честью. А с ней покроем себя бесчестием…
– И так в грязи по самые уши.
– Да, но ведь не утонули в ней… Ты подчинишься Марице, она заставит тебя убивать. Ты служил в истребительно-штурмовой роте, у тебя там друзья. И ты будешь убивать их… Ты убьешь, тебя убьют. Глянут твои друзья на твой труп: ба, да это наш Баян… Как бродячую собаку тебя похоронят, будешь потом в могиле переворачиваться… Ты этого хочешь?
Баян еще ниже опустил голову. Проняли его мои слова, но смог ли я вытравить из него вирус страха, которым заразила его Марица?
Зомби нас больше не атаковали, зверопсы не выли. Мы зарядили пулеметы, немного успокоились. Остаток ночи прошел спокойно, а утром мы снова отправились к своим «Кордам», чтобы обслужить их после интенсивной стрельбы.
С высоты земляного вала, в ярком утреннем свете в обычный бинокль я осмотрел подступы к блокпосту, но мертвых тел не обнаружил. Обидно было до слез. Марица провела нас как слепых котят. И, как говорится, еще не вечер…
В ожидании очередного подвоха я распорядился забаррикадировать подходы к штабу, для этого как нельзя лучше подошли бронетранспортеры. Но и этого мне показалось мало, я велел соорудить дополнительную стену из колючей проволоки. Нам пришлось попотеть, но к исходу дня заграждение было готово. И еще я отправился на крышу. Нам хватило ручных пулеметов, чтобы соорудить с десяток огневых точек, создать круговой сектор, пристрелять все подступы к блокпосту.
Устали, вымотались, но сделали за день много. И все-таки я не был уверен в том, что этого достаточно, дабы надежно оградить себя от происков Аномалья.
