Глава 38
Город Квеллион
Несмотря на праздник Возрождения, в честь которого даже самые нерадивые крепостные получили возможность оторваться от работы и выйти в город за порцией бесплатного пива, раздаваемого служителями Храма Матери-Земли чуть ли не на каждом перекрестке, торговля у старого Зекиса шла из рук вон плохо. С тоской провожая взглядом каждого потенциального покупателя, проходящего мимо его лотка, однорукий ветеран все глубже погружался в пучину уныния – деньги, потраченные на вяленую рыбу, за половину светового дня, проведенного около площади Всех Святых, еще даже не вернулись. Так что о планируемой прибыли, на которую можно было бы приобрести почти новую, с двумя небольшими дырками в спине, рубаху, не стоило даже и мечтать. Очередной раз тяжело вздохнув, калека привычно набрал воздух в легкие, чтобы огласить перекресток набившей оскомину фразой о «лучшей закуске к пиву», как вдруг заметил белую полосу, перечеркнувшую добрую половину неба аккурат до шпиля Первой Дозорной башни – здания, сохранившегося в Квеллионе еще с эпохи первых поселенцев. Удивленно рассматривая странное облако, которое на глазах становилось все длиннее и длиннее, он запрокинул голову и вдруг рассмотрел на его растущем конце маленькую черную точку. Внезапно облако изогнулось и перестало расти, а черная точка, оторвавшись от его края, стала стремительно увеличиваться в размерах и вскоре превратилась в чудовищную огненную птицу! А через мгновение с ясного неба вдруг раздался такой раскат грома, что праздные гуляки, только что наслаждавшиеся праздным бездельем, аж присели на корточки! Тем временем птица, на мгновение зависнув над старым городом, вдруг сорвалась с места, взлетела ввысь, развернулась, и тут с ее крыльев стали срываться огненные стрелы! Ветеран, ошеломленно глядя на летящие к городу полосы пламени, краем глаза заметил резкое движение около своего прилавка, перевел было взгляд на мелькающие пятки улучившего-таки удобный момент уличного воришки, как земля под его ногами вдруг вздрогнула, и стена городской тюрьмы, только что находившаяся от него шагах в двадцати, вдруг стремительно понеслась навстречу…
Боль в здоровой правой руке оказалась такой сильной, что Зекис вынырнул из забытья и, отплевываясь от невесть как попавшей в рот каменной крошки, попытался приподнять голову и открыть глаза. Тут же накатило головокружение, и откуда-то из желудка к горлу подкатила жуткая тошнота. Стараясь не шевелить гудящей, как колокол, головой, старый воин пошевелил рукой и еле сдержал крик – судя по ощущениям, рука была сломана чуть выше запястья! Осторожно попытавшись напрячь ноги, он пришел к выводу, что с ними вроде бы все в порядке – если не считать тянущей боли в паху и в мышцах бедра. Кроме них здорово ныла шея и саднила спина. Собравшись с силами и преодолевая приступы тошноты, отставной солдат кое-как перевернулся на левый бок и онемел: здания тюрьмы больше не существовало! Безумное нагромождение битого камня, перекрученных решеток, обрывков тряпок, обломков дерева и стекла было покрыто толстым слоем серой пыли. А за ним чадили развалины охотничьего замка королей Лонгирона, достроенного всего полтора года тому назад! Оперевшись культей левой руки на обломок гранитной плиты, Зекис кое-как встал на колени, потом на ноги и зажмурился от страшного зрелища – город, в котором он прожил последние шесть лет своей жизни, перестал существовать! Здания, еще недавно радовавшие глаз своей необычной архитектурой – сплавом культур Севера и Юга, – словно перемолотые чудовищными жерновами, превратились в ровный слой кое-где еще дымящихся обломков. А ярко-красный глаз дневного светила, наполовину ушедший за кромку Заречного леса, еле видимый сквозь висевшую в воздухе пыль, словно отливал кровью погребенных под развалинами людей…
