Итак, слежка имела место вне всяких сомнений. Я проверил это самым простым способом: перестал нестись сломя голову по I залитому солнцем прибрежному бульвару и уселся на ближайшую затененную скамейку с явным намерением закурить. Мой шпик, двигавшийся в нескольких ярдах позади, тотчас остановился, немного подумал и занял позицию через одну скамейку от меня. В принципе этого было достаточно — если в совпадение, будто на Аркадии нашелся еще один человек, которому срочно понадобилось пройтись пешком от ипподрома Пирл Коуст в район Гран-Казино, со скрипом можно было поверить, то существование придурка, способного усесться отдыхать на раскаленную солнцем лавку (а именно так он и поступил), представлялось не выдерживающим критики абсурдом.

Вообще-то, я собирался только сымитировать перекур, но, оценив, с каким удобством устроился товарищ из конкурирующей фирмы, передумал. За неимением ножика пришлось откусывать кончик сигары зубами, но это стало единственной неприятностью — в остальном, я несколько минут искренне наслаждался тенью, легким морским бризом и портящим здоровье никотином. Потом я весьма откровенным взглядом осведомился о состоянии попутчика, а заодно и получше изучил его. Совсем молодой парень, лет двадцати с небольшим, не слишком развитый физически, да и вовсе ничем не примечательный. Разумеется, он мучился — намокшая от пота тонкая рубашка липла к телу, а лицо лоснилось, будто смазанное кремом, но упрямо сидел с обреченным видом. Наверное, знал откуда-то, что процессу курения сигары полагается быть долгим, весьма долгим…

А вот на деле все упиралось в вопрос: что мне следует предпринять? Оставить как есть — не казалось хорошей идеей: в изменившихся условиях находиться под наблюдением не сулило ничего полезного ни мне, ни моим друзьям. К тому же столь открытая и тупая слежка несла совершенно определенный подтекст: Марандо любезно предоставлял мне возможность продемонстрировать приверженность присоветованной линии поведения. Другими словами, предлагал мне на его глазах покинуть планету… Некоторое время я всерьез рассматривал перспективу разыграть для Князя подходящий спектакль: собрать весь народ, громогласно объявить о том, что в связи с резким похолоданием на Аркадии мы отправляемся греть кости куда-нибудь в другое место, затем открыть портал, строем промаршировать под арку и… выйти на соседней улице.

Безусловно, это был бы разумный план, наверняка получивший одобрение Уилкинса, но душа к нему у меня не лежала. Наоборот, мне хотелось донести принятое решение о начале боевых действий до сведения Марандо, а значит, от хвоста следовало избавиться. Стряхнуть его, например, со стопроцентной гарантией при помощи портала. Но тогда я стряхнул бы не только шпика, но и собственную группу поддержки, а за такой номер Уилкинс и Бренн мне бы уж точно спасибо не сказали. Правда, я пока что так ни разу их и не засек, но это не означало ничего, кроме высокого класса работы… Конечно, еще можно было попробовать уйти от преследователя каким-нибудь из дедовских способов, о которых я имел все же смутное представление. Но только вообразив, как суетно и несолидно это будет выглядеть (всякие там прятки в людных местах, выходы через черный ход из питейных заведений, судорожные пересадки из одного флаера в другой и т. п.), я отринул подобную чушь…

Соответственно в моем распоряжении оставался последний, кардинальный и лично мне приятный метод: вывести шпика из игры прямым физическим воздействием. Предварительно хорошенько порасспросив…

Сигара дотлела лишь до середины, но все же я сразу решил выяснить, как товарищ отнесется к перспективе сообщить мне который час. Я встал, лениво размялся и сделал пару неторопливых шагов по направлению к объекту. Однако, как нетрудно было предположить, моя инициатива была воспринята негативно — несмотря на крайне спекшийся вид, молодой человек с похвальной резвостью вскочил и удалился шагов на пять. В общем, ясно — бегать наперегонки с каким-то молокососом было много ниже моего достоинства. Да и все равно я ни за что его не догнал бы.

«Тогда будем курить до упора!» — послал я мысленный сигнал и вернулся на исходную позицию.

«Дело ваше…» — так можно было расценить ответный жест, когда шпик обошел вокруг ближайшей к нему скамьи и уселся прямо на землю таким образом, чтобы спинка защищала его от солнца.

«Ладно, ладно…» — мстительно ответствовал я, живо представляя себе, как Уилкинс с Бренном выбиваются из сил в неравной борьбе за то, чтобы не разразится гомерическим хохотом на все побережье…

Ну что, раз уж от необходимости заниматься подвижными играми было не отвертеться, следовало хотя бы грамотно продумать операцию и взять верх с первого захода. И начало выглядело очевидно — для устройства засады требовалась безлюдная и пересеченная местность… Но с этим возникали трудности. По моим описаниям вам вполне может показаться, что людей мало на Аркадии вообще и на бульваре, где я сидел, в частности. Но это превратное впечатление — на самом деле их было полно. Ярдах в двадцати впереди находился платный пляж, где загорающие туристы лежали чуть ли не друг на друге, а с другой стороны, за двумя редкими рядами пальм, простиралась пустыня, прекрасно просматривавшаяся во всех направлениях. Да, жизнь на Аркадии была сосредоточена в очень узкой прибрежной зоне, но зато там она фонтанировала, как долина гейзеров…

И все же после долгого перебора вариантов мне удалось вспомнить подходящее место — единственное, пожалуй, коммерческое заведение на Аркадии, не пользовавшееся бешеной популярностью. Это был ботанический сад, расположенный еще дальше к северу, примерно в пятнадцати милях от Гран-Казино. Фактически он представлял собой обширный парк, в котором со всей Галактики были собраны образцы флоры, способной произрастать в климате Аркадии (если бы кто-нибудь потратился на то, чтобы посадить их вместо простых и понятных пальм). Естественно, в реестре тысячи и одного развлечения ботанический сад твердо удерживал позицию «и одного», и хотя по вечерам он становился вотчиной влюбленных парочек, предпочитающих романтику более… э-э… деятельному времяпрепровождению, днем там было пусто. В общем, то, что надо…

Пятнадцать миль — не расстояние для прогулки, поэтому на ближайшей стоянке я нанял флаер. При этом в голову уже начинали лезть мысли, что в сложившихся обстоятельствах лучше в первый попавшийся экипаж не садиться… Но и в первом я долетел до ботанического сада безо всяких приключений. Любопытно, конечно, было бы посчитать, сколько машин торчало у нас на хвосте, но приборную доску с пассажирского места не видно, а глазами не больно-то много заметишь…

Во всяком случае, мой шпик поста не покинул — флаер, из которого он вышел, приземлился на стоянке после того, как я отошел от своего ровно на десять шагов. Прекрасно, я дисциплинированно купил себе билет и направился к контрольному пункту, но тут у молодого человека почему-то возникли колебания. Я подумал было, будто у него проблемы с наличностью, и даже собрался крикнуть, что с легкостью могу ссудить. Но этого не потребовалось — с типичным упрямым выражением филер подошел к кассе, отоварился жетоном, и вскоре мы, строго сохраняя дистанцию, прошли через автоматический КП на территорию парка. Вероятно, мне следовало с большим вниманием отнестись к этой небольшой заминке, но я слишком увлекся собственными замыслами… Для реализации которых нужно было удалиться подальше от входа, где все же попадались отдельные человеческие экземпляры, и найти участок парка, состоящий из крупных деревьев, расположенных на не очень большом расстоянии друг от друга. Сами понимаете, продираться по кустам — занятие не слишком приятное, а за каким-нибудь бамбуком с моей комплекцией не спрятаться.

Разумеется, самым элементарным способом было изучение здоровенной карты-схемы при входе в сад — помотавшись по Галактике, я достаточно хорошо знал облик многих планет и легко мог выбрать подходящую. Но до этого я как-то не додумался, а просто двинулся вперед по аллеям, положившись на интуицию. Шел я исключительно по-деловому, нисколько не обращая внимания на всякую справочную информацию и даже не пытаясь изображать восхищение туриста при виде экзотического фикуса с неимоверной длины листьями…

На этот раз интуиция выступила не блестяще — я вдоволь нагулялся, миновав с добрый десяток планетарных экспозиций, по тем или иным причинам мне не подходивших, пока наконец не набрел на отличный, можно сказать, родной район: Новая Калифорния с ее чудным хвойным лесом из гигантских деревьев, которые мы не совсем правильно называли секвойями, и практически без подлеска… Обрадованный таким совпадением, я незамедлительно свернул с торного пути на одну из дорожек, проложенных здесь будто в английском парке. Проверил объект — он тащился за мной как привязанный и не выказывал никаких эмоций.

Собственно, первоначально я планировал банально сигануть в глубь леса, затаиться за деревом и оглушить противника внезапным ударом, но теперь решил пройтись еще немного — мало ли подвернется на местности что-нибудь более удачное… И действительно подвернулось. Слева, в просвете между стволами, вдруг мелькнуло что-то белое и, скажем так, не совсем лесное, а, остановившись, я разглядел беседку, притаившуюся на маленькой лужайке. Очевидно, она была задумана как уединенный уголок для особо закоренелых романтиков, но в то же время явно годилась и для свидания с собственным шпионом. Тем не менее я подавил импульс броситься туда напрямик через бор — к беседке с подобным функциональным назначением обязательно должна прилагаться живописная узенькая тропинка. Так что на ближайшем перепутье я свернул налево и вскоре засек предполагаемое ответвление…

Что ж, последний контроль: все на месте — и вперед! В прежнем темпе я дошел до развилки, свернул и на всех парах помчался по петляющей тропке. Через полтораста ярдов она и впрямь вывела меня к беседке, тоже вполне оправдывавшей надежды. Это был небольшой открытый павильончик, в котором имелась дверь, в настоящий момент закрытая… Отлично. Не теряя ни секунды, я бросился к двери, распахнул ее и что есть мочи захлопнул, по-прежнему оставаясь снаружи. А затем шлепнулся на четвереньки и обернулся: успел, шпик в поле зрения так и не появился. Не вставая с карачек, я отполз к опушке и выпрямился уже под прикрытием объемистого ствола, ближайшего к выходу с тропинки на открытое пространство. Теперь оставалось только ждать, когда «хвост» выйдет из леса и окажется на расстоянии вытянутой руки…

Вообще-то, у каждого здравомыслящего человека здесь может возникнуть вопрос вроде: неужели меня не настораживала легкость, с которой воплощался в жизнь мой, мягко говоря, туповатый план? К сожалению, вынужден констатировать — нет, ничто меня не настораживало. Прислушиваясь к тихим, не очень уверенным шагам, я лишь прикидывал оптимальную траекторию удара, исходя из роста противника и его предполагаемого положения… А ведь все мои фокусы были шиты белыми нитками, и посланный за мной агент просто не имел права оказаться столь грандиозным балбесом, чтобы не разгадать их. Он наверняка знал, что я жду его за деревом. Так же как и то, что в любом подобии рукопашной у него нет ни единого шанса на успех…

Однако, постояв несколько секунд в такой близости, что я уже различал его дыхание, товарищ шагнул вперед, вышел на лужайку и как по заказу замер. Ситуация получилась чрезвычайно удобная, я даже успел переменить решение — мой летящий к цели кулак разжался и превратился в захват, надежно сомкнувшийся у противника на горле. «Вот как здорово, — подумал я, — сэкономим кучу времени, которое ушло бы на ожидание, пока он придет в чувства после удара!..»

Затем произошла попытка сопротивления: схватив меня одной рукой за запястье, другой шпик нанес размашистый удар. Я не стал его блокировать, а просто влепил в неподвижную мишень короткий сочный хук в район селезенки. После этого пытающееся согнуться тело можно было в спокойной обстановке переставить спиной к дереву и дать возможность отдышаться…

Здесь я все-таки удивился. Тому, что схваченный за горло противник совершенно не выглядит испуганным. Да, ему было очень больно, но никаких следов паники… Дальше мои мысли не пошли. Не успели, да и необходимости большой уже не было. Потому как в спину пониже лопатки мне уперлось нечто похожее на металлическую трубку, а тихий голос бесстрастно произнес:

— Руки!

Честно говоря, я испытал мгновенный шок и прямо-таки не мог пошевелиться. И тут слева, из-за деревьев точно мне в голову вынесся шипящий луч бластера… По крайней мере, так это выглядело — на деле выстрел угодил в того, кто стоял за мной. Сзади раздался характерный звук падения крупного тела, а в глазах шпика наконец промелькнул неподдельный ужас, но едва ли меня это приободрило. Не хочу оправдываться, но когда снайпер демонстрирует искусство Вильгельма Телля при вашем непосредственном участии — ощущения довольно жуткие… Пока я пытался унять дрожь в разных частях тела, включая мозг, события получили дальнейшее развитие, проявившееся в чем-то, просвистевшем уже с правой стороны от меня. Чем-то менее быстром, но более материальном, если так можно выразиться. В качестве ответной реакции соглядатай вдруг конвульсивно дернулся, издал сдавленный хрип и безвольно обмяк, практически повиснув на моей руке. Ничего удивительного, кстати, — это абсолютно нормальное поведение, когда тебе в сердце всаживают пятнадцатидюймовый керторианский кинжал.

Поскольку держать труп за горло совершенно незачем, я выполнил первое полностью осмысленное действие и убрал руку. А затем обернулся в сторону, откуда прибыл последний сюрприз. Судя по углу удара и расположению деревьев по ту сторону тропинки, Бренн метнул кинжал с расстояния не меньше чем двадцать ярдов! Убить человека наповал с такой дистанции — страшное дело…

К счастью, вслед за этим абстрактным рассуждением мне в голову пришла и первая за последнее время правильная мысль. А именно: если всех врагов уже убили, то почему Уилкинс и Бренн не выходят из укрытий? Очевидный ответ заставил меня позабыть о сохранении величественного реноме и плашмя рухнуть на землю. Очень вовремя — буквально через секунду несчастный воздух над моей головой снова принялись поджаривать из бластеров. И судя по звукам, кроме воздуха, никому не досталось…

Воспользовавшись краткой передышкой, я откатился с тропинки и залег между двумя стволами, а затем занялся излюбленным делом — размышлением над дальнейшими действиями. В принципе можно было погеройствовать — то есть вооружившись парочкой керторианских перстней, с которыми я не расставался, принять активное участие в перестрелке. А можно было просто покинуть поле боя, и я нисколько не сомневался — окажись рядом Уилкинс, он бы настаивал именно на этом варианте… Ну и раз уж на Аркадии майор оказывался прав чаще моего (примерно в соотношении десять к одному), я решил последовать своеобразному заочному совету. Хорошо также, что, приготовившись открыть портал, я вспомнил про один немаловажный нюанс. Если я уйду по-английски в туманные дали, то нам всем предстоит новый раунд увлекательной игры под названием «Поиск друзей в тылу врага»…

Однако выход нашелся легко. Немного подумав, я переформировал картинку пункта назначения для портала и расписал ее в деталях ближайшему участку леса. Вслух, громко и по-керториански. Оставалось надеяться, что у Бренна не возникло проблем с ушами. Затем же я открыл арку и, приняв меры предосторожности, отправился восвояси (замечу, что керторианское силовое поле оказалось нелишним — в меня успели пару раз пальнуть и даже разок попасть).

Переместился я на противоположное побережье, в его часть под названием Грин Бэй — не самый оживленный район Аркадии, заполненный вместо казино и шикарных отелей небольшими рыбными ресторанчиками и ничем не примечательными барами. Здесь нетрудно было отыскать укромный уголок, где можно спокойно выйти из портала, не шокируя почтеннейшую публику, и я заблаговременно взял на заметку один такой — уютный закуток между стенами какого-то кафе и общественного сортира. Точно в соответствии с поговоркой «пуганая ворона куста боится» я бдительно осмотрел окрестности, но на меня и впрямь никто не обратил внимания. В основном по той причине, что И обращать-то было некому…

Более не таясь, я вышел из укрытия на улочку и направился в заведение (не в сортир, пока еще нет). Оно оказалось средней руки, но вполне универсальным — в смысле, можно и посидеть, и поесть, и выпить, и покурить… Ну, я и приступил. Немного в другом порядке — сначала парочку аперитивов для снятия стресса, а потом уже обед и все остальное.

Говорят, у многих людей нервные потрясения отбивают охоту есть, но ко мне это явно не относилось. Обратного эффекта, правда, тоже не наблюдалось — просто мой аппетит был хорош, как всегда… По крайней мере часика на полтора плотной и целеустремленной трапезы его хватило, но, когда я покончил с многочисленными и более чем приятными блюдами из свежих даров моря и перешел к традиционному кофе с никотином, Уилкинс и Бренн все еще не появились. И это не могло не вызвать серьезного беспокойства, потому как не иначе что-то (или кто-то) их задерживало…

Возможно, вы удивитесь, учитывая, что я за мгновения пересек континент, а моим друзьям предстояло проделать это без всяких волшебных штучек. Но на самом деле часа лета на приличном флаере было вполне достаточно — я как-то позабыл упомянуть, что единственный материк Аркадии имел весьма своеобразную конфигурацию. Из соображений максимальной эффективности при сотворении ему была придана форма, очень похожая на прописную букву X с небольшим утолщением в средней части. Так что от находившихся в центре западного побережья Гран-Казино и Пирл Коуст до восточного берега было совсем не далеко.

Между тем надвигался вечер, время перевалило за шесть, а на восемь у нас был назначен общий сбор в «Хилтоне». Перспектива отправиться в отель, очевидно засвеченный и кишащий агентами противника, меня не вдохновляла, но в то же время отсутствовали и всяческие идеи по поводу того, как предупредить о возникших осложнениях Карин, Гаэль и Креона…

К половине седьмого я уже издергался настолько, что стряхнул пепел с сигары себе в кофе вместо пепельницы, а к семи даже усидеть на стуле казалось мне неизысканной, но весьма действенной пыткой… Поэтому, когда в самом начале восьмого Бренн и Уилкинс все-таки вошли в кафе, я чрезвычайно обрадовался, несмотря на то, что оба выглядели мрачнее тучи. Но зато без видимых телесных повреждений…

— Приятного аппетита, — подойдя, поприветствовал меня Уилкинс тоном, отвергавшим последние сомнения в том, что сейчас последует нехилый нагоняй. — У вас сегодня было полное затмение мозга, герцог? Или вы исполнили тонкий обманный маневр, направленный на создание у противника впечатления, будто мы дебилы, которых нечего бояться?

— Да, старик, это был высший класс, — вякнул из-за плеча майора Бренн, выступая в роли кулацкого подголоска (я не вполне уверен в точном понимании данного образа, но, по-моему, употребил его верно).

Вслух я, конечно, не ответил ничего — пусть уж ребята выпустят пар, понять их можно. Но Уилкинс явно не собирался довольствоваться сольным выступлением — он сел напротив меня, сложил руки на столе и набычился:

— Нет, вы мне все-таки объясните, чем, по-вашему, вы занимались? Если дела пошли плохо — а это, кажется, произошло… — Длительное общение с керторианцами явно послужило майору на пользу. Во всяком случае, в выражении сарказма он поднялся на новый для себя уровень. — Тогда надо было просто прийти в «Хилтон», дождаться остальных и скомандовать отбой. Хотя бы для вида! А вы что сделали?!

— Открыл боевые действия против Марандо, — холодно констатировал я, но тут Уилкинс побагровел настолько, что назрела явная необходимость предоставить ему хоть какой-то предохранительный клапан. — Майор, я не спорю, можно было найти лучший выход из ситуации. Но Марандо вел себя слишком оскорбительно — я не смог это проглотить.

Уилкинсу ничуть не полегчало, а вот Бренн, тоже присевший под шумок, с пониманием кивнул:

— Без подробностей я не возьмусь ничего утверждать, но в этом может быть здравое зерно.

Не ожидавший предательства отсюда, Уилкинс на мгновение опешил, но быстро переключился на новый объект:

— Правда? — зловеще переспросил он. — И час назад вы тоже так думали?

Бренн замялся, а я не без искреннего любопытства поинтересовался:

— А что было час назад? — Они явно решили передоверить право на ответ друг другу, но пока длилась пауза, мне попались на глаза часы. — Впрочем, придется отложить — к восьми нам надо вернуться в «Хилтон»…

— Этого делать нельзя! — отрубил Уилкинс.

— А как же тогда вы собираетесь?..

— Не знаю! — еще резче перебил меня майор. — Теперь я уже ничего не знаю!

Я впервые осознал, что Уилкинс не капризничает от раздражения, а растерян по-настоящему. Очень скверно, я-то надеялся — придет майор, напряжет свой тактический.

Гений, и выход будет найден… Пока же больше походило на то, что в стремлении угодить своему честолюбию я поступил как минимум легкомысленно и безответственно. И о минимуме можно было говорить до тех пор, пока все обходилось без фатальных последствий. И сейчас следовало исправить хотя бы то, что находилось в моей власти. Для начала заставить майора мыслить конструктивно… Резко сменив тон, я заговорил дружелюбно и проникновенно:

— Послушайте, майор, давайте отложим выяснение отношений. Даже если я был напрочь не прав, мы уже не можем сообщить Марандо, что передумали и желаем ему долго жить в мире и любви… Между прочим, вы сами предрекали, будто нам предстоит схватка с Князем. Она началась, и так ли важно — каким именно образом? Первый раунд остался за нами: мы целы и невредимы, а противник понес потери, пусть и небольшие. — Уилкинс фыркнул, но я не дал ему вставить реплику. — Второй раунд обещает быть более сложным, но я не верю, что мы очутились в безвыходном положении. Худшем, чем когда-либо. А потому займитесь делом — на разработку плана у вас есть целых сорок минут!

Майор наградил меня угрюмым взглядом исподлобья, но вслух ограничился вялым:

— Ну, с вас станется, сэр…

Я мило улыбнулся и повернулся к Бренну, с интересом наблюдавшему за битвой железных канцлеров:

— Поскольку нашему мастеру тактики понадобится время, то покуда он мыслит, ты вполне можешь рассказать, что происходило… э-э… вокруг меня.

Похоже, Бренн собирался пройтись в ответ насчет моего права (или способности) быть авторитарным руководителем, но потом его взгляд пустился в блуждания, пока не сфокусировался на початой бутылке джина, стоявшей передо мной. Крякнув, он протянул руку, взял тару, по-простецки глотнул из горла и вздохнул:

— Не скажу, что ты выступал сегодня в роли пупа мироздания, но определенный успех имел, этого не отнимешь…

— Коротко и по делу, — попросил я, и Бренн нехотя кивнул:

— Ладно. Значит, откровенная слежка за тобой началась утром, прямо от «Хилтона». Ты как будто ее не замечал, но мы сразу обнаружили и предприняли меры, главным образом попытались не засветиться сами. Фактически мы тебя отпустили и даже не заходили на ипподром. — Видимо, мое лицо против воли приняло не самое любезное выражение, поскольку Бренн поспешил с оправданиями:

— Мы рассудили так: до встречи с Марандо тебе все равно ничего не угрожает, а вот потом, по правильному мнению майора, нам следовало быть наготове. Спасибо, кстати, за поданный нам для пущей надежности знак — эффектное нападение на пальму в стиле Неистового Роланда весьма красноречиво свидетельствовало, что любитель пещер накидал тебе полную наволочку…

— Бренн!

— Что? — Мой друг невинно захлопал прямо-таки идеально подходящими к облику негра голубыми глазами, а я прикинул, как на таком лице будет смотреться синяк. Но тут вмешался погруженный в раздумья Уилкинс:

— Прекратите п…еж, барон!

— Но тогда нечего будет рассказывать, — недовольно скривился Бренн, но все же прекратил. — Когда ты помчался пешком вдоль моря, мы оказались в трудном положении. Понимаешь, даже мне было ясно, что люди Марандо используют один из наиболее расхожих вариантов сложной слежки — высылают вперед болвана, не обнаружить которого можно только специально, тогда как настоящие соглядатаи должны оставаться незамеченными. И поскольку они были неплохими профессионалами, мы их тоже не просчитали… Так что отправься мы следом за тобой, нас бы всех вместе и накрыли. Пришлось нам идти на риск и следить спереди — майор повесил на тебя маячок, поэтому мы были в курсе твоих перемещений и старались их предугадывать, но фактического прикрытия ты, уж извини, был лишен.

Я отнесся к данному сообщению философски, и Бренн, еще немного подзаправившись, продолжил:

— Был момент, когда пришлось поволноваться. Болтаемся мы во флаере почти у самого «Хилтона» и вдруг видим, что ты остановился. Надолго. Естественно, мы бросаемся обратно, живо рисуя себе ужасные картины твоего поджаренного с корочкой трупа и… застаем тебя, мирно потягивающим сигару в обществе этого недоделанного. Признаться, уже тогда ты нас достал!..

Бренн, похоже, решил прояснить воспоминания с помощью очередной порции джина, но Уилкинс неожиданно резким движением перехватил его руку и вынул оттуда бутылку со словами:

— Вам больше пить не надо!

Мой друг не то чтобы обиделся, но с интересом ожидал какого-нибудь объяснения. Напрасно — Уилкинс так и застыл с бутылкой в руке, нахмурив кустистые брови…

— Зато, понаблюдав за разыгранной тобой интермедией, мы догадались, что за ней последует, — с мстительной ноткой заявил Бренн. — Интересовало только — где? Но, имея в руках карту и определив курс, которым ты полетел вдоль побережья, мы поняли, что это будет ботанический сад. Таким образом, из занятых в спектакле актеров мы прибыли туда первыми и ваш выход смотрели уже изнутри, а у автоматического контрольного пункта познакомились также и с двумя парнями, игравшими в основном составе — при всей своей ловкости даже они не смогли миновать КП и попасть в коммерческое заведение на халяву. Убедившись, что разборка и впрямь будет проходить не совсем так, как ты того ожидаешь, мы боковыми аллеями опрометью помчались к району Новой Калифорнии…

— Почему?

— Что почему?

— Почему именно Новая Калифорния? Бренн посмотрел на меня как на придурка, но терпеливо объяснил:

— Это очевидно: знакомая обстановка, ностальгические чувства, да и ландшафт на редкость подходящий…

— Удивительная прозорливость! — Я почтительно похлопал в ладоши. — Особенно если учесть, что я шел по парку наобум.

Бренн выразительно закусил губу и кинул косой взгляд на Уилкинса, но тот как будто и не слушал.

— М-да. Ладно… Хотя я бы на твоем месте радовался, что мы не ошиблись. — Упрек был справедлив, и я примиряюще кивнул… — Ну а беседка уж точно как специально для нашего случая была поставлена. Так что мы смогли заранее занять хорошие позиции, и ключевой момент прошел точно по нужному сценарию… Впрочем, это ты должен был видеть.

— Более-менее. А дальше?

— Дальше? Да, потом началось самое интересное. Точнее, не так. Сперва мы с майором примитивно убрали последнего парня, который в тебя стрелял, а вот после… — Бренн сделал паузу, но на этот раз не для придания рассказу пущей драматичности — было видно, что он напуган по-настоящему. — Знаешь, Ранье, Марандо явно отдал приказ не трогать нас первыми, но когда мы начнем, врезать на всю катушку. У кого-то из этих паршивцев — а может, и у всех — была рация, и стоило тебе нанести первый удар, они тотчас подали соответствующий сигнал. Иначе я не могу объяснить факт, что минут через десять над ботаническим садом появилась целая армия…

— Десантный батальон, — меланхолично уточнил Уилкинс, но Бренн только поморщился:

— Да какая хрен-разница?! Штук двадцать флаеров и сто вооруженных до зубов бойцов — такие вот к нам пожаловали, гости!

Конечно, это была уважительная причина для плохого настроения, масштаб и скорость реакции противника неприятно поражали, но я все же не удержался:

— И вы их всех порешили?

— Пошел ты!.. — взорвался Бренн. — Нет, Ранье, мы спрятались, и при этом я очень жалел, что не умею зарываться в землю! На наше счастье мы успели достаточно далеко отойти от твоей любимой Новой Калифорнии, а ботанический сад весьма велик. В общем, со всеми теплоискателями и прочими приборами нас не нашли.

Поскольку неприятные воспоминания завершились, Бренн быстро успокоился и даже усмехнулся:

— Замечу, кстати, что при возникновении опасности мы рассредоточились и прятались на разных участках. Мне выпала Фудзи, то есть тропические джунгли с ползучими лианами и прочей дребеденью — скверно, но терпимо. А вот майору достался участок пустыни Антареса, где доминирующий вид растительности — трехметровые кактусы, сплошь утыканные бо-ольшущими шипами…

— Ясно, — резюмировал я, — вас не нашли, и, пережив несколько тяжелых минут, вы благополучно отправились сюда.

— Почти, — кивнул Бренн. — Ты забыл, что мы-то как раз имеем дело не с полными идиотами — они, например, выставили охрану у стоянки флаеров. Но если добавить к сказанному тобой еще одну небольшую перестрелку и уход от погони на бреющем полете, то мы действительно благополучно прибыли сюда!

В целом все было понятно, время только что перевалило за восемь, а Уилкинс как будто вышел из состояния самопогруженной угрюмости, и все-таки я захотел уточнить у Бренна один момент, вызывавший у меня легкое недоумение задним числом:

— Бренн, а зачем ты убил того болвана, которого я держал за горло? Из чистой кровожадности, или за этим стояла какая-то идея?

— Стояла, — Бренн глубокомысленно закатил глаза и явно поднатужил ту часть извилин, которая отвечала за высмеивание оппонента. — Это была поразительная в своей абсурдности идея о том, что я взялся охранять одного, небезызвестного нам искателя острых ощущений. Понимаешь, Ранье, когда майор уложил парня, приставившего бластер к твоей спине, твое внимание было слишком рассеянным, чтобы заметить маленькую настораживающую деталь: руки у «болвана, которого ты держал за горло», были совсем свободны. А одной из них он вдруг схватился за пряжку ремня на брюках и стал там что-то дергать… Не знаю, может, он захотел штаны снять. Ты как думаешь?

Похоже, интерес представляло не как я думал, а чем… Но на эту тему распространяться не следовало, поэтому я лишь подсобрал мужества на фразу:

— Спасибо, Бренн, — а затем обратился к Уилкинсу:

— И вам тоже спасибо, майор. Итак, что вы надумали?

Терпеливо ждавший этого момента Уилкинс довольно осклабился:

— Могу предоставить вам превосходный выбор из единственной возможности.

— Уже неплохо, — с энтузиазмом подхватил я. — Надеюсь, это не будет предложение бросить наших друзей на произвол судьбы и заняться своими делами.

— Нет. Но не уверен, что вскоре вам самому того не захочется.

Вслед за таким грозным предостережением Уилкинс изложил свой план. Действительно, никаких восторгов он у меня не вызвал, но, к сожалению, это обстоятельство было также единственным видимым недостатком… В итоге в четверть девятого мне пришлось очередной раз пройти через портал. И теперь — прямиком в сортир. Шикарный и комфортабельный сортир отеля «Хилтон».