43.
Караульный солдат спрашивает у водителя пятнистого грузовика:
– Служба, подбросишь сержанта до столицы? Он в отпуске, а отсюда сейчас ничего в Джорджтаун не ходит.
– Да пусть садится. Места полно, – равнодушно откликается шофер.
Сергей кивком благодарит часового. Запрыгивает в кабину.
– Привет, дружище. Спасибо, что согласился.
– Не за что, сэр, – косясь на его петлицы, отвечает солдат.
– Давай без чинов? Меня Сергеем зовут. Сержем.
Водитель кивает. Тяжелый грузовик с гулом набирает скорость.
– А я Стас. Это за Южный? – он кивает на заретушированные наградные колодки.
– Ага. За Эскудо, – Сергей уже начал привыкать к таким вопросам. Волшебная сила Железного Креста открывает все двери. Как канцелярий, так и людских душ. Даже прижимистые складские безропотно выдавали все, что требовалось, в нужном количестве и нужного размера.
Дорога ползет навстречу мокрой серой змеей. Ограждение Форт-Дикса скрывается за поворотом. Солдат щелкает клавишей автопилота. Двигатель урчит, меняя режим.
– Не страшно на такой дороге? – Сергей кивает на панель автопилота.
– Да ну, привык. От судьбы не уйдешь, – улыбается солдат. – По бетону чего не ездить-то? Вот на учениях, когда грязь по самые двери, там да. Там автопилот не поможет. За день так накрутишься – мало не покажется. А ты давно с Южного?
– Пару недель. Вчера только из госпиталя.
– Как там? – с интересом расспрашивает водила.
– Да так как-то… – пожимает плечами Сергей, глядя на дорогу. Неохотно добавляет: – Задница там. Лучше туда не попадать.
– Ясен перец…
Монотонный гул двигателя навевает дрему. Расстегнув броню, Сергей клюет носом.
– Приехали, Серж, – шевелит его за плечо водитель. – Блок-пост. Сейчас документы будут проверять. Ты лучше дальше сам. Они груз долго шерстить будут.
– Спасибо, что подбросил, Стас, – Сергей хлопает по подставленной ладони. Солдатская ладонь – как большая мозолистая лопата.
Хмурые пехотинцы держат Сергея на прицеле, пока капрал проверяет сканером его жетон. Неуютное ощущение. Он надеется, что у солдат в новенькой броне крепкие нервы. Глупо помереть от того, что у какого-то салаги палец на курке дрогнул.
– Все в порядке, сэр, – капрал возвращает жетон. Кивает своим. Винтовки опускаются. – Проходите.
Сквозь тучки проглядывает робкое солнышко. Джорджтаун, если не обращать внимания на блок-пост за спиной, все тот же. Красивые скверы. Широкие проспекты. Работают магазины. На улицах много машин. Откуда-то звучит музыка. Среди разряженной в пестрые одежды публики тусклая броня Сергея выглядит, словно танк на автостоянке у супермаркета. Он снимает шлем. Щурится на солнце. На него обращают внимание. Оглядываются.
Признак военного положения – зеленый «Томми» со значком патруля на башне. Подобрав гусеницы, БМП медленно скользит на воздушной подушке по середине улицы. Встречные машины опасливо жмутся к обочинам. Морпехи огромными жуками расселись на броне.
– Привет, пехота! – кричит со своего насеста верзила-сержант.
Сергей улыбается в ответ, поднимает в приветствии руку.
«Томми» гудит совсем рядом, выдувая из щелей тротуара струйки дождевой воды.
– Не узнаешь? – улыбается сержант.
– Да вроде нет.
– Эскудо. Недавно виделись. Я тебя на окраине сменял, – морпех перекрикивает гул двигателя.
– А… Не узнал. Я тебя без брони и не видел. Извини.
– Бывает. Подлечился?
– Да, подлатали чуток.
– Ты в отпуске? Может, подбросить? Мы только заступили, времени полно.
– Да мне далеко, – вежливо отказывается Сергей. – В пригород. Все равно спасибо.
– Да брось. Садись. – сержант с грохотом бьет армированным ботинком по краю башни.
Гул сразу стихает. Коробочка тяжело оседает на дорогу. Становятся слышны звуки большого города вокруг. Сергей забрасывает сумку на броню. Взбирается сам. Глядя на морпехов, пристраивает ноги на ребристых ячейках активной брони.
Сержант снова пинает башню. Качнувшись, зеленый зверь поднимается над землей. Устремляется вперед. Плывет по оживленной улице большим сухопутным кораблем, осторожно раздвигая потоки встречных машин. Морпехи уважительно косятся на наградные планки Сергея. Предлагают ему сигареты. Уважение сержанта к этому невзрачному пехотному говорит им о многом. Их сержант крут, как унитаз. Просто так какому-то задохлику руки не подаст. Они солидно сидят полукругом, положив винтовки на колени, внимательно оглядывают улицы с высоты брони. Тащат службу. Держат перед ним марку. Этакие невозмутимые убийцы. Наблюдая за их потугами, Сергей скрывает улыбку.
– Давно с Южного? – кричит он сержанту.
– Три дня. Прислали на переформирование. Пусть там уже без нас разбираются, – отвечает морпех.
– Потери большие?
Морпехи внимательно прислушиваются к их разговору, делая вид, что смотрят по сторонам.
– Раненых много. С пехотой мы научились разбираться, а вот снайперы их – еще то дерьмо. Высший класс. Пока не подстрелит кого, не обнаружишь. Да и потом хрен возьмешь. У меня вот новое отделение теперь, – чтобы не орать на всю улицу, сержант придвигается ближе к Сергею.
– Я одного такого в упор грохнул. Под землей, – сообщает Сергей.
– Да ну?
Сергей кивает.
– Его КОП засек. Ну, я его из кольта в упор и расстрелял. Целый магазин. Живучий, сволочь.
– Вот уроды! А ты везучий! – весело кричит сержант. – Удивил нас тогда со своим роботом. Думали – кранты тебе. Ротный сказал: учитесь, как правильно помирать. А ты – вот он. Целехонек.
Сергей кивает. Сплевывает вниз. Плевок сдувает встречным ветром.
БМП мчится, по пологой дуге срезая повороты. Металл под ногами мелко вибрирует от рева двигателя. Разноцветные небоскребы-близнецы так и мелькают по сторонам. После вылизанного сияющего военного городка, столичный Джорджтаун выглядит, как разбитной стиляга. Отвык он от этих широченных улиц. Мелькает знакомый фасад. Полицейское управление. Сергей морщит лоб. Чего-то прикидывает про себя. На губах – нехорошая улыбка.
– Садж, ты меня скинь вот тут. Дела у меня, – он машет сержанту в сторону здания с россыпью бело-серых машин вокруг.
Тот кивает. Бормочет в шлем. «Томми», распугивая встречный транспорт, закладывает широкий вираж.
– Помощь нужна? – интересуется морпех.
– Да нет, обойдусь. Ты только не спеши на вызов, если тут стрельба поднимется.
– Стрельба? Ты даешь, парень. Мы своих не бросаем. Пошли. Отделение – к машине!
Бойцы с лязгом осыпаются вниз. БМП громоздится на пижонский газон, висит над ним, разворачивая пушку в сторону входа. Патрульные копы у широкой лестницы, по случаю военного положения, как один, втиснутые в полицейскую броню, недоуменно оглядываются на незваных гостей.
– Счет у меня тут. Личный, – на бегу поясняет Сергей сержанту.
Тот понимающе кивает.
– Не боись. Истребуем. Счас подпишем авизо. Баланс подобьем.
Отделение грохочет ботинками по красивому мраморному полу. Не церемонясь, расталкивает прикладами замешкавшихся копов. Дежурный тянет руку к кнопке экстренной связи.
– Руки убери, – через динамик шлема громогласно советует ему сержант, выразительно покачивая винтовкой. – И подними их повыше.
Коп кладет руки на затылок, исподлобья смотрит на необычных посетителей.
Морпехи полукругом рассыпаются по холлу, берут на прицел фигуры в легкой синей броне.
– Военный патруль! – грохочет сержант на весь холл. – Всем оставаться на местах. Попытки к сопротивлению будут подавляться по законам военного времени.
– Мне нужен сержант Стетсон. Надолго я его не задержу. Он у себя? -спрашивает Сергей у дежурного.
Тот кивает. Сергей снова, как когда-то, идет по узкому коридору. Теперь коридор тесноват для его усиленных броней плеч. Сержант отряжает с ним двух бойцов. Выглядывающие из кабинетов копы немедленно укладываются мордой в пол. Недовольно бурчат под дулами винтовок.
Узкая лестница. Тот же пахнущий пылью зал с тесными стеклянными клетушками. Стетсон в расстегнутой на шее форменной рубахе выглядывает в коридор на звук тяжелых шагов. Недоуменно таращит глаза на незнакомого солдата.
– Тебе кого, боец? – напирает он толстым брюшком на Сергея. – Тут служебное помещение, вход посторонним воспрещен.
– Мне можно, садж, – ухмыляется Сергей, поднимая лицевую пластину.
Наглый, уверенный в себе Стетсон меняется в лице. Делает шаг назад.
– Да тебя не узнать, парень, – бормочет он, – Такой орел!
– Ага. Пришел вот тебя поблагодарить, – говорит Сергей. Бьет бронеперчаткой в жирную грудь. – За заботу.
Стетсона откидывает к стене. Он сильно прикладывается затылком. Сползает на пол. Мотает головой. Размазывает кровь по лицу.
– Что, непривычно? – интересуется Сергей. – Все больше сам привык? Связанных?
Стетсон тяжело поднимается. Делает шаг навстречу.
– Тебе и не снилось, как меня били, щенок. Я тебя достану, сволочь.
– Не сомневаюсь.
Стетсон пытается поймать удар, ставит блок. Упрямый, сволочь. Пропускает удар ногой. Тяжело обрушивается на пол.
– Мне так много надо тебе сказать, ковбой, – спокойно говорит Сергей, надвигаясь на судорожно кашляющего копа. – Но времени мало.
– Я тебя достану, – выкашливает кровь Стетсон.
Сергей смотрит на него уважительно.
– Хорошо держишься, дружок. В мобильной пехоте нужны такие упертые, как ты. Из тебя классный сержант получится. Со временем. Только жирок придется сбросить. Ну, ты не переживай. Я знаю клевого массажиста. Кнут его фамилия. Я похлопочу, он тебе такую диету пропишет – закачаешься.
– Даже и не думай… сволочь.
– А я и не думаю. Я просто знаю. Думать в армии – смерти подобно. А я теперь охеренно образцовый солдат. Мне без тебя там скучно было. Ты бы знал, как! Где у тебя контракты-то хранятся?
– Пошел ты!
– Плохо. – Сергей цокает языком. Как на тренировках, раз за разом обрушивает на мягкое тело удары тяжелых ботинок.
Рубашка копа вся заляпана кровью. Красные потеки на пластиковом полу. Носки ботинок тоже красные.
– Ты пойми, – объясняет Сергей, – я могу сейчас получить твою подпись. А могу через полчаса. А могу попозже, в части. Ну, сам посуди – негоже начинать службу с госпиталя. Там классные спецы, спору нет, но рекрутов лечат так-сяк. Они еще пока не солдаты. Малоценное имущество. Выбор за тобой. Времени у меня много, я в отпуске.
Он делает шаг к сидящему у стены Стетсону. Что-то податливо хрустит под ударом ботинка.
– Имей в виду – я еще даже и не размялся, – предупреждает Сергей.
– Ладно, – с трудом шевелит разбитыми губами коп. – Твоя взяла, сволочь. Подпишу.
Сергей внимательно смотрит, как Стетсон заполняет контракт дрожащей рукой. Пачкает края бумаги кровью.
– В графе «Срок» пиши – «пять лет», – подсказывает он.
Стетсон сопит сломанным носом. Ненавидяще зыркает. Хотя как тут понять, что взгляд ненавидящий, если и глаз-то из-за разбитых бровей не видать?
– В графе «Особые условия» пиши – «службу желаю проходить на базе Форт-Дикс, в первом батальоне первого полка мобильной пехоты». Написал? Подписывай. Если подпись окажется не твоей, я тебе руки в локтях прострелю, – спокойно уточняет Сергей.
Окровавленным кулем он волочет Стетсона по коридору. Бывший коп хрипит и сучит ногами.
– Садж, принимай пополнение! – весело кричит Сергей морпеху. – Вот его контракт. Надо доставить его в рекрутский пункт.
Отпускает тело. Сожалеюще разводит руками.
– Извини, он захотел служить конкретно в мобильной пехоте…
– Образцово! – сержант с лязгом хлопает его по плечу. – Доставлю в лучшем виде.
Бойцы подхватывают тело под руки, под ненавидящими взглядами полицейских волокут его к выходу.
– Спасибо за помощь, – жмет Сергей руку сержанта. – Меня Занозой зовут. Сергеем.
– А я Фрэнк. Пронин.
– Русский? – удивляется Сергей.
– Да нет. Просто фамилия от деда. А он вырос приемным сыном у русских.
– Понятно.
– Мы до утра в патруле. Если что – кликни меня по тридцатому каналу. Позывной – «Ворон».
– Договорились, Фрэнки.
«Томми» взревывает мотором, унося на себе окровавленную добычу.
– Сэр, а кто это был-то? – спрашивает один из самых любопытных по внутренней связи.
– Ты же слышал – Занозой его кличут, – нехотя отзывается сержант.
– Ну и чего? Реально крутой пацан?
– Да уж, реальней некуда. Пули жрет на завтрак. Таких реальных мужиков, как он, может и не осталось уж вовсе, – задумчиво говорит морпех.
