Глава 5
Неполная команда
Неотъемлемыми спутниками человеческого поселения на любой планете всегда были и остаются кладбища. Первая могила на Луне, появившаяся в две тысячи шестьдесят девятом, запомнилась людям не меньше, чем первый человек, ступивший на Луну веком ранее. Месту своего пребывания после смерти люди уделяют не меньшее внимание, чем месту пребывания до нее. Эйр-Йорк не являлся исключением из этого правила, хотя кладбище здесь было скорее не зоной захоронения, а зоной памяти. Большая часть могил тут принадлежала полицейским, а далеко не всегда после гибели сотрудника полиции удавалось собрать хоть что-то, достойное чести быть погребенным в красных песках. Особенно это касалось летунов.
Церемония была короткой. Четыре залпа, четыре оживших экрана, вделанных в четыре черные гранитные плиты… четыре золотые звезды в золотых же треугольниках… четыре короткие надписи… вместо четверых парней.
«Тимоти Рокуэлл; майор; силы космической полиции; 2345–2370».
Кэссиди смотрел, как на экранчике Рокуэлл раз за разом поднимает взгляд и раздвигает губы в улыбке, и думал, что таким он Тима никогда не видел. Ну, во всяком случае, не мог вспомнить таким. Тим был взрывной, веселый и любящий поржать во все горло. А такой вот робкой и чуть смущенной улыбки Кэссиди припомнить не мог. Впрочем, какое это теперь имеет значение?
Кэссиди заметил в толпе капитана Карла Фогеля — первого стрелка корабля «Морда», — пробрался к нему и встал рядом.
— Прости, — Кэссиди положил ему руку на плечо.
— Да ладно тебе, — грустно улыбнулся Фогель. — Ты здесь ни при чем. Кто же знал, что эти придурки пойдут на таран?
Никто, подумал Кэссиди. Но все равно чувство вины — хоть и слабое, едва заметное — не оставляет до сих пор. И Кэссиди вдруг почему-то сказал:
— У вас теперь тоже неполная команда.
— У нас теперь вообще нет команды, — возразил Карл Фогель. — Командиром был Тимоти, на нем все держалось. А кого теперь назначат командиром — кто знает? И кого еще к нам пришлют для пополнения экипажа…
— Скоро в Полицейской академии выпуск, — вспомнил Кэссиди.
— Молодняк, — кивнул Фогель. — Зелень. Их еще учить и учить. И сколько из них окажется здесь — кто знает? У Тимоти остался сын. Молодой парень. Собирался в этом году поступать в Полицейскую академию. Я видел его сегодня. Он сказал: «На хрен такую работу!..» Может быть, он прав — кто знает? — задумчиво проговорил Фогель.
Кэссиди вздохнул и вернулся к своим.
Люди уже расходились. Кому-то было пора на службу, кому-то — по своим делам. Тонкими струйками вытекали за кладбищенскую ограду люди, одетые в полицейскую форму, — таких здесь было подавляющее большинство. И каждый из них переживал случившееся, но не очень сильно. Потому что знал — сегодня же такая судьба может постичь и его.
Полиция. Оплот закона и порядка на планете. Стражи безопасности на Марсе. Лейкоциты Золотого Треугольника… Но иногда зараза оказывалась чересчур сильной, с ней справлялись, ликвидировали ее, но результатом оказывались такие вот сборища на кладбище.
— Давай вечером посидим где-нибудь? — предложил Тур. — А то на душе гнусно очень. Выпить хочется.
— Можно, — согласился Фил. Ему тоже очень хотелось выпить. — Давайте в «Красном Полдне»?
— Договорились, — кивнул Тур и вопросительно оглядел остальных. — Ну, пошли?
— Вы идите, я позже подойду, — сказала Стрелка.
— Ладно, — опять кивнул Тур. — Пока!..
— Я тоже задержусь, — заявил Фил. — Мне еще к Лучано надо зайти. Он меня зачем-то вызывал…
Кэссиди проводил взглядом Тура с Изей и посмотрел вслед уходящей Стрелке. Он хорошо знал, куда она пошла. Он знал, что вот сейчас она свернет на боковую тропинку и еще через несколько шагов остановится у одной из черных гранитных плит. Где с экрана ей улыбнется и помашет рукой рыжий зеленоглазый парень.
«Антон Сергеевич Стрельцов; капитан; силы планетарной полиции; 2338–2364».
Кэссиди знал, что Стрелка будет просто стоять и смотреть. И ни одна слезинка не блеснет в ее глазах.
Кэссиди вздохнул, развернулся и направился в дальнюю часть кладбища. Там было три могилы, возле которых ему хотелось сейчас побывать. Он редко приходил сюда, и остальные члены команды тоже. И всегда почему-то получалось так, что каждый из экипажа «Отбоя» приходил сюда в одиночку.
«Омар Камиран; майор; силы космической полиции; 2345–2369».
«Николай Иванович Кузнецов; капитан; силы космической полиции; 2344–2369».
«Мари Рессорт; лейтенант; силы космической полиции; 2347–2369».
Кэссиди медленно читал короткие строчки, словно бы разыскивая в них что-то новое. Но ничего нового там быть и не могло. Все по-прежнему.
По-прежнему Кузнец криво улыбался исподлобья, сильно прищурив левый глаз — так, что в улыбке этого добрейшего человека появлялось совершенно несвойственные ему угроза и настороженность; по-прежнему удивленно вскидывал брови смуглолицый Краб, осторожно оглаживая правую щеку тонкими пальцами; по-прежнему задорно хохотала огненно-рыжая Пружинка, щедро обнажая белоснежные зубы…
«Ребята, — подумал Фил, и закрыл глаза. — Может быть, потому команда у меня до сих пор и неполная, что я не могу найти никого, кто сумел бы заменить вас? Нет, наверное, дело не в этом, — поправил он себя, и тяжело вздохнул. — Наверное, дело просто в том, что я не хочу, чтобы ваше место занимал кто-нибудь другой. Это неправильно, но — что я могу с собой поделать?!»
Послышались осторожные шаги и негромкий голос Стрелки:
— Я так и знала, что ты к ребятам пошел.
— Да, — ответил Фил.
— Отличные они были люди, — пробормотала Стрелка.
Фил открыл глаза и посмотрел на нее.
Стрелка стояла рядом, отсутствующий взгляд ее блуждал по мраморным плитам. На губах Стрелки вдруг возникла легкая улыбка, и она с неожиданной гордостью сказала:
— А ведь это Кузнец наш корабль так окрестил!
— Он нас всех окрестил, — усмехнулся Фил. — Всех вместе и каждого в отдельности. Я помню, как они с Крабом долго ругались насчет того, что «Омар» — это совсем не краб.
— Ага! — кивнула Стрелка. — Кузнец все на русский лад переиначивал. Он и Кобо так окрестил. Изя, правда, и не возражал — он у нас такой спокойный парень, понимающий.
Фил кивнул. Они немного помолчали.
— А я у Антона была, — тихо сказала Стрелка. — На дату посмотрела, и мне вдруг страшно стало — сколько, оказывается, лет прошло! Я каждый раз эту дату видела и как-то не обращала внимания. А сейчас вдруг подумала… Машке ведь тогда годик был. А ему… ему столько же, сколько мне сейчас.
— Перестань., — попросил Фил.
— Да, точно, — кивнула Стрелка. — Не буду. Не думай, с катушек не съеду. Просто… Неправильно это как-то. Я так радовалась, когда его в Нью-Рим перевели. Думала, там спокойнее будет.
Фил опять промолчал. Он знал, что в таких вот ситуациях Стрелке нужен не собеседник, а слушатель. Но в одном он со Стрелкой был согласен — чтобы погибнуть в Нью-Риме, нужно было иметь колоссальное невезение.
* * *
Нью-Рим стихийно возник на месте свалки, в которую к две тысячи сто шестидесятому году превратилось старое корабельное кладбище. Большей частью тут покоились вышедшие из строя космические корабли, байки, флаеры и боты. Предполагалось со временем разобрать эти завалы и отправить их на заводы или в переплавку. Но Апокалипсис заставил забыть об этой идее. После атаки «Посланника Ада» никому уже не было дела до корабельных развалин. К тому же лишенные крова люди очень быстро заселили опустевшие каюты и рубки.
К сто семидесятому году сюда начали стекаться представители богемы, в силу своей фантазии предпочитавшие живописные развалины скучным городским улицам Олд-Сити. Художники, музыканты, архитекторы, дизайнеры, писатели и поэты — они совершенно спокойно относились и к блуждающим здесь байкерам и мертвякам, и к отсутствию воды и продовольствия. Они не придавали значения таким мелочам, как комфорт. Главным для них было творчество. И постепенно некоторые из них добились успеха. А успех принес и финансовое благополучие. Не лишив, однако, их своих странностей.
Громадные современные дома, способные поразить своим внешним видом любого, возникали прямо среди мусорных куч и покореженного железа. Сады с фонтанами, световые статуи, звуковые ограды — никто не мешал сумасшедшим художникам, никто не покушался на свободу их фантазии. В дело шли даже обломки кораблей. И порой странно бывало наблюдать, как вчерашний изуродованный корпус патрульного корабля или ракеты геологоразведчиков превращался в стройную башенку или иную часть архитектурного ансамбля.
Постепенно в Нью-Рим начали стекаться и просто состоятельные люди — те, которым чужд был дух богемы, но кому льстило соседство с мировой (или даже межпланетной) известностью. Они же и окрестили это поселение, предполагая со временем придать ему статус столицы Марса. И в сто восемьдесят шестом году Нью-Рим был официально признан городом. Тогда же здесь и возник первый полицейский участок.
Население Нью-Рима было спокойным — насколько вообще можно говорить о спокойствии людей, причастных к искусству. Но, во всяком случае, преступлений здесь было немного. К двести шестидесятому году Нью-Рим считался самым безопасным местом в Золотом Треугольнике. Единственной проблемой оставались байкеры, но и они сюда очень редко совались — поживиться им тут было особенно-то и нечем. Назначение в Нью-Рим считалось в полиции за счастье, и очень многие стремились туда попасть.
Нужно было иметь колоссальное везенье, чтобы тебя направили служить в Нью-Рим. И еще большее невезенье, чтобы погибнуть там. Впрочем, некоторым это, к несчастью, удавалось…
* * *
— Ты с ума сошел, — в голосе Филиппа Кэссиди была непоколебимая уверенность в правоте своих слов.
— Нет, — спокойно ответил Мигель Лучано.
— Тогда, — так же уверенно заявил Кэссиди, — ты думаешь, что сошел с ума я.
— Что я о тебе думаю — это отдельный вопрос, — нахмурился капитан Лучано. — Но лететь придется именно твоему экипажу.
— У Золотого Треугольника нет ни одного свободного пассажирского корабля? — ядовито осведомился Кэссиди. — Или ни одного свободного транспортника? Или даже водовоза?
— Ага, — кивнул Лучано. — Водовоз будет везти подследственных… Хорошо… Молодец, майор! А секретность?
— Какая, к черту, секретность?! — возмутился Кэссиди. — Половина Марса уже, наверное, знает об этом крушении! А вторая половина… Погоди! — Филипп запнулся. — Как ты сказал? Подследственных?!
— Дошло, — удовлетворенно кивнул Лучано. — Наконец-то. Хотя они пока еще рассматриваются как свидетели…
— Какие свидетели или подследственные?! — не понимал Филипп. — Каковы вообще основания для начала расследования? Это же не наш корабль, с Венеры, удирал от пиратов, не справился с управлением…
— Он пришел из пояса астероидов, — заявил Лучано. — И в прокуратуре думают, что в пояс он попал с Венеры, и попал туда не просто так.
Филипп нехорошо прищурился и ядовито заявил:
— Мне это все живо напоминает пору перед самым Апокалипсисом — когда планеты усиленно начали разыскивать внешних и внутренних врагов. Нет?
— Нет, — Лучано помотал головой. — Тут другое дело… понимаешь… ну, в двух словах, это связано с безопасностью Марса.
— Ага, — удовлетворенно кивнул Филипп. — Внешние враги…
— Неизвестные технологии, — понизил голос Лучано.
— На разбившемся корабле?! — удивился Фил.
— Не знаю, — Лучано опять помотал головой. — Я не в курсе. Но с тобой, помимо этих двоих потерпевших крушение, полетит еще один человек. По легенде, майор планетарной полиции Нью-Рима в отставке, эмигрирует на Венеру, тридцать пять лет, зовут его Стефан ван Кайл, голландец.
— А не по легенде? — спросил Кэссиди.
— Его действительно зовут Стефаном ван Кайлом, — ответил Лучано, — и ему действительно тридцать пять лет. Но он следователь генеральной прокуратуры. В звании полковника. Только учти, что об этом кроме тебя не знает (и не должен знать) никто, даже твой экипаж. Кстати, насчет экипажа… — Лучано заметно смутился. — Полетите без Стрельцовой.
— Что?! — Если бы Филу сказали, что они полетят на Солнце, он обалдел бы гораздо меньше. — Какого черта, Мигель?!
— Ну так надо, — Лучано старался не смотреть на Кэссиди. — Ее кандидатура вызвала неодобрение в прокуратуре…
— Ее кандидатура вызвала одобрение у меня! — заорал Кэссиди.
Лучано испуганно вздрогнул и покосился на дверь.
— Ты потише… — робко попросил он.
— Хрен там — потише! — продолжал орать Кэссиди, наливаясь краской. — Знаю я, что у них «вызвало неодобрение»! Ее срок — вот что! А то, что она уже хрен знает сколько времени как отсидела, и то, что она лучший стрелок этой долбаной планеты, — это их не касается! Короче, Мигель… — Кэссиди перевел дух, — когда и кому я могу сдать оружие, жетон, машину… ну и свои полномочия, естественно, тоже.
— Перестань, — Лучано нахмурился.
— Я совершенно серьезно, — спокойно возразил Фил. — Без Стрелки я не полечу. А при таком отношении к экипажу — когда всякая там… прокуратура начинает лезть куда не надо — я вообще не хочу иметь ничего общего с полицией. Ты понял?
— Перестань, я сказал! — гаркнул Лучано, вскакивая на ноги.
— Не ори на меня! — рявкнул в ответ Кэссиди, подаваясь к нему.
Некоторое время они, набычившись, стояли нос к носу, разделенные столом капитана Лучано. Багровые от злости лица их постепенно светлели, приходили в норму. Первым успокоился Кэссиди — он вздохнул, отвел глаза и принялся разглядывать потолок. Лучано тоже перевел дух и снова уселся в кресло.
— Попробуй еще хоть раз повысить на меня голос, — пробурчал он. — Не только Стрелки — звания лишишься.
— Послать тебя я смогу и тихим голосом, — возразил Кэссиди. — Но без Стрелки я не полечу.
— Черт знает что такое, — Лучано принялся тыкать пальцами в клавиатуру компьютера. — Я не мальчик, чтобы на меня орали… И все из-за этого идиота в прокуратуре, которому не понравилось личное дело моего офицера… Ладно, Фил, ты иди, я сам с ними поговорю. В самом деле, безобразие…
— Мигель, — тихо произнес Фил. — Я правда подам рапорт, если ты заставишь меня лететь без Стрелки. В конце концов, у меня действительно неполный экипаж… Но дело даже не в этом…
— Да знаю я, в чем дело, — вскинулся Лучано. — Я ожидал, что ты будешь возражать, просто была слабая надежда, что пронесет…
— Не пронесет, — ответил Кэссиди.
— Ладно, иди, — отмахнулся Лучано. — Сам разберусь с этим. А завтра вечером — ко мне на инструктаж. Получишь задание…
* * *
В баре «Красный Полдень» было не протолкнуться — конец рабочего дня, масса желающих промочить горло себе и перемыть косточки своему начальству. В воздухе стоял непрерывный гул, разбавляемый звяканьем стаканов и вспыхивающими ссорами. Впрочем, возле двух столиков, где отдыхали полицейские — команда «Отбоя» и вернувшийся из рейда патруль нижников с соседнего участка (неплохие ребята, Фил их знал), было довольно прилично. Все-таки ходить в бар в полицейской форме — это глупость, подумал Кэссиди, тяжело опускаясь на стул. Чувствуешь себя как на работе. Хотя…
В Олд-Сити, где ребята отдыхали в гражданской одежде, было, конечно, интереснее, но хлопотнее. Интереснее — команде, хлопотнее — Филу…
— Что пьем? — мрачно осведомился Фил, изучая поверхность стола.
— Фирменный коктейль, — похвастался Тур, покачивая в воздухе полупустым бокалом, в котором лениво качнулась густая желтоватая жидкость.
— Похоже на машинную смазку, — заметил Фил.
— Ты уже пробовал?! — радостно изумился Тур. — Правда гадость, да?
— Да треплется он, Фил, — сказала Стрелка. — Нормальное пойло, не очень крепкое, приятное на вкус и вселяющее веру в непобедимость полицейских сил Марса.
— Мне — то же самое, — бросил Фил подошедшему официанту. — Уверенность в непобедимости мне сейчас была бы очень кстати…
— Что-то случилось? — осторожно спросил Изя. — Мы кого-то не того убили, Филя-сан?
Филу не хотелось сейчас говорить о предстоящем задании. Во-первых, бар — это не такое место, где можно трепаться о работе. А во-вторых, разговор этот неизбежным образом съехал бы на историю со Стрелкой, а этого Филу тоже очень не хотелось. И Изе ему отвечать не хотелось. Ничего ему сейчас не хотелось. Хотелось напиться…
— Давай выкладывай! — потребовала Стрелка. — Что-то серьезный ты какой-то, Фил. Правда, ничего не случилось?
«Как почувствовала», — подумал Фил. К счастью, противно заверещал браслет, получивший сообщение, и Фил на какое-то время был избавлен от необходимости поддерживать беседу. Однако чтение сообщения не доставило ему удовольствия.
— Черт знает что такое! — возмутился он. — Обалдели они там, что ли?!
— А что? — Тур вытянул шею, пытаясь прочитать, что там высвечивается на крохотном экранчике. Вся поза его выражала тревогу.
— Немедленно, видишь ли… — бурчал Фил, пролистывая текст. — Во исполнение ответа на ваше… мое то есть… требование за номером… Черт! Что за номер такой идиотский?! Прибыть в участок… Что, на ночь глядя?!
Все молча смотрели на Кэссиди. Было понятно, что командир чем-то очень расстроен.
— О! Вот оно как! — с деланой радостью заявил Фил. — Это хорошо! Прибыть немедленно самому или прислать облеченного полномочиями заместителя!
— Фил, у нас проблемы? — тихо спросила Стрелка.
Кэссиди поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. Глаза у Стрелки были внимательные и холодные. В них не было вопроса или тревоги, она просто ожидала ответа на свой вопрос. Ожидала напрасно.
— Значит, так! — решительно произнес Кэссиди. — Назначаю тебя своим уполномоченным заместителем, которого уполномочиваю… это самое…
— Обличаю, — подсказал Тур.
— Заткнись, — бросил ему Фил. — Короче, Стрелка, сейчас дуешь в участок, там что-то подписать надо, отчет какой-то. Ясно?
Стрелка сидела в прежней позе. Взгляд ее не менялся.
— Поскольку у меня заместителя нет, — продолжал Фил, — то ты назначаешься временным им.
— Кем? — спросил Тур.
— Заместителем, — пояснил Фил. — Заткнись и не мешай работать.
Стрелка молчала.
— Ты все поняла? — спросил Фил. Стрелка молчала.
— Приятно иметь глухонемого заместителя, — кивнул Фил. — Допивай и проваливай. И этого говорливого пилота с собой забери.
— А я чего?! — изумился Тур.
— Ничего, — пожал плечами Фил. — Я разве что-нибудь сказал?..
Стрелка молча встала и направилась к выходу. Тур поглядел на Фила, уставившегося вновь в стол, на серьезного Изю, махнул рукой и последовал за Стрелкой.
— Чего ты? — спросил Изя. — Как с цепи сорвался… Мне тоже уйти?
— Сиди уж, — буркнул Фил.
Официант как раз принес заказ, Фил пригубил его, сморщился и погнал официанта за чем-нибудь покрепче. И чтоб сразу две порции!..
— Шутки шутками, — проговорил Изя, — но у меня впечатление, что мы и правда не тех вчера в рейде подстрелили.
— Да тех мы подстрелили, тех, — успокоил его Фил.
И вдруг он неожиданно для себя пересказал Изе весь разговор с начальником участка. Изя (как и всегда) выслушал Фила спокойно и с улыбкой заметил:
— Можно подумать, Лучано не знал, как ты отреагируешь.
— Да все он знал, — вздохнул Фил.
— Вот именно, — кивнул Изя. — Потому и заговорил о Стрелке в тот самый момент, когда ты принялся отказываться от полета на Венеру.
— А? — Фил удивленно посмотрел на Изю.
— Разговор закончился на чем? — спросил Изя и сам же себе ответил: — Что мы летим на Венеру, да? Это уже не обсуждалось, ведь так? А насчет Стрелки нашей Лучано наверняка давно уже сам урегулировал все вопросы.
— Зар-р-раза… — проворчал Фил. — Ну и ладно, ну и полетим. Полетим? Полетим! И эту троицу повезем…
— Какую троицу? — не понял Изя.
— Что? А! Ну, кроме потерпевших крушение с нами полетит один отставной майор. Нижник.
— Да, плохо летать с неполной командой, — вздохнул Изя.
Они помолчали, выпили. Еще помолчали.
Изе тоже расхотелось говорить. Ему, как и Филу, сейчас вспоминались события, после которых команда «Отбоя» стала неполной.
— А помнишь, — с грустной улыбкой спросил Изя, — кто назвал наш корабль «Отбоем»?
— Кузнец, — кивнул Фил. — Хороший был парень.
— Краб с Пружинкой — тоже, — добавил Изя. — Если бы он за Пружинкой в тот бот не полез…
— Не мог он не полезть, — сказал Фил. — Не он, так кто-нибудь другой из нас. Мы же не знали, что она с этой бомбой влипла… Краб просто ближе всех к люку был.
— Стрелка тогда весь боекомплект выпустила, — вспомнил Изя.
— У нас у всех тогда крышу снесло, — заметил Фил.
— Кроме тебя.
— У меня тоже, — возразил Фил. — Просто я держался, виду не подавал. Или вы просто не заметили, как я психанул.
Они опять замолчали.
— Не хочу я на Венеру лететь, — вздохнул Фил. — Четыре дня туда, четыре дня обратно… там еще — неизвестно, сколько торчать. Да и вообще…
— Опять твое дурацкое предчувствие? — спросил Изя.
— Опять, — согласился Фил. — Как тогда. Не хочу.
— Предчувствие надо топить, командир, — Изя поднял бокал. — А память надо хранить. Давай, за ребят.
И они выпили.
Молча.
* * *
День, как обычно, начался с нервотрепки. Череду их ознаменовало совершенно непонятное сообщение из Полицейской академии, в котором майору Филиппу Кэссиди в самой категоричной форме приказывалось явиться в оное заведение для удовлетворения выполнения майорового же требования за номером таким-то от такого-то числа, и так далее. Фил терпеть не мог подобную канцелярщину, принятую в полиции. И потом, он совершенно не помнил, что это было за требование и что это вообще было за число. Почти два месяца назад — упомнишь тут, как же…
Второй новостью, нагрянувшей сразу же через двадцать минут после получения первой, было сообщение от капитана Лучано, сурово напоминавшего, что некий Густав Саневар давно уже находится в четвертом полицейском участке. Что это был за Густав Саневар и почему Фила должно волновать его пребывание в полиции — оставалось совершенно непонятно.
И завершил картину еще один вызов — на этот раз к заместителю генерального прокурора Золотого Треугольника, мечтавшему срочно увидеться с Филиппом Кэссиди.
Фил задумчиво покрутил в пальцах браслет, подумал, не стоит ли бросить его в утилизатор, и решил, что пока еще не стоит, пригодится. Потом Фил попытался вспомнить, много ли они вчера с Изей выпили. Выходило, что не так уж и мало. Далее он попытался вспомнить, все ли вчера благополучно закончилось. Но так и не смог. Вроде бы ничего особого они не натворили. Хотя, если судить по обилию и характеру утренних сообщений, первое впечатление вполне могло оказаться неверным.
В Полицейскую академию Фил категорически решил не ездить — находилась она за пределами Эйр-Йорка, черт-те где, почти возле самой Долины Ареса, и тащиться туда самому было ужасно неохота. Неохота было ехать и в участок, выяснять, кто такой этот неизвестный Густав Саневар и что он натворил. Может быть, они с Изей вчера спьяну преисполнились служебного рвения и кого-то арестовали? Сейчас уже вспомнить это было невозможно. Кроме того, очень и очень не хотелось ехать и к заместителю генерального прокурора, поскольку Фил уже догадывался, что разговор пойдет о Стрелке. Все эти мысли едва не вогнали Кэссиди в глухую депрессию. Однако холодный душ вернул душевное равновесие и подсказал способы решения почти всех неприятных проблем.
В Полицейскую академию Кэссиди отправил Тура — ему сейчас все равно нечего было делать в городе. Тур попытался отмазаться, начал ныть, но Фил рявкнул так, что даже в браслете что-то испуганно пискнуло. На просьбы Тура захватить с собой Стрелку или Изю Фил ответил отказом. Во-первых, Изя ему нужен был здесь — Фил намеревался сейчас же, после разговора с Туром, отправить его в участок разбираться с таинственным хулиганом Густавом Саневаром, если они и правда его вчера арестовали, то пусть Изя как соучастник безобразия это все и расхлебывает. Стрелку же Фил хотел держать под рукой — мало ли куда его еще могут вызвать? Хорошо было бы вообще-то отправить ее вместо себя к заместителю генерального прокурора… нет, не хорошо, она там что-нибудь обязательно натворит. Кроме того, в прокуратуре желали видеть именно командира экипажа, а не первого стрелка. Так что придется ехать самому.
Тут Фил вспомнил, что ехать ему не на чем, что машина еще в ремонте, и нежелание отправлять в прокуратуру Стрелку сделалось гораздо более расплывчатым. Но майор взял себя в руки, героически оделся и вышел на улицу.
Погода была тихая и даже вроде бы теплая. Дорога пешком до прокуратуры заняла минут сорок, так что Кэссиди успел еще выпить чашечку кофе в прокуратурской столовой и окончательно прийти в хорошее настроение. В том смысле, что теперь он готов был драться за Стрелку до конца.
Заместителя генерального прокурора Кэссиди до сего дня ни разу не видел. И очень удивился, что тот оказался в чине майора. На вид ему было лет сорок, и в глазах его Кэссиди уловил легкую, едва заметную и необъяснимую тревогу.
— Майкл Тейлор, — представился он, привставая из-за стола и протягивая Кэссиди руку.
Кэссиди ответил на рукопожатие, в свою очередь представился (хотя в этом и не было нужды) и уселся в предложенное кресло. То, что собеседником его будет человек одного с ним звания, немного успокоило Кэссиди. Мало ли что он чей-то там заместитель — майор майора понять должен…
— Вы, полагаю, догадываетесь, о чем у нас пойдет разговор? — заместитель генерального прокурора нервно пробарабанил пальцами по поверхности стола.
— Отнюдь, — соврал Кэссиди, вложив в это слово весь свой арсенал учтивости.
— Разве капитан Лучано с вами не беседовал?! — совершенно искренне удивился майор Тейлор.
— О чем и с кем беседует капитан Лучано, — подпуская холода в голос ответил Кэссиди, — следует интересоваться непосредственно у самого капитана Лучано.
— Хм… Простите… — Тейлор заметно смутился. — Вы меня неверно поняли… я имел в виду… капитан Стрельцова, — Тейлор пронзил Кэссиди взглядом. — Я настаиваю на рекомендации прокуратуры исключить ее из экипажа на время выполнения задания. Надеюсь, вы понимаете, о каком именно задании идет речь? Или прикажете мне пересказывать все, что вы уже слышали от капитана Лучано, господин майор?
— Нет, господин майор, — Кэссиди сел прямо и сжал челюсти.
— Что — нет? — поднял брови Тейлор, и добавил: — Господин майор.
— Все — нет, — холодно ответил Кэссиди. — Господин майор. И по поводу задания, и по поводу капитана Стрельцовой. И потом, — Кэссиди слегка улыбнулся уголком рта. — Если это действительно рекомендация, то… настаивать, знаете ли… как-то… — он развел руками.
Тейлор нахмурился.
— Я мог бы объяснить вам, почему в прокуратуре возникло такое мнение, — начал было он, но Кэссиди его спокойно перебил.
— А я мог бы объяснить вам, почему считаю это мнение ошибочным, — сказал он.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Кэссиди пытался сообразить, что так беспокоит майора Тейлора. Прошлое Стрелки? Какого черта?! Столько лет не беспокоило, и вдруг — на тебе!..
— Вы доверяете Стрельцовой? — неожиданно спросил Тейлор.
— То есть?! — Кэссиди действительно слегка обалдел от такого поворота, ему даже не пришлось притворяться, брови сами взлетели вверх.
— Вы полностью доверяете капитану Стрельцовой? — повторил вопрос Тейлор. — Все-таки бывшая наркоманка, отсидела срок…
— Я абсолютно доверяю всем членам своего экипажа, — твердо заявил Кэссиди. — Даже в нашем случае, при работе с неполной командой, когда малейшие недостатки каждого члена экипажа очень хорошо видны… одним словом, никаких нареканий к капитану Стрельцовой я не имею.
— Видите ли… — майор Тейлор непонятно почему смутился. — Только поймите меня правильно… здесь играет большую роль и моя личная заинтересованность… в результатах задания, я имею в виду…
Последняя фраза прозвучала крайне фальшиво, и Кэссиди насторожился. Личная заинтересованность? Какого черта?!
Кэссиди не стал ничего отвечать, ему было интересно, как Тейлор станет выпутываться из ситуации, в которую сам себя загнал. Но майор Тейлор выпутался довольно легко — он просто сделал вид, будто и не говорил ничего подобного. И со спокойным лицом принялся объяснять Кэссиди:
— Задание чрезвычайно важное, майор. Возможно, что дело намного серьезнее, чем мы себе представляем. Возможно даже, что речь сейчас идет о безопасности нашей планеты.
— Байкеры? — осторожно спросил Кэссиди.
— Байкеры — это полдела. Это неприятно, это раздражает, но это вполне устранимо силами полиции Золотого Треугольника. А что вы скажете по поводу межпланетной войны?
— Что?! — Кэссиди подумал, что столько удивления, как во время этой беседы, он еще никогда не испытывал. Одна новость за другой, и одна другой неприятнее.
И естественно, все мысли о Стрелке мгновенно вылетели у него из головы…
— Подождите, майор, — нахмурился Кэссиди. — Тот разбившийся корабль?..
— Это действительно был венерианский корабль, — прервал его Тейлор. — «Утренняя Звезда», Венера. И двое оставшихся в живых действительно были в списке людей, находящихся на корабле. Но вот что касается всего остального…
— Например?
Тейлор немного помолчал, словно бы раздумывая, говорить Кэссиди всю правду или нет.
— К счастью, после его аварии осталось достаточно фрагментов, чтобы выяснить одну странную вещь, — Тейлор стал говорить медленнее, словно бы взвешивая каждое свое слово. — На корабле не было людей. Во всяком случае, нам не удалось найти останков ни одного человека. Разумеется, все они могли сгореть — взрыв реактора, высокая температура… Но я лично верю в это с трудом.
— То есть кроме этих двоих никого на корабле не было? — уточнил Кэссиди.
Тейлор кивнул и добавил с нехорошей ухмылкой:
— Но там было другое.
— Что именно? — не удержался от вопроса Кэссиди.
— Оружие. Много оружия. Настолько много, что вы даже не можете себе представить. И этот корабль шел на Марс. Чтобы совершить посадку в зоне, контролируемой байкерами.
— Венера? Они поставляют байкерам оружие?! — Кэссиди не мог в это поверить. — Откуда у них оружие?! Венера является постоянным и самым крупным клиентом оружейных заводов Олд-Сити.
Какой смысл был везти оружие обратно на Марс? Не проще ли было бы…
— Корабль шел не с Венеры, — вновь оборвал его Тейлор. — Он и не мог идти с Венеры — эта планета сейчас расположена слишком далеко. Единственная точка, откуда он мог идти, — это пояс астероидов. Но оружие на «Утренней Звезде» было именно наше, из цехов Олд-Сити.
— То есть кроме Венеры и байкеров у нас, возможно, в качестве противника есть и пираты?! — Кэссиди это все начинало напоминать дешевый и неумело сделанный фильм о разбойниках и шпионах.
— Не знаю. И никто пока этого не знает. Но мы обязательно это выясним. Наш человек, которого вы доставите на Венеру…
— Этот самый… как его? Ван Кайл, да? Заместитель прокурора кивнул.
— У него есть особое задание… — Тейлор замолчал.
Кэссиди тоже молчал, ожидая продолжения. Ему уже не верилось в то, что вся эта речь прокуратурского майора содержит хоть крупицу правды.
— А ваша задача — доставить его на Венеру, — невпопад закончил фразу Тейлор.
— Разумеется, господин майор, — кивнул Кэссиди. — Задание мне совершенно ясно, и можете не сомневаться, экипаж патрульного корабля номер ноль-пять выполнит его.
Тейлор надолго замолчал, внимательно изучая поверхность стола. Ну давай же, подумал Кэссиди. Ляпни еще что-нибудь. Какую-нибудь глупость. Про байкеров, про Венеру, про военный переворот. Про Землю ляпни — как они там готовятся к захвату Золотого Треугольника…
Кэссиди едва сдерживал ядовитую ухмылку, готовую уже выползти на лицо. У него сложилось отчетливое впечатление, что все, о чем говорил майор Тейлор, не имело ни малейшего отношения к этой встрече. Словно бы он специально выдавал какие-то обрывки информации (не обязательно ложной причем!), чтобы посмотреть на реакцию Кэссиди. Как будто интересовали его не серьезность предстоящей операции, не угроза Золотому Треугольнику (если она была), а нечто совершенно иное.
Кэссиди вдруг вспомнил, с чего начался разговор — со Стрелки. «Неужели все из-за нее, — удивился про себя Кэссиди. — Не может быть, не верю!..»
Прошлое Стрелки действительно было далеко не безоблачно. Но это целая история, вспоминать которую сейчас, в прокуратуре, совершенно не обязательно. Да, она употребляла наркотики. А кто в юности не соблазнялся чем-то запретным? Наркотиками, выпивкой, правонарушениями… Майор Кэссиди, как и всякий полицейский, хорошо знал, что большая часть задержанных едва ли оказывается старше двенадцати лет. А Стрелка…
Чтобы понять, почему Стрелка провела три года на исправительных работах в Долине Ареса, нужно вспомнить об Антоне Стрельцове, капитане планетарной полиции, следователь первого полицейского участка Нью-Рима… впрочем, тогда он не был еще капитаном, наверное. И служил не в Нью-Риме, а в Олд-Сити. Если бы не Антон, Стрелке вряд ли бы удалось избавиться от привычки к наркотикам.
Кстати, на исправительные работы она попала совсем за другое — перестрелка в полицейском участке. Второй участок, кажется, в Олд-Сити. Самое гнездо, перевалочный пункт разной химии, которую варили где-то за пределами Золотого Треугольника и конечным пунктом назначения которой были Олд-Сити и Нью-Рим. Антон Стрельцов вышел на них случайно и совершенно неожиданно и для себя, и для них. И если бы не Стрелка… Те, кто остался в живых после этого, либо были расстреляны, либо до сих пор трудятся в Долине Ареса.
Рассказать бы это все майору Тейлору, заместителю генерального прокурора Золотого Треугольника. Объяснить бы ему, почему много лет уже количество погибших от наркотиков составляет едва ли один процент от того, что было пятнадцать лет назад.
Кэссиди посмотрел на Тейлора. И ему вдруг показалось, что майор все это и так знает. И, кроме того, показалось, будто Тейлор превосходно осведомлен о том, что творится сейчас в голове майора Кэссиди.
— Возвращаясь к началу беседы, — вновь заговорил майор Тейлор, — хочу спросить еще раз. Доверяете ли вы капитану Стрельцовой?
Кэссиди совершенно не удивился вопросу. Это лишь подтвердило его уверенность, что он не так уж и не прав был в своих выводах относительно истинной цели беседы.
— Знаете, майор, — проникновенно глядя в глаза, ответил Кэссиди, — я доверил бы Стрельцовой даже жизнь своих детей, если бы они у меня были.
— Да? — Тейлор пристально поглядел Кэссиди прямо в глаза.
Кэссиди выдержал этот взгляд и спокойно, но решительно ответил: — Да.
— Хорошо, майор, — Тейлор вдруг успокоился и расслабился. — Вы меня убедили. Благодарю за беседу. Можете идти.
— Скажу честно, господин майор, — Фил поднялся с кресла. — Я совершенно не в восторге от этого задания. Приказ есть приказ, и он будет выполнен, можете в этом не сомневаться. Но перевозить гражданских лиц на патрульном корабле…
— Ничего страшного, майор, — оборвал его Тейлор. — Места у вас на корабле много. Вы же сами говорили мне о неполной команде…
* * *
В полицейском участке Кэссиди дожидался совершенно растерянный Изя. Рядом с ним маялся незнакомый высокий и светловолосый парень лет двадцати пяти, одетый в новенькую полицейскую форму.
— Врач, — сказал Изя подошедшему Филу.
— Что — врач?! — не понял Фил.
— Он — врач, — ответил Изя, указывая на светловолосого.
— Лейтенант Густав Саневар, сэр! — отрапортовал светловолосый, вставая по стойке «смирно». — Прибыл для прохождения службы на полицейском патрульном корабле номер ноль-пять, сэр!
— О как! — гордо ответил Изя. — Видал?
— Какой, к черту, службы?! — опешил Фил. — Зачем прибыл? Куда?
Лейтенант Густав Саневар с готовностью повторил, и зачем прибыл, и куда. Филу стало не по себе. Особенно от того, что лейтенант Густав Саневар браво пересыпал обращением «сэр» каждую свою фразу.
— Та-а-ак, — с угрозой протянул Фил и бросил полный ненависти взгляд на дверь кабинета капитана Лучано. — Всем стоять на месте! Ждать! Я сейчас!..
Изя понимающе кивнул и пояснил удивленному лейтенанту:
— Будем ждать, пока командир не откажется от тебя…
Следующие полчаса у Кэссиди ушли на то, чтобы попытаться уломать капитана Лучано позволить оставить лейтенанта Саневара на планете. Брать совершенно незнакомого человека в рейс, да еще в такой, Филу очень не хотелось.
Капитан Лучано активно возражал, причем самым веским его аргументом было то, что распоряжается здесь именно он, капитан Мигель Лучано, а не командир какого-то патрульного корабля. На предложение выйти с неизвестными людьми на задание самому капитан Лучано принялся орать о субординации, возомнивших о себе летунах и тяжелейших преступлениях, каковым, без сомнения, является и невыполнение приказа руководства. Капитан Лучано заявил, что врач на «Отбое» необходим, что без него немыслимо выполнение каких бы то ни было заданий, что только чудо оберегало до сих пор экипаж Кэссиди. Было также замечено, что и при наличии лейтенанта Густава Саневара экипаж продолжает оставаться неполным, — не хватает еще второго пилота и второго стрелка. И так уже команда космического патрульного корабля «Отбой», который вообще-то и не «Отбой» вовсе, а корабль номер ноль-пять, обозванный совершенно невнятным именем непонятно почему и неизвестно кем, и это надлежит прекратить повсеместно, и он, капитан Мигель Лучано, уже принял меры к тому, чтобы этого впредь больше чего-то там никогда в жизни, — на этом месте Фил уже плохо понимал, о чем там брызжет слюной Мигель. Завершилась же эта тирада язвительным замечанием по поводу осточертевшего уже всему руководству Золотого Треугольника скулежа относительно неполной команды.
— Все ясно? — с явным вызовом поинтересовался раскрасневшийся капитан Лучано.
— Никак нет, сэр! — бодро ответил майор Кэссиди.
— Тогда — пошел вон! — Лучано хлопнул по столу ладонью и еще больше налился краской.
Кэссиди задумчиво посмотрел на капитана, понял, что момент для душевного разговора и возможной отмены приказа так и не наступит, грустно откозырял и покинул кабинет.
Видно, придется идти в рейс с этим самым лейтенантом, горестно подумал Фил. Черт возьми! Ненавижу я выходить на задания с незнакомыми людьми. Тут и со знакомыми не очень-то справишься…
Тут только до Фила дошло, что в этом рейсе на «Отбое» незнакомых людей будет гораздо больше. Что, помимо темной лошадки Густава Саневара, на корабле будут двое подследственных и следователь-инкогнито. И настроение Кэссиди окончательно упало ниже нуля.
За дверями Кэссиди ожидали Изя и Густав Саневар. А рядом с ними стоял Тур. И выглядел он точно таким же растерянным, каким выглядел совершенно недавно и Изя. Изя же, наоборот, радостно улыбался, предвкушая очередное развлечение. Что касается лейтенанта Саневара, то он по-прежнему казался невозмутимым и спокойным.
Только подойдя ближе, Фил обратил внимание на двух молоденьких девушек в новенькой полицейской форме.
В первое мгновение Кэссиди показалось, что вчерашняя попойка с Изей дает о себе знать и что в глазах у него двоится. Дело в том, что девушки в полицейской форме были похожи друг на друга как две капли воды.
— Лейтенант Кристина Тейлор, сэр! Прибыла для прохождения службы…
— Лейтенант Сара Тейлор, сэр! Прибыла…
— Молчать! — рявкнул Фил.
Посмотрев в две пары совершенно одинаковых и испуганных окриком серых глаз, Кэссиди с трудом подавил в себе горячее желание зажмуриться и потрясти головой.
— Докладывайте по форме! — не нашел ничего лучшего Фил.
— Лейтенант Кристина…
— Молчать, я сказал! — заорал Фил и ткнул пальцем в сторону Тура: — Докладывайте, лейтенант Туров!
— Курсанты. Уже бывшие. Окончили Полицейскую академию. Назначены по распределению к нам, — совершенно смешавшийся Тур изо всех сил старался быть лаконичным, но это ему удавалось не долго. — Черт его знает, что они там натворили, Фил, но, уходя, я слышал, как сержант Академии сказал, обращаясь к курсантам, что так будет со всеми разгильдяями…
— С нами?! — удивленно уточнил Фил.
— С ними, — Тур указал пальцем на девушек. Второй стрелок и второй пилот… кто из них конкретно кто — не знаю, — добавил он растерянно. — Одинаковые потому что…
— Второй стрелок, второй пилот, — убито повторил Фил. — Второй врач… Да еще эти трое… Черт!!! У меня на корабле не хватит места на всю эту компанию!!!
— Может, одну из них пристрелить? — деловито предложил Изя. — Все равно они одинаковые, никто не заметит…
— Правильно мы тому китайцу морду набили, — тихонько буркнула одна из девушек.
— Не люблю китайцев, — добавила вторая.
— Я тоже, — радостно улыбнулся Изя. — Терпеть их не могу.
— Вашу мать! — громко произнес по-русски Фил. — За ногу!
Мгновенно наступила тишина. Все знали, что, если уж Кэссиди принялся изъясняться по-русски, следующим его поступком вполне может быть стрельба из пистолета. Бывали уже случаи. Не по своим, правда, но лучше не рисковать…
Фил посмотрел в сторону кабинета Лучано, плюнул от полноты чувств, затем развернулся и быстрым шагом вышел из замершего полицейского участка.
Покидая здание, Фил отчетливо слышал, как в мертвой тишине Изя вежливо принялся объяснять всем, желающим послушать, дословный перевод сказанного Филом, общий смысл всей сложной для понимания тирады, а также то, что Кэссиди никого из присутствующих конкретно в виду не имел.
Фил мрачно усмехнулся и подумал, что если сегодня еще хоть одна зараза произнесет слова «неполная команда», без смертоубийства действительно не обойдется.
