51
Не дойдя до ворот ангара шагов двадцать, неожиданно для гарнизона станции странная парочка начала метать гравитационные гранаты. Те запрыгали по полу, звонко лопаясь и опаляя все вокруг безопасным синеватым пламенем, но оставляя после себя большие пятна отключившихся соленоидов. За несколько секунд треть площади ангара перестала держать гравитацию, находившиеся поблизости ополченцы стали взлетать, и атакующие перешли на фугасно-осколочные гранаты, отчего оборонявшиеся начали нести заметные потери.
– А почему же мы бросаем осколочные, если не хотим подстрелить курьера? – прокричал майор, бросая одну гранату за другой.
– Потому что я отдала такой приказ, – ответила старуха, выглядывая из-за ворот ангара.
– Почему же вы отдали такой приказ, мэм? – усмехнулся майор.
– Давай снова гравитационные и швыряй их подальше – все крысы спрятались в тупиках!..
– Слушаюсь, мэм!
Теперь гравитационные гранаты стали подбрасывать ополченцев целыми десятками. Паника в ангаре усилилась, огонь велся всеми и во всех направлениях. Кричали раненые, в воздухе носились люди, оброненное оружие и целые рои стреляных гильз, где-то включалась гравитация, и тела с грохотом падали на металлический пол.
Этот ужас продолжался минут пять, пока у всех не закончились патроны, потом остались только крики, ругательства и причитания.
– Я понял, мэм, почему вы приказали бросать фугасы.
– И почему?
– Потому что наш курьер слишком хитер, чтобы оказаться в этом бардаке.
– Браво, майор. Похоже, там все успокоилось.
Старуха выглянула еще раз и достала из наплечной кобуры невиданное в этих местах оружие.
Майор открыл кофр на колесах и выхватил похожее, однако значительно больших размеров.
– Я готов, мэм.
– Вперед, – скомандовала старуха, и они зашли внутрь разгромленного ангара, где все еще летали в невесомости не только раненые и убитые, но и ящики с каким-то оборудованием, мусор и оружие. То и дело раздавались призывы о помощи, где-то включались соленоиды, и все, что висело над ними, обрушивалось на пол. Старуха уверенно шла по телам холландеров, обозначивших тропы с работающей гравитацией, Племянник следовал за ней.
Они быстро миновали ангар и вышли в галерею. Группа автоматчиков тотчас открыла по ним огонь, но майор оказался быстрее, и залп из его оружия разметал наваленные из ящиков преграды.
Обожженные гвардейцы были еще живы, когда старуха стала подходить к ним поочередно и спрашивать:
– Человек с чемоданом – где он? Кто скажет, того не убью.
Но мало кто мог ответить на ее вопрос, и она без сожаления стреляла раз за разом, пока не попался Хорни. Он тоже был ранен, но пулей от своих, полученной в беспорядочной перестрелке.
– Я скажу, бабуля, скажу! Я знаю, где он!
– Отлично, говори, – улыбнулась старуха.
Хорни перевел дух, зажимая рану в боку и собираясь с силами.
– Он сбежал два с половиной часа назад, на сухогрузе «Лагонет»…
– Куда направился сухогруз?
– Я не знаю, но вы можете узнать в диспетчерской, это здесь, – Уотсон кивнул на здание. – Синий дом, третий этаж – в башенке…
– Хорошо, живи.
Старуха направилась к синей постройке, и майор последовал за ней, поглядывая по сторонам и держа наготове свое мощное оружие.
Когда они уже заходили в синий домик, в дальнем конце галереи появилась группа с автоматическими винтовками, но не успели они прицелиться, как майор сделал еще один выстрел и разметал стрелков в пыль.
Старуха даже не оглянулась, она была уверена в своем напарнике.
Поднявшись на третий этаж, она перевела регулятор оружия на минимальную мощность и не ошиблась – перепуганный диспетчер был готов защищаться и выстрелил через стеклянную дверь, едва на лестнице появились чужаки.
Старуха тотчас прыгнула к стене рядом с дверью, майор замер на лестнице.
– Может, лучше я, мэм?
– Не мешай, – буркнула старуха и, вскинув оружие, выстрелила через разбитую дверь.
Диспетчера отшвырнуло в угол, и агенты беспрепятственно вошли в помещение.
– Не убивайте, я не хотел! Я испугался!.. – завопил диспетчер, выставляя вперед окровавленную руку.
– Поднимайся и скажи, куда пошел сухогруз «Лагонет», – потребовала старуха.
– А тут мило… – заметил майор, оглядывая диспетчерскую.
– Не паясничай, – бросила через плечо начальница. – Ну так что, будешь говорить или мне добить тебя?!
Старуха прицелилась диспетчеру в лоб.
– И… извините… просто очень больно… Я поднимусь и найду маршрутный лист…
Зажимая рукой простреленное плечо, диспетчер подошел к монитору и начал тыкать в клавиатуру окровавленными пальцами. Подошедший к нему майор следил за действиями диспетчера, чтобы тот не сделал ничего лишнего, вроде вызова какого-нибудь полицейского спецназа.
– Вот, господа, вот его лист, – сказал диспетчер и сделал шаг назад, чтобы майору было лучше видно.
– Так, – сказал тот. – Остров поддержки Латойя, платформа четыреста тридцать восемь.
– Временной график указан? – спросила старуха.
– Да, мэм, я все запомнил, можете его пристрелить.
– Нет-нет! Пожалуйста! – снова завопил диспетчер. – Я все вам расскажу, дорогая Берта, этот человек с чемоданом – это он вас предал, это он рассказал нам, что вы сюда летите с вашим подручным – Племянником, чтобы напасть! Если бы не он, вы не встретили бы никакого сопротивления! Это все он!..
От волнения раненый потерял сознание и свалился возле стены. Старуха брезгливо скривилась и покачала головой.
– До чего же они восприимчивы к боли. А ведь его ранение – всего лишь повреждение периферийных участков, не задействованных в обеспечении основных функций организма.
– Я тут вижу наш трейлер, – заметил майор, нагибаясь над монитором.
– И что с ним?
– Мало горючего – пятнадцать процентов.
– Давай, заправь его.
– Минуточку, мэм, последите пока за дверью… – сказал майор, нажимая кнопки на клавиатуре. – О, да у нас, оказывается, долг!
– Большой?
– Да, помечено, что кредит закрыт, дальше только за деньги!..
– Ужас какой, – покачала головой старуха, потом выглянула в окошко, но ничего не увидела – оно было неудобно расположено.
– Поторопись, майор.
– Да, полковник… Я уже все разблокировал, наш трейлер теперь ничего не должен. Все, у нас полный бак!
– Уходим, – сказала старуха и, когда майор отошел к двери, добавила оружию мощности и одним выстрелом разнесла компьютерный блок.
– А этот? – кивнул на раненого майор.
– Он сможет говорить только через неделю. Боекомплект стоит дороже.
Агенты вышли в галерею и, осмотревшись, поспешили к ангару, где за время их отсутствия почти ничего не изменилось, не считая того, что кому-то уже оказывали помощь, но на агентов никто не обратил внимания.
Они проскочили ангар, выбрались на причал, и майор подобрал брошенный кофр на колесах.
– Я все больше начинаю уважать нашего друга, – заметила старуха, когда они подходили к трейлеру. – Он придумал нам имена, подходящую легенду и подставил под огонь этого сброда. И все на ходу, проездом, так сказать.
– Ему не откажешь в смекалке, Берта, – усмехнулся майор.
– Да уж, Племянничек.
На борту их ждал бледный вспотевший пилот, который едва дышал от ужаса, потому что сигнальный огонек на его наручниках стал мигать чаще.
– Привет, начальник! – сказал ему майор, опускаясь на соседнее – штурманское кресло.
– О, это вы! – с облегчением произнес пилот.
– А ты думал, про тебя забыли, Джон? – спросила старуха и оскалилась в своеобразной улыбке. Потом достала крохотный пульт и нажала кнопочку, после чего огонек на наручниках погас, сработал звуковой сигнал, и замки открылись.
– Чик-чик, и ты свободен.
– Огромное вам спасибо, госпожа…
– Берта, – подсказал майор, пряча ухмылку.
– Большое спасибо, госпожа Берта, а можно, я теперь в туалет схожу? Сил больше нет терпеть!
– Племянник, вы не против физиологии Джона?
– Нет, конечно.
– В таком случае сводите его в туалет. И побыстрее там оборачивайтесь, нам нужно немедленно стартовать на эту, как ее…
– Латойю, госпожа Берта.
