50

Ополчение было разделено надвое. Половину завели в правую часть ангара, половину в левую и, чтобы они не перестреляли друг друга, решили, что открывать огонь будет только одна из групп и ни в коем случае обе.

– Только они сориентируются и начнут отвечать, мы скомандуем правым прятаться, а левые откроют огонь в тыл беспредельщикам.

Такую тактику предложил Генералу Хорни, и тот с ней согласился, хотя допускал, что кого-то из своих все же подстрелят. Но это его не беспокоило, рабочих ангара он вывел, они были ценным ресурсом, а пьяных холландеров тут хватало, и желающих оттянуться на станции было столько, что Генералу приходилось отказывать некоторым командам, чтобы на Гуанчжоу не случилось перенаселения.

Собственной гвардии Генерала предстояло сыграть роль главного заслона и прикрывать выход из ангара в галереи. Тому, что в трейлере лишь пара пассажиров, разумеется, никто не поверил, и все настраивались на серьезную драку.

Тем временем диспетчер по проводному каналу докладывал о маневрах подходящего судна, и Хорни, стоя у стены с трубкой в руке, передавал Генералу все, что узнавал Кивер.

Пользоваться радио они не решались, боясь, что коварные беспредельщики перехватят волну и узнают о приготовлениях гарнизона.

Когда трейлер начал швартоваться, Генерал и Хорни подбежали к выходу на причал, чтобы из укрытия наблюдать выход врага из транспорта.

Припав к холодному железу, Генерал видел, как корма трейлера штатно коснулась магнитных захватов и распахнула швартовочные шторки, пневмоизоляторы которых травили воздух и сразу покрылись инеем.

Генерал подумал, что после всех этих приключений следует заняться ремонтом, дальше откладывать было уже нельзя. Между тем кормовая дверца открылась, и на причал вышел человек в легком пальто. По виду какой-то дурачок. Он переваливался при ходьбе, гримасничал, а еще подергивал головой.

Следом за ним вышла старуха с чемоданом на колесиках. Она что-то сказал дурачку, тот взял чемодан и покатил по причалу, все так же по-дурацки переваливаясь и корча рожи неизвестно кому, а старуха за ним едва поспевала.

– Это подставные пассажиры, босс! Те самые – заявленные! – шепотом сообщил Хорни.

– Без тебя знаю. Но что задумала основная команда? Когда они появятся?

А пока Генерал и его войско готовились отразить нападение противника, владелец трейлера сидел в кабине в пилотском кресле и с ужасом глядел на мигающую лампочку наручников, которыми был скован.

– Не вздумай пошевелиться, дружок, иначе тебя разнесет в клочья, – посоветовала ему пассажирка – ужасная старуха, захватившая его в заложники. Еще двенадцать часов назад он был счастлив, что получил этот заказ, а теперь не знал, что и думать!

А пугавшая его старуха уже покинула судно и вместе со спутником и чемоданом на колесиках ковыляла в сторону ангара.

– Ну что, майор, какие будут соображения? – спросила она у «племянника».

– Мэм, тут все очевидно, они ждут нас в ангаре.

– А кто их предупредил?

– Те, кто остался на Бристоле.

– Те, кто остался на Бристоле, – повторила старуха. – Соленоиды здесь слабоваты, как думаешь?

– Да, мэм. Они экономят на всем.

– Тогда начнем с гравитационных зарядов, это станет для них сюрпризом.

– Полагаю, что так, мэм.

– Только смотри, в этой свалке не пристрели курьера.

– Мэм, я помню, что в идеале мы должны взять его живым.

– В идеале.

Старуха покачала головой.

– В идеале, он должен был оказаться тупым, как все эти аборигены, а он шустрый. Ты это заметил, майор?

– Да, мэм, он доставляет нам неприятности.

– Смотри не подстрели его.

– Не подстрелю, мэм.

– Ты всегда говоришь – не подстрелю, а потом подстреливаешь, как в Гангао.

– Но это случилось при обкатке нашего нового формата, мэм, теперь это не считается.

– Не забывай корчить рожи, пожалуйста, мы должны быть в образе.

– Извините, мэм.