33
Проверив очередную пачку донесений, распечатанных на бумажном пластике, Смайли откинулся на спинку стула и с минуту смотрел в одну точку, дожидаясь, пока полученная информация надлежащим образом усвоится.
В этот раз сведений было особенно много, и на время их обработки у Смайли заметно село зрение и ухудшился слух, но по мере того как анализ подходил к завершению, органы чувств восстанавливались и скоро пришли в норму.
Смайли знал, что у аборигенов с этим все иначе и они не соображали так быстро, как баснаки или жолкверы. Правда, у них имелся свой инструмент – интуиция, который мог скачкообразно давать результаты, минуя многие часы анализа. Однако этим инструментом аборигены владели плохо и специально его не развивали.
К двери кто-то подошел и на мгновение замер, чтобы постучаться.
«Морли или Перес», – подумал Смайли, угадывая примерную размерность их движений.
Раздался стук.
– Входите, – разрешил Смайли, и появился Морли, сотрудник второго ранга.
– Я закончил работу, сэр, и хотел бы уйти. Сегодня в моей квартире заменят нагревательный прибор… Этот, который для приготовления пищи.
– Ну да, я понял. Хорошо, идите, Морли. Завтра сведение отчетов будет закончено?
– О да, сэр. Осталась статистика электронной слежки за последний квартал.
– Отлично, Морли. Тогда до завтра.
– До завтра, сэр.
Морли покинул кабинет начальника и, пройдя по коридору несколько шагов, зашел в свое рабочее помещение, где убрал все копии источников в сейф и включил секретную сигнализацию, отключить которую без него не могли даже вышестоящие лица.
Постояв у двери кабинета, Морли посмотрел на три яркие лампочки под потолком. Ему столько света не требовалось, и можно было сократить яркость раз в десять, однако в здешних традициях было принято тратить много электрической или магнитолюминесцентной энергии, поэтому начальство требовало, чтобы сотрудники вели себя как аборигены. И приходилось соответствовать.
Надев шляпу и плащ, Морли вышел в коридор и захлопнул дверь, услышав, как замок встал на собачку.
– Уже уходишь? – спросил его появившийся в коридоре Перес.
– Ухожу.
– Ну давай, до завтра.
– До завтра, пока.
Морли подошел к двери и глянул на экран безопасности – за дверями на улице никого не было, и рядом с экраном на табло тревоги горел зеленый огонек – это означало, что за весь день наблюдения за периметром здания ничего подозрительного замечено не было. Этот огонек зажигала службы охраны, которая размещалась на втором этаже и частично в подвальном помещении, где стояла вся их аппаратура. Между прочем, вполне серьезная.
Морли вышел на улицу и поежился – дул холодный ветер, заставляя раскачиваться посаженные вдоль улицы деревья.
«Видимо, будет дождь», – подумал Морли и зашагал к проезжей части.
На самом деле, его совершенно не волновало – будет дождь или нет, если только это не мешает добираться с работы домой и из дома на работу. Но поскольку местные строго подчинялись этим условностям, Морли тоже начинал им подчиняться, сам того не замечая. И Перес тоже.
Поначалу они даже заучивали никчемные фразы, вроде: тепло сегодня. Ага, тепло. А вчера, холодина была. Ага, была.
Это казалось им полным бредом – какой смысл обсуждать погоду, если она была вчера? Потом, когда ловили себя на невольном воспроизведении таких разговоров, Морли, Перес и еще двое парней со второго этажа даже смеялись, а теперь настолько привыкли, что не видели причины для смеха. А что? Обычное дело.
Идти до своего дома Морли было недалеко – два с половиной квартала. Иногда он заходил в какой-нибудь бар – раньше, чтобы посмотреть, а сейчас все больше, чтобы посидеть и выпить коктейль, пробовать который местные избегали, но для Морли смешивали с готовностью – только плати. И после пары доз Морли начинал ощущать себя почти как дома. Легко заводил знакомства и, как ему казалась, начинал понимать весьма замысловатые и бессистемные шутки аборигенов.
После четвертой дозы накатывали грусть и тоска по утраченным формам и возможностям, зато, как говаривал Смайли, – этот мир практически ничейный, и, пока аборигены хватятся, мы его полностью приберем. Интересно, а что говорили своим подчиненным начальники жолкверов?
Кстати!
Морли достал из кармана датчик – размером с мобильный коммуникатор. Прибор засекал переговоры на сверхбуре – неуловимой для местных передатчиков связи. Переговорные частоты своих датчик игнорировал, но о посторонних тотчас докладывал сигналом или вибрацией, выводя на экран количество пойманных источников и направление передачи. Это очень помогало в том случае, если поблизости разворачивали операции жолкверы – синемордые твари. При адаптации их кожа в местном климате приобретала синеватый оттенок, но аборигены принимали это за смуглость, синеву видели только баснаки. Они, в свою очередь, отдавали в лимонную желтизну, но ее также замечали лишь жолкверы. Так они и узнавали друг друга в толпе и старались расходиться по разным сторонам.
Прошагав метров сто по людной улице, Морли свернул во двор – он всегда здесь ходил, чтобы срезать путь. Вдруг над его головой что-то пронеслось, заставив пригнуться и придержать шляпу.
– Ах ты… – покачал головой Морли, когда понял, что это летучая мышь. Каким-то образом они отмечали только чужаков, а от людей обычно старались держаться подальше.
Вслед за первой промелькнули еще две и скрылись где-то в темной кроне разросшегося клена.
Морли прошел двор и уже собирался выйти на другую улицу, когда рядом появилась женщина.
– Мужчина, развлечься не желаете?
– Нет, спасибо, – отмахнулся тот.
– Да ладно, дружок, я прямо здесь живу, даже скидку тебе сделаю…
– Извините, я спешу!.. – строго произнес Морли, когда проститутка преградила ему дорогу и взяла за локоть.
– Очень спешишь?
– Очень.
– А если так? – спросила она, и тут Морли почувствовал, как его руку пронзила парализующая боль от сработавшего шокера.
Две пары сильных рук подхватили его и потащили через арку на улицу. Морли понял, что женщина была лишь ловушкой и не следовало вступать с ней в разговор, но понял он это слишком поздно.
Между тем отличившейся проститутке человек в черной куртке и бейсболке вложил в руку несколько новеньких ассигнаций.
– Молодец, хорошо сработала.
– Ну, ясен пень, не первый день в бизнесе, – усмехнулась та, пересчитывая деньги.
– А вот это тебе – бонус, – сказал человек, протягивая небольшую коробочку с золотой надписью.
– Чего это?
– Подарок, сверх вознаграждения.
– Ой, а чего там? – спросила проститутка, рассматривая коробку при свете уличного фонаря. – Кокс?
– Сама посмотришь, – сказал человек и пошел прочь.
Женщина тотчас распаковала подарок и увидела красивый флакончик с духами, цена которых была для нее недоступной.
– Надо же… – покачала головой проститутка и, открутив пробку, поднесла пузырек к носу.
Аромат был поразителен, в сто раз лучше, чем у копеечных пробников.
– Класс, – прошептала проститутка и опустилась на стриженую траву. Потом коротко вздохнула и завалилась на спину, выронив коробку и пузырек.
