Глава 14
Виктор Волков
Первое, что я сделал, всплыв в системе Дабога, — это активировал СДО. И задумчиво уставился на пятнадцать Ключей, висящих вокруг планеты.
Здоровенные шары диаметром без малого десять километров и массой покоя под девятьсот миллионов тонн, под завязку набитые всевозможными средствами ПКО, начиная с АПП и заканчивая «Муренами» и «Москитами» последних модификаций, выглядели более чем внушительно. Представив себе количество боевых кораблей, требуемых для «проламывания» такого защитного периметра, я невольно улыбнулся: их должно было быть не меньше пяти тысяч. А такого количества бортов не было во всех системах Первой и Второй линии, вместе взятых.
Пока я анализировал взаимное расположение орбитальных крепостей и пытался найти наиболее уязвимые сектора, в эфире раздался неуверенный голос диспетчера:
— Б-большой Демон?
— Он самый! Доброго времени суток, Башня! Ордером из десяти вымпелов следую на Дабог. Прошу выделить нам посадочный кори…
Договорить мне не дали: в канале раздался многоголосый ор офицеров связи всех без исключения Ключей, основной и вспомогательной Башен, а также диспетчеров чуть ли не всех космодромов планеты.
Секунд за десять я услышал столько теплых слов, что невольно растерялся. И вышел из ступора только тогда, когда в ОКМе раздался ехидный голос Пушного Зверька:
— Слышь, Вик, ты все еще думаешь, что нам здесь дадут отдохнуть?
Чесать затылок в скафандре было неудобно. Поэтому я судорожно дернул правой рукой и хмуро пробурчал:
— А я и не утверждал, что мы летим сюда отдыхать.
— Не поняла? — удивленно воскликнула Линда.
— Как сказал генерал Харитонов, «вы летите на Дабог, чтобы продемонстрировать населению Окраины нынешнее отношение Лагоса».
— Понятно… — вздохнула Горобец. — Еще один боевой вылет.
— Лисенок — в ауте, — хохотнул Гельмут. — Видать, расстроилась, что тут не постреляешь.
Тем временем столпотворение в эфире набирало обороты: к частоте дежурного СДО подключались все новые и новые абоненты, имеющие доступ к военным частотам. Каждый из которых считал своим долгом выказать нам свою любовь и уважение. Увы, все говорили одновременно, поэтому ответить на каждую фразу не было никакой возможности. Точно так же, как и расслышать, по какому посадочному коридору нам разрешили посадку.
В общем, в какой-то момент я решил, что заведу машины на космодром так, как бог на душу положит. И дал тягу на маршевые движки.
Шум в эфире оборвало, когда мы разогнались до шестидесяти пяти процентов крейсерской скорости. А через мгновение на тактическом экране моего шлема возникло встревоженное лицо госпожи президента:
— Полковник Волков? Случилось что-то… из ряда вон выходящее?
Я непонимающе уставился на нее:
— В каком смысле?
— Ну… ваш прилет, он… — Агния Фогель смешно сжала маленькие кулачки, набрала в грудь воздуха и затараторила: — Как я понимаю, у вас появились некие данные по поводу очередного Вторжения на Дабог?
Сообразив, что она насмерть перепугана нашим появлением, я отрицательно помотал головой и улыбнулся:
— Вторжение? Ну что вы! Мы недавно вернулись из рейда по системам Второй Линии, получили десять дней отпуска и решили провести его в своем доме. Надеюсь, вы не против?
Госпожа президент засияла, как маленькое солнышко, а потом возмущенно всплеснула руками:
— Против? Да вы что!!! Мы счастливы! Честно-честно! И сделаем все, чтобы эти десять дней вы запомнили на всю жизнь!
Видимо, выражение моего лица оказалось слишком красноречивым, так как Агния Фогель запнулась на полуслове и… снова всплеснула руками:
— Вы меня не так поняли! Никто не будет вам досаждать! Делайте, что хотите! Просто если вам потребуется помощь, то весь административный ресурс управления делами президента — в вашем распоряжении.
— Спасибо! — искренне поблагодарил я. — Кстати, нам пока не выделили посадочный коридор. Как вы считаете, если мы сядем на базу в…
— Секундочку! — перебила меня Агния Фогель. — Сейчас я дам вам другой, намного удобнее. Та-а-ак… Ловите файл… и… еще вот этот… Во втором — идентификаторы моих коммов. Рабочего и личного. Если вам что-то понадобится — то не стесняйтесь. Договорились?
«Хорошо, что все это звучит не в ОКМ, — мелькнула в голове дурацкая мысль. — Вильямс бы меня извела…»
— Господин полковник, это меня нисколько не затруднит!!! — истолковав паузу как мое нежелание принимать ее помощь, с жаром воскликнула президент. — Наоборот, мне будет приятно, если я смогу вам хоть чем-нибудь помочь.
Решив, что в этом случае лучше согласиться, чем объяснять причины, почему не хочется этого делать, я утвердительно кивнул:
— Хорошо. Если что-то понадобится — обязательно наберу.
— Замечательно! Тогда я отключаюсь. Надеюсь, вы не пожалеете, что решили отдохнуть именно у нас.
Загрузив файл в курсовой компьютер, я обнаружил, что точка финиша посадочного коридора, полученного от президента Дабога, находится в семидесяти километрах от нашего особняка, в местности, где отродясь не было никаких космодромов. Решив, что в файл закралась ошибка, я хотел было связаться с диспетчером Башни, но потом вспомнил про возможности «Игл».
Подключиться к сканерам орбитальной крепости, висящей над нужным мне участком поверхности, удалось без особого труда. Получить картинку с оптического умножителя — и того легче. В общем, когда передо мной развернулась панорама точки финиша, я ошарашенно присвистнул: за время, прошедшее с последнего посещения Дабога, в тропическом лесу неподалеку от нашего дома возник небольшой космодром. Причем не какой-нибудь там частный, рассчитанный на прием нескольких прогулочных яхт, а самый настоящий, военный. С полноценной инфраструктурой, казармами, артскладами, посадочными секторами, приводами и даже системами ПВО и ПКО.
Что странно, несмотря на активный радиообмен между различными службами этого космодрома, на пластобетоне не оказалось ни одного корабля. Мало того, поверхность посадочных секторов выглядела так, как будто на нее ни разу не приземлялось ничего тяжелее гражданского флаера.
«Забавно…» — подумал я. И кинул картинку в ОКМ.
Мнения ребят разделились: абсолютное большинство, состоящее из всех без исключения ребят и моей Иришки, считало, что этот космодром — плата за «беспримерный героизм, проявленный пилотами подразделения Демон во время защиты планеты от флотов агрессора». А меньшинство, состоящее из Линды и Элен, утверждало, что это только аванс и что основной «платеж» героям еще впереди.
У меня была возможность оценить отношение, декларируемое госпожой Фогель, поэтому я склонялся ко второму варианту. И слегка напрягался: принимать подарки такой стоимости я как-то не привык.
Наша троица как в воду глядела: сюрпризы начались сразу же после приземления. Для начала искин АСКО напрочь отказался принимать файл-идентификатор нашего подразделения. При этом все сервисные механизмы, начиная с заправщиков и заканчивая элеваторами артскладов, подключились к системам кораблей чуть ли не до того, как мы заглушили движки.
Диспетчер Башни, услышав о возникшей проблеме, расплылся в широченной улыбке в стиле «можно шире, но уши мешают», и заявил, что списывать средства за заправку со счетов интендантской службы ВС Лагоса никто не собирается, так как Дабог и без этого в неоплатном долгу перед Демонами и НСЛ.
Спорить с человеком, выполняющим приказ вышестоящего начальства, я не стал. И, искренне поблагодарив за отношение и оперативность, попросил вызвать нам какой-нибудь флаер.
Диспетчер улыбнулся еще шире, кинул мне картинку из ангара, в котором стояло десятка полтора машин производства самых известных брендов КПС, и предложил выбирать.
Я недоуменно приподнял бровь: летать на чужих машинах, тем более такого класса, как, скажем, «Эйс-Фантом-Элит», я не собирался.
Сообразив, о чем я думаю, диспетчер хрюкнул от восторга и заявил, что все эти машины — наша собственность. Как, впрочем, и космодром. А когда я попробовал что-то возразить, показал один из флаеров сбоку. И я, увидев морду «Демона», скалящуюся с обтекателя движка, решил посоветоваться с Харитоновым.
Выслушав мой сбивчивый монолог, Владимир Семенович пожал плечами и заявил:
— Ты теперь публичный человек. Соответственно, должен научиться философски относиться к издержкам своего положения. Все то, что ты видишь на Дабоге, — нормально. Более того, дальше будет еще интереснее. Кстати, большинство так называемых «сюрпризов» — результат договоренностей между руководством Дабога и нами.
— Даже так?
— Да! Мы обязаны держать руку на пульсе, поэтому стараемся разбираться с проблемами до их появления. Чтобы не быть голословным, могу сказать, что добрая треть сотрудников нового космодрома — «контрики». Естественно, наши. Они контролируют техническое состояние ваших кораблей, проводят весь комплекс мероприятий, необходимых для обеспечения вашей безопасности, и обеспечивают координацию между действиями силовых структур Дабога и НСЛ. Говоря иными словами, они делают все, чтобы вы могли отдыхать и ничему не удивляться.
Загнав лимузин в подземный ангар нашего особняка, мы выбрались на поверхность и лицом к лицу столкнулись со спешащим нам навстречу старшим лейтенантом Кожиным.
— Господин полковник, господа офицеры! Рад приветствовать вас на Дабоге! — радостно протараторил Дима. — Ваш дом — в полном порядке.
— А в печень? — угрожающе поинтересовалась Вильямс. — Мы тебе что, Ба-а-альшое Начальство?
— Привет, Элен! Привет, ребята! Просто я здесь совсем одичал, — тут же поправился «контрик». — Будете лазать по логам почтовых серваков — не удивляйтесь: они «падали» раз двадцать, поэтому нам пришлось решать вопрос системно.
— Это как? — поинтересовался Шварц. — Кстати, с чего это они падали?
— Семьсот миллионов сообщений только за прошлую неделю, — хохотнул Кожин. — Никакой памяти не хватит. А сейчас вся почта в ваш адрес отправляется на Лагос.
— Бедный Томми! — ужаснулась Ира.
— Чего это он бедный-то? — возмутился старлей. — Девяносто девять процентов корреспонденции обрабатывается искином «девятки» и ее сотрудниками. А до него доходят жалкие крохи…
— Ну, тогда ладно…
— Да хрен с ней, с почтой! — перебил ее Аллес Капут. — Слышь, Димон, мы здорово проголодались. Скажи, как по-твоему, нам лучше перекусить дома или все-таки куда-нибудь слетать?
«Контрик» покопался в своем комме, а через мгновение завибрировали мои R&B:
— Файл с обращением президента Дабога к населению планеты. Посмотрите на досуге.
— А если в двух словах? — оценив «вес» файла, спросила Линда.
— Госпожа Фогель настоятельно просила своих соотечественников не создавать нездорового ажиотажа вокруг пилотов вашего подразделения, ибо, по ее мнению, это мешает вам и работать, и отдыхать.
— И когда она только успела?! Мы же только прилетели!
— А про сотню Демонов Пятой очереди, прибывших на Дабог почти месяц назад, вы, конечно же, забыли. Впрочем, о чем это я? — ехидно усмехнулся «контрик». — Они же Пятые, то есть полные и законченные нубы. А вы — из легендарной Первой и Второй…
Готовили в ресторане «Черная жемчужина», расположенном на искусственном островке на оконечности мыса, вдающегося в океан, просто бесподобно. Фирменное блюдо заведения — филе радужной акулы — было настолько нежным, что таяло на языке. А аромат блюда, приправленного острым соусом, пьянил не хуже белого вина «Альенте», рекомендованного нам местным сомелье. Увы, размер порции мог насытить в лучшем случае ребенка, а отнюдь не проголодавшегося модификанта с массой тела за полтора центнера. Поэтому, уговорив по тарелке этого кулинарного шедевра, мы угрюмо посмотрели на чинное семейство, вкушающее что-то мясное в кабинете по другую сторону центрального зала, и скрепя сердце снова вывели на локалки меню.
Мысль о том, что восхитительное послевкусие, оставшееся от блюда, вот-вот прикажет долго жить, мучила не только меня: Иришка, сидящая слева, мечтательно пялилась на голофайл с изображением этой самой радужной акулы и изредка вздыхала.
— Не знаю, как вы, а я хочу еще… — выразил общую мысль Аллес Капут. — Причем того же самого. Только, учитывая размер предыдущей порции, тарелок пять-шесть…
— Я обойдусь четырьмя… Нет, пожалуй, все-таки пятью… — поддакнула ему Вильямс.
— Может, попросить принести целую акулку? — хихикнула Линда. — Или лучше сразу две?
— Прикидываю названия статей, которые появятся в местном Галанете после такого обеда: «Ихтиоцид а-ля Демон», «Демон vs Акула: у хищника — никаких шансов!» и тэ дэ, — хохотнул Вольф. — После этого нам запретят садиться на планеты, на которых есть хотя бы одна речка.
— Интересно, а если мы сейчас улетим… а вернувшись эдак через полчаса, снова закажем это блюдо, то это будет нарушением этикета или нет?
— Может, лучше заказать доставку на дом? — жалобно спросила Иришка.
— Порций пятидесяти — пятидесяти пяти? — уточнил Гарри. — Представляю себе лица поваров…
— А ты свое-то видел? — ехидно поинтересовалась Бренда. — Голодный взгляд, искусанные губы, струйка слюны на подбородке… Ужас!!!
— Внимание! На пять часов — какое-то тело. Движется к нам, — негромко прошептала Валя, и мы быстренько сменили тему разговора.
Добравшись до нашего стола, мужчина в белом халате и архаичном колпаке на голове галантно поклонился и представился:
— Уильям Росс, шеф-повар и по совместительству владелец этого ресторана. Искренне рад, что имею честь приветствовать вас в своем заведении…
Прекрасно понимая, что он знает нас по именам, я встал и все-таки представился. А потом представил и остальных.
— Очень приятно, — улыбнулся Росс. — А теперь я бы хотел принести вам свои извинения…
— За что? — хором спросили девчонки.
— Насколько я понимаю, в последний раз вы ели на Лагосе?
— Да…
— Потом разгон, двенадцатичасовой прыжок, всякие там перелеты… и — малюсенький кусочек рыбы, который вам на один зуб?
— Я бы хотела уточнить: «…малюсенький кусочек изумительно приготовленной рыбы, после которой остается та-а-акое послевкусие, что думать о чем-то еще кажется кощунством…» — сокрушенно вздохнула Вильямс. И улыбнулась.
Владелец «Черной жемчужины» улыбнулся в ответ:
— Это лучший комплимент, который я слышал за свою жизнь! Искренне благодарю…
— Всегда пожалуйста!
— Так вот, дабы загладить свою вину, нижайше прошу вас отведать еще по одной порции радужной акулы…
— Не знаю, как все остальные, а я отказываться не буду! — нахально заявила Горобец. Потом подключилась к ОКМу и озабоченно поинтересовалась: — Надеюсь, он догадается увеличить ее размер?
Эта порция оказалась что надо. Поэтому из «Черной жемчужины» мы выползли с большим трудом. И, добравшись до флаера, с облегчением попадали в кресла. Но почему-то не все: Ира, Элен, Бренда и Валя остались стоять снаружи. А Пушной Зверек вообще рванула обратно в ресторан.
— Мы вызвали себе еще один флаер. Хотим прошвырнуться по магазинам. А вы валите, куда хотите… — ответив на мой немой вопрос, Иришка помахала нам рукой и решительно задвинула дверь. А мгновение спустя в ОКМе начался прямой репортаж с бэкашки Линды Горобец:
— Господин Росс? Я надеюсь, на сайте вашего ресторана есть раздел с отзывами благодарных клиентов?
— Конечно, есть!
— Тогда вы не будете против, если я оставлю там небольшое головидео с мнениями офицеров нашего подразделения?
— Не буду, — улыбнулся ее собеседник.
— Отлично. Тогда встаньте рядом со мной. Улыбнитесь. Поцелуйте мне ручку. М-да. Недурственно! Ладно, все остальное я сделаю сама! Еще раз спасибо! И до следующей встречи в вашем ресторане.
Ответа Уильяма Росса я не услышал, так как его заглушило возмущенное шипение Пушного Зверька:
— Жрать вы горазды. А делать добро ближнему своему так и не научились…
Добравшись до дома, ребята посовещались и решили отправиться в какой-то супермодный развлекательный центр, «чтобы оторваться на славу». «Отрываться» без Иришки мне было неохота, поэтому я пожелал им успехов, добрался до своей комнаты, завалился на кровать и влез в Сеть.
Серфинг по новостным лентам Дабога надоел уже через пять минут: самой обсуждаемой новостью Галанета являлся наш прилет. За несколько часов нашего пребывания на планете головидео приземления наших «Беркутов» просмотрело чуть ли не все население системы. А количество скачиваний этого ролика перевалило за сто миллионов.
Убедившись, что найти хоть что-то интересное в море сообщений о нас, любимых, не удастся, я посмотрел в окно и, не увидев за ним флаера девчонок, угрюмо вздохнул: вызывать Орлову через полчаса после расставания у ресторана было глупо. А лететь к ней, потому что соскучился, — еще глупее.
В общем, помучившись минут десять, я влез в память бэкашки и вывесил перед собой запись разговора с Харитоновым, состоявшегося перед нашим отлетом.
— Противостояние с Циклопами перешло в качественно иную стадию, — глядя куда-то сквозь меня, негромко сказал Владимир Семенович. — Инициированная нами междоусобица сместила вектор территориальных интересов цивилизации Вел’Арров к диаметрально противоположной части их сектора и дала нам небольшую передышку. Сколько времени она продлится, я не знаю, но намерен использовать ее по максимуму.
Экран локалки генерала повернулся ко мне, мигнул заставкой «ДСП» и показал трехмерную модель нашего спирального рукава. Мгновенное изменение масштаба — и передо мной появилась виртуальная граница между нами и сектором Циклопов.
— По самым пессимистичным расчетам, это перемирие продлится года полтора-два. И закончится широкомасштабным Вторжением. Причем скорее всего во все системы Окраины одновременно. Чтобы успешно противостоять военной машине клана Шер’Нар, мы должны сделать все, чтобы флоты Арлина, Квидли и Дабога вышли на уровень подготовки Шестого флота. А также прогнать через Проект и «слетать» как минимум три тысячи жителей этих систем.
— Простите, что перебиваю, сэр, но мне кажется, что воевать лучше на территории врага и чужими руками. У клана Шер’Нар хватает воинственных соседей. И если мы сможем натравить их на нашего непоседливого соседа, то…
— Мы говорим о самом пессимистичном прогнозе, — жестом попросил не перебивать генерал. — О войне на нашей территории. Так вот, за время вашего отсутствия мы провели все необходимые консультации с госпожой Фогель и ее коллегами с Арлина и Квидли, и сейчас я могу с уверенностью утверждать, что через пять месяцев смогу выпустить из Проекта «А» не менее двух с половиной тысяч пилотов…
— Ого! — вырвалось у меня.
— Да, это не может не радовать… За это же время на верфях Мал’ери будет построено еще порядка двадцати Ключей. В общем, с такими силами любая из четырех наших систем без особого труда перемелет флот Вторжения, состоящий из пяти-семи тысяч кораблей. Естественно, при должном уровне подготовки экипажей Ключей и молодых Демонов. И вот тут мы приходим к серьезнейшей проблеме: недостатку квалифицированных преподавателей, способных в минимальные сроки сделать из сырой заготовки настоящего бойца…
Спрашивать, к чему он клонит, я не стал: все было понятно и так.
Не дождавшись вопроса, генерал склонил голову к плечу и задумчиво посмотрел на меня:
— Растешь… Молодец…
Еще одна пауза, и он вернулся к теме разговора:
— Итак, после вашего возвращения из отпуска звено Стоун — Шварц отправится на Квидли, Валя Шмакова с Вольфом улетят на Дабог, а Олег Гринев с напарником — на Арлин. Они должны добиться высочайшего уровня взаимодействия обычных флотов, экипажей Ключей и Демонов, отправленных в эти системы на постоянное базирование. Задача не особенно легкая, но выполнимая…
— А кого должны тренировать пары Семенова, Вильямс и я с Орловой?
— Никого. У вас — другая задача. По уверениям аналитиков, избежать реализации пессимистического варианта событий довольно просто. Для этого необходимо оказывать точно выверенные воздействия на ключевые точки общества Вел’Арров. По их расчетам, для этого требуется информация… и мобильная группа из трех десятков кораблей, базирующаяся в непосредственной близости от внутренней границы сектора Шер’Нар…
— И сотни три корветов различных кланов…
— Уже нет… — ухмыльнулся генерал. — На стапелях верфи в Оранице завершается сборка корабля нового типа…
Я завороженно уставился на экран локалки и, увидев, что в нем протаивает силуэт самого обычного корвета, удивленно перевел взгляд на генерала.
— Корабль под названием «Призрак». На первый взгляд он ничем не отличается от корвета Вел’Арров. На второй — тоже. А вот на третий… — Харитонов сделал длинную паузу, насладился моим нетерпением и усмехнулся: — Что, любопытно?
— Да, сэр!
— Здорово. Ладно, не буду тебя мучить. Этот корабль предназначен для долговременного полуавтономного пребывания в Маат’Оре. Основное отличие от своих трофейных собратьев — это способность мимикрировать под корабли практически любых кланов. Да-да, ты не ослышался — мощнейший искин «Призрака», используя широчайший спектр топливных добавок, способен менять характеристики выхлопа в соответствии с эталонами, хранящимися в его памяти. Параллельно этот же самый искин вносит изменения в рабочие частоты систем связи и тэ дэ.
— А что насчет выхлопа торпед? Ведь топливо, синтезируемое в разных системах, обладает разными характеристиками.
— С этим — чуть-чуть сложнее. — Харитонов прикоснулся к виртуальной клавиатуре, и за корпусом «Призрака» возник шар орбитальной крепости. — К мобильной группе, которая отправится в Маат’Ор, планируется прикрепить специально переоборудованный Ключ. Перед каждым боем вам придется грузить на борт торпеды нужных вам модификаций, а после его завершения — выгружать.
— Разумно, — кивнул я.
— Еще бы! Запаса его артскладов вам хватит месяцев на пять-шесть. Хотя нет: с аппетитами Линды Горобец в лучшем случае на два.
Судя по шутке, Владимир Семенович пребывал в отличнейшем настроении. И я его понимал: проверенная веками тактика диверсионной войны не могла не принести результата.
— По нашим прикидкам, такой дестабилизирующий фактор, как ваша мобильная группа, способен отодвинуть дату начала очередного витка противостояния как минимум лет на пять.
— Хорошо бы… — представив себе пять лет мира, вздохнул я. — Кстати, когда я смогу потестить эти корабли, сэр?
— После отпуска. И не только потестить, но и проверить их в деле.
— Опять рейд?
— Нет, обычная доставка: нужно будет слетать к Тишкину и отвезти тонн пять груза. Кстати, чуть не забыл — мобильных групп будет три. И меняться они будут раз в месяц. В общем, когда у тебя будет время, набросай мне пофамильные списки тех, кого, по твоему мнению, можно сажать на «Призрак».
Досмотрев ролик до конца, я снова поразился количеству проблем, решением которых занимался Харитонов, и вывел на экран локалки списки пилотов первых четырех очередей.
Демонов, научившихся летать, было много. Но большинство из них не обладало либо нужной пластичностью мышления, либо запасом техники пилотирования. То есть первые, пересев на «Призрак», неизбежно потеряли бы часть навыков управления «Беркутом», а вторые, «потеряв» в мощности движков и не имея возможности пользоваться наработанными тактическими схемами вроде «Карусели», превратились бы в пушечное мясо. Поэтому я быстренько перенес в новый файл фамилии будущих лидеров мобильных групп и задумался…
— Ви-и-ик! Ты дома? — Голос Иришки, раздавшийся в персональном канале, заставил меня оторвать взгляд от куцего списка и потянуться.
— Ага…
— Один?
— Да…
— Опять работаешь?
Я виновато вздохнул:
— Без тебя было скучно. Поэтому… в общем, да, работал.
— Ясно. А я могу попросить тебя зажмуриться и не открывать глаза, пока я не скажу?
— Попросить — можешь, — улыбнулся я, — но…
— Ви-и-ик!!!
— Хорошо. Ложусь. Лежу. Зажмурился.
— Я быстро… — странным голосом протараторила Иришка и отключилась.
Слушать, как она чем-то шуршит, звенит и громыхает, было чертовски любопытно. Еще любопытнее — принюхиваться к запахам, доносящимся из гостиной.
Пахло мясом, какими-то специями, свежевыделанной кожей, фруктами, цветами и почему-то стеарином. Пытаясь догадаться, что за сюрприз она для меня приготовила, я даже полез в Сеть, чтобы узнать из новостей, где ее носило, но тут же отключился. Решив, что это — то же самое подглядывание.
Время тянулось, как резиновое, делать было нечего, поэтому минуте на десятой ожидания я додумался до того, что туп, как бревно: моя любимая женщина приготовила мне сюрприз, а я не догадался подарить ей даже букет цветов!
На то, чтобы найти в Сети сайт подходящего магазина, ушло чуть больше минуты. Чтобы выбрать и оплатить заказ — еще две. Чтобы задать высший приоритет скорости доставки, прикинуть время, которое потребуется контейнеру, чтобы пролететь по трубам системы пневмодоставки, и отключить звуковой сигнал почтового сервера особняка — еще три. В общем, через шесть минут я снова отключился от Сети и позволил себе расслабиться. Мысленно уговаривая Иришку не торопиться…
Мои мольбы оказались услышанными: ее «Ви-и-ик!» прозвучало тогда, когда контейнер с цветами не только добрался до особняка, но и успел перекочевать в приемный лоток нашей гостиной.
Я тут же оказался на ногах, на ощупь пошел на ее голос и, получив разрешение открыть глаза, онемел: девушка, стоящая в центре комнаты, выглядела как воплощение понятия «нежность»!
Нет, ни в ее одежде, ни в прическе, ни в выражении лица не было ничего особенного: короткое черное платье с неглубоким декольте, изящные туфельки на высоком каблуке, тоненький браслет на левом запястье. Поднятые вверх волосы. Помада в тон естественному цвету губ. Чуть подведенные ресницы. Спокойный взгляд. Улыбка на губах… Но все это вместе вдруг подействовало на меня, как удар дубиной: я захлопал глазами и… не смог сказать ни слова.
Оценив мое состояние, Орлова улыбнулась, подошла ко мне, приподнялась на цыпочки и еле слышно поинтересовалась:
— Волков! Ты меня любишь?
— Больше всего на свете! — так же тихо выдохнул я. Потом нежно провел пальцем по ее щеке… и в два прыжка оказался около приемного лотка пневмопочты.
Чуть не оторвав крышку, я вытащил контейнер, ткнул пальцем в сенсор замка, выхватил из открывшейся емкости роскошный букет махровой сирени и повернулся к Иришке:
— Люблю…
Ира улыбнулась, на мгновение прикрыла глаза, и в динамиках акустической системы раздались первые аккорды моей любимой мелодии «Первый вечер вдвоем».
— Потанцуем?
Я кинул взгляд на свои помятые брюки… и понял, что тратить время на переодевание не буду:
— С удовольствием!
Орлова дождалась, пока я подойду к ней вплотную, обвила мою шею руками и положила щеку мне на грудь. Этот в общем-то простой жест выглядел так трогательно, что у меня защемило сердце:
— Ири-и-иш? Что-то случилось?
— Нет… Просто мне с тобой хорошо.
Предложение прозвучало не так. И очень похоже на то, как она сказала «я быстро».
Я ласково провел пальцами по ее спине, дождался так хорошо знакомой мне дрожи… и попросил:
— Может, все-таки скажешь?
Ира замерла, как пойманный в ловушку зверек, набрала в грудь воздуха и прошептала:
— Про полтора года без войны слышал?
— Да.
— Значит, у нас есть время жить.
— Есть.
Короткая пауза, напряжение в ее спине… и выдох на грани слышимости:
— Я хочу ребенка. И… могу. Владимир Семенович дал добро, а… Рамон снял с нас блокировку…
Еще не договорив последнего слова, Ира подняла голову и посмотрела на меня глазами, полными слез.
Не знаю как, но я услышал, как колотится ее сердце, ощутил, что она задержала дыхание, и понял, что она со страхом ждет моей реакции на это известие.
Чувствовать то, что чувствовала она в этот момент, оказалось… больно. Поэтому я подхватил ее на руки и понес в спальню:
— Я буду самым счастливым отцом на свете.
Орлова недоверчиво улыбнулась:
— Правда?
— Вот увидишь!
— А… куда ты меня тащишь? Сначала — романтический ужин!
Я прижал ее к себе, вдохнул запах ее волос и… прошептал:
— Романтический ужин подождет…
