Не могу сказать, сколько времени наши души были объяты радостью, но внезапно я очнулся от своего счастья, потому что бледный мягкий свет, озарявший Море сна, потускнел. Я повернулся к огромному белому шару с предчувствием близкой беды: одна его сторона загнулась внутрь, словно на нее легла выпуклая черная тень. Я вспомнил. Перед нашим последним расставанием тоже наступала темнота. Я вопросительно посмотрел на мою любовь: как за это короткое время она побледнела, какой стала нереальной! Ее голос слышался как будто издалека. Прикосновение рук больше не напоминало мягкую ласку летнего ветра, оно стало почти неощутимым.

Вот уже скрылась почти половина огромного шара. Меня охватило отчаяние. Неужели она покинет меня? Неужели она должна будет уйти, как уходила раньше? Я спросил ее в волнении, в испуге, и она, прильнув ко мне, объяснила странным далеким голосом, что ей необходимо покинуть меня, прежде чем Солнце мрака — как она назвала его — закроет весь свет. Опасения мои подтвердились, я впал в отчаяние и мог лишь молча смотреть на спокойные просторы безмолвного моря.

Как быстро распространялась тень по поверхности белого шара! Хотя на самом деле, должно быть, прошло так много времени, что человек не в силах себе этого представить.

И вот лишь бледный полумесяц освещает потускневшее Море сна. Все это время она обнимала меня, но так нежно, что я едва ощущал ее объятия. Мы ждали вместе, она и я, безмолвные, исполненные печали. В тусклом свете ее лицо казалось тенью, почти неотличимой от туманной дымки, окружавшей нас.

Когда же над морем осталась лишь изогнутая полоска мягкого света, она отпустила меня, тихонько оттолкнув от себя. Я услышал: «Не могу оставаться здесь дольше, дорогой». Потом послышалось рыдание.

Казалось, она уплывает от меня, становится невидимой. Ее голос слабо донесся до меня из сумерек, очевидно, с большого расстояния: «Вскоре…» — и замер в отдалении.

Мгновенно на Море сна спустилась ночь. Слева мне померещилось мягкое сияние, оно тут же исчезло, и я понял, что больше не стою над спокойным морем, а вновь повис в бесконечном пространстве и вижу перед собой зеленое Солнце, закрытое огромным темным шаром.

В растерянности я смотрел, почти не видя, на кольцо зеленых языков пламени, плясавших над темным краем. Несмотря на сумятицу мыслей, я не мог не удивляться их немыслимым формам. Меня мучило множество вопросов. Я думал не столько об открывшемся мне зрелище, сколько о той, которую только что потерял. Меня томила печаль, терзали мысли о будущем. Обречен ли я навсегда быть разлученным с ней? Даже в давние земные дни она была моей недолго, совсем недолго, затем оставила меня, как я думал, навсегда. С тех пор я видел ее два раза над Морем сна.

Мне не давали покоя горькие вопросы. Почему я не мог уйти вместе с моей любовью? Почему мы разделены? Почему я должен ждать один, в то время как она покоится на тихом дне Моря сна? Море сна! Где оно? Где оно? Я только что разлучился с моей Любовью над его спокойной поверхностью, и оно исчезло. Оно не может быть далеко! И белый шар, который скрылся в тени Солнца мрака! Мой взгляд остановился на зеленом Солнце — заслоненном. Что затмевает его? Может быть, движущаяся вокруг мертвая звезда? Может ли Центральное Солнце — так я стал называть его — оказаться двойной звездой? Эта мысль появилась неожиданно, но разве она не могла быть истинной?

Я снова подумал о белом шаре. Странно, что он… Я остановился: белый шар и зеленое Солнце! Это сопоставление пришло внезапно. Может быть, они одно и то же? Мысленно я вернулся назад и припомнил светящееся небесное тело, которое непонятным образом притянуло меня. Любопытно, что я забыл об этом, хотя бы и ненадолго. Куда делись остальные? Я стал вспоминать светящийся шар, на котором оказался. Кое-что стало проясняться: да-да, очутившись на этом непонятном шаре, я перешел в какое-то дальнейшее и до тех пор невидимое измерение. Там зеленое Солнце было еще видимым, но как огромный шар бледного белого света — скорее призрак, а не материальное тело.

Я вспомнил, что, оказавшись на шаре, тут же перестал видеть все остальные. В дальнейшем я не раз задумывался над подробностями своего пребывания там.

Мысли мои стали блуждать от предмета к предмету, чтобы сконцентрировать их. Я сосредоточился на окружающем и заметил, что странную полутьму во всех направлениях пронизывают бесчисленные лучи нежного фиолетового оттенка. Они исходили от огненного края зеленого Солнца. Они множились прямо на глазах: ночь была полна лучей — они расходились от зеленого Солнца наподобие веера. Разумеется, открылись они моему взору лишь благодаря тому, что сияние Солнца было «срезано» затмением. Лучи уходили вправо и пропадали в пространстве, а по ним перемещались ярко светящиеся точки. Одни движутся от зеленого Солнца вдаль, другие из пустоты, к Солнцу, но каждая только по своему лучу. Скорость их была огромна, я мог разглядеть отдельные искры, только когда они приближались к зеленому Солнцу или покидали его. Вдали от Солнца они становились тонкими ярко светящимися линиями в фиолетовом луче.

Обнаружение лучей и перемещающихся искр необычайно заинтересовало меня. Куда уходят эти лучи в таких неимоверных количествах? Я подумал о мирах в космосе… И эти искры! Гонцы! Возможно, мысль фантастическая, но мне так не казалось. Гонцы! Гонцы Центрального Солнца!

Я продолжал размышлять. Было ли зеленое Солнце обиталищем вселенского разума? Эта мысль озадачивала. Неясно рисовались образы, не имеющие имени. Неужели я действительно оказался в месте обитания Вечного? На какое-то время я отринул эту мысль. Это было слишком величественно. Однако…

Смутные предчувствия охватили меня. Я вдруг почувствовал себя нагим. И ужасная близость потрясла меня.

О небо!.. Было ли это иллюзией?

Мысли беспорядочно мелькали. Море сна — и она! О небо!.. Мне пришлось вернуться в настоящее. Откуда-то из пустоты позади меня двигалось огромное темное тело — массивное и безмолвное. Это была мертвая звезда, летевшая к месту своего упокоения. Она проследовала между мной и Центральными Солнцами, загородив их и погрузив меня в непроницаемую мглу.

Столетия спустя я снова увидел фиолетовые лучи. Намного позже — должно быть, прошла вечность — в небе появилось кольцеобразное сияние, и я увидел на его фоне темные очертания падающей звезды. Понятно, она приближается к Центральным Солнцам. Мне было видно яркое кольцо зеленого Солнца, четко вырисовывающееся на фоне ночи. Звезда прошла в тень мертвого Солнца. Годы тянулись медленно, я напряженно ждал.

Наконец — внезапно, страшно — это случилось: вспышка ослепительного света. Взрыв белого пламени в темной пустоте, которое вырвалось наружу гигантским огненным грибом. Потом оно перестало расти и медленно втянулось назад, в обширное светящееся пятно у центра темного Солнца. Оттуда все еще вырывались огромные языки пламени. Но, несмотря на размеры, могила звезды была не больше чем сияющий над океаном Юпитер в сравнении с непостижимой массой мертвого Солнца.

Здесь я хочу еще раз заметить, что никакие слова не могут передать исполинские размеры двух Центральных Солнц.