Назад: Глава 14 Миша Злобин собирается на подвиг, а профессор Челоян предсказывает

Часть вторая
Dies irae

Души прекрасные порывы!

А. С. Пушкин

Уж мы их душили-душили, душили-душили…

П. П. Шариков

Миша проснулся на рассвете. Он ненавидел ранние подъемы и с охотой полежал бы в блаженной полудреме еще с полчасика-час, но на голодный желудок не дремалось. Злобин тихонько поднялся, отправился к кострищу, раздул угли, подбросил дров и уселся у огня, размышляя, имеет ли смысл исполнять вчерашнюю просьбу Ладиславы? Нет, какую еще просьбу? Приказ, если называть вещи своими именами, самый настоящий приказ.

Девушка говорила с ним как с подчиненным. Как будто он обязан исполнять ее прихоти и лазать по острову в поисках «чего-нибудь странного»… А с другой стороны, чем еще заниматься? Тупо сидеть у костра и думать о еде?

Жрать хотелось не по-детски. Не покушать, не подкрепиться, не закусить — хотелось именно жрать. Хоть чего-нибудь! Хоть пресловутых мидий со специями!

Окончательно затосковав, Злобин натянул гидрокостюм, решив, пока остальные спят, совершить приказанную подводную прогулку вокруг островка. Если даже не обнаружится ничего любопытного, то попробует набрать ракушек-перловиц, которые, если вдуматься, ничем от мидий не отличаются, просто не так сильно разрекламированы. Сваренные, пойдут за милую душу.

Он отплыл от острова ярдов на десять и повернул, продолжив путь вдоль берега, время от времени поднимая голову, чтобы вдохнуть, а остальное время глядя вниз. Дно здесь было неровное, сплошное нагромождение валунов: вершины их были футах в трех-четырех от поверхности, а провалы уходили далеко вниз. Выглядели подводные скалы красиво, но, к сожалению, ничего съедобного на них не обнаруживалось: вместо ракушек камни поросли нитчатыми водорослями, среди которых сновали шустрые мелкие рыбешки, но разве их руками схватишь? Да и с крупной вряд ли получилось бы. И раки не попадались, и что-либо еще, что можно добыть голыми руками. Заподозрив, что с плоских вершин валунов живность могут смывать волны, Миша время от времени нырял поглубже, исследуя расщелины между камнями, но и там ему не улыбалась удача.

И именно в один из таких нырков Миша отыскал темный провал между валунами, который выглядел значительно глубже прочих и казался норой или узкой пещерой, идущей вглубь островка. Возможно, что нора на самом деле не вела слишком далеко, заканчивалась в паре-тройке ярдов тупиком, но на вид она показалась глубокой, и Злобин заинтересовался.

Миша вынырнул, поскольку легкие настоятельно требовали порцию свежего воздуха, глубоко подышал, насытил кровь кислородом и решил осторожно — осторожно! — исследовать нору. Разумеется, не рискуя по-глупому: если почувствует, что ход сужается и можно застрять, сразу повернет обратно. А пони-баллон, оставшийся у Миши и до сих пор непочатый, послужит гарантией от неожиданностей.

Как решил, так и сделал. Нырнул. И вскоре понял, что нора не сужается и при этом весьма и весьма длинна. Плыть в темноте, на ощупь, получалось медленно, и вскоре Злобин оказался перед выбором: возвращаться или же исследовать пещеру до упора, использовав аварийный баллончик. Ничего решить не успел — увидел впереди слабый свет. Расстояние до источника света показалось значительно меньшим, чем обратный путь, Миша рискнул ускориться и поплыл быстрее, выставив руки перед собой.

И выиграл!

Подземный, да еще и подводный ход привел Мишу не на противоположный берег острова, а в небольшую пещерку, часть которой располагалась выше уровня воды. Свет в нее проникал через несколько крупных трещин в своде.

Любопытное местечко… Уж не такую ли пещеру имела в виду Лада, когда просила отыскать что-нибудь странное? Знала ли девушка, что под островом, возможно, имеются многочисленные ходы и пещеры? И…

А вот додумать эту мысль Миша не успел — замер в полном изумлении, увидев на одном из уступов диск, найденный Ярославом перед нападением бандитов.

* * *

Миша напрасно считал себя единственной ранней пташкой на островке: за его недолгими посиделками у костра, за облачением в гидрокостюм и убытием в водную стихию наблюдали из палатки четыре внимательных глаза. А когда Злобин отплыл от берега, четыре руки раздвинули стену соснового бунгало и выдернули на свет божий профессора Челояна. Жертва похищения оказалась снаружи раньше, чем проснулась, а разлепив глаза, увидела перед собой Полковника и Дибича.

Профессор близоруко прищурился, коснулся переносицы, но очков не обнаружил.

— Пойдем, — тихонько произнес Градов. — Поговорить надо.

— Мои очки… — начал было Челоян на порядок громче, но тотчас же замолчал, остановленный жестом Стаса. Даже двумя жестами: тот приложил к губам указательный палец левой руки, а правый кулак поднес к профессорскому носу.

— Если что-нибудь не увидишь, мы тебе на словах перескажем.

Пришлось подчиниться.

Разговор состоялся в отдалении, на каменистой косе, далеко вдававшейся в озеро. Но еще по дороге туда Дибич задал вопрос, мучивший его с минувшего вечера:

— Скажи, замполит, с какой радости ты решил пополнить дружные ряды армянской нации?

— А не пошел бы ты? — ответил профессор, пребывавший в скверном расположении духа. — Не старое время, чтоб ты меня… О-у-у-у!!!

Челоян схватился за пострадавшее ухо.

— Давно хотел, — сообщил Дибич, потирая кулак. — Аж с девяностого года… Но ты, кажется, начал рассказывать про свои армянские корни? Продолжай.

Профессор глядел волком, но все же пояснил:

— Какие еще корни, к чертовой матери? Случайно все получилось. Первый издатель сказал, что фамилия Челищев для эзотерической литературы подходит не лучше, чем корове седло, и велел придумать псевдоним. Ну я и написал Челоян: Челоян Олег Янович. А профессор — так, для солидности. Поэтому теперь профессора Челояна все знают, а кто такой Челищев?

— Скромнее, Олежка, скромнее… Я о факте существования такого профессора узнал вчера.

Бывший замполит лишь фыркнул, всем своим видом показывая, что не желает комментировать чужое невежество.

— Пришли, — прервал их диалог Полковник. — Никто нас здесь не увидит и не подслушает.

Путь через нагромождение валунов дался ему нелегко. Дибич, слушая громкое дыхание былого начальника, вспомнил, как тот бесшумной и опасной тенью скользил по крымской пещере, и вздохнул: он и сам давно уж не тот тридцатилетний капитан… Тоже одышка, тоже ломота в суставах.

Но предаваться ностальгии было некогда. Роли они с Градовым расписали заранее, и Дибич приступил к своей без предисловий.

— Монету сюда! — приказал он, протягивая ладонь.

— Какую еще монету?

Профессор ожидаемо «включил дурака».

— Твою монету, Олежка. Или медаль, или кулон. В общем, тот диск, который ты поднял в пещере в девяносто первом.

— Ты ноотропы принимать не пробовал? — сочувственно поинтересовался профессор. — Говорят, они память улучшают.

— Что ты имеешь в виду?

— Я диск тогда же и отдал, сразу, в пещере. Скажите ему, товарищ полковник.

Градов промолчал, а Дибич терпеливо пояснил:

— Да, отдал. И я отдал. И товарищ полковник их аккуратно отдал под расписку в соответствующий отдел штаба округа. Но через пять дней ты нашел его у себя… Не знаю уж где: в кармане, в кошельке или под подушкой, но нашел.

— Ты вообще понимаешь, о чем спрашиваешь? Если даже затесался какой-то левый медяк среди мелочи… давным-давно, в девяносто лохматом году… неужто ты думаешь…

— Достаточно, замполит!

— Чего вы боитесь, Челоян? — проскрипел Полковник. — Неужели вы еще не поняли, что никто из нас, да и вообще из живущих на Земле, не сможет отнять у вас ваше сокровище? Вы ведь не такой тупой, каким прикидываетесь.

— Я вообще не тупой, — обиженно сообщил профессор. — Просто люблю дурацкие теории.

— Я читал.

— И как вам?

— Любопытно.

— А какая книга вам больше всего понравилась?

— Диск, замполит! — рявкнул Стас.

— Да вот он.

Челоян нервным жестом выдернул из кармана блестящий кругляш и протянул Полковнику. Тот взял его неловким, старческим движением, и Дибич в очередной раз усомнился: не ошибается ли он, по привычке отдавая право руководить этой тени былого Градова? И в очередной раз отогнал сомнения.

Вновь, как четверть века назад, все три диска оказались у Полковника, сложенные в крохотный столбик. Затем вновь легли на камень — правда, не на крымский диабаз, а на карельский гранит. И Дибич не удивился, если бы сейчас они, все трое, очутились вдруг в крымской пещере, помолодевшие на четверть века. Не удивился бы.

Но ничего не произошло.

Три металлических кружочка лежали на камне, ничем не выдавая, что являются чем-то большим, чем три металлических кружочка. И Стас подумал, что в чем-то они с Градовым ошиблись, решив, что встреча посреди Ладоги троих людей, казалось бы навсегда расставшихся, не может быть случайной, что диски тянутся один к другому, стремятся воссоединиться.

Вот, воссоединились. И что дальше?

Неужели действительно произошла случайность? Непредставимая, дикая случайность, собравшая троих людей и три их талисмана в одной точке пространства и времени… просто так?

Дибич, в отличие от Полковника, существование в нашей жизни случайностей и совпадений признавал. Но эта всем случайностям случайность.

— Что за люди с вами? — продолжил расспросы Градов.

— Понятия не имею, — пожал плечами профессор.

— То есть как?

— Мои поклонники. Люди, которые разделяют мои взгляды и мои теории. Те, кто…

— Я понял. Как давно вы их знаете?

— Встречал на лекциях, отвечал на вопросы. С удовольствием отвечал.

Ответ потребовал осмысления даже у Полковника. Некоторое время Градов, прищурившись, смотрел на Челояна, после чего уточнил:

— И все?

— Да.

— И вы отправились в далекое путешествие с незнакомыми авантюристами?

— Ну да, — беззаботно подтвердил бывший замполит. — Увидел себя здесь с ними и поехал. А потом…

— Стоп, стоп… — оборвал его Полковник. — Что значит «увидел»? Где и каким образом?

Вопрос, казалось, безмерно удивил фальшивого профессора и фальшивого армянина.

— Ну как… Совершенно обычно увидел. Так же, как вы, наверное, видите…

Дибич и Градов переглянулись, стараясь не выдать своего удивления. У них видений не случалось. По крайней мере у Дибича точно не случалось, а Полковник ни о чем подобном не рассказывал.

— Речь сейчас о вас, — холодно произнес старик. — Так что с этого момента излагайте подробно.

Челоян изложил — с запинкой, подстегиваемый новыми вопросами. И из его ответов постепенно сложилась следующая картина.

Да, с ним случаются… он не знает, как назвать… нечто вроде сновидений наяву. Если опустить веки, видения получаются ярче и глубже, но можно смотреть и с открытыми глазами. Обязательное условие — физический контакт с диском. Когда этот контакт прерывается, сеанс заканчивается и никогда больше не повторяется.

Пользу для себя из этого дурацкого кино извлечь удается не часто. Сцены из собственного будущего можно увидеть редко, может, один раз на тысячу, а может, и реже, он не вел точных подсчетов. Будущее вообще показывают редко, значительно чаще — прошлое, а иногда вообще не понять, что в видениях происходит, где и с кем.

Со временем он научился быстро «переключать каналы» в поисках интересного — подбрасывая и ловя жетон: «кино» не выключается мгновенно при разрыве контакта, лишь когда между рукой и диском расстояние не менее фута.

— Увиденное будущее всегда сбывается? — уточнил Полковник.

— До сих пор я думал, что да, потому и поехал сюда. Кстати, здесь действительно случилась битва на льду. Вы не представляете — такая резня! И на дне действительно много чего лежит. И я видел, четко видел наши находки… ну… одну находку точно… Что-то вроде большого золотого медальона видел, причем у себя в руках. А никаких пиратов в видениях не было.

— То есть ты здесь оказался исключительно ради золотишка? — поинтересовался Дибич.

— А что в этом такого?

— В желании заработать — ничего, — вернул себе слово старик. — Меня печалит ваше нежелание думать.

— В смысле? — растерялся Челоян.

— Неужели вы всерьез полагали, что диск, который достался вам при необычайных обстоятельствах, диск, который обязательно возвращается к вам после утери или продажи — неужели вы хоть на секунду поверили, что этот диск привел вас сюда для поправки финансовых дел?

Челоян задумался. Или сделал вид, что задумался: замполитов в империи готовили неплохо, и принимать глубокомысленный вид они умели даже во сне.

— А зачем он нас сюда привел?

— В вашем кино об этом не говорилось?

— Нет.

— Но нас с Полковником ты видел, — уточнил Стас.

— Да.

— И вас это не смутило?

— Я был увлечен прошлым этого места, которое мне показывали в таких подробностях, что… — Челоян вздохнул. — Я говорил, что видения, связанные с местом, где я сейчас нахожусь, особенно четкие и яркие? А здесь удивительное место. Действительно удивительное. Ладога…

— Подождите, — оборвал его Градов. Дибич видел, что последние вопросы командир задавал немного рассеянно, напряженно обдумывая какую-то мысль, и теперь принял решение: — Профессор, вы видели себя с золотым медальоном в руках?

— Совершенно верно, — подтвердил Челоян. — Большой такой медальон. Круглый. Старинный.

— А нас?

— Только как вы плывете на остров.

— И все?

— И все.

— Никаких пиратов?

— Никаких пиратов.

— Тогда садитесь и бросайте монетку до тех пор, пока не увидите что-нибудь из нашего будущего, — резко приказал Полковник. — Мне нужна информация.

— Но…

— Что?

— Я хочу есть, — жалобно сообщил профессор. — Очень сильно.

— Тогда заодно попробуйте отыскать в своих видениях адрес ближайшего ресторана.

— Уф, — обиженно выдохнул Челоян, но промолчал.

Градов же провел ладонью по шее, помолчал, внимательно оглядывая собеседников, и твердо продолжил:

— И самое главное: не предпринимать никаких действий самостоятельно. Никаких! Мы не знаем, для чего монеты нас сюда привели, и сделаем то, что от нас требуется только после того, как поймем, что случится.

— А мы сделаем? — прищурился Стас.

— Нас пытались свести вместе двадцать с лишним лет, — усмехнулся Полковник. — И вот у них получилось. Поэтому будем реалистами: нам придется сделать то, чего от нас хотят. Всем все понятно?

— Да.

— Так точно.

— Тогда возвращаемся к спутникам… Дибич, нужно будет как следует приглядеться к авантюристам из команды замполита.

— Понял, сделаю…

— А как мы узнаем свои монеты? — поинтересовался Челоян, глядя на столбик абсолютно одинаковых дисков.

— Очень просто. — Полковник вытянул перед собой ладонь. Он давно привык так делать: выставлял ладонь, и диск через пару секунд оказывался на ней.

Но не сегодня.

— Не работает? — негромко спросил Стас.

— Не знаю почему.

— Потому что мы там, где надо.

— Я немножко пугаюсь, — поморщился профессор. — Лучше бы вы не приплывали.

— Держите себя в руках. — Градов взял диски. — Моя монета лежала в самом низу. Затем — Станислава. И самая верхняя — ваша, Челищев.

— Если можно — Челоян.

— Хорошо, Челищев, можно.

Бывший замполит вновь скривился и вновь промолчал. Нет, совсем промолчать у него не получилось:

— Вы уверены, что не ошиблись? — спросил он, придирчиво разглядывая доставшийся ему кругляш.

— Если я ошибся, то монеты сами поменяются, — хладнокровно ответил Полковник.

— А если не поменяются?

— Если не поменяются, то будет совершенно все равно, у кого чья оказалась, поскольку это будет означать, что они перестали работать.

* * *

Теперь, увидев металлический диск вблизи, Злобин убедился, что не ошибся: находка Ярослава была сделана из золота. Или из крайне похожего на оное тяжелого сплава. Почему он решил, что речь идет именно о той находке? Во-первых, медальон имел несколько сквозных отверстий, делавших его приметным, несмотря на простую округлую форму. Второе вытекало из первого: трудно поверить, что сам он, с интервалом в день, увидел два разных, но абсолютно одинаковых медальона. А вот в то, что приплывший на остров Ярослав спрятал находку здесь, верилось легко.

Вот и получается, что Ярослав в очередной раз оказался лжецом.

Потому что накануне вечером на вопрос: где, мол, давешняя находка и что, собственно, это было, белобрысый пренебрежительно махнул рукой, рассказав, что в действительности в его руках оказалась старая свинцовая чушка, груз от промысловой снасти, которую он выкинул, дабы не таскать лишнюю тяжесть.

О том, что Злобин успел разобраться с настройками «Эскалибура», Ярослав не подозревал.

Теперь, держа диск в руке, Миша пытался сообразить, что с ним сделать. Забрать из пещеры или оставить на месте?

С одной стороны, напарника следовало наказать за крысятничество. А с другой — отдавать находку профессору и Ладе не хотелось. Если оставить — Ярослав вернется и заберет медальон. Если взять с собой — Ярослав вернется, увидит, что добыча украдена, и сразу поймет, кто это сделал.

Да уж, незадача…

Ситуация была настолько тупиковая, что Злобин мог размышлять о ней, пока не умрет от голода, но помог случай: с потолка в воду упало несколько камней, и Миша понял, что кто-то ходит вокруг самой большой трещины.

И машинально нырнул, одновременно запихивая медальон под жилет.

Обратный путь показался длиннее и дольше: когда Миша вывалился из туннеля, легкие ультимативно требовали кислорода, но он ухитрился сдержаться и не выскочил пробкой, жадно хватая ртом воздух, а отплыл подальше от скалы и уж там поднялся на поверхность.

Впрочем, предосторожность оказалась излишней: на берегу никого не было, и появление Злобина осталось незамеченным. Он вышел из воды, устало присел на камень, какое-то время просто дышал, приходя в себя, а затем покачал головой, припоминая кое-какие детали недавнего путешествия. Точнее, одну деталь, но очень интересную.

Нырнув, чтобы выплыть из пещеры, Миша увидел под водой еще один ход, уводящий еще дальше под остров.

И из него тоже виднелся свет…

* * *

— Как вы себя чувствуете, Валентин Арнольдович? — тихо спросила Лариса Дибич.

— Спасибо, неплохо, — негромко, в тон женщине, отозвался толстяк.

— Сердце?

— Я ведь сказал: неплохо.

— Извините, волнуюсь.

Если бы поблизости оказался Дибич, он крепко бы удивился вежливости, с которой его своенравная жена разговаривала с Векшиным. Он бы наверняка потребовал объяснений, но… Но Дибича рядом не было, общались собеседники достаточно тихо, и со стороны могло показаться, что два самых неприспособленных «робинзона» жалуются друг другу на злодейку-судьбу.

— Телефон так и не работает?

— Увы.

— Этому есть объяснение?

— Нет. — Лариса выдержала короткую паузу. — Я уже перестала бояться.

— Неужели? — удивился толстяк.

— Страх притупился, — ответила женщина. — Нельзя бояться вечно.

— Ты все еще меня ненавидишь?

— Ты сам не знал, что так получится. И вряд ли бы пошел на такой риск.

— Все должно было происходить иначе, — согласился Валентин Арнольдович.

Совсем иначе.

Смерть первой жены Дибича позволила Векшину начать сложную аферу, ключевым звеном которой стала опытная авантюристка Лариса, ныне — Лариса Дибич. Первая часть плана прошла идеально, а реализации второй помешало неожиданное появление пиратов…

— Куда они ходили утром? — вернулся к делам толстяк.

— Не знаю.

— Спрашивала?

— Спрашивала, но он не ответил.

— Можно было догадаться, что не ответит. — Валентин Арнольдович вздохнул.

— Но я видела кое-что интересное, — продолжила молодая женщина. — Когда я наблюдала за совещанием мужа с дружками, заметила возвращение тощего паренька…

— Злобина?

— Возможно.

— Он говорил, что плавал на рыбалку.

— Он что-то спрятал под камнем, — сообщила Лариса. — Мне показалось, что это был какой-то диск. Или медальон.

— Любопытно… Ты не доставала его?

— Нет.

— Надо достать, — поразмыслив, решил Векшин.

— Может, подождем?

— События развиваются слишком стремительно. Нужно быть в курсе происходящего.

— А что насчет пиратов?

— Их сейчас нет с нами.

— Откуда они вообще взялись?

— Откуда бы они ни взялись, исправить уже ничего нельзя, — философски ответил толстяк. — Будем плыть по тому течению, которое есть. Будем плыть и помнить, что каждое усилие приближает тебя, например, к жизни молодой, красивой, а главное — свободной миллионерши.

— Или к смерти.

— Каждое усилие приближает нас к смерти. От этого никуда не деться. — Со стороны пляжа послышались громкие и очевидно радостные восклицания, Векшин обернулся и прищурился: — Что там происходит?

* * *

Дибич священнодействовал — варил уху в огромном чугунном котле, принадлежавшем родноверам и непонятно для каких целей им служащим. Но для ухи котел вполне сгодился. Тем более для той ухи, которую можно было соорудить на необитаемом острове.

На свете существует великое множество рецептов этого блюда, однако истинные рыболовы признают лишь один из них, состоящий всего из трех ингредиентов: рыба, соль и вода. Все остальное — крупы, картофель, лук, прочие овощи, ломтики лимона, зелень, специи и приправы — от лукавого, ибо превращают уху в рыбный супчик.

Рыба, соль, вода — причем вода не абы какая, а зачерпнутая именно в том водоеме, где поймана рыба и на берегу которого свершается таинство рыболовной кулинарии.

Дибич еще сильнее упростил спартанский рецепт, поскольку соли у них не было, зато «той самой» воды оказалось вдоволь, и она сполна компенсировала отсутствие всего прочего: оголодавшие путешественники дружно согласились с тем, что бульона должно быть много, и теперь ходили вокруг, жадно принюхиваясь к чарующим запахам.

Обнаруженные в комплекте плота снасти принесли «робинзонам» первый успех: на них были пойманы две рыбки, почему-то названные Ларисой «селедками». Им обрадовались как родным, устроили шумный переполох с криками и громким смехом, но затем и вовсе случилось настоящее чудо: Ярослав притащил здоровенного налима, нащупанного в подводной расселине и заколотого ножом. Привычка этой ночной рыбы впадать в дневную спячку пришлась как нельзя кстати.

Проще и быстрее было бы запечь добычу на костре, и сначала население острова склонялось именно к такому варианту, но опытный Дибич настоял на ухе. Тогда, дескать, ни одна калория не пропадет, поскольку в рыбьих костях, плавниках, головах очень много питательных веществ и все они уйдут в бульон.

С ним согласились, но как же это оказалось трудно: ждать готовности ухи!

Уха доходила до кондиции целую вечность, но наконец дошла… Куски вареной рыбы, разложенные на импровизированные тарелки, дематериализовались, как по взмаху волшебной палочки: трах-бах-тибидох! — и вместо рыбы лежат кучки тщательно обсосанных косточек. Наваристый бульон, разлитый в пластиковые стаканчики, был обжигающе горяч, но и это не повлияло на скорость его исчезновения.

Блаженство…

Сытость…

Счастье…

— Кому добавки? — поинтересовалась Карина. — Бульона много осталось.

— Мне полстаканчика, — попросил Миша.

— Пожалуй, хватит, — отказался Ярослав.

— Оставим на следующий раз, — предложил Дибич.

— Для следующего раза неплохо еще рыбы поймать.

— Я поищу в камнях, — пообещал Ярослав. — Если был один налим, будем надеяться, что отыщутся и его родственники.

— А я отложил потроха на наживку, — поведал Дибич. — Продолжу рыбачить с берега.

— Будем надеяться, что теперь без еды не останемся.

— Жаль, что на потроха нельзя поймать лодку, — пробубнил Векшин. — По такой спокойной воде мы бы запросто добрались до берега.

И вздохнул.

* * *

— Вторые сутки пошли! — прокричал стоящий справа сотник Вихура, командир спасательного отряда, отправленного Великим Домом Людь на поиски Ладиславы. — И не ослабевает!

Вихура считался опытнейшим следопытом, одним из лучших в Зеленом Доме, но, судя по унынию в голосе и на лице, даже он ничего не мог сделать.

— Остается только ждать, — поддакнул ему Амил Турчи, неприметный темноволосый мужчина в аккуратном костюме. Турчи возглавлял группу сотрудников Службы утилизации, которым предстояло как-то объяснить происходящее челам.

— Местные говорят, такого шторма тут вообще никогда не было! — добавила стоящая слева Гостена, обер-воевода Дочерей Журавля, которая командовала тремя присоединившимися к спасательному отряду колдуньями. — Шторм явно магический, но понять его природу мы не можем.

— Все суда на приколе, — продолжил Вихура. — Мы трижды пытались выйти в озеро, но даже шестисотсильные моторы не справляются.

— А вертолеты? — мрачно спросила баронесса. — Самолеты?

— Полный запрет на воздух. Тут ад, как сказали бы челы.

— Или ворота в него.

— Огня не хватает.

— И хорошо, что его нет, — буркнула Гостена. — С огнем было бы совсем плохо.

Властелина кивнула и посмотрела на бушующую Ладогу. Бушующую так, словно с цепи сорвались все адские псы. Так, словно этот шторм служил увертюрой к концу света.

Ладога взбесилась.

Гигантские волны одна за другой накатывали на берег, заливая прибрежные поселения и выбрасывая суденышки на деревья и камни. Ветер рвал и ломал деревья. Срывал крыши и вывески, переворачивал машины. Ветер без труда сбивал с ног челов, и если бы не магия, которая уверенно работала за пределами озера, трое наблюдателей не смогли бы вот так, спокойно, стоять на берегу, разглядывая разозленное озеро.

В котором, где-то в самом сердце этого кошмара, находилась сейчас юная Ладислава.

— Думаешь, это все из-за Ключ-Камня? — тихо спросила Властелина.

— Знаете, почему мы его не искали? — негромко поинтересовалась Гостена. — Почему решили позабыть о главном символе старой империи? И почему ни навы, ни чуды не искали и не поднимали свои Ключ-Камни?

— Не знаю, — призналась баронесса.

— Потому что Ключ-Камни — символ того, чего больше нет, — мрачно ответила обер-воевода. — Ключ-Камень скрепил наш договор с этим миром, но время этого мира оказалось сильнее договора. Наше могущественное прошлое похоронено, и изменить это можно, лишь создав новую империю, понимаете? Если Великий Дом Людь вернет под свою власть планету, Ключ-Камень сам возвратится на свое законное место. А до этого, любая попытка его поднять станет грубым вмешательством в ход времен.

Ключ-Камень — это не какая-нибудь красивая легенда и не «особое место на карте». Ключ-Камень — это грандиозная сила, необходимая для заключения вечного договора с самим миром.

И только сейчас баронесса Властелина поняла, в какую авантюру ввязалась ее девочка. Поняла и прошептала:

— Если все так, как ты говоришь, Гостена, то этот шторм — лишь начало.

— Совершенно верно, — безрадостно подтвердила обер-воевода. — Совершенно верно…

* * *

Следующий день выдался таким же ясным и солнечным, как предыдущий. Ладога была на удивление спокойна, волны больше напоминали рябь и мягко ложились под катер, не вызывая качки. Погода благоволила задуманному, и, если бы не странная блокировка, мешающая им добраться до берега, Фокус считал бы, что им крупно везет.

Пока же он считал, что у них просто все идет хорошо.

Необходимые приготовления были сделаны с вечера, поэтому утренние сборы не затянулись: дежурный поднял парней вскоре после рассвета, затем последовал быстрый завтрак, последняя проверка снаряжения, и небольшая флотилия вновь отправилась в путь. Только на этот раз она выглядела еще внушительнее из-за установленного на носу «Каролины» тяжелого пулемета «Браунинг». Фокус надеялся, что столь серьезное оружие нужно Заказчику исключительно для устрашения, но внутренне был готов к его использованию.

А уж его парни — и подавно.

Бесконечное нытье Грибы принесло плоды, и теперь почти все подельники или поговаривали, или хотя бы задумывались над тем, что выбраться с Ладоги они смогут лишь через жертвоприношение. Фокус как мог гасил эти настроения, объяснял, что Гриба придумал редкостную глупость: правильно провести обряд способен только опытный маг, а если они — обычные наемники-челы — перебьют пленников, это будет не жертвоприношение, а убийство…

Но ничего не помогало.

Парни вздыхали, кивали головами, соглашались, но невозможность добраться до берега превращала увещевания главаря в пустую болтовню. Они ему верили. Они ему подчинялись. Пока. Но они очень хотели убраться с Ладоги.

Именно поэтому Фокус велел Грибе перебраться с катера на гидроцикл, несмотря на то что тот заслуженно считался лучшим пулеметчиком в команде: стрелял любитель жертвоприношений удивительно метко, но улыбчивому главарю нужно было, чтобы стрельба началась именно тогда, когда он приказывает, а не когда захочется стрелку…

— Идем прямо к острову? — поинтересовался стоящий за штурвалом Киста, после очередной попытки добраться до берега.

Он считал, что пора определяться с курсом.

— Сколько до него? — спросил Фокус.

— Миль восемь.

— Идем, — кивнул главарь. — Но остановишься за пределами зоны видимости. Они не должны знать, что мы рядом.

* * *

— Лада!

Она промолчала. Стояла в трех шагах, на мини-пляже, у самой воды, не могла не слышать обращения, но промолчала. Даже не повернулась.

Он подошел ближе.

— Лада.

— Собираешься на рыбалку?

— Но прежде хочу поговорить с тобой, — твердо произнес Ярослав. — Сейчас.

— О чем?

— Ты знаешь о чем. — Белобрысый глубоко вздохнул. — О нас.

— Нас нет, — обронила девушка.

— Я хочу, чтобы мы были.

— Ты хочешь? — Она удивленно вздернула брови.

— Да.

— А почему ты этого хочешь?

— Потому что я тебя люблю.

Ладислава покачала головой:

— Любишь… Но при этом моя мама обещает тебе блестящую карьеру.

— Ради карьеры я бы не стал так рисковать, — нахмурился Ярослав.

— Ради карьеры рискуют гораздо сильнее, — парировала девушка. — Ради карьеры идут в бой с армиями других Великих Домов.

— Почему ты мне не веришь? — не выдержал обер-воевода.

— А почему я должна тебе верить? — Ладислава вздохнула. — Почему я хоть кому-то должна верить?

И в ее голосе Ярослав услышал столько тоски, что у него защемило в груди.

— Лада, я не виноват, что тебе не повезло родиться в этой семье.

— Я тебя ни в чем не виню. — Она уже взяла себя в руки и спрятала привычную боль в душу. Глубоко в душу.

— Ты меня мучаешь, — тихо сказал мужчина.

— Ты мучаешься сам.

— Я знаю, что у тебя есть ко мне чувства…

— А я знаю, что ты обсуждал с мамой деловые аспекты нашей возможной свадьбы.

— Но от этих обсуждений никуда не уйти!

— Я ведь сказала, что не виню тебя! — Ладу вновь прорвало. Но она тут же замолчала, глубоко вздохнула и продолжила: — Чего ты хочешь?

Ярослав понял, что разговор может легко закончиться скандалом и сменил тему:

— Ты действительно веришь в бредни профессора?

— Забавно, что ты спрашиваешь об этом только сейчас, — рассмеялась девушка.

— До сих пор я относился к ним именно как к бредням, — ответил мужчина.

— Что изменилось? — Она оценила серьезный тон Ярослава и внутренне подобралась.

— Сначала ты, — предложил тот. — Почему ты ему веришь?

— Профессор обладает неожиданно сильным для чела даром видений, — медленно ответила девушка. — Каким-то образом он заполучил способность читать прошлое, даже очень удаленное прошлое, и читать очень отчетливо. Чуть ли не самому выбирать, что именно он может видеть.

— Невероятная способность.

— Я изумилась, услышав его пересказ битвы на Сенегерезерейском Столе. И о падении Уратая. Он видит очень много и очень далеко, но абсолютно не понимает того, что видит, и трактует увиденное в меру своих способностей и невеликого образования.

— Что мы делаем здесь?

— Я ищу Ключ-Камень.

— Это легенда, — нахмурился Ярослав.

— Но если его воздвигнуть, звезда Великого Дома Людь вновь воссияет над миром.

— Челоян видел, где находится Ключ-Камень?

— Пока нет. Но я не теряю надежды.

— Понятно… — Мужчина потер подбородок. — А эти двое? Старики с того острова… Они явно знакомы с профессором.

— Для меня их появление стало неожиданностью.

— Угу… — Еще одна пауза, после чего Ярослав буквально «выстрелил» словом: — А станет ли для тебя неожиданностью тот факт, что я нашел артефакт асуров?

— Что? Ты шутишь?

— Нет.

— Значит, врешь.

— Нет.

— Покажи.

— Его со мной нет.

Ладислава прищурилась:

— Ты уверен, что не ошибся?

— Конечно, не уверен, — буркнул Ярослав. — Ты же знаешь, что меня учили другому, не истории и не магии. Но я уверен, что найденный медальон не относится к человским цивилизациям.

— Я хочу его видеть, — произнесла девушка.

Помолчала, ожидая ответа, посмотрела на насупившегося собеседника и удивленно поинтересовалась:

— Надеюсь, ты не собираешься купить мое согласие за древнюю побрякушку?

— Не собираюсь, — в тон ей отозвался Ярослав. — Но прошу ответить на вопрос, который я задал.

Она вздохнула. Едва заметно улыбнулась. Сделала два маленьких шага, уничтожив расстояние между ними, и положила руки на плечи обер-воеводы.

— Я испытываю к тебе чувства, Яр, ты это знаешь. Мы оба это знаем. И это сильные чувства. Но я не выйду за тебя замуж, пока не утру нос матери. И не просто утру: я хочу, чтобы после этого утирания она сморкалась до конца жизни. Я хочу доказать свою силу. Это мое слово. И если ты хочешь вернуться к более раннему вопросу насчет моей руки, то постарайся мне помочь.

— Я спрятал артефакт под водой, — ответил мужчина, накрывая ладони любимой своими. — Принесу через час.

— Возвращайся быстрее. Посмотрим, что за артефакт ты нашел.

Ярослав круто развернулся и отправился за снаряжением.

* * *

— Я правильно понял, что вы знакомы друг с другом? — спросил Злобин.

— Давно знакомы, — не стал врать Дибич. — Возможно, вас еще на свете не было, молодой человек, когда мы познакомились.

После обеда Миша помог девушкам прибраться, а потом остался один: Лада ушла с Ярославом, Карина побрела купаться, сказав, что не нуждается в компании, Лариса вела неспешный разговор с Векшиным, и Злобин решил присоединиться к старикам, как он их про себя обозвал, которые остались у кострища.

— Вы договаривались здесь встретиться?

— Нет.

— Но встретились.

— Да.

— Удивительное совпадение, вы не находите?

— Да.

Миша осекся. Ответы звучали, но их краткость откровенно намекала, что расспросы пора прекратить и от взрослых мужчин, которые негромко обсуждали какие-то важные дела, нужно отойти. Но он не собирался сдаваться. Во всяком случае, так просто.

— Я не верю в совпадения, — произнес Злобин.

— Мы тоже.

И снова тишина. Если бы они хоть улыбнулись или засмеялись, можно было бы решить, что над ним издеваются. Если бы они выругались, можно было бы понять, что они нервничают. Но перед Мишей сидели настоящие волки, умеющие контролировать эмоции намного лучше опытнейших игроков в покер. Полковник и миллионер просто смотрели на подошедшего юнца, а профессор даже не оглянулся: как подбрасывал монетку, так и продолжал. Как заведенный.

— Это все, о чем вы хотели нас спросить? — довольно вежливо осведомился Градов.

— А если нет? — с долей нахальства поинтересовался в ответ Миша.

— Спрашивайте дальше.

Неожиданное предложение. И судя по всему, для миллионера тоже. Дибич бросил на старика удивленный взгляд, но тот едва заметно пожал плечами, показывая: он знает, что делает.

— Я… — Злобин сбился. — Вы знали, что встретитесь?

— Почему вы спрашиваете об этом второй раз?

— Потому что не верю в совпадения.

— А во что вы верите?

— Отдай медальон! — неожиданно громко и неожиданно резко перебил старика Челоян.

— Что? — удивился Градов.

— Что? — вздрогнул Дибич.

— Что? — побледнел Миша.

— Ты спрятал под камнем золотой медальон, Злобин, — не открывая глаз, ответил профессор. — Покажи его.

— Откуда вы знаете?

— Просто покажи.

— Что за медальон? — прищурился Полковник. — Вы нашли его на острове?

— Нет.

— Где он? — взял быка за рога Дибич.

Миша едва не расплакался от унижения.

Хотелось, очень хотелось соврать, но он понимал, что это бессмысленно: проклятый профессор знает, где лежит медальон, так же как знал, что с соседнего острова приплывут другие похищенные. Неизвестно, каким образом — но знал. И Злобину ничего не оставалось, как сдаться:

— Я спрятал его на берегу, под большим камнем.

— Где ты его нашел?

— В пещере. — Миша вздохнул. — Под островом есть пещера, если поднырнуть, до нее можно добраться… Диск был там, но нашел его не я. И не здесь.

— А кто?

— Ярослав…

* * *

«Кто?! — Других мыслей в голове не было. — Кто?!!»

Затем последовал безумный крик ярости, злости и обиды. Крик бессильной ярости, бессильной злости и детской обиды. Крик потряс своды пещеры, но толку от него было чуть.

«Кто?!!»

Сказав «робинзонам», что отправляется за следующим налимом, Ярослав, разумеется, в первую очередь поплыл в пещеру, собираясь забрать медальон, чтобы отдать его Ладе, и теперь в бешенстве лупил кулаком по равнодушной воде.

«Кто посмел?!»

И резко замер. Поскольку понял кто. Ответ был настолько очевиден, что люд даже устыдился своего дурацкого, эмоционального поведения.

Очевидно, что в пещеру пробрался тощий Злобин — туповатый и ни к чему не приспособленный чел, мечтающий о взаимности Лады. Но вот вопрос: Миша оказался здесь случайно или следил за ним?

«Как же он мог за мной проследить? Я был здесь раньше, чем он узнал, что я жив».

Значит, Злобин забрался в пещеру случайно. Увидел щель, поплыл по ней и очутился в этом убежище.

«Интересно, он понял, что этот золотой медальон — тот самый, который я поднял со дна? Надеюсь, не догадался… Иначе у меня больше проблем, чем кажется».

С другой стороны, о каких проблемах идет речь? Какие проблемы способен доставить ему худосочный чел? Никаких. Единственное, на что способен Злобин — разболтать всем о пещере, которую Ярослав еще толком не исследовал, и о медальоне.

Вот и думай: что теперь предпринять?

Вариант первый, очевидный: подойти к Злобину и потребовать, чтобы он вернул артефакт. Злобин скажет, что ничего не брал. Дать Злобину в морду. Все узнают, что они подняли со дна золотой медальон. Лада посмотрит на него как на дурака.

«Нет, очевидный вариант не подходит».

Вариант второй, очевидный бис: тайно проверить вещи Злобина, убедиться, что медальона там нет, потому что не такой уж он идиот, отозвать Злобина в сторону, шепотом потребовать вернуть медальон, дать ему в морду… Лада посмотрит на него как на дурака.

«Интересно, а нестандартные варианты в такой ситуации возможны?»

Но додумать эту смелую мысль Ярослав не успел: разглядел под водой пятно света, сообразил, что его источником служит не тот ход, через который он приплыл, поднырнул, проверяя догадку, и обнаружил отверстие, в которое не рискнул отправиться Миша.

«Еще один ход? Любопытно».

В отличие от чела, Ярослав располагал и временем, и желанием, и силами для следующего путешествия, и он без колебаний отправился дальше.

* * *

— Ой, что это?! Дорогой, что ты нашел?

— Не я, а… — Дибич начал было отвечать, перехватил взгляд Полковника и осекся. Умолк. Тут же понял, что выглядит глупо и подозрительно, и брякнул первое пришедшее в голову: — Дорогая, а что ты тут делаешь?

— На острове? Жду помощи. — Лариса молниеносно встала с позу обиженной супруги: — Извини, не поняла, что ты от меня секретничаешь. Тут, знаешь ли, очень мало места и совершенно невозможно уединиться.

— Мы не собирались секретничать.

— Нашли клад? — бодро поинтересовался подошедший Векшин. — Сундучок с пиастрами? Или с ефимками?

— Что случилось? — поинтересовалась выглянувшая из-за ближайшей скалы Карина. — Что за крик?

— Девочки, скорее сюда: наши отыскали клад! — радостно сообщила Лариса.

Вслед за Кариной появилась Лада, и все «робинзоны» оказались на берегу, возле большого камня, под которым Злобин спрятал сокровище.

Дибич хотел выругаться, но передумал. В конце концов, его красивая, но не очень умная женушка была совершенно права: скрыться на малюсеньком острове невозможно, и глупо было надеяться, что удастся сохранить происходящее в тайне.

— Миша, что это у тебя? — защебетали собравшиеся вокруг Злобина женщины.

— Вот. — Злобин растерянно показал им добычу.

— Это медаль?

— Медальон.

— Золотой?

— Старинный?

— Красивый.

— Чей он?

— Какой чистый!

— А цепочки рядом не было? — осведомилась Лариса.

— Ты еще спроси про сережки, — хмыкнула Карина.

— Это же медальон! — напомнила госпожа Дибич. — Медальон следует носить на груди, на цепочке.

— А еще такие медальоны могли служить наконечником для жезла или посоха, — сообщил Векшин. — Например, для посоха друида.

— Здесь никогда не было друидов! — взвился Челоян.

— Откуда вы знаете?

— Все знают.

— Все знают, что Ледовое побоище произошло на Чудском озере, а вы отрицаете, — неожиданно поддержала толстяка Карина.

Совершенно неожиданно, поскольку до сих пор она считалась одной из горячих сторонниц профессора. А Лада настолько же неожиданно не стала защищать Челояна и даже улыбнулась, услышав слова подруги. Но о странном поведении девушек даже Злобин в тот момент не задумался.

— У меня есть доказательства! — громко сообщил профессор.

— Докажите, что друидов здесь не было.

— Господи…

— Спокойно. — Полковник взял у Злобина медальон и внимательно его осмотрел. — Кто-нибудь обладает достаточными знаниями, чтобы с ним разобраться?

— У профессора спросите, — с заметной издевкой предложила Карина.

Лада рассмеялась.

Челоян посмотрел на нее с удивлением.

— Это золото? — негромко спросил Векшин.

— Не важно, — буркнул Градов.

— Почему? — изумился толстяк. — В нем граммов триста, не меньше.

— Больше.

— Значит, нам крупно повезло!

— Может быть, — протянул Полковник, разглядывая реверс медальона, на котором была изображена планета с огромным, единственным континентом. — Может быть…

Остальные «робинзоны» столпились вокруг, разглядывая находку, а Лада, едва кинув на карту взгляд, поинтересовалась:

— Где ты нашел медальон?

И голос ее прозвучал очень холодно.

— На дне, — коротко ответил Миша.

— Где именно на дне?

— В последнее погружение…

— Не ври! — Ладислава почти сорвалась на крик. — Ты забыл, что мы тебя переодевали, идиот? На тебе ничего не было! Где ты нашел медальон?

— Его нашел Ярослав, — сдался Злобин. — Во время последнего погружения. А здесь он спрятал его в пещере…

— Здесь есть пещера?

Полковник, Дибич и Челоян переглянулись, и Миша понял, что сморозил лишнего, но исправить оплошность не успел.

— Пора с этим заканчивать, — произнесла Лада, и в ее руке появился пистолет. Тот самый, который Злобин видел в сумке.

Дибич, который стоял ближе всех к девушке, сделал шаг вперед, но Ладислава поцокала языком, отрицательно покачивая при этом головой, после чего направила оружие на тонкую кривую сосну, росшую ярдах в пятидесяти от них, и уверенно прострелила ей ствол.

— Не надо проявлять ненужный героизм.

— Не буду, — пообещал Дибич, делая шаг назад.

А девушка вновь посмотрела на Злобина:

— Здесь есть пещера?

Молчание.

— Миша, я тебя пристрелю, но своего ты все равно не добьешься, — улыбнулась Лада. — Остров маленький, я отыщу пещеру за пару часов. — Она выдержала паузу. — Вопрос повторить?

— Отвечай, — буркнул Полковник.

— Здесь есть пещера, — кивнул Злобин, которому было очень-очень страшно.

— Ты в ней был?

— Да.

— Ярослав в ней был до тебя?

— Да.

— Карина!

Вторая девушка кивнула и побежала прочь, по всей видимости, к лагерю.

Несколько мгновений Лада обдумывала услышанное, после чего спросила:

— Из пещеры был другой выход?

— Да.

— Почему ты по нему не поплыл? — неожиданно тихо спросила девушка, пронзительно глядя на опешившего Мишу. — Почему, скотина, ты по нему не поплыл? Тебя ведь для этого брали.

— Для чего меня брали?

— Кажется, я зря рассказывал о своих видениях, — проворчал профессор.

— У тебя не было выхода, — отрезала Лада. И в ее тоне не было ни грана уважения.

— Что за пещера? — едва слышно спросил Градов.

— Мы должны были в ней оказаться.

— Где?

— Это наша пещера, из Крыма.

— Что?

— Как? — подслушивавший Дибич резко повернулся. — Как это возможно?

— А как возможны мои видения? — сварливо ответил Челоян. — А как возможна твоя удача в бизнесе? Как возможно, что наш друг Полковник остается в идеальной форме, несмотря на возраст?

— Я вам не друг, — ровно произнес Градов. Но он сделал правильный вывод из услышанного и посмотрел на Ладу. — Первый, кто войдет в пещеру, умрет?

— Любой, кто войдет в пещеру, умрет, — вздохнула та. — Так настроена система безопасности.

— И сейчас там ваш парень?

— Да.

— Почему не умерли мы?

— Из-за дисков. — Лада повысила голос и стала обращаться ко всем: — У меня есть для вас хорошая новость: ваши приключения заканчиваются. Все, что вам нужно: посидеть спокойно еще несколько часов, пока я не закончу свои дела. Потом мы уедем, а вы будете спасены, и никто не пострадает — даю слово.

— Даже я? — тихо спросил Миша.

— Ты не сделал мне ничего плохого. Ты выступил как слепое орудие судьбы, которая, кажется, решила надо мной посмеяться. — На глазах Лады выступили слезы, но она сдержалась. Помолчала, а затем обратилась к трем бывшим военным: — Давайте сюда диски.

А из костра повалил густой красный дым.

* * *

Второй подводный ход оказался чуть шире и комфортнее первого. К тому же он был гораздо лучше освещен, поэтому Ярослав сразу понял, что плывет по искусственному туннелю, а уж кто его создал: челы или старшие расы, сказать пока было трудно. Но когда люд добрался до следующей пещеры, вопросы отпали сами собой.

Он вплыл в нее через отверстие в полу, находившееся в дальнем углу. Вплыл и сразу вынырнул, поскольку в этом помещении уровень воды едва доходил до колена.

— Та-ак, что здесь у нас? — громко произнес люд, озираясь.

Он специально повысил голос, рассчитывая услышать эхо и прикинуть размеры полутемного зала, но ошибся: эха не было. Что-то его погасило, и, возможно, навсегда.

— Рабочий кабинет или пульт управления?

Ярослав подошел к каменной полусфере, на которой была вырезана карта древнего континента, прищурился, припоминая ход истории, и усмехнулся:

— Я же говорил, Лада: асуры. Больше некому.

И замер, удивленно глядя на каменный «глобус»: вырезанные на нем очертания материков стали медленно, но неуклонно меняться, и карта стала принимать более-менее привычный вид.

— Спящий — шутник! — рассмеялся люд. — Да это же научный кабинет!

Исследовательский зонд, запущенный асурами для изучения мира, оставшийся без экипажа после страшной Первой войны, переведенный в автономный режим и обреченный блуждать по Земле до тех пор, пока не закончится «батарейка»…

— Я даже боюсь представить, сколько тысячелетий ты действуешь. А это означает, что у тебя есть встроенный Источник малой мощности, который находится… — Люд повернулся и посмотрел на второй ход.

И поймал себя на мысли, что приближаться к Колодцу Дождей — Источнику Великого Дома Людь — могли лишь очень, очень сильные ведьмы.

* * *

Появлению пиратов и тому, что они подчиняются Ладе, уже никто не удивился. То ли понимали, что так будет, — пистолет сказал гораздо больше, чем тысяча слов, то ли на удивление не осталось сил.

Пираты действовали быстро, энергично и очень умело. Подошли к острову по известному фарватеру, после чего двое — включая улыбчивого главаря — присоединились к Ладе, взяв под контроль пленников, а остальные торопливо выгрузили на берег снаряжение. Затем катер отошел от берега, бросил якорь и навел на остров хищный ствол пулемета. А среди бандитов произошло очередное перераспределение. Двое из них, Карпат и Хлыст, поступили в распоряжение Карины и вместе с ней отправились к лагерю. А двое — Буй и Рагуж — остались охранять пленников, которых согнали на самый большой пляж острова для того, чтобы их было видно не только охранникам, но и с катера.

— Постарайтесь отнестись к происходящему как к необходимым мерам предосторожности! — выкрикнула Лада, убирая пистолет за пояс. — Мы не хотим, чтобы вы натворили глупостей.

— А вы? — тут же спросил Полковник.

— Что я? — не поняла девушка.

— Вы не натворите глупостей в пещере? Вы уверены, что справитесь с тем, что там найдете?

Белокурая люда улыбнулась. Ее смешили идиоты-челы, понятия не имеющие о магии и даже об истории своего мира, но набирающиеся нахальства комментировать речь разумных. Смешили, вот и не сдержалась. Но тем не менее ответила:

— Я слишком долго шла к этой пещере, чтобы отступить.

— Что в ней?

— Я рассказал ей легенду о какой-то огромной скале, которую в древние времена воздвигли на Ладоге, — произнес Челоян.

— Ключ-Камень, — кивнула Ладислава. — Но та легенда так и останется легендой пока. Потому что гораздо больше меня интересовал твой рассказ о Крымской пещере. Не ожидала, знаешь ли, отыскать алмаз в бреднях третьеразрядного сочинителя.

— Пожалуйста, без оскорблений.

— Милый профессор, как я могу обойтись без оскорблений, если вы не понимали и не понимаете даже десятой части того, что являлось вам в видениях? А знаете, что самое смешное? — Ладу прорвало, и она искренне наслаждалась сейчас, расплачиваясь с Челояном за десятки часов своей жизни, потерянных на его тупых лекциях. — Если бы вы не портили книги своими фантазиями, то сорвали бы джекпот. Вас прочитали бы специалисты по языкам, о которых вы не слышали, историки народов, о которых вы понятия не имеете, вам задали бы кучу вопросов, и сейчас здесь была бы совсем другая экспедиция. А вы принимали бы заслуженные почести от тех, для кого каждый ваш рассказ стал бы бесценной крупицей знаний.

— Это все было? — изумленно прошептал Челоян. — Действительно было? Все, что я видел?

— Не важно, — отрезала девушка. — Теперь — не важно.

— Зачем был нужен аттракцион с пиратами? — угрюмо спросил Дибич.

— Изначально планировалось, что вы сами отправитесь в пещеру, а я пойду следом, — объяснила Лада. — Вы должны были оказаться здесь как бы «случайно», да еще в сложных обстоятельствах, так же «случайно» узнать о пещере и отправиться в нее, прокладывая, так сказать, дорогу.

— Что изменилось? Все дело в найденном медальоне?

— Медальон — дополнительный знак, который подбросила судьба. На самом деле я изменила план потому, что вы потеряли контроль над дисками, не так ли?

Лада резко посмотрела на Дибича.

— С чего вы взяли?

— С того, что ваш Полковник умирает. — Девушка, не глядя, кивнула на старика. — Он стал развалиной за одну ночь, хотя до сих пор держался крепче вас всех. Диск больше не хранит его. — Ладислава выдержала паузу. — Можете не отвечать.

— Все так, — тихо подтвердил Градов.

— И теперь вы мне не нужны, — закончила Лада. — Я все сделаю сама.

— Самоуверенность способна погубить. — Дибич бросил быстрый взгляд на улыбающегося бандита. — Вы посмеялись над профессором, но я вижу, вы плохо представляете, что скрывается в пещере.

— Не старайтесь произвести впечатление на моего спутника: у него железные нервы.

— Внешне я просто милашка, — мягко произнес Фокус, — но не советую со мной связываться.

— Пойдем. — Лада повернулась к пленникам спиной.

— Что в пещере?! — крикнул Челоян. — Что там?!

— Власть, — не оборачиваясь, ответила девушка.

— Над чем?

— Над всем, что вы видите вокруг.

* * *

— Ушли? — поинтересовался вынырнувший из каюты Гриба.

— Ага, — подтвердил скучающий у штурвала «Каролины» Киста. — Подались в пещеру.

В которой, если верить обещаниям Фокуса, их ждет невиданная добыча.

В пещеру, разумеется, отправились не все, только Лада, Фокус и верный ему Чара. Они быстро натянули снаряжение, взяли маленькие пони-баллоны, доплыли до неприметной скалы, по очереди погрузились и вот уже пять минут не появлялись. Остальные парни остались на острове, а Гриба и Киста — на катере. И им, говоря откровенно, было до безумия скучно.

— Как думаешь, долго они там пробудут?

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? — удивился Гриба.

— Ну, эта… — Киста почесал затылок. — Подумал, вдруг ты знаешь?

— Я знаю…

— И сколько?

Киста заслуженно считался самым тупым членом команды — не зря же он пропустил дурацкий выпад ножом в плечо, — поэтому Гриба сжалился и соврал:

— В пределах часа.

— Ну, это нормально.

С чего он взял, что «это нормально», оставалось загадкой, однако смеяться Гриба не стал. Он неожиданно понял, что судьба подбросила ему неплохой шанс привести в исполнение давно задуманный способ покинуть проклятую Ладогу с помощью кровавого жертвоприношения, и небрежно поинтересовался:

— Связь не восстановилась?

— Нет, — печально ответил Киста. — И рация не работает… В смысле — навигация. И компас бесится.

— Ага… — протянул Гриба с таким видом, словно надеялся услышать иной ответ.

— А что?

— Ничего. — Гриба вздохнул и с ненавистью кивнул на остров: — Эти во всем виноваты.

— Я тоже так думаю. — Киста огляделся, словно боялся, что их подслушивают, и, убедившись, что вокруг никого нет, продолжил: — Честно! Ты вчера сказал, а меня прямо за душу взяло: они! Из-за них страдаем. Почему Фокус не понимает?

— Фокус увлечен поисками, — объяснил Гриба. — Но если он пропадет в пещере…

— Фокус пропадет в пещере?! — удивился тупой Киста.

— Фокус может пропасть в пещере, — поправился Гриба, — и тогда нам придется выбираться самим.

— Через жертвоприношение?

Дурак дураком, а главное ухватить сумел.

— Да, через жертвоприношение, — подтвердил Гриба и положил руку на пулемет. — Ты ведь не против?

* * *

Ярослав умирал. И понимал, что умирает.

Дышать с каждым вздохом становилось все труднее, внутренности жег огонь, и не было сил даже на то, чтобы поднять руку.

Смерть стояла в шаге, и сейчас никто не узнал бы в сморщенном, седом старике плечистого молодого красавца. Впрочем… В сморщенном лысом старике, поскольку волосы выпадали, подобно осенним листьям.

Ярослав умирал.

Сообразив, насколько опасно в пещере, он попытался сбежать, нырнуть в подводный ход и скрыться, убраться подальше от страшного места, но судьба повернулась к нему спиной: могучий люд споткнулся, не заметив под водой какой-то выступ, падая, ударился головой об угол каменного «глобуса» и потерял сознание. А очнувшись, понял, что умирает.

Пещера не выпустила добычу.

«Жаль, что все закончилось именно так…»

Планы, мечты, надежды — все полетело к человским чертям. Он влюбился в капризную, полусумасшедшую девчонку, и ее дурацкая затея его убила.

«Разве этого я хотел?»

Нет.

Но и злиться на Ладу Ярослав не мог. Он помнил, как смотрела она на него: и сегодня, на берегу, и раньше, когда они встречались в Тайном Городе, помнил ее глаза, знал, что она чувствует к нему, и не мог злиться.

Она его убила.

— Я тебя люблю, малышка, — прошептал Ярослав, закрывая глаза.

* * *

— Боже! — не сдержал восклицания Фокус. — Что это?

— Наша цель.

— Но что это?

— Не мешай. — Лада подошла к панели с символами и прищурилась, пытаясь понять их значение.

Фокус и Чара остановились за ее спиной. Точнее, сначала остановились, подойдя вместе с девушкой к каменному «глобусу», а затем разбрелись по залу, оглядывая каменную установку с разных сторон. Они уже поняли, что столкнулись с чем-то запредельно древним и необычайно могущественным, однако Фокус решил уточнить:

— Это наследство асуров?

— Скорее всего, — сквозь зубы ответила Лада, водружая золотой медальон на штатное место — это была единственная подходящая по размеру выемка в «глобусе».

— Что ты хочешь с ним сделать?

— С медальоном?

— С наследством асуров, — уточнил наемник.

— Мы его используем.

— Устроим аукцион между Великими Домами?

Иногда, очень редко, не чаще раза в столетие, какому-нибудь удачливому наемнику удавалось отыскать нечто, в равной степени интересующее все Великие Дома Тайного Города, и тогда объявлялся аукцион, цены на котором поднимались до невиданных высот.

Однако надеждам Фокуса не суждено было сбыться.

— Мы не станем устраивать аукцион и продавать эту пещеру. Мы сами ее используем.

— Как?

— В своих интересах. — Ладислава убедилась, что медальон надежно закреплен, повернулась и с улыбкой посмотрела на чела: — Я хочу научиться этим управлять.

— А если не получится?

— Тогда мы отдадим пещеру Зеленому Дому, а ты получишь обещанную долю, Фокус.

У наемника вспыхнули глаза. Судя по всему, он хотел что-то сказать, возможно, выразить признательность или уверить девушку в своей верности, но не успел.

— Э-э… подойдите, пожалуйста, — неуверенно позвал руководителей Чара. — Вам нужно это увидеть.

— Я занята. — Лада вновь повернулась к «глобусу».

— Это важно, — твердо повторил Чара. — Подойдите.

Молчаливый гигант никогда не позволял себе настаивать в разговорах с начальством, поэтому и Фокус, и девушка отошли от «глобуса» в дальний угол и остановились, глядя на полулежащего в воде старика. На древнего старца, облаченного в современный и очень хороший гидрокостюм, который был ему слишком велик. На мертвого старца.

— Это…

— Ярослав, — тихо и сухо произнесла Лада. — Он умер.

Она передохнула, справляясь со спазмом в горле, после чего вернулась к «глобусу» и ровным голосом продолжила:

— Чтобы здесь все заработало, нужно поместить маленькие диски в штатные места.

— Да, — подтвердил Фокус, хотя это его не касалось.

Фокус остался у мертвого тела не просто так. Он понял, что не должен видеть слезы на глазах Лады.

Потому что в противном случае Лада убьет его прямо здесь.

* * *

А полковнику Градову стало совсем худо.

Лада была права: таинственный диск поддерживал в старике силы, позволял ему, давно разменявшему девятый десяток, ощущать себя «молодым» пятидесятилетним мужчиной, но после потери диска все изменилось, и Полковник совсем ослаб. Внезапно истончившийся, словно высохший, он лежал на камнях и смотрел в небо, не отвечая на вопросы и лишь изредка переводя взгляд на кого-нибудь из окружающих.

— Ему нужен врач, — всхлипнула Лариса.

Ей не было жаль старика, но вид умирающего человека навевал на молодую женщину столько тоски, что она не выдержала.

— Откуда здесь врач? — неохотно ответил Буй. — Оглянитесь, дамочка.

— И заткнись! — посоветовал Рагуж. — Надоело твое нытье!

Рагуж никак не мог избавиться от страха: запертая Ладога пугала его до нервного поноса, по причине коего он уже несколько раз бегал за камни, но наемник старался держаться, чтобы не оплошать перед Фокусом. И знал, что ему срочно нужно, буквально необходимо, кого-нибудь унизить… Зверски унизить… Например, изнасиловать эту белобрысую фигуристую девку. Рагуж знал, что это ненадолго его успокоит, однако сдерживался, памятуя о жестком приказе Фокуса не трогать пленных.

«А если ее трахнуть, потом всех мочкануть и сказать, что они сами начали драку?»

Бандит посмотрел на девку, облизнулся и задумался над тем, как предложить этот хитрый вариант Бую.

— Скотина, — прошептала Лариса, перехватив похотливый взгляд Рагужа.

— Бандит, — в тон ей ответил Дибич.

— На катере наверняка есть аптечка.

— Полковнику не нужен врач. — Стас вздохнул. — Поздно. Лекарства не помогут, потому что диск поддерживал в нем силы.

— Ты в это веришь? — удивилась женщина.

— У меня есть на то основания.

— Какие?

— Долго рассказывать. — Дибич вновь вздохнул. — Скажу так: мы много лет оттягивали этот момент, но судьбу не обманешь. Точнее, нельзя обмануть то, что находится под нами.

— А что находится под нами?

Векшин подвинулся ближе. Челоян и Злобин тоже навострили уши, но Стас привычно ушел от прямого ответа:

— Не знаю. И у меня есть чувство, что Лада тоже не знает.

— Это грозит нам бедой?

— Черт!

Увлеченные разговором пленники не заметили, что один из пиратов, тот, которого называли Буй, подошел к ним вплотную и тоже прислушивался к словам Стаса.

— Продолжай!

Было видно, что бандит не особенно уверен в правильности действий его подельников.

— Я не знаю, что таится в пещере, но догадываюсь, что это очень, очень мощное устройство, работающее на непонятных нам принципах. Возможно, инопланетное. Одно то, что оно сумело переместиться…

— Откуда? — насторожился Буй.

Заинтересованность пирата была Дибичу на руку, поэтому он ответил предельно честно:

— Двадцать пять лет назад мы нашли эту пещеру в Крыму. А теперь она здесь.

— Как это возможно? — ахнула Лариса.

— Ерунда какая, — проворчал Миша.

Векшин посмотрел на Челояна, по его лицу понял, что Стас не врет, и крепко задумался.

А вот пират, как показалось Дибичу, воспринял сей удивительный факт весьма спокойно.

— Вы знали об этом, — прищурился Стас.

Он блефовал, но получилось удачно — Буй ответил.

— Существуют легенды… слухи… — пробурчал бандит. — О древних… инопланетных устройствах, способных… перемещаться… — Он явно врал, но не о главном. Дибич понял, что Буй осведомлен о подобных «устройствах», но сейчас говорит о них не так, как привык, и определение «инопланетный» ему чуждо. — Если под островом находится одно из них, то у нас большие проблемы, — закончил пират.

— Почему? — не выдержал Векшин.

— Потому что эта белобрысая курица не сможет с ним разобраться, — уверенно ответил Буй. — Потому что если ваша пещера путешествует под землей, то это, черт бы его побрал, артефакт асуров!

— Теперь понятно, почему мы не можем убраться с озера, — всхлипнул Рагуж.

— Кто такие асуры? — вскинул голову Челоян. — Это же из индусской мифологии!

— Как можно двигаться под землей? — растерялся Злобин.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась Лариса.

— Что значит «не можем убраться с озера»? — насторожился Векшин.

Каждый из них услышал то, что было ему ближе.

А Дибич увидел.

Увидел, что удивленные пираты потеряли осторожность и оказались на расстоянии удара, быстро вскочил на ноги, левой рукой захватил ошарашенного Рагужа за шею, а правой сначала сорвал автомат с предохранителя, а затем выстрелил в Буя. Понял, что попал, разглядев расплывающееся во лбу бандита кровавое пятно, сразу, не теряя понапрасну время, отпустил автомат, выхватил нож и мягким движением, которое ему поставили много-много лет назад, перерезал втором пирату горло.

— Стас! — завизжала Лариса.

Векшин закусил губу. Злобина вырвало.

— Я ведь рассказывал, что служил в армии, — напомнил Дибич.

После чего присел и вытер клинок об одежду Рагужа.

Полковник молча улыбнулся.

* * *

— Выстрелы! — Хлыст вскинул автомат, снял его с предохранителя, но и только: бежать никуда не стал, а посмотрел на Карину. — Выстрелы!

Второй бандит, которого Фокус оставил в распоряжении девушки — Карпат, — молча повторил жест напарника: приготовил автомат к бою и тоже уставился на Карину.

Несколько секунд все трое напряженно прислушивались, но поскольку других выстрелов не последовало, девушка тихо произнесла:

— Нужно проверить.

— Буй! — заорал Карпат. — Ты стрелял?

Остров не отличался гигантскими размерами, крик, скорее всего, должен был долететь до пляжа, но ответа не прозвучало.

— Поздравляю, — проворчал Хлыст. — Теперь они знают, что мы знаем.

— Не будь дураком, — ровно отозвался Карпат. — Выстрелы, небось, даже на катере услышали.

— Расходимся веером и медленно движемся к пляжу, сохраняя визуальный контакт друг с другом, — распорядилась Карина. — Хлыст слева, Карпат справа, я по центру.

— Дать тебе еще один пистолет? — поинтересовался Хлыст.

— Мне и этот не нужен, — отмахнулась девушка и положила свое оружие на ближайший камень. — Робкие среди вас есть?

— Что ты собираешься делать? — удивился Карпат.

Карина усмехнулась:

— Слышал когда-нибудь выражение «боевая шкура»?

* * *

— Они взбунтовались! — закричал Киста, указывая на берег. — Буя и Рагужа прикончили!

Начав схватку, Дибич совершенно не подумал о том, что пиратский катер занял позицию как раз напротив, страхуя охранников от нападения. Точнее, какое-то время Стас о нем помнил, но возникший в ходе разговора момент для атаки заставил его позабыть об осторожности.

Катер вылетел у него из головы.

А вот сидящие на нем пираты драку не проспали.

— Они освободились!

— Только для того, чтобы сдохнуть, — проворчал Гриба, устраиваясь за пулеметом. — Заводи мотор, Киста, вдруг нам понадобится куда-нибудь плыть.

И плавно надавил на гашетку…

* * *

— Я не хочу умирать! — закричала Лариса, сжимая руками виски. — Не хочу! Не хочу! Не хочу!!!

Она кричала, укрывшись от пуль за большим валуном. Ну… То есть ее укрыли: за камень молодую женщину затащил Векшин. Толстяк краем глаза увидел движение в море, повернулся, вспомнил о катере, с ужасом уставился на пулемет, но не замер, а, напротив, засуетился: схватил Ларису за руку и спрятался за валун. Дибич и Злобин, которому Стас отдал второй автомат, успели залечь, после чего раскатились за крупные камни, а вот Челояну не повезло. Бывший замполит потерял хватку, замешкался, растерялся, и первая же очередь с «Каролины» резанула ему по груди. Профессор упал, и Гриба с наслаждением послал еще две короткие очереди, разрывая крупнокалиберными пулями подрагивающее тело.

Кровь полетела в стороны, несколько крупных капель попали Ларисе на лицо, и стали причиной истерики.

— Я не хочу умирать!

— Тебе и не надо! — рявкнул Векшин и отвесил женщине пощечину.

— Что? — Удар подействовал: Лариса немного успокоилась.

— Дибич должен умереть, а не ты, — быстро произнес Валентин Арнольдович, тряся женщину за плечи. Ему было страшно, но при этом он точно знал, что нужно делать. — Лариса, сейчас невероятно, удивительно, невозможно удачный момент! Если ты сейчас станешь вдовой, то во всем обвинят пиратов. Нужно пристрелить Дибича.

— Я не могу, — прошептала женщина. — Ты же говорил, что все устроишь иначе: аккуратно и бескровно, а у меня будет алиби.

— Если ты сейчас застрелишь Дибича, то будешь стоить шестьдесят миллионов!

Страх окончательно улетучился из глаз Ларисы. Она достала из кармана платочек, стерла с лица кровь и холодно приказала:

— Добудь мне оружие.

* * *

Градов смотрел на небо и улыбался.

Вокруг свистели пули, лилась кровь, падали мертвые люди, кричала от страха женщина и отдавал короткие, отрывистые приказы вооруженный мужчина. Вокруг шла война. И Полковник поймал себя на мысли, что не ошибся, отправившись на Ладогу, потому что умереть во время боя намного лучше, чем уныло не проснуться в уютном доме. Тишина и покой скрасили ему последние годы жизни, но смерть — она ведь становится неким итогом, смерть должна отразить суть человека, и лихое сражение станет превосходным фоном для ухода офицера военной разведки.

Градов лишь жалел, что не сможет принять участие в драке.

Потом снова улыбнулся, поняв, что его похоронят — если, конечно, его похоронят — под чужим именем, ибо не осталось на свете людей, знающих, что было написано в самом первом его документе.

Продолжая улыбаться, полковник Градов закрыл глаза и перестал дышать.

* * *

— Я могу задать вопрос? — смиренно поинтересовался Фокус.

— Да, — не глядя на него, отозвалась Лада.

— Мы нашли Железную Крепость?

Спросил и замер. А Чара даже дышать перестал в ожидании ответа, потому что не было на свете ничего вожделеннее, чем отыскать легендарную подземную твердыню асуров, по слухам, сохранившуюся в идеальном состоянии. Считалось, что древнейшие технологии превосходят возможности современных магов, и потому Крепость давно превратилась для наемников в подобие Грааля.

— Нет, это не Железная Крепость, — покачала головой Ладислава. — Она слишком мала… К тому же Крепость выходит на поверхность лишь техническими зондами.

— Откуда ты знаешь?

— Матери давали читать отчет о недавнем появлении Крепости. Я тоже полюбопытствовала.

— Тогда что это?

— Без сомнения устройство асуров, но…

Последний диск встал на свое место, однако ничего не произошло: каменная конструкция не изменилась.

— Не работает? — тут же спросил Фокус.

— Не может не работать, — помолчав, ответила девушка. — Эта штука создала целую цепь совпадений, чтобы…

— Чтобы мы оказались здесь?

— Чтобы вернуть диски на место. Мы оказались здесь, потому что сумели оседлать эту цепь.

— То есть пещера нас не ждала? — насторожился наемник.

— Нет.

— Мне это не нравится, — подал голос Чара.

— Все будет хорошо, — уверенно произнесла Лада и положила руку на один из символов. — Я прочитала все книги об асурах, которые смогла достать, и знаю…

В следующий миг полутемную пещеру залил яркий желтоватый свет.

* * *

А неприятностей прибавлялось.

Сначала — тяжелый пулемет, загрохотавший с пиратского катера, отправивший в мир иной Челищева-Челояна и здорово напугавший остальных. Но катер — не вертолет, пули подчиняются физическим законам, а на острове было достаточно валунов и скал, за которыми можно укрыться от пиратов.

Так и поступили.

Векшин затащил в укрытие визжащую Ларису…

«Спасибо, Валя!» — мысленно поблагодарил помощника Дибич.

А Злобин догадался спрятаться сам, увидев, как поступил старший товарищ. И теперь, сидя в относительной безопасности, вопросительно смотрел на Стаса.

Однако отдать ему приказ Дибич не успел: возле уха цокнула пуля.

— Проклятье!

Пуля означала, что два бандита, которые оставались с Кариной, приступили к активным действиям, и Стасу хватило одной прилетевшей пули и одного короткого взгляда, чтобы понять, что действуют они достаточно грамотно. Пираты заходили с флангов, умело поддерживая друг друга огнем, и если учесть пулеметные очереди с катера, то через несколько минут, а может и секунд, — им со Злобиным станет очень плохо…

«Но где Карина?»

Дибич сменил позицию, укрывшись так, чтобы, оставаясь вне досягаемости пулеметчика, защититься и от новой напасти, и вновь высунулся, пытаясь отыскать девушку.

«Или она осталась в лагере?»

Но через мгновение Стас понял, что не осталась. Точнее, он ничего не понял, но это стало не важным, потому что неподалеку от него, прямо по центру, если считать пиратов — фланговыми, появилось ужасное чудовище.

По центру на него надвигалась мощная, зубастая, когтистая, хвостатая и шипастая тварь, маленькую голову которой украшали короткие толстые рога. Чудовище, словно выбравшееся из фантастического фильма. Чудовище, появление которого сопровождалось терпким запахом персиков.

«Это… Это…»

У Дибича ослабли руки.

В следующий миг он услышал крик ужаса, повернул голову и разглядел убегающего Мишу.

«Повезло… Он способен бегать…»

А Стасу ноги отказали.

* * *

Валентин Арнольдович не стал вдаваться в причины, побудившие Злобина броситься наутек. Точнее, Валентин Арнольдович предположил, что юнец наконец-то проявил свою подлинную — трусливую — сущность, и ничуть тому не удивился.

Толстяк считал юнца слабаком.

В себе он тоже не ошибался, понимал, что не герой, но сейчас от него ничего особенного и не требовалось: просто добраться до брошенного Злобиным автомата и вновь укрыться за скалой. А поскольку Валентин Арнольдович никого вокруг не увидел, то счел задуманное действо относительно безопасным и совершил бросок из-за валуна со всей стремительностью, на которую был способен.

Векшин добрался до автомата с невообразимой для себя скоростью, схватился за ремень, но…

Но он не представлял, с какой быстротой умеет перемещаться моряна. Ну, не проходили этого на уроках биологии, не уточняли.

И в тот самый миг, когда рука толстяка сомкнулась на ремне, появившаяся тварь взмахнула лапой, и острый коготь разорвал Векшину горло.

Кровь хлынула на каменистую землю, а следом за кровью последовал и толстяк.

* * *

— Это же белая моряна! — завопил Киста, увидев набросившую боевую шкуру Карину. — Моряна!!!

— Я так и знал! — рявкнул Гриба. Он как раз перестал стрелять, внимательно изучая берег, и тоже разглядел чудовищную тварь.

— Чего ты знал?

— Среди них монстр! Все наши беды — из-за него!

И получилось, что Карина пала жертвой страшной репутации, которую имели у жителей Тайного Города моряны, как черные, так и белые. Ужасных оборотней боялись до колик, а поскольку Лада не предупредила Фокуса о своей уникальной телохранительнице, тот, соответственно, не предупредил Грибу, а перепуганный Гриба не стал разбираться, кто враг, а кто друг.

— Огонь! — заорал он себе, наводя пулемет на страшное чудовище.

* * *

С самого начала, с того самого момента, как баронесса Властелина отдала последнюю службу для охраны дочери, Карина считала, что ей повезло. Она оказалась среди обычных челов, ей могли угрожать только обычные челы, а когда непонятная аномалия заблокировала действие магии, Карина окончательно превратилась в самого сильного бойца острова. В ферзя, который прикидывался пешкой.

Надежнейшая боевая шкура, превращавшая хрупкую девушку в неистового монстра, гарантировала ей победу при любом стечении обстоятельств. Карина знала, что способна в одиночку истребить всех находящихся поблизости челов, но проклятый пулемет спутал ей карты.

Даже не сам пулемет, а то, что Карина не ожидала выстрела в спину.

Трех выстрелов, если быть точным.

Три крупнокалиберные пули вонзились в моряну в тот миг, когда она покончила с Векшиным и собиралась броситься за Злобиным.

Три пули.

Они не стали бы фатальными — оборотни живучи, умеют регенерировать органы, и Карина выкарабкалась бы даже при том, что одна из пуль пробила левое сердце, но Гриба чуть поднял прицел, и следующие три пули влетели Карине в голову.

Рогатый череп лопнул, и моряна обрушилась на землю.

Гриба был хорошим пулеметчиком.

* * *

Пули ударяли в гранит, и во все стороны летели мелкие осколки, и каменные, и металлические. Один каменный, из тех, что покрупнее — неровный, острый, — вспорол Мише кожу на скуле. Злобин крепко зажмурился, ожидая, что сейчас почувствует дикую боль, но ничего не происходило.

Боли не было. Хотя кровь потекла.

Так бывает.

Перепуганный Миша размазал кровь по щеке, несколько секунд таращился на испачканные пальцы, после чего вздохнул и вознес неуклюжую молитву:

— Господи, пожалуйста, пусть меня не убьют. Пожалуйста, пусть меня не убьют. Пожалуйста…

И замер, наконец-то сообразив, что осколок добрался до него случайно. Он вышел из зоны поражения пулемета, находился в глубине острова, и теперь у него оставалось два варианта действий: ждать окончания боя или же рискнуть и принять в нем участие.

Колебался Злобин недолго.

— Господи, — прошептал он в последний раз. — Сделай так, чтобы меня не убили.

После чего поднялся на ноги и, пригибаясь и обзывая себя дураком, побежал в сторону, намереваясь совершить дугу и зайти пиратам с фланга.

* * *

Векшин мертв.

Это плохо, поскольку без толстяка она не сможет добраться до спрятанных активов Дибича. С другой стороны, это хорошо, поскольку ей не придется ни с кем делиться, и все, что останется от мужа, — ее. Только ее!

Векшин мертв, но и страшное чудовище мертво — убито пиратами.

Откуда взялась хищная тварь, Лариса не знала. Как это рогатое создание вообще возможно в нашей реальности, тоже представляла плохо. Да и не хотела пока представлять, чтобы не сойти с ума. Лариса сосредоточилась на том, что самый кошмарный враг мертв. Векшин мертв. А Дибич — нет. И это обстоятельство необходимо исправить.

Она прислушалась, убедилась, что перестрелка сдвинулась в сторону и рывком добежала до автомата, который собирался принести ей Валентин Арнольдович.

* * *

Монстр, который напугал Дибича, ему же и помог. Неосознанно, конечно, но самым приятным образом — своей смертью. Когда рогатое чудовище порвало Векшину горло, Стас едва не закричал. От страха или от неожиданности — не важно. Главное — хотел закричать, но не успел, потому что пулеметчик совершенно неожиданно открыл огонь по твари, и остров огласил предсмертный вой рогатой страшилы.

И — странное дело! — этот вой придал Дибичу сил. Слабость исчезла, смятение, вызванное появлением чудовища, тоже куда-то делось, Стас высунулся из укрытия, взглядом отыскал одного из пиратов — тот ошарашенно взирал на мертвую тварь — и короткой очередью выбил его из игры.

И из жизни.

Тут же упал на землю, перекатился, уходя от возможного ответа второго бандита, выждал пару секунд за скалой, сменил опустевший «рожок» на новый, благо в подсумке пирата их оказалось целых пять, высунулся вновь и понял, что потерявший напарника пират не пошел в атаку, а отступил к берегу, оказавшись под прикрытием пулеметчика.

Судя по всему, оставшиеся бандиты решили подождать возвращения дайверов.

* * *

Озаривший пещеру свет в какой-то момент стал очень ярким. Невыносимо ярким, и Ладе с наемниками пришлось закрыть глаза. Показалось даже, что свет несет с собой жгучее тепло, но через секунду они поняли, что ошиблись.

— Что ты сделала? — спросил Фокус, осторожно приоткрывая левый глаз. — Ты запустила машину?

— Скорее, что-то вроде компьютера, — уточнила девушка.

— С мониторами, — добавил Чара, указывая на стены.

Они действительно появились — светящиеся прямоугольники, вызывающие в памяти словосочетание «голографический монитор». На некоторых возникли какие-то символы; на других — изображения неведомых устройств, возможно, тех, что работали за стенами пещеры или под ней; на третьих виднелись различные участки Земли.

— Челы: Дибич, Градов и Челоян — забрали отсюда диски, но когда они нашли пещеру, медальона в ней уже не было.

— Как же она работала? — спросил Фокус.

— Почему ты думаешь, что она работала? — вопросом на вопрос ответила Лада.

— Она двигалась.

— То, что она не потеряла возможности перемещаться, не означает, что она работала, — улыбнулась девушка. — Железная Крепость тоже перемещается, но ее системы отключены. Здесь, видимо, произошло нечто похожее.

— Пещера функционировала по аварийному протоколу, — неожиданно вставил Чара.

— Может, и так…

Лада хотела продолжить, но свет внезапно ослаб, и над ними появились звезды — точная карта звездного неба, каким оно видится из Северного полушария.

Затем свет вновь включился, а на всех экранах появились ряды непонятных символов.

— Знаете, что мне все это напоминает? — очень тихо спросил Чара. — Проверку системы после перезагрузки.

И словно в подтверждение его слов, пещеру наполнил глубокий мужской голос.

— Что? — не сдержался Фокус.

— Дъёк оабен с тупрали комс? — повторил голос с вопросительной интонацией.

Чара сглотнул и посмотрел на Ладу. Но промолчал, потому что вопрос прозвучал секундой ранее.

— Ты понимаешь, о чем он спрашивает? — кисло осведомился Фокус.

— Нет.

— Ты можешь управлять этим устройством?

— Не знаю! — Девушка нажала на несколько символов, но было ясно, что, занервничав, она потеряла план — даже если он был у нее — и теперь давит на все символы подряд. Наудачу.

— Значит, нет…

— Заткнись!

— Я достаточно молчал!

— Вот и продолжай!

— Дура!

— Как ты меня назвал?

Тон, которым Лада задала вопрос, должен был заставить Фокуса похолодеть. И в любое другое время так бы и случилось, но не сегодня. Точнее, не сейчас. Сейчас Фокус был слишком напуган тем, что странная пещера жила собственной, весьма активной жизнью, но никак не реагировала на лихорадочные действия Ладиславы.

— Буску хажин эдробиу каракарая ка, — сообщил голос. — Буурде мин.

В пещере загудело, и незадачливые исследователи почувствовали вибрацию.

— Ты ни черта не понимаешь! — завопил Фокус.

— Заткнись!

Обозленная Лада сложила пальцы правой руки в привычный жест короткого боевого аркана и, не глядя, послала его в наемника.

И только потом вспомнила, что магия здесь не действует.

Потянулась за пистолетом, но подкравшийся сзади Чара нанес ей мощный удар в голову.

— Зачем?! — взвыл Фокус. — Ты идиот?

— Уходить надо. — Здоровяк коротким жестом обвел гудящее помещение. — Если мы не можем ею управлять, то нужно уходить.

— Помоги! — Они подняли девушку, и Фокус взял ее на руки. — Мы не можем ее оставить!

А в следующий миг почувствовал, что его подхватывает невидимая сила…

* * *

Порой, в редкие и короткие моменты просветления, Гриба все же понимал, что увлекся и добром его скорострельное и крупнокалиберное «жертвоприношение» не закончится. Понимал, но остановиться не мог.

«Браунинг» грохотал, сотрясая и станок, и катер, а пули полудюймового калибра срезали молодые сосны и расщепляли те, что постарше и потолще; врезались в скалы, выбивали из них острые осколки, которые разлетались со столь же высокой скоростью.

Гриба превращал остров в ад. А поскольку патронов было в достатке, то «жертвоприношение» могло продолжаться очень и очень долго. И продолжалось. И Гриба испытывал нечто поразительно близкое к оргазму. Он орал в голос, наслаждаясь своей силой, топал ногами, представлял окровавленные тела и снова орал.

Он не приносил жертвоприношение.

Он просто убивал, и был счастлив.

И не смог остановиться, когда на линии огня откуда-то взялись двое мужчин, один из которых держал на руках бесчувственную девушку. Все трое — в мокрых гидрокостюмах. В глазах мужчин — растерянность.

Они появились из ниоткуда, словно кто-то вытолкнул их из магического портала, неожиданно оказавшись там, где лучше не оказываться…

Они оказались.

А Гриба не сумел остановиться.

Длинная очередь разорвала тела мужчин и девушки и швырнула их на землю.

И лишь после этого опомнившийся Гриба отнял палец от гашетки.

А опешивший Киста перевел на него взгляд и, заикаясь, спросил:

— Зачем ты убил Фокуса?

* * *

Дибич многому научился в военном училище и в самой армии, и один из ценнейших навыков, который он приобрел, звучал так:

«Другого шанса не будет!»

Как только представилась возможность — бей, стреляй, взрывай… Одним словом, не теряйся, потому что мгновенное замешательство исчезнет так же неожиданно, как возникло, ошеломление спадет, человек придет в себя и перед тобой вновь окажется хитрый, умный и жестокий враг. А вот если ты успеешь, действуя по принципу «другого шанса не будет!», то к характеристике врага добавится необычайно значимая деталь — мертвый.

Хитрый, умный, жестокий и мертвый враг.

Что очень хорошо.

И поэтому Стас научился вынюхивать, выглядывать, кожей чуять те самые важные, важнейшие секунды схватки, которые могли перевернуть ход боя. Иногда он сам не понимал, не успевал понять, почему противник потерял контроль над происходящим, но это не имело значения.

Значение имеет только победа.

Хлыст погиб, потому что отвлекся на смерть ужасного монстра. А Грибу и Кисту погубила растерянность, овладевшая ими после убийства Фокуса, Чары и Лады. Ошарашенные наемники прекратили стрелять, замерли, тупо вытаращившись на мертвые тела, и выскочивший из-за скалы Дибич резанул по ним длинной очередью. Резанул скорее наудачу, но она, капризная красавица, часто улыбается тем, кому нечего терять…

Двенадцать пуль веером прошли над катером. Три пролетели мимо, исчезнув в ладожских просторах, одна пробила стекло и застряла в стене, одна угодила в пулемет, вызвав вспышку искр, после чего с визгом вонзилась в палубу. Четыре пули прошили грудь Грибы, а три — Кисты.

У Стаса получилась на изумление удачная и весьма эффективная автоматная очередь.

— Да! — счастливо расхохотался Дибич. — Да!

И споткнулся, изумленно всхрипнув. Поднес руку к груди, несколько секунд изумленно разглядывал появившуюся на ней кровь, а затем упал.

— Первый, — прошептал Карпат и направил автомат на появившуюся из-за скалы женщину. Женщина подкрадывалась к Дибичу со спины и еще не видела, что тот мертв. Карпат медленно выдохнул, нажал на спусковой крючок, убедился, что не промазал, и удовлетворенно прошептал: — Вторая.

* * *

В этом не было ничего героического.

Ничего яркого.

Ничего честного.

Но и ничего постыдного в этом тоже не было, потому что Злобин хотел жить и готов был сражаться за свое право жить без всяких правил: бить исподтишка, стрелять в спину, подличать и… выживать. В «Энциклопедии» об этом не было ни слова, но Миша теперь знал намного больше, чем какой-то там Адмиралов. В разы больше.

Решившись принять участие в драке, Злобин обошел остров по дуге и по дороге обнаружил на камне пистолет — тот самый, который он видел в сумке, а потом, по очереди, — в руках Лады и Карины. Поднял его, осмотрел, сообразил, где находится предохранитель, и пошел дальше.

На звуки боя.

И вскоре оказался сбоку от Карпата. Совсем рядом, ярдах в трех. Карпат уже убил Дибича и как раз расстреливал Ларису. И если бы Миша поторопился, то смог бы их спасти, но Злобин не поторопился.

Он шел и ни о чем не думал.

Зашел именно так, как хотел, с фланга, и высадил в молниеносно обмякшего Карпата всю обойму.

Потом бросил пистолет, сел на ближайший камень, обхватил голову руками и заплакал.

Назад: Глава 14 Миша Злобин собирается на подвиг, а профессор Челоян предсказывает

Дальше: Эпилог Confutatis maledictis

Часть вторая Dies irae

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Часть вторая
Dies irae