С пляжа карнавальные огни злачного квартала казались безнадежно далекими и какими-то ничтожными на фоне бескрайних темных океанских вод, набегающих на берег кипучей шелестящей волной. Только прибой и был различим с берега, а линия, где сливались океан и небо, терялась в ночной мгле.

Песок проваливался у меня под ногами и забивался в ботинки. Береговой ветер казался прохладным.

Со стороны пляжа под настилом набережной не было никаких оград и перил. Я достал фонарик и осветил пространство между двумя столбами настила. Слабенький лучик пробивал темноту всего дюймов на шесть. Под настилом песок был более ровным и утоптанным, и стоять там можно было, не пригибаясь. Я потихоньку пошел вперед, светя фонариком себе под ноги и иногда обводя лучом балки, чтобы не треснуться о них головой. Не знаю, что я ожидал там найти. Песок был замусорен пустыми жестянками, скомканными газетами, конфетными фантиками, ну и, конечно же, здесь были камешки, ракушки и низенькая редкая растительность. Валялись здесь также пустые бумажные кулечки, использованные шприцы и великое множество окурков, свидетельствовавшие о том, что это место популярно среди клиентов Ренальдо, спешивших сразу после покупки дозы «задвинуться».

Я дошел до решетки, отгораживавшей место под настилом от улицы. На противоположной стороне, привалившись боком к лестнице, стоял Ренальдо, попыхивая папироской. Ее пахучий, тягучий дымок подсказывал мне, что Ренальдо курил не табак, а что-то другое. Я посветил фонариком в другую сторону, но там не было ничего интересного. Вообще эти поиски я затеял только для того, чтобы делать хоть что-нибудь, попробовать убедить самого себя в том, что я еще не окончательно бесполезен. Хотя лучше бы я поехал домой спать. Моя голова не касалась подушки уже почти двое суток. Отключка, в которой я побывал благодаря Митчу, конечно же, не в счет.

Я двинулся обратно в сторону моря. Мусор хрустел под ногами, ботинки увязали в песке. Я, видимо, сильно взял вправо и теперь оказался почти под лестницей. Я собрался вернуться на старый маршрут, когда луч моего фонарика наткнулся на обшарпанную подошву мужского ботинка. Находка не удивила меня – обычный пляжный мусор. Но, посветив чуть дальше, я увидел уже не только ботинок, но и ногу. Ногу в знакомых светло-голубых брюках. Пригибаясь, я продвинулся дальше под лестницу и в свете фонарика разглядел темную неподвижную груду. Конечно, какой-нибудь бродяга вполне мог облюбовать себе такое местечко для ночевки, но он вряд ли стал бы спать, уткнувшись лицом в песок.

Я сразу понял, кто это, но решил удостовериться, поэтому взял его за волосы и повернул голову, чтобы рассмотреть лицо. Это смазливое лицо еще не совсем взрослого мужчины. Мистеру Грегу Тэйлору не суждено было больше подраться со Старком. Ему ни с кем было не суждено больше подраться.

Я разжал пальцы, и голова его снова уткнулась лицом в песок, а я стал с помощью фонарика осматривать тело. В карманах брюк у него не оказалось ничего, а других карманов просто не было. Конечно, его могли ограбить, но, скорее всего, у него в карманах изначально ничего не было. Безымянное тело могло проваляться тут сколько угодно, пока кто-нибудь не нашел бы его случайно и не сообщил в полицию. Потом полиция долго выясняла бы, кто он такой, и в распоряжении убийцы оказалось бы много времени, чтобы замести следы. Ну, это, конечно, в том случае, если вообще имело место убийство, а не обычная смерть наркомана от передозировки. Но даже и в этом случае его спутник – Джон, или Тим, или Том – захотел бы оказаться подальше от этого места на момент, когда это свершилось. Особенно, если этим «Джоном» был Джон Старк, а само это дело – просто тщательно подстроенной хитростью.

Выбравшись из-под настила, я потянулся всем телом, чтобы размять затекшую спину, поднялся по лестнице и спустился на улицу с другой стороны деревянных мостков. Внизу прислонился к ограде, вытряхнул из ботинок песок, прибавив свою порцию к горке, оставленной там другими людьми, после чего направился к Ренальдо. Расти уже давным-давно смылся.

– Ты помнишь еще что-нибудь, кроме шума, который слышал вчера ночью?

– Только шум. А ты чего хотел, сыскарь? – Ренальдо усмехнулся сквозь выдуваемый дым.

Я посмотрел по сторонам. Это был коммерческий район, где все торговые точки закрылись до утра.

– А телефон есть здесь где-нибудь поблизости? – спросил я.

– В конце квартала. А кому ты собрался звонить?

Я посмотрел на него многозначительно.

– Ну, скажем, тебе лучше было бы не ошиваться здесь, когда станет известно, кому я звонил.

Он настороженно распрямился.

– А зачем тебе вообще звонить?

– А ты сходи, глянь, что лежит с той стороны настила, и тогда поймешь.

Словечко, которое у него вырвалось, отражало всю гамму его эмоций на тот момент.

– Я не стану упоминать твоего имени, – сказал я, – но не могу обещать, что ты останешься в стороне. Полицейские все равно поймут, кого я имел в виду.

Он опять в сердцах выругался.

– Вот ненавижу наркош! – И к этому он прибавил крепкое словцо.

– Не беспокойся, полиция, и меня увидев тут, тоже не обрадуется.

Он сочувственно кивнул.

– А-а… у тебя, значит, та же история.

После этого мы развернулись и с полквартала молча прошли вместе. На углу Ренальдо показал мне на телефонную будку, а сам ускорил шаг и скрылся в северном направлении.

Деревянная будка без двери внутри была сплошь искарябана надписями – именами, инициалами, предложениями, жалобами и ругательствами. Сняв трубку с рычажков, я набрал номер. В трубке раздался голос, и я очень удивился тому, что он не был заспанным. Просто здесь на отшибе ночь воспринималась какой-то совсем уж глухой и непреложной.

– Мистера Старка, пожалуйста, – сказал я.

– Мистер Старк сегодня уже не подойдет к телефону, – ответил мне голос в трубке. Это был дворецкий, впустивший меня в дом прошлым утром – как сейчас казалось, целую вечность назад.

– Передайте ему, что звонит Деннис Фостер насчет Грега Тэйлора.

Последовала небольшая заминка, после чего я услышал:

– Пожалуйста, не кладите трубку.

Я, разумеется, не стал класть трубку и ждал. Через несколько минут раздался голос самого Старка:

– Вы нашли его? – По характерному щелчку я понял, что дворецкий повесил трубку на другом аппарате. – Я знал, что вы справитесь! У меня чутье на такие вещи!

– Вы измените свое мнение, когда дослушаете меня до конца.

В его бархатный баритон закрались встревоженные нотки:

– Я слушаю, продолжайте.

– Он мертв.

Старк шумно втянул воздух и еще какое-то время пытался совладать с собой, прежде чем продолжить. Когда он снова заговорил, в его голосе уже не было привычных командных интонаций, но при этом ничто не указывало на глубокое огорчение.

– А что произошло?

Я рассказал ему, не упомянув только о том, что Грега видели с другим мужчиной.

Последовала пауза, и наконец:

– Он мучился перед смертью?

– Не знаю, я же не врач, но вообще не похоже.

– Хорошо, – сказал он.

– Я сейчас нахожусь в Харбор-Сити и собираюсь вызвать полицию, поэтому мне нужно знать, что сказать относительно вас. Они же наверняка спросят, что я там делал.

– Я даже не знаю…

– Хорошо, где вы были прошлой ночью?

– Дома. А почему вы спрашиваете?

– Кто-то находился рядом с вами? Кто-нибудь еще вообще был у вас в доме прошлой ночью?

– Дворецкий. Я попросил его приготовить мне кофе… не знаю, часов в десять вечера, может быть, позже. И горничные тоже были здесь. Они смогут подтвердить, что я был дома. Но почему это так важно? Разве он умер не из-за наркотиков? Мы столько раз ругались и даже дрались с ним из-за этого! Грег неоднократно обещал бросить это дело. – Голос его стал сдавленным и поднялся на пол-октавы. – Черт возьми! Ведь это же была передозировка, разве нет?

– Не знаю.

– То есть вы считаете, что я могу оказаться подозреваемым?

– Я нет, но полиция, скорее всего, так и сочтет. Грег был знаком с Мэнди Эрхардт?

– Ну, они могли видеться пару раз. А к чему этот вопрос? Он имеет какое-то отношение к случившемуся?

– Не знаю, имеет или нет. Я просто ищу способы выгородить вас из этой истории и пока не нахожу.

– Хорошо. Тогда делайте, что положено. Полиция до сих пор была ко мне снисходительна.

– Но это полиция не Сан-Анжело, а Харбор-Сити. Они здесь ни к кому не питают добрых чувств. Вы говорили мне, что Грег находился у вас на содержании. Это правда или выдумка?

– Да, так и было. И он всегда утверждал, что ему жутко не нравится это чувство зависимости. Мне всегда казалось, что эти разговоры добром не кончатся.

– И правильно казалось, потому что теперь это обязательно выплывет наружу. Но хорошо хотя бы то, что люди узнают только официальную часть вашей истории. Правда, за «Парсонс» и «Хоппер» я не ручаюсь.

– На это мне наплевать, – сказал он, немного помедлил и прибавил: – Спасибо вам, что нашли его.

– Я позвоню завтра, если узнаю больше. Полиция скоро будет здесь. Запомните: этого телефонного звонка не было! Они меня и так уже недолюбливают, и я не хочу давать им нового повода. А ваш дворецкий…

– Насчет него не беспокойтесь, – сказал Старк со всей решительностью.

– Хорошо, я позвоню завтра. – Я повесил трубку, потом снова снял ее и набрал номер полиции.