Глава 25
Препарирование мотыльков
Непроизвольно мелькнула заполошная мысль: «Вдруг временная амнезия заразна? Или это у меня после потери сознания кусок памяти куда-то подевался?»
Только вот, судя по поведению Отелло, тот тоже оказался порядочно выбитым из колеи логики и последовательности:
– А-а? О-о о-ос? – «Где это мы?! И что за странности вокруг творятся?!» – возопил он наконец, утверждая тело на двух ногах и оборачиваясь с претензиями к другу. Тому ничего не оставалось, как ответить поговоркой, часто употребляемой отцом:
– Знал бы прикуп, жил бы очень! – Потом и сам стал уточнять: – Помнишь, как в этот тоннель вбегали из лабиринта?
Мохнатик утвердительно кивнул.
– А сейчас такое впечатление, что мы вышли совсем не в том месте?
Новый кивок. Далее и вывод последовал:
– Значит, мы куда-то провалились!.. Или вляпались… Или все-таки попали в какую-то ловушку… Ведь таких громадных пещер в массивах не бывает.
– Не-е! – уверенно подтвердил приятель. Но и в себя он пришел гораздо быстрей: – У-у у-уш!
После чего осторожно двинулся вдоль стены вправо, ощупывая ее время от времени. Вполне логично, что Дим двинулся влево, оглянувшись на девушку и предупредив ее:
– Ты пока стой на месте и ни к чему не прикасайся!
Но, пройдя десяток шагов, недоуменно обернулся, рассматривая идущую за ним помощницу Дарителя:
– Ты чего?
– Мне страшно одной…
Мысленно парень довольно улыбнулся: «Ну хоть так меня выделила. Значит, уже не боится… Еще бы с ней разговориться, узнать, как ее зовут… Или сразу спросить?» Не оборачиваясь и двинувшись дальше, он так и сделал:
– Какое твое имя, уважаемая барышня? И откуда ты?
– Але́кса, меня звать. И я из Астрахани.
– Красивое имя. А что за мир у вас и почему так называется?
– Астрахань – это город. Но почему ты говоришь «у вас»? Разве мы не на Земле?
Услышав знакомое слово, Дим обрадованно развернулся:
– Так ты с Земли?.. Здорово! – воскликнул после короткого кивка. – Мой отец тоже оттуда. Правда, никогда не уточнял, из какого города, знаем лишь, что он огромный и вроде как столица. Да и дом находился за дальними пригородами. Зато там рядом был лес, чистая речка…
Але́ксе было явно наплевать на чьи-то воспоминания. Она вычленила для себя самое главное:
– То есть мы сейчас в другом мире?
– Так однозначно утверждать никак нельзя, – пустился парень в объяснения, страшным усилием воли поднимая взгляд и стараясь смотреть в глаза новой знакомой. – Скорей всего, Эфир является образованием вне всяких миров, этакой прослойкой между ними и покрытием поверх всяких пределов. Но неужели ты этого не знаешь? Припоминай! Твой учитель и наставник, сильный шабен Райзек Бавэл, отправил сюда к нам твою копию или твое тело специально. Тебе вменяется лично провести калибровку устройств переброски и наложить печать привязки. Все это – возле нашего дома.
Девушка выслушала Дима с расширенными глазами, после чего отчаянно замотала головой:
– Бр-р! Что за чушь? Какая копия?.. Я нормальная!.. И кто такой шабен?
– Только не переживай и не нервничай, ты все вспомнишь, – с горячностью убеждал ее парень. – Шабен – это такой колдун, маг. Он может преобразовывать окружающую энергию для своей пользы.
– У нас нет ни колдунов, ни магов! – уже хмурилась красавица. – Вообще их не существует!
– О-о! Ты даже это забыла? – опечалился Дмитрий. Тут же что-то придумал: – Может, вот так вспомнишь?
После чего вначале подвесил чуть в стороне осветительную искорку, разгоняя неприятный полумрак. Затем создал в ладони файербол, чуть приподнял его над ладонью, а затем впитал обратно.
Этого оказалось вполне достаточно, чтобы девушка поверила и восторженно зашептала:
– Ух ты!.. Значит, это не сказки?.. И не выдумки?..
– Ну а как иначе ты бы здесь очутилась? Твой наставник все устроил, организовал, и вот ты здесь. Нам только и следовало тебя отыскать и оградить от всех опасностей, пока к тебе память не вернется.
– Да что ты все заладил одно и то же: память, память! – опять сменила тон Алекса, переходя на ворчание. При этом внимательно рассмотрела на себе «остатки былого величия», опять довольно сексуально их поправила и перешла к доказательствам своей полной адекватности:
– Я прекрасно все помню. Мне двадцать один год, учусь на четвертом курсе консерватории. Через полгода – намечена свадьба, выхожу замуж за моего обожаемого учителя. И как раз в этом вот платье, – она нервно подергала на себе обрывки, – я прогуливалась по набережной, шла на свидание к своему будущему мужу! Потом полный мрак в сознании, боль… и осознаю себя куда-то бессмысленно бредущей в жутком и страшном месте. Скалы кругом, над головой светящиеся поля, глыбы, реки и опутанные корнями массивы. Страшно… И тут вдруг страшный… хм, твой друг и брат начинает ко мне мчаться и рычать. Я и попыталась нырнуть куда-то в темноту.
Дмитрий с минуту стоял, пытаясь вычленить в сказанном самое главное. Потом стал уточнять:
– Что такое консерватория?
– Это там, где идет обучение музыке, пению и всему с ними связанному.
– Ага… И вот этот шарфик на тебе был в момент твоей… э-э, прогулки?
– Конечно! Он мне очень нравится, подарок матери.
– А что ты еще надела на себя именно перед этой прогулкой?
– Да все! И эти босоножки, и эти вот колечки, и трусики с лифом…
Она чуть смутилась, потому что лиф вообще ничего не удерживал, сам спадая на живот. А ее собеседник, хоть и вновь окунулся в волну очередного независимого от разума возбуждения, сумел-таки не утерять логической цепочки в своих рассуждениях: «Если она не врет (а ей вроде как нет ни малейшего смысла это делать), то не слишком-то она смахивает на помощницу великого шабена. Слишком молода для этого. Да и на Земле, как утверждал отец, очень малый шанс существования магов такого уровня, как Даритель. А вот то, что Райзек отлично знает о таком мире, и он в курсе всего происходящего, говорит о многом. Учитывая упоминания отца, что люди на его родине пропадали часто и бесследно, можно допускать шанс банального похищения разумного существа, еще и выбранного специально. Похоже, красный шарфик – основа того самого выбора…»
Только потом, по напрягшейся фигурке девушки понял, что Отелло уже остановился рядом и терпеливо ждет, пока на него обратит внимание названый брат. Пришлось обращать и вникать в смысл сделанного доклада:
– Е-е о-ол, ы-гы не-е о-го!
Дим тут же перевел для красавицы:
– Все обошел, выхода нет ни одного! – И уже сам спросил у друга: – Как думаешь, куда мы попали?
Тот молча сделал движение, словно лапой гнал на себя воздух. Потом явственно принюхался и несколько раз уверенно мотнул головой. Еще и костяшками пальцев постучал по стене.
Дим тоже прислушался к своим ощущениям и обонятельным рецепторам. После чего озадаченно согласился:
– Ты прав, воздух совсем не тот. Как и запахи. Всего этого у нас в Пятом быть не может. Значит, мы… – и стал переводить вопросительный взгляд с девушки на мохнатика, явно требуя от них ответа. Но те смотрели на него слишком сурово и пристально, не спеша выбрать один из миллионов миров, который могла подсказать их фантазия.
Пришлось самому озвучивать очевидное:
– Скорей всего, мы в мире этого Бавэла. Угодили в его ловушку, устроенную с помощью похищенной в другом мире приманки.
Черный пес оскалился с явным скепсисом и презрением:
– А-а? А-ан? – «Она-то?! Приманка?!»
Переводить парень не стал, догадываясь о подноготной такого отношения: «Ничего! Вот отыщем самку твоего вида, я посмотрю, как станешь слюни распускать, разглагольствуя при этом о ее якобы непривлекательности».
Девушка опять повела тему сиюминутного существования:
– Так что мы, домой к тебе не идем? И останемся умирать в этой пещере?
– Зачем же умирать? – удивился Дмитрий. – Либо сейчас появится хозяин этих мест, либо мы чуть подождем и сами попытаемся пробиться наружу.
Он имел в виду имеющееся при себе оружие. Два арбалета у каждого, да с двойными комплектами болтов из горного хрусталя, могут помочь при разрушении стены любой толщины. Да и напоследок три файербола имеется, если учитывать личный запас собранной энергии.
Только красавица, упоминая о возможной смерти, имела в виду совсем иное:
– Меня буквально трясет от голода и начинает лихорадить от жажды!
– С этим проще всего! – порадовал парень, ловко снимая с себя вещмешок с продуктами, вскрывая его прямо на полу и доставая оттуда разные вяленые вкусности: – Вот мясо, это овощи и фрукты. Здесь хлеб… Ну и вот вода, разбавленная гиссарпом.
С последними словами он отцепил у себя от пояса одну из фляг и протянул девушке.
– А что такое «гиссарп»? – настороженно спросила Алекса, принюхиваясь к открытой моментально фляге.
– Это в Эфире такое пьянящее вещество, которое очень долго не дает воде испортиться даже в тепле.
После чего только и оставалось удивляться, с каким энтузиазмом и рвением девушка набросилась на угощение. Умяла все, что ей дали, за несколько минут. Выпила флягу до дна и продолжала жадно поглядывать на оставшийся у ног мешок.
Только чуть позже догадалась поблагодарить и объяснить свою прожорливость:
– Спасибо! И не смотри на меня так! У меня такое впечатление, что без пищи и еды я не менее двух суток пробыла. Даже уверена в правильности моих ощущений.
– Вполне возможно, – пустился Дим в очередные рассуждения. – Тебя могли похитить заранее и держать где-то в специальном излучении… – Но не удержался и все-таки добавил: – Конечно, если это не очень, очень давние твои воспоминания. Потому что допускаю, какое-то время ты жила на Земле, потом оказалась в мире Райзека и стала его помощницей.
– И с тех пор перестала стареть? – нельзя было отказать Алексе в логике.
– О-о! Ты еще не знаешь, на что способны великие шабены! – пустился было в рекламу колдовских миров уверенный в своих познаниях парень.
Но вдруг был прерван громким голосом:
– Дмитрий совершенно прав! Все мои помощники работают у меня обязательных пятнадцать лет за право оставаться двадцатилетними на вид до столетнего возраста. Ты, Алекса, уже отработала у меня двадцать два года и по возможностям долгожителя имеешь все шансы догнать даже меня. Ну и ко всему прочему, твой уровень жизни – это мечта для большинства населения нашего мира.
Мужской голос несся отовсюду, казалось, его источают даже стены, если не сам воздух. Мужчина говорил с сильным акцентом. Голос отдавал металлом, словно говорил робот.
Все трое стояли несколько ошеломленные, пытаясь понять, что здесь не так и почему этому голосу совершенно не хочется верить. Ну и первым, вполне естественно, начал знакомство и дальнейший диалог Дмитрий:
– А ты кто такой? Неужели тот самый Бавэл?
– Не «тот самый», а самый могущественный шабен в мире Титана Хайкари. Мне уже почти четыреста лет, и все эти годы я служу на поприще высшей магической науки. И обращаются ко мне «эйшер Бавэл». Только ближайшие родственники, мои друзья и самые незаменимые помощники, в том числе и прекрасная Алекса, имеют право обратиться ко мне по имени Райзек и на «ты».
– Неправда, ты не Райзек! – продолжал парень нагло «тыкать» невидимому собеседнику. – Потому что дядя Райзек обещал нас вытянуть через пробой, который будут поддерживать устройства, возводимые возле нашего дома.
– Хе-хе! Какой подозрительный и недоверчивый молодой человек! – перешел на добродушный смех невидимый собеседник. – Но вскоре ты выйдешь, пообщаешься со мной и со всеми и сам убедишься, что все имеет свои объяснения. А чтобы сразу тебя успокоить, все-таки растолкую, что и как случилось. Алекса весьма опасалась, что в Эфире вдруг попадется в зубы какому-то монстру. Зная, что перенесется к вам далеко не копия, она не хотела такой участи для своего прекрасного тела. Поэтому потребовала от меня нанести на все ее тело особую метку экстренного возвращения и клятвенно обещала, что воспользуется ею лишь при опасности быть съеденной заживо. Неужели так и случилось, милая Сашенька?
Девушка дернулась, как от удара током, при таком странном обращении. Но все-таки ответила, как-то через силу и скомканно:
– В общем, да… Там было страшно… Я очень испугалась и…
За нее продолжил шабен из Титана Хайкари:
– Наверняка начала убегать, стресс усилился, эмоции стали зашкаливать, что и заставило сработать экстренное возвращение твоего тела в наш мир. И я понял, что это случилось, как только ты исчезла совсем недавно из лаборатории во время весьма важного эксперимента. Вот и поспешил в этот изолятор.
– Как это исчезла? – недоумевала красавица, не зная, что и думать об услышанном.
– Ох, горе с этой амнезией, – вполне искренне сокрушался голос. – Это же час надо втолковывать только азы такого взаимоотношения… Но если коротко, то при возвращении твоей копии два одинаковых тела не могут существовать одновременно в одном мире. Таков закон энтропии идентичных противоположностей. Вот потому «застоявшееся» здесь тело развеивается, а разум переносится в вернувшуюся копию. Я надеялся, что память у тебя, Алекса, в порядке, и очень досадую, что это не так. Не пришлось бы вести все эти глупые и бессмысленные разговоры.
– Именно! – ухватился Дим за прозвучавшую подсказку. – И не надо вести! Выпускай нас отсюда. Мы глянем, что да как, и ты нам на конкретных примерах докажешь всю правильность своих деяний.
– Именно! – в тон ему и явно передразнивая ответил шабен. – Я вас еще и должен уговорить правильно выйти оттуда, не привнося в наш мир опасную заразу из Пятого слоя! – Он явно стал сердиться, если не истерить во всплеске злобных эмоций: – Ты бы только знал, сколько нам всем пришлось намучиться с уничтожением опасных микробов, попавших сюда вместе с четырьмя монстрами! А на зачистке полигона от последствий взрыва облака растительной живицы работали почти все шабены, слетевшиеся с нашего южного полушария!
Диму представилось, как некий старикашка подпрыгивает на месте и размахивает посохом от избытка эмоций. Да и действительно – подозрительный стук и топот сопровождали выкрики, так что вполне возможно, так и было на самом деле.
Но демона-человека, родившегося и выросшего в Пятом слое Эфира, криком не испугаешь:
– И что нам теперь делать?
– Выход-то у вас один. Но из-за вашей неуместной паранойи всем троим даю право выбора. Первый протокол, который обычно соблюдается при выходе из этого изолятора. Вы скидываете с себя все свои аксессуары, оружие и одежды, складывая все в подсвеченном углу. Потом выходите к противоположной стороне, идете не спеша по тоннелям жесткой зачистки и уже через полчаса оказываетесь в объятиях цивилизации.
Голос прервался на некоторое время, как бы давая возможность подумать и ответить согласием. Дмитрий первым делом уставился на Алексу, которая еще крепче прижала к себе обрывки платья и отрицательно помотала головой.
Своего друга парень даже взглядом не спрашивал, их мнения и так всегда совпадали:
– А что там по второму протоколу?
– Нет никакого второго! Есть просто незыблемое правило, написанное кровью наших предков и гласящее: все, что остается в изоляторе, облучается малым санитарным излучением не менее четырех суток. Вот потому вас и спрашиваю: согласны торчать в этом каменном мешке пять суток?
– Гы-ы я? – наконец-то и Отелло решил поучаствовать в оживленной дискуссии.
Повисла тишина, которую осторожным голосом прервал невидимый собеседник:
– Он что, в самом деле разумный?
– Не хуже тебя все понимает, – обиделся Дим за друга. – Просто из-за устройства гортани не все буквы выговаривает.
– Надо же!.. И что он… мм, пролаял?
– Он возмутился, почему пять суток, коль достаточно для облучения четырех?
– Феноменально! Этот пес по лаконичности речи может стать основателем нового языка! – восхитился шабен, но тут же вернулся к практичной стороне разговора: – Пятый день набегает из-за технических поломок, случившихся от перегрузки. Ведь вместо одного тела сюда вдруг свалилось сразу три. Причем каждое мужское по массе вдвое больше, чем женское. Вот облучатели и взвыли, перед тем как сгореть. Сейчас срочно устраняются поврежденные линии, ставятся дополнительные устройства. На это уйдет не меньше суток.
– А-а е-ы, гы-ы? – потребовал мохнатик. И тут же прозвучал перевод:
– «Что мы будем есть и пить?» – Дим всем видом показывал, что расставаться с оружием он не собирается.
– С этим проблем не возникнет, сбросим вам по узкому желобу тонкие банки с консервами. Есть тут такой, уж не помню, для чего… Туда же и воды польем, – в тоне Райзека чуть ли отчаяние не звучало. – Ну хоть ты, Алекса, одумайся! Неужели захочешь торчать в обществе этих ди… э-эм, диковинно одетых джентльменов? Выходи оттуда, милая, выходи! Я тебя умоляю, не трави душу старику! Ты и так выглядишь, как с креста снятая, а сырые и холодные камни тебя в мокрицу превратят.
Неожиданно для всех девушка согласилась:
– Хорошо, выхожу. Куда складывать одежду?
– Вон в тот угол, – тут же подсказал ставший радостным голос, – где намного светлей.
Один угол и в самом деле засветился неестественным, насыщенным желтым светом. И все-таки Дим поразился тому, что девушка с Земли согласилась уйти сразу, а не переждать каких-то жалких пять суток. Куда она так торопится? Или в самом деле память стала к ней возвращаться? Ведь если все сказанное правда, то она из высших слоев местного общества, и тогда ей уж точно не пристало прозябать в жутких неудобствах данного изолятора.
Словно позабыв о смущении и стыдливости, Алекса освободилась от остатков одежды и вновь двинулась к центру пещеры. Тут же голос шабена зазвучал с новой силой и уверенностью:
– Милая, иди вон в тот, противоположный угол с зеленым свечением. А вы, джентльмены, постарайтесь переместиться в желтый угол. Во избежание, так сказать, и для успокоения моих помощников. Они слишком опасаются, что вы поведете себя не совсем адекватно, имея на себе столько оружия.
– Да ладно, нам не сложно, – согласился парень, увлекая за собой и приятеля. Но никто и представить не мог, что в тот момент у него творилось в душе. Его первая любовь уходила от него, даже не оглянувшись. И уходила, вполне возможно, навсегда. Ну и факт ее полной обнаженности теперь уже окончательно сорвал все стопоры ментального плана все еще полного девственника. Ему хотелось кричать, требовать ее возвращения, самому броситься к изумительной фигурке и, сжав ее в объятиях, защитить от всего мира.
Но разум вовремя подсказал: «Остановись! Ты не имеешь права так обращаться с этой дамой. Она не твоя собственность и не игрушка. Она сама руководствуется своим правом выбора и совершает соответствующие поступки».
Замерев на указанном для него месте, Дим не выдержал и озвучил давно вертящийся у него в сознании вопрос:
– Почему твоя помощница – землянка? Ты указывал в послании, что знания магии запретны, а значит, не подлежат распространению.
– Запретны для всех обывателей нашего мира! – подчеркнул шабен. – Потому что наши жители бездарны и, получив некие страшные знания, используют их во вред себе же. Тогда как выходцы из иных миров невероятно восприимчивы к знаниям и к росту своих умений. Для них открыты все дороги в мире магии, и самое главное – найти таких иномирцев, потому что попадают они к нам случайно, в результате редких природных пробоев между мирами. У меня в этом направлении, по их поиску, работает более тысячи человек. И это затратное действо окупает себя.
Далее Райзек инструктировал свою помощницу:
– Милая, ты помнишь правило перехода сквозь санитарные зоны? – Девушка отрицательно покачала головой. – Тогда слушай внимательно! Створки раскроются всего лишь на короткое время, на четыре удара сердца. За это время ты должна проскочить по жидкому раствору внутри порога, как минимум раз ступив туда каждой ногой, и успеть перешагнуть за планку зеленого цвета. Дальше я тебя буду вести подсказками. Хорошо запомнила?
Несмотря на прозвучавшее «Да!», шабен не поленился еще три раза повторить сказанное. Похоже, и в самом деле страшно переживал за свою помощницу.
Наконец та замерла перед глухой на вид стеной, готовая к немедленному движению. Еще и наклонилась вперед, словно готовая сорваться на бег. А ее наставник и учитель начал обратный отсчет времени:
– Пять… Четыре… Три… Два… Один… Ноль! – довольно резко стены разошлись в стороны, а образовавшаяся метровая щель заполыхала отблесками радуги. – Пошла!
Только вот Алекса словно окаменела и осталась стоять на месте.
