Глава 11
А ты кто такой?
Пока спешили обратно, озадачились еще одной проблемой: а что делать с гигантскими тушами, возлежащими теперь на капустном поле? Их так просто не убрать, на удобрения тоже так легко не закопаешь. Да и мелких вредителей таракуш, кузнечиков и муравьев, способных за неделю оставить от таких монстров только голые костяки, семейство давно вывело магией. Потому что «санитары Эфира» еще и урожай подъедали с той же скоростью.
Но на ходу думалось плохо, да и другие вопросы, более актуальные, назревали и нависали над сознанием.
Оставшиеся дома родственники вели себя правильно: не выходили наружу до выяснения обстоятельств и результатов погони. Только заметив возвращающуюся тройку победителей, Люссия вышла навстречу, позволила выйти и дочерям. Булат остался на наблюдательном посту. Да и дочери имели в руках по арбалету, а вторые висели у них за спинами.
– Ну как? – спрашивала мужа губами, а глазами осматривала, нет ли на нем и на старших «сыновьях» каких-либо повреждений.
– Справились! – улыбнулся Семен, осознавая, что сегодня вообще никто из его близких не пострадал. – Но сразу видятся две проблемы: запас болтов сократился на две трети. Теперь мне надо бросить все и дня три заниматься только ими. Ну и с тушами что делать? Три штуки нам вскоре продохнуть не дадут от гниения и разложения.
Трияса только отмахнулась:
– Успеется! Идем лучше к воронке. Там наш глазастый Булат нечто ценное рассмотрел.
– Неужели второй трансформатор? – поразился глава семьи, уже вместе со всеми приближаясь к одиноко торчащим скалам.
Некогда стоящего там помоста не было и в помине. Да и твердь под ним куда-то подевалась, оставив вместо себя гигантскую воронку метров тридцати в диаметре. Она простиралась от основания одной скалы к другой. А вот веревки с подвешенным на них трофеем так и остались нетронутыми.
– Ничего себе! – восхитился Дим при виде размеров. – Такой ямки мы еще ни разу не видели! Постарался наш шабен, явно постарался! Еще и стульчик в подарок передал…
– Гы-ы! Я, я! – тут же порадовался Отелло, показывая весьма артистично, как он будет восседать на подаренном стуле и в блаженном созерцании заглядывать за горизонт.
Хотя предмет мебели, стоящий в самом глубоком месте воронки, ну никак обычный стул не напоминал. Да и кресло переплюнул по отделке, прочности и назначению. Явный трон! Лакированный, с вычурной резьбой, с высокими и широкими подлокотниками, с излишне высоченной спинкой – он, наверное, весил килограммов под двести, не меньше.
Ну и даже издалека вскоре все дружно убедились, что весь этот трон, целиком, состоит из единой магической метки.
– Может, его сжечь? – предложила Люссия, заподозрившая неизвестного дарителя в самых злокозненных планах. – Все-таки изначально этот тип намеревался кого-нибудь из нас пленить, а стульчик подбросил для приманки оставшихся.
– Пленить, не пленить… – ехидно усмехнулся Семен, – а сейчас ему там совсем несладко приходится с иными, совершенно нежданными визитерами. Не удивлюсь, если вышедшего с нами на контакт Дарителя (назовем его условно так) уже нет в живых. Все-таки справиться с пауком, двумя черепахами и джонлом – это не фунт изюма слопать. А он вполне мог оказаться и обычным ботаником, раз до встречи с ребятами ловил в Эфире кузнечиков.
– Ну, раз мебель успел нам отправить, мог и выжить, – последовало логичное предположение от Аллы.
Никто не ожидал от нее подобного замечания, потому мужчины и мать глянули на девушку с уважительным удивлением. Что она, что ее сестра выглядели великолепно. Можно сказать, уже взрослые, состоявшиеся женщины, уверенные в своих силах. И стояли они с арбалетами красиво, с хищной грацией, и по сторонам посматривали время от времени, как опытные воительницы и охотницы.
«Вот и они выросли окончательно, – констатировал Семен мысленно с некоторой грустью, по выражению лица супруги он понял, что она подумала о том же. – Скорей всего, дома их больше никакой силой не удержишь, начнут самовольно уходить на охоту и разведку. Так пусть уж лучше идут под присмотром Дима и Отелло…»
А вслух согласился:
– Мог и выжить. Особенно если для приемки и удержания ухваченного здесь вещества Даритель использует глубокий и прочный бетонный бассейн. Да еще и с решеткой поверху, чтобы пойманные кузнечики не разбежались.
– Я, у-у? – предложил тем временем мохнатик достать трон. Наверное, уже прикинул, насколько удобно расположится на широком сиденье его массивный зад.
– Спешка нужна при… – начал было Загребной, но тут же махнул рукой: – Рано тебе еще о таком думать… Одни вон уже достали на свои зубастые головы, и где они сейчас? Лучше сбегай и принеси веревок побольше. Попытаемся поднять этот подарочек, не касаясь его, и подвесить рядом с нашим первым трофеем.
Чернявый убежал, а Дим грустно предположил:
– И весь собранный бамбук уйдет на сооружение нового помоста?
– Ну что ты, что ты! Совсем считать разучился? – укорил его глава семейства. – Бамбука нам на все про все – о-го-го как… не хватит. Придется вам еще две ходки сделать. Причем сестры вас будут сопровождать с арбалетами. Мало ли кто встретится…
Сестры тут же задрали носики от оказанного им доверия и чуть ли не взяли на прицел старшего брата. Как будто они его не охранять собрались, а конвоировать. Пришлось показать им «козу», дабы не зазнавались. Ну и уточнить следовало:
– Так что, прямо сейчас идти?
– Вначале трон поднимем на высоту, а потом сразу и отправляйтесь. Мы сами с матерью начнем помост возводить.
– А вдруг Даритель повторно черную дыру устроит?
– Сомневаюсь. Пусть с итогами второй разберется. Да и мы будем начеку, сразу отпрыгнем за пределы воронки, оттолкнувшись самыми длинными шестами.
Тут и мохнатик примчался с несколькими мотками веревок, показывая в оскале свои здоровенные зубы:
– Бу-у! О-о! – что понималось всеми как «Булат обижается, ему скучно».
– Ничего, – ворчал Дим, раскладывая веревки. – Пусть отдыхает, пока молодой. Вырастет до нашего возраста, станет «большевиком», вот тогда и напашется, как негр на плантации. Вспоминать будет радостные минуты безделья.
Семен в частых лекциях по истории довольно подробно и о событиях на Земле излагал. Обрисовывал, так сказать, основные вехи исторического развития. Так что само понятие плантации уже давно ассоциировалось у молодых охотников только со словосочетанием «рабский труд». И от посадки и взращивания той же капусты (как и любой другой культуры) парни открещивались с завидной фантазией.
Продели концы веревок в отверстия на спинке трона довольно быстро. И касаться не пришлось иномирского предмета. А вот с поднятием на нужную высоту пришлось повозиться. Все-таки вес музейной мебели раз в восемь превосходил вес отдельно взятой составляющей трансформатора. Никак не удавалось дать должную натяжку, да с гарантией, что сей громоздкий предмет не рухнет кому-нибудь на голову. Да и помост в случае чего мог он проломить.
В итоге провозились долго, веревок ушло втрое от намечавшегося, и трон оказался на одной высоте с деталью лишь благодаря созданным для веревок подпоркам. Прочные шесты еще и сами удерживались на месте распорками.
– Зато теперь вес нескольких тел выдержит эта система веревок, – утверждал довольный Семен. – В случае опасности мы можем на них повиснуть и провести наблюдения непосредственного «зрачка» черной дыры.
И тут же отправил старших детей за бамбуком. Ведь такое понятие, как время суток, в Пятом отсутствовало полностью. Только женщины как-то умели определять месяцы и довольно примерно дни как таковые. Причем в последнем случае для этого использовались наблюдения за прирученными фазанами и им подобными птицами семейства куриных. Дело в том, что по каким-то своим внутренним часам птицы несли одно яйцо раз в сутки. По крайней мере, ведущая отсчет времени трияса именно так утверждала распорядок дня. Ночью считались шесть часов сна, а посреди дня, после обеда, давалось еще два часа сна. А ведь кто-то постоянно сидел на вахте, да и бывали периоды затяжных авралов, когда трое суток сливались в одни.
Две ходки вымотали парней до крайности. Да и отец с матерью работали как заводные, не разгибая спин и не останавливаясь даже на краткий перерыв. Глядя на них, самому было бы стыдно признаваться в усталости.
Единственные, кто радовался от всей души начавшемуся авралу, – это лихие арбалетчицы. Слишком редко они прежде отходили от дома на такое огромное расстояние и сейчас тешились от всей души. Но и к делу относились ответственно, поглядывая по сторонам с утроенным вниманием.
Ребята сбросили наземь вторую спарку стволов, покосились на родителей, переглянулись и уже собрались отправляться в путь третий раз. Но Семен их остановил:
– Помогите нам завершить верхний настил. Кэрри, смотри по сторонам. Алла, иди смени Булата, пусть бежит сюда. Что-то мне это кресло не нравится…
Пока закончили возведение помоста, отиравшийся по периметру воронки Булат присматривался издалека. Но толком ничего так и не увидел. А когда оказался на помосте, присмотрелся к трону, подойдя вплотную. Еще и подсказка ему последовала:
– Самая толстая доска сиденья и пустоты в подлокотниках…
– Давно вижу, что там нечто, но никак разобраться не могу… – признался малый. – Если так, с ходу, то внутри доски нечто похожее на мыло. Да плюс четыре цилиндрика с жидкой ртутью. Ты такую в лаборатории у себя используешь… из шестого слоя достаешь…
– Сходится с моими выводами. Мыло – взрывчатка. Цилиндрики – подрывные капсюли. А дальше?
– Ну… в одном подлокотнике вроде как кусок кожи или ткани, свернутый в трубочку. Во втором – какой-то камень, сам по себе являющийся меткой и залитый чем-то упругим. Вполне возможно, что вещество сходно с растительной живицей.
– О! Вот это молодец! – засиял счастливый отец, не скупясь на похвалы. – Талантище какой растет! Гений! Уже сейчас всех нас перерос в умении познавать суть вещей! Браво, малыш!
Еще ни разу так Булата при всех не хвалили, он зарделся и застеснялся, а потому не сразу добавил:
– Если нажать на вот эти узоры на спинке, то тайники в подлокотниках откроются.
Теперь уже и мать не удержалась:
– Умница! Весь в отца! – но тут же схватила ребенка за руку после понятного жеста мужа, уводя подальше от воронки и стоящего в ее центре помоста.
Ушли за ними и старшенькие дети, разочарованные тем, что не им удалось рассмотреть загадочные тайники. И только оставшись один, Семен надавил на указанные узоры. Медленно давил, осторожно. А потому вздрогнул и покрылся липким потом, когда раздалось неожиданное шипение, а крышка тайника резко подскочила вверх и откинулась в сторону.
Перевел дыхание. Чуть успокоился. И только потом взял в руки туго скрученную полоску тонкого пергамента.
