Глава 12

– Девчонки, тут здорово… – протянула Ольга, раскидывая на поляне клетчатый плед. – Сюда надо было выбраться однозначно! А то я как-то устала от подвалов и подземелий.

Я недоверчиво хмыкнула. Оля выдержит на природе от силы часа три, а потом ее снова потянет в городские стены и уютные косметические магазины. Но выбраться на поляну действительно было надо.

Татьяна так и не объявилась, и Арсюша уже впадал в самую настоящую меланхолию. Объяснять ангелу, что не то что призраки, люди просто так не находятся, было бессмысленно. Арсений Гавриилович грустнел с каждой минутой и за завтраком с таким безразличием жевал листик латука, что нами было принято безоговорочное решение вывезти ангела развеяться на природу. Алена полностью одобрила наши действия и даже собственноручно собрала нам пакет с провизией. Плед, сачок и три бинокля мы раскидали между собой, сообщив ведьме, что доедем на электричке до ближайшей понравившейся нам поляны и устроим там пикник, благо погода стояла шикарная.

Это была официальная версия. На самом деле мы целенаправленно ехали в Гатчину для того, чтобы найти домового, который обитал при баньке и при мужиках. Уж очень нам хотелось узнать историю броши, которая теперь была спрятана у меня. Возможно, домовик нам поможет напасть на след Елисея. В то, что дед просто отсиживался на небесах, не верила ни одна из нас. Ну не могло быть в нашем роду рохлей и простофиль. Да и не влюбилась бы Татьяна в обычного раззяву. Так что поиски Елисея продолжались. Возможно, мы найдем его и так, и не придется воровать янтарь в оптовых количествах, чтобы устраивать ему ловушку.

Алене про наш план знать пока не полагалось. Нам и так влетело по первое число за то, что связались с призраком-вампиром. Оказалось, что этот Сенька Груздев был одним из самых опасных призраков Петербурга и он не только вампирил женщин в сквере и мужиков в баньке, но и нечистью не брезговал. Любой. В то, что мы смогли заловить в сети опасного призрака, Алена поверила с трудом. Она долго рассматривала мои ладони, озадаченно качала головой и пришла к выводу, что мы все же не врали.

– Да, девчонки, это что ж в вас дремлет на самом-то деле? – говорила она, внимательно рассматривая со всех сторон Анютку. – Вы каждая по себе загадка, а если уж вас вместе выпустить, то все, держись, земля! Можно даже предположить, что вся сила вашей прабабки разделилась между вами тремя, только немного гены других родственников вас подкорректировали. И это через столько-то поколений!

После этих слов мы и приняли решение, что афишировать наши планы больше не будем. Не дай бог, Алена погонит вслед за нами одного, а то и обоих Дмитриев, а нам такого счастья не надо было вообще. Особенно мне, которую и в квартиру-то внесли вверх тормашками и, не особо церемонясь, кинули на раскладушку. Алена, видя этот беспредел, лишь покачала головой и одним взмахом нейтрализовала Анькин «невезунчик».

Так что мы без особых приключений добрались до Гатчины и поняли, что банек тут видимо-невидимо. И общественных, и частных. А точный адрес мы, как обычно, не спросили. Придется искать так. Для отвода глаз мы нашли за городом небольшую полянку и решили на ней обосноваться. Отдохнем, перекусим, а там и план составим. К слову, полны энтузиазма были только мы трое. Арсюше было откровенно все равно, его больше привлекали кладбища и катакомбы, по его ангельскому представлению, это были наиболее привлекательные места для обитания неприкаянных душ. Лично я сильно пожалела, что ночью в сквере его не было с нами. Вот бы посмотрел на неприкаянную душу вампира, глядишь, и упокоил бы упыря. Да и представления о том, где лучше обитать душам, немного подкорректировал. Катька, которой было велено Арсения без присмотра не оставлять, также была в скверном настроении. Нет, она любила леса и поля, но, во-первых, на этом лугу, где мы раскинули плед, паслось небольшое стадо коз, которые косились на нас с подозрением. А во-вторых, и самых главных, крылья будущей феи все еще представляли собой тряпочки на проволоке и прирасти к спине девочки, а тем более поднять ее в воздух даже не думали. Отчего ребенок впадал в крайнюю раздражительность. По ее словам, все ее подружки уже давно летали, и лишь она была среди них ущербной.

– Нет, девочки, природа – это красиво! – продолжала восхищаться Ольга, устраиваясь на пледе и вонзая зубы в яблоко. – Лежи, мечтай…

– Взяла бинокль в руки и ищи мужиков! – вернула ее к действительности Анютка. – У нас и так мало времени, а еще подход к домовому найти надо.

Меня мотивировать было не надо. Я уже со вчерашнего вечера была мотивирована на поиски нормального мужика, который вытравит из меня тягу к господину Потапову и примет меня такой, какая я есть. Я без лишних слов взяла бинокль и начала осмотр окрестностей. Первым мне в окуляры попался предводитель козьего стада – грязный и бородатый козел, который демонстративно показал мне язык. Я так же демонстративно повернула бинокль в сторону и увидела местного бомжа, который самозабвенно пытался отодрать штакетник в одном из заборов. Учитывая, что на дворе стоял июнь и урожая еще как бы особо не наблюдалось, я предположила, что у бомжа там чисто амурные интересы.

– Как пить дать, хочет оцинкованные тазики спереть, – разочаровала меня Анютка, которая в свой бинокль разглядывала этого же, как оказалось, бомжа. – Точно, смотри, Маринка, еще и антенну прихватил. Сглазить его или пусть человек на хлеб зарабатывает? А, пусть живет!

– Девочки, а вот чего мы с дядей Арсением не знаем? – хмуро спросила Катька, разделываясь с очередной ромашкой. Нет, гадать любит – не любит ей еще было рано в силу возраста, просто так она срывала на цветах раздражение.

– Баньку ищем, – пришлось пояснить ей. – С мужиками.

– Ну, вообще-то нам нужен домовой, но поскольку он обитает при баньке, то для начала ищем ее.

– А почему здесь?

– А почему нет?

Аргументов у будущей феи не нашлось. Арсюша сидел и любовался пейзажем, и ему было все откровенно по фигу.

– Вижу баньку, – доложила Ольга. – Только она как-то далеко находится. Да и мужики там так себе, парочка бизнесменов парится, из них много энергии не высосешь. Задохлики совсем.

– Девочки, а ничего, что сейчас время не банное? – поинтересовалась Катька. – Все же мужики ближе к вечеру собираются в банях.

– Чего бы ты понимала, – отмахнулась от нее Анька. – Наши мужики ходят в баню днем. И мы их найдем.

Тут мы были солидарны с Анькой. Поскольку Сенька вампирил по вечерам в сквере, то мужиков он должен был пасти в другое время суток, и вряд ли это была ночь. Так что тут в Гатчине где-то заседало общество любителей дневной бани. И мы их должны были найти.

– Ага, вон там вижу баньку! – сообщила Ольга, указывая немного правее тянущего свою добычу бомжа. – И она топится.

Мы с Анькой повернули бинокли в указанном направлении и узрели полуразвалившееся строение за таким же убогим забором. Но это была баня, и она топилась. Только вот заседания мужского пола в ней я не увидела. Наоборот, там хлопотала женщина лет пятидесяти в старом рваном халате. Это было явно не то.

В дальнейшем наблюдение за частным сектором этого района города показало, что Катька была все же права. Бани если и были, то все частные и особого интереса не вызывали.

– А никому не приходило в голову, что дневная баня – это салон красоты? – не выдержала опять Катька. – И в этом пригороде я таких салонов не наблюдаю.

– А бывают мужские салоны красоты? – усомнилась Анютка.

– Спортзал! – осенило Ольгу. – Нам нужен спортзал! Элитный! В котором найдется и сауна, и бассейн! Нам надо туда!

– А живут ли при саунах домовые?

– Вот и узнаем. Вперед!

И с той же скоростью, с которой она расстилала плед на траве, она сгребла его обратно, даже не удосужившись аккуратно сложить продукты. Ну, авось яблоки бутербродам не повредят.

– Арсений Гавриилович, мы идем в спортзал! – пихнула Ольга ангела.

– А нам надо? – уныло спросил он.

– Надо!

Вздохнув, Арсюша поднялся и безропотно взял баул с провизией. Пикник у него тоже не вызывал энтузиазма.

Поскольку спортзалов в Гатчине было несколько и просто так не определишь, в каком из них обитал домовой, то мы подсунули карту Ольге и велели тыкать наугад. Оля долго не думала и попала пальцем в самый крутой и дорогой. Такой дорогой, что проще было купить небольшой бизнес вместо годового абонемента сюда.

Обойдя несколько раз здание со всех сторон, я не почувствовала ни плохой энергетики, ни самого домового. Ну, это как раз меня и не удивляло. Домовики народец скрытный, и обнаружить их всегда было довольно сложно. Если он не захочет себя выдавать, то все, можно хоть с лозой его искать, хоть специалистов из Канцелярии вызывать. И все будет без толку.

– Значит, так, – сказала Анютка, присаживаясь на лавочку. – Просто так нам сюда не попасть. Но поскольку спортзал, а вернее, банька при нем нам нужна, туда пойдет Арсений Гавриилович.

– Чего? – вскинулся ангел.

– Объясняю популярно. Ты пойдешь в спортзал, все осмотришь, подкачаешь свои хилые мышцы, попаришься в баньке и попытаешься найти домового. Ты ангел, ты сможешь. Мужики нам не нужны, приведи сюда домового. Дел-то!

– Я отказываюсь! – решительно заявил Арсюша.

– Откажешься здесь, пойдем бродить по всем баням подряд, – пошла на откровенный шантаж Ольга. – Выбирай.

– Меня туда не пустят!

– А ты пробовал?

– У меня нет денег!

– С деньгами каждый дурак зайдет, а ты попробуй так!

– Так не пойдет, это жульничество!

– Пошли, покажу, как надо! – не выдержала я и, ухватив Арсюшу за руку, потянула к отделанному мрамором входу.

– Добрый день! – поздоровалась я со стоящим на входе качком, упакованным в дорогой строгий костюм. – Мы участвуем в конкурсе на лучшую семью, но вот мой дядя находится не в лучшей физической форме. Ему надо подкачать мышцы…

Качок скользнул взглядом по Арсюше, и в его глазах прочиталось полное понимание.

– …Только вот мы не уверены, подойдут ли нам ваши тренажеры. Нам нужен быстрый и качественный результат.

Секьюрити задумался. Он начал прогуливать по единственной извилине в черепушке три файла, которые были в него загружены, но ответа не нашел.

– Девушка, уверен, что я смогу вам помочь. – Из зала вышел мужчина с фигурой Аполлона и самомнением однофамильца Федора Шаляпина. – Думаю, вашему дяде надо начать с пробного занятия. Оно у нас совершенно бесплатное. А мы как раз рассмотрим все его проблемные места и решим, с чего лучше начать работу.

– Вот, Василий Игоревич, – подал голос качок, – именно это я и хотел сказать девушке.

Я растянула губы в довольной улыбке. Как раз на это я и рассчитывала. А поскольку, на мой взгляд, Арсюша был проблемным везде, то пробное занятие может затянуться надолго. То есть у него будет достаточно времени, чтобы отыскать домового и войти с ним в контакт. И я решительно подтолкнула ангела в сторону фактурного Василия Игоревича.

– Мариш, а может… – засомневался ангел.

– Надо! – рявкнула я так, что оба дядьки посмотрели на меня с уважением.

Арсюша понурил голову и обреченно шагнул в спортзал.

Вернули Арсения Гаврииловича нам поздно вечером. Мы сидели на лавочке в какой-то аллейке и уже начали совещаться, подождать ли нам еще или уже идти спасать ангела силой, как увидели, что в нашу сторону бредет невысокий старичок и тащит на спине что-то длинное и белое. Дойдя до лавочки, на которой мы сидели, дедушка строго посмотрел на нас и поинтересовался:

– Ваш?

Мы опознали висящего у него на закорках Арсюшу и дружно закивали головами.

– Забирайте. – Он довольно легко сгрузил «тело» на соседнюю лавочку.

– Они меня пытали! – всхлипнул ангел.

– Это был силовой тренажер, – отмахнулся дед.

– Хотели, чтобы я шел, но никуда не пускали!

– Беговая дорожка, – последовало пояснение.

– Хотели отравить!

– Протеиновый коктейль…

– А потом утопить!

– Фитобочка… Девоньки, и кто ж додумался этого убогого в зал для профессиональных спортсменов засунуть? – с укором спросил нас старичок.

– Так было надо, – вздохнула я, чувствуя личную ответственность.

– А, ну раз надо… – развел руками тот. – Теперь будете стоны этого заморыша недели две слушать. Не годится он в спорт. Не его это.

Да что спорт это не для Арсюши, мы и так знали. Но другого плана у нас не было. Несмотря на судорожное подрагивание ангельского тела на скамейке и все его причитания, с заданием Арсений Гавриилович справился.

– Дедушка, а вы не из домовых будете? – поинтересовалась Анютка.

– Из домовых, – не стал отпираться дед. – А как опознали?

– Ведьмы они, – буркнула Катька.

– А вот и нет. Нету в них ведьминой крови, – ответил ей домовой. – Ни в одной. В тебе есть, но порченая. Не выйдет из тебя ведьмы.

– Из меня должна получиться фея! – в сердцах выкрикнула Катька, а Арсюша застонал еще громче.

– Тогда выкинь эти оборвыши. – Домовой указал на проволочные крылья. – Если суждено своим вырасти, так вырастут, когда время подойдет. А эту срамоту убери. Не будет своих крыльев, пока чужие носишь.

Девочка насупилась и демонстративно отвернулась.

– Дедушка, говорят, у тебя это было, – решила я брать быка за рога и вытащила из кармана брошь.

Даже в сгустившихся сумерках бриллианты вспыхнули, и янтарь как бы зажегся крошечными солнышками. Домовой ахнул и уставился на брошь.

– Ворованная вещь, – сухим голосом сказал он.

– Знаем, сами своровали, – отмахнулась Ольга. – Нам бы теперь ее хозяина найти, Елисея.

Домовой схватился за голову и присел на скамейку.

– Так умер Елисей-то, – странным голосом сказал он. – Века три назад умер.

– Но не упокоился, – сурово пояснила Анютка. – Так буянит, что вон Арсений Гавриилович стонет, бедолага.

Домовой уже с интересом посмотрел в сторону страдающего ангела.

– Елисей ему жить не дает? – не поверил он.

– По просьбе Елисея он разыскивает Татьяну. Ангел он, дедушка, неужели не разглядел?

– Ангел? – удивился домовой. – Ни разу их не встречал. Ну да, понятно, отчего ему так плохо. Не предусмотрен эфир этих созданий для силовых нагрузок. Но отойдет, не сломается.

– Водки хочу! – внезапно выдал «эфир».

– Ни за что! – категорично отказала ему Анька. – В прошлый раз ты связал брачными обетами Дмитрия-второго. Но, по-моему, он обычный аферист! Чем больше смотрю, тем меньше он мне нравится.

– Мне он вообще не нравится, – признался Арсюша. – Но ты так хотела замуж…

– Но не за первого же афериста! – принялась отчитывать его Анютка. – Я, может, по большой и светлой любви хочу, как Маринка!

– У Маринки нет любви! – незамедлительно открестилась я. – У Маринки…

– Мозжечок воспалился, – подсказала Ольга и получила от меня яблоком в лопатку.

– Дуры они, – повернула в нашу сторону голову Катька. – Им велено было Татьяну найти, а они почему-то решили искать Елисея. На небесах Елисей, его местоположение как раз и известно, да, дядя Арсений?

– Мы не следим за душами, – попытался пожать плечами он, но тут же закатил глаза от боли. – У каждой души свой путь, и…

– Он может также быть здесь, рядом с нами? – невежливо перебила его девочка.

– Может, – был вынужден признать ангел.

– Значит, не такие они дуры, – озадачилась Катька. – Дедушка, а что ты думаешь?

– Девоньки, а у вас какой интерес в этом деле? – вдруг с подозрением спросил домовой. – Ангелу я, может, и поверю, но вот вы… Украли эту брошь и теперь хотите вернуть ее мертвецу? Почему я вам не верю?

– Потому что, дедушка, мы и сами не знаем, на фига нам это надо, – призналась я. – Вроде как не хочется, чтобы наши фамильные призраки бродили по Петербургу. Тут своих вампиров с Востока хватает, пусть уж дед с бабкой упокоятся, и будет у нас в семье легенда о безумной любви.

– А ну-ка, погляди мне в глаза, девочка, – велел домовой и внезапно стал выше ростом.

Его глаза вспыхнули красными угольками, и одним махом он оказался как бы внутри меня. «Ну вот, мне только еще одного вампира не хватало, – подумала я, погружаясь в темноту, – теперь еще душевного».

– Да не знаю я, где может быть Елисей, – услышала я, выныривая из небытия. – Я лично его хоронил и брошь хранить взялся. Обещал я Татьяне ее передать, да не успел. Пока война закончилась, пока добрел до тех болот. Умерла уже Татьяна тогда. Так и остался я с этой брошью. А потом ее у меня красть начали. Как украдут, так она через две недели назад возвращается. На кухне, рядом с чайником всегда находил. Пару раз удивлялся, а потом привык. Заговоренная она, меня хранителем раз выбрали, так никуда она от меня не денется. Вернее, я от нее. Пока адресату не передам.

Я качнула головой и увидела перед собой Катьку, которая обмахивала меня листиком подорожника.

– Нехило ты его приложила, – шепотом сказала мне она. – Он же хотел тебе в душу залезть и все оттуда вызнать, древние домовые это умеют. Но ты как полыхнула, прямо огонь из тебя как рванул, так этого откинуло и в сосну впечатало. Теперь сидит, кается. Ты как?

Я проанализировала свои ощущения, но ничего неприятного не почувствовала. Разве что снова сильно захотелось есть. Организм затратил энергию на «полет» домового и теперь требовал восполнения потерь.

– Нормально, – тоже шепотом ответила я.

Катька кивнула и продолжила обмахивать меня подорожником.

– Вот я поначалу и не удивился, когда вы мне брошь показали, – продолжал домовой. – Я ведь даже знаю, кто у меня ее украл. Крутился тут один специалист по рынкам недвижимости. Подворовывал в квартирах антиквариат, а потом через брата продавал. Вот и брошь увел у меня, пока я пар в сауне поддавал. Я в тот день как раз вытащил ее, полюбоваться хотел, все-таки старинная вещь, красивая. А потом гляжу, и нет броши. Ну я не сильно расстроился. Знал ведь, что вернется. Вот вы ее и принесли. Только все, чувствую, что взять в руки я ее больше не могу. Аж страх обуял. Смотрю, а прикоснуться никак. Вот и решил в душу к девочке залезть да и посмотреть, что вы за нечисть неопознанная такая, которую я ни разу в жизни не встречал. А она меня вон как шибанула. – В голосе домового послышалась обида. – Ни за что, буквально.

– Дед, ты нас на жалость не возьмешь! – сурово заявила Анютка. – Маринка все правильно сделала, я бы еще и в сетку какую-нибудь запихнула. Ты нам скажи, как Елисея найти?

– Да не знаю я, – с горечью отозвался домовой. – Говорю же, я сам его похоронил! А теперь вот и от броши избавился. Все правильно, значит, потомкам передал. Нет теперь у Елисея ко мне претензий!

Ну, про прадеда мы ничего сказать не могли, а вот у его потомков претензии были. И это домовой ясно читал на наших физиономиях.

И непонятно, что ждало бы этого хранителя броши, если бы в воздухе внезапно не появилась метла со знакомой нам ведьмой.

– Ой, мамочка! – прошелестела Катька и посмотрела на наручные часы. – Почти полночь! Мы влипли…

О да, мы это тоже ощутили. Пребывая в гатчинских аллейках, мы как-то не учли, что время уже было позднее, а с нами была единственная кровиночка не самой дружелюбной ведьмы в Питере. И если мы могли прогуливаться хоть по всей Ленобласти и никому не отчитываться, то ребенка должны были вернуть домой в срок. Не вернули. И сейчас нас за это ждала расплата.

– Катька, это твоя мать, вот ты с ней и разбирайся, – малодушно сказала Анютка. – А мы разбегаемся. Девчонки, уходим врассыпную. Авось еще свидимся!

Мы согласно кивнули и рванули в разные стороны.

– Подождите! – раздался сзади слабый стон Арсюши. – А мне куда бежать?

– Просто лежи, – крикнула ему Ольга. – Арсений Гавриилович, ты же вроде как сам пострадавший, тебе ничего не будет!

Но Арсюша думал иначе. Соскользнув со скамейки, он гусеницей ринулся в ближайшие кусты.

– Стоять! – меж тем раздалось с воздуха. – Я вас всех вижу! Ольга, ты куда? Вернись! Маринка, стоять!

Ага, как же! Мы разбегались в надежде, что одной Алене за нами всеми не угнаться. Вот обнимет дочку, выпустит пар, потом мы, возможно, и рискнем прийти домой.

– Димка, Маринка чешет в твою сторону! – вдруг услышала я. – Перехвати ее на той стороне улицы. Димка-второй, Анька полезла через кусты, тормози свою тачку и беги за ней. Арсений, не надо рыть землю, ты все равно не успеешь сделать подкоп!

Сначала я подумала, что нас берут на испуг, но, когда передо мной в свете фонарей мелькнула знакомая и уже ненавистная машина, поняла, что на нас объявлена настоящая облава. Со словами: «А вот фиг тебе, не поймаешь!», я резко сменила направление и кинулась в другую сторону.

– Дима, Маринка удирает на север! – вещал голос с неба. – Можешь там объехать памятник и выйти ей наперерез. Оля, ты чешешь в правильном направлении! Дима-второй, ты так не догонишь девушку! Шустрее надо бежать, шустрее! Арсений, ты еще копаешь ход? Умница, тебя это не спасет, но старание зачтется!

Я, увидев перед собой памятник, резко свернула вправо и чуть не столкнулась лбом с Олей.

– Нас слишком хорошо видно, будь проклято это освещение! Надо удирать в луга, где машины не проедут! – прошипела подруга.

– Бежим на нашу полянку, – кивнула я ей на бегу. – Там и встретимся.

– Ага, передам Аньке, – пропыхтела Оля, и мы разбежались в разные стороны, причем Оля едва не попала под машину Дмитрия.

– Димка, хватай Ольку! – верещала Алена. – Маринка уже убежала! Да куда ты понесся? Маринку захватим потом, бери ту, которая сама под колеса рухнула! Дима-а-а! Блин, Дима-второй, ты где? Ага, вижу! Анька где? Не надо пожимать плечами, где твоя невеста? Хватай невесту! Да это не Анька, это Арсений, его я и так пасу!

Арсюша, перед которым внезапно вырос Дмитрий-второй и попытался захватить его в свои объятия, восторга от этого не испытал. Мужчина ему категорически не нравился, тело ангела болело от пыток спортзала, а разум отказал еще часа три назад. Поэтому Арсений Гавриилович выпрямился во весь свой рост, схватил Дмитрия-второго за грудки и зычно произнес:

– Освобождаю тебя от брачного обета! Ты свободен! Навеки!

Надо полагать, что Арсюша тактично дал понять, что больше никакая женщина этого мира замуж за Дмитрия-второго не пойдет. Как минимум век. А вот нечего отрывать ангела от рытья подкопа!

– Дима, я ж тебе говорила! – с горечью взвыл голос с метлы. – Ну все, лови уже не невесту, а просто Аньку! Что значит, ты не согласен с Арсением? Дима, сейчас не время! Ну, блин, Дима-а-а!

Анютка, нарезавшая круги по аллейке, услышала, как Арсюша освободил ее от жениха, и решила, что ангелу надо помочь. Пробегая мимо лавочки, на которой все еще сидел обалдевший домовой, она одним рывком отодрала и без того болтавшуюся на одном гвозде доску и со всего маху приложила ею оборотня. Тот всхлипнул, закатил глазки и рухнул на газон. Убить оборотня доской никому еще не удавалось, а вот отдохнуть ему не помешает.

– Мама, за каким чертом вы здесь появились? – заорала в бешенстве Катька, не понимая причин догонялок.

– Мы волновались, – совершенно спокойно пояснила Алена. – Дима-второй заметил вас сегодня в Гатчине, на какой-то поляне, вот мы и решили вас забрать. А то время позднее, транспорт уже не ходит. А телефоны вы, подлюки, поотключали!

Оборотень, пребывая в блаженном забытье, тут же получил еще и пинок от будущей феи. Так нас сдать, паразит!

– Дима, я вижу Маринку! – снова раздался вопль. – Она у синего дома. Справа Маринка, слева проститутка!

И я тут же нос к носу столкнулась с вызывающе одетой девицей.

– Тебя ловят? – сочувственно поинтересовалась она. – Да еще и с вертолетами. Держи, бедолага. – Девица вытащила из сумочки длинную черную кофту с капюшоном. – Только под фонарями не бегай, а то будешь тень отбрасывать.

– Дима, бросай свой драндулет, пешком быстрее догонишь! – не умолкала Алена. – И не лови Аньку, у нее в руках доска, тебе с ней не справиться! Арсений, ты где? Арсений!!!

– Неужели ушел? – спросила я, снова столкнувшись с Олей. – Умница!

И тут же большие сильные руки схватили меня и Ольгу одновременно.

– Умница, Дмитрий! – возликовала Алена. – Запихивай этих в машину и ищи Арсения. А я пока нейтрализую Аньку.

Нас весьма невежливо запихали на знакомое до боли заднее сиденье машины и блокировали все дверцы. С улицы доносились визг и вопли, и вот к нам в машину запихнули разъяренную и едва не дышащую огнем Аньку, а глубокие царапины на руках у Дмитрия-первого ясно говорили, что бой был кровавым. Еще через три минуты на переднее сиденье рухнул Арсюша. И если мы плевались злостью и яростью, то ангел решил принять поражение молча и гордо. То есть он застыл в скорбной позе и не отвечал ни на какие вопросы. Если бы его тело не вздрагивало от боли на каждой кочке, можно было бы решить, что с нами в машине едет статуя. Белая, безмолвная и неподвижная.

– Отлично! – констатировала Алена. – Довезешь этих до дома. Дочу я захвачу на метлу, а Димка уже немного очухался и доберется самостоятельно.

Дмитрий-первый серьезно кивнул и тронул машину. Вслед нам глядел восхищенный домовой.

Мне не спалось. Раскладушка была сегодня на редкость жесткой и неудобной, а в голову лезли всякие мысли, от которых и вреда особого не было, но и точили они сознание как маленькие жучки-короеды. На кровати посапывала Анютка, время от времени во сне подкидывая одеяло и принимая различные воинственные позы. Похоже, что и в объятиях Морфея она продолжала вести борьбу с Дмитрием-первым. Ольга же на своем матрасе спала сном праведника, крепко прижимая к груди мешочек, сворованный у земноводного Геннадия Ивановича. Вполне возможно, что содержимое мешочка не представляло особой ценности, да и куда пристроить все эти вещицы, если бы они реально имели какую-то стоимость, мы не знали. Но Дмитрий-второй так алчно глазел на него, что Оля приняла решение ни за что не расставаться с этим мешочком. Пусть просто назло оборотню.

Кстати, что бы там про оборотней ни говорили, а Анютка доской приложила его все же сильно. Пусть он и самостоятельно доехал до нашего дома на машине, но сделал это на полчаса позже нас. Едва войдя в квартиру, кинулся к крану с холодной водой и, вытянув по-волчьи язык, принялся лакать воду прямо из-под крана. Еще и шерстью частично оброс, чем вызвал у Василия Петровича нервную икоту. Надо полагать, что в скором времени Аленин сосед будет искать себе коммуналку поспокойнее. Так что не такие уж оборотни и неуязвимые.

Впрочем, как и простые смертные. Пока Дмитрий-первый тащил меня на четвертый этаж уже ставшим для меня привычным способом – перекинув через плечо и головой вниз, – я разглядела, что Анютка нехило расцарапала ему руки. Глубокие царапины припухли и кровоточили. Но он не жаловался, видно, понимал, с кем связался. Усадив меня в кухне на стул, он стащил с блюдца на столе кусочек груши и, все так же не посмотрев на меня, ушел.

В общем, за этот вечер Анька показала себя настоящей бой-бабой, так что пусть Дмитрий-второй радуется, что Арсюша освободил его от брачного обета. И больше не скулит у нас в коридоре, пугая соседей. А то к нам уже прибегала соседка со второго этажа, услышав этот полувой-полускулеж. Она с перепугу подумала, что Алена завела у себя алабая, и решила выяснить все это сразу. Ну, чтобы знать, можно ли по парадной ходить как обычно или уже короткими перебежками. Успокоившись насчет собаки, соседка увидела сидящего на табуретке Дмитрия-второго, который держался за пострадавший затылок и смотрел на всех глазами побитой дворняги, и пробормотала: «Ну, мужик, в аду не лучше», – и ушла домой. Репутация Алены среди соседей полностью соответствовала ее сущности.

Уснули все почти в два часа ночи. И то девчонки дрыхли, я же ворочалась и никак не могла найти для тела такое положение, в котором не затекали ни руки, ни ноги и мысли бы разбежались, как тараканы от супертапки. Промучившись еще с полчаса, я сползла с раскладушки и пошла на кухню. Раз не могу уснуть, так хоть чаю попить. В коридоре невыносимо тянуло сквозняком по ногам, и я уже решила, что Дмитрий-второй, когда уходил, оставил дверь нараспашку открытой или, что еще хуже, вернулся. Типа мосты развели, и я не могу домой на метро уехать. С него, жулика, станется. Но тут же взгляд упал на открытую дверь в конце коридора. Понятно, черный ход. Только вот куда он ведет?

Ход вел прямиком на крышу. Там, прислонившись к одной из труб и завернувшись в плед, сидел Арсюша и мечтательно смотрел на небо.

– Проходи, – сказал он, даже не обернувшись в мою сторону. – Сегодня чудесная ночь, такую грех пропустить.

Я подошла к ангелу и взглянула на него. Сейчас страшненькое лицо жителя небес будто светилось изнутри, притягивая к себе взгляд.

– Садись. – Арсюша вытащил из-за спины плед и подал его мне. – Посиди и помечтай. Сегодня мечты сбываются.

Я закуталась в плед и уставилась на необозримую ширь питерских крыш. В голове было абсолютно пусто, ни одна мечта не желала сейчас посетить меня. А вот вид ночного города завораживал и успокаивал. Теплота светившихся разноцветных окон, за которыми в этот поздний час все равно кипела жизнь, ветерок с Финского залива и чуть слышные голоса загулявшихся людей создавали легкую и непринужденную картину питерской июньской ночи. И я даже не удивилась, когда рядом со мной уселась закутанная в одеяло Катька и протянула мне чашку с кофе.

Мы так и сидели, завороженно глядя на то ли угасающую ночь, то ли зарождающееся утро, пили кофе, и каждый думал о своем.

– Как здорово, если с этим рассветом у кого-нибудь начнется новая жизнь, – тихо сказала я.

– У кого? – улыбнулся Арсюша.

– Не знаю, – пожала плечами я.

– А ты выбери, и я исполню.

Я с удивлением посмотрела на него. Катька, казалось, нас совсем не замечала, словно прислушиваясь к чему-то.

– Мечты звенят, – вдруг сказала она. – Надо просто их услышать.

Я посильнее закуталась в плед и закрыла глаза. Да, огни города я теперь не видела, но звуки и запахи усилились многократно. Дзинь! Этот звук я услышала справа и даже повернулась по направлению к нему. Дзинь! Дзинь! Это было уже слева. Дзинь! Это раздалось уже снизу, и за этим перезвоном последовал беззаботный смех. Настолько искренний и легкий, что он взлетел в высоту крыш и рассыпался бисером в лучах восходящего солнца.

– Мне нравится этот смех, – не открывая глаз, сказала я. – Он совершенно искренен. Я не знаю, о чем мечтает эта девушка, но пусть у нее все получится.

– Я знаю! – воскликнула Катька. – И мне тоже она нравится.

– Ну, пусть сбудется! – велел ангел, прижимая одновременно меня и девочку к себе с двух сторон.

Мы сидели втроем обнявшись, допивали свой уже остывший кофе, а над горизонтом зарождался новый, не похожий ни на какой другой, день. Доброе утро, Питер!