ГЛАВА 21
Барка должна была подойти к Луговому рано утром третьего дня, и к этому моменту все вещи господина Вардена и его домочадцев были упакованы, а карета готова к спуску на пристань. Вообще-то капитан собирался пристать к правобережной пристани, сообщив пассажирам, что на левый беper они смогут перебраться на пароме, переправлявшем обозы и одиноких путников, но Инквар уговорил хозяина доставить их на левый берег. Немаловажную роль в переговорах сыграли несколько монет и простодушное замечание Дайга, что на левом берегу капитан вполне может найти новых пассажиров из тех, кому нужно в расположенный на правом берегу городок, находящийся в сутках пути ниже по течению.
Искусник стоял на палубе, глядя на приближавшуюся пристань, и пытался представить, как пойдет их дальнейшее путешествие. Два дня, проведенные на барке, позволили ему отдохнуть и подпитать оставшиеся зелья и оружие, готовясь к любому повороту судьбы.
Еще Инквар постарался подружиться с Ленсом, но не заигрывал с мальчишкой и не пытался подкупить одним из тех мелких фокусов, какие умел делать в совершенстве, ничуть не хуже зарабатывающих на этом деле причудников. А иначе нельзя, заказчики, да и просто непосвященные, не должны понимать, что и как он делает. И без того многие, прельстившись стоимостью созданных искусниками вещиц, пытаются освоить это занятие, по простоте душевной или в угаре жадности считая его просто ремеслом.
Инквар рассказывал мальчишке про места, мимо которых они плыли, про занятия живущих по берегам реки людей и когда Ленс, заинтересовавшись, начинал задавать вопросы, отвечал на них так, чтобы немного приоткрыть «сыну» те тайны, которые должен был поведать ему родной отец, но наверняка не успел. А может быть, и не имел возможности, если в доме или где-то поблизости ошивался соглядатай барона Корди.
Обычно они устраивались в креслах на корме, позади кареты, где дремал телохранитель. Лил усаживалась неподалеку от них с книжкой, выданной ей Дайгом, неизвестно когда успевшим позаботиться обо всяких мелочах, делавших намного правдоподобнее разыгрываемое ими представление. И не раз, подробнее рассказывая мальчишке о каком-нибудь из общеизвестных правил искусников, Инквар ловил на себе задумчиво-загадочный взгляд девчонки, однако вмешиваться в его разговоры с Ленсом она больше не пыталась. Но зачастую, оставшись с братом наедине, о чем-то очень тихо ему говорила, и в такие моменты ее кривоватое личико становилось серьезным и почти сердитым.
Инквар мог бы капнуть себе зелья и подслушать их разговоры, но, поразмыслив, отказался от этой затеи. Особой пользы мелкие тайны подопечных ему не принесут, зато могут нарушить зыбкое перемирие с горбуньей, если она случайно догадается о проделке каким-то своим необычным чутьем. Ведь распознала же ловкого, подтянутого Дайга в лохматом и мешковатом кучере.
— Прибыли! — важно возвестил капитан, когда барка остановилась у причала. — С прибытием вас, господин Варден. Если случится еще путешествовать по Доле, не забывайте про нас.
— Непременно, — вежливо склонил голову Инквар. — Непременно. Спасибо за приятное путешествие.
Через полчаса барка медленно отчалила от пристани, и искусник, вежливо махнув ей вслед шляпой, направился к карете, где уже сидели на мягких удобных диванах его подопечные и смотрели через опущенные оконца на снующий по пристани народ.
Рядом с экипажем суетился Дайг, успевший привязать багаж и теперь проворно и умело запрягавший отдохнувших животных.
— Господин, я знаю хорошую гостиницу!
— Господин, в трактире «Золотая рыбка» самое вкусное жаркое!
— И самые высокие цены! В харчевне «Под ивой» все вдвое дешевле!
— Зато жаркое из мяса быков, сдохших от старости!
— Не слушайте его, господин, это неправда! Проверьте, не пожалеете!
— Брысь отсюда! — трогая с места, прикрикнул на зазывал Дайг. — Господин и сам все знает и в ваших услугах не нуждается!
Лил покосилась на Инквара и ехидно усмехнулась, разглядев его совершенно спокойное лицо. Искусник только небрежно приподнял бровь, он и близко не представлял, в каком именно месте Дайг назначил встречу с Кержаном, да и не интересовало его название постоялого двора. Гораздо больше Инквара заботило другое: кто именно идет с этим обозом и не будет ли среди них ловцов или шпионов. Ведь прожить бок о бок с этими людьми придется несколько дней, и не стоит недооценивать наблюдательность хорошо обученных баронских ищеек и их способность делать выводы.
Теперь, после того как у Инквара появилась возможность спокойно обдумать то нападение бандитов на прибрежную деревню, он больше не сомневался, что отряд был отборный. Такие главари ночников собирают из самых пройдошливых и ловких сообщников, когда получают очень хорошо оплаченный особый заказ. И тогда предельно ясно, кто именно нужен был бандитам на самом деле. Всего лишь двое подростков, те самые, из-за которых рухнули все его собственные планы. Вот они, сидят теперь рядом с ним. Выходит, незнакомый ему кузнец Парвен понял это еще в тот самый день и тогда же отчетливо осознал и другое: забрав приемышей, бандиты никогда не оставят в покое и его самого. И сделал свой выбор, предпочтя смерть неволе. Вот потому и сопротивлялся изо всех сил, швыряя в ночников всем подряд, и инструментами, и заготовками, уже точно зная, что лично ему они больше не понадобятся.
Постоялый двор находился в самом дальнем от реки конце поселка со смешным названием Нырки, и Инквар полностью одобрил выбор Кержана. После того как все повозки переправятся через Долу и путники пообедают, не нужно будет тратить лишнее время на проезд через село. Скучающие путники, а особенно путницы, готовы по три раза перебрать все товары в деревенской лавке, лишь бы не садиться снова в повозку.
— Чего господин желает? Обед, комнату, — подобострастно улыбался хозяин постоялого двора, опытным взглядом ощупывая Инквара и вылезавшего следом за ним Ленса, — или покои?
— Пока завтрак и хорошую комнату, — строго глянул на него искусник. — Но если к вечеру не будет попутчиков в южную сторону, возьму еще одну, небольшую, для няни моего сына.
— Как пожелаете, — сразу поскучнел тот, с головой выдавая этим свою осведомленность о скором приходе обоза. — Прошу!
— Ален, не отставай! — позвал мальчишку Инквар. — Успеешь еще все рассмотреть, я хочу после завтрака прогуляться по селу, ты можешь пойти со мной.
— А Илиа?
— Ей нужно отнести прачке наши вещи, — категорично отказал Инквар, вовсе не желавший присматривать в рыночной толчее за шустрой девицей.
Проще на некоторое время ослабить узы связывающей их клятвы, теперь девчонка и сама не захочет никуда убегать от брата.
Догонявшая их Лил стрельнула в искусника сумрачным взглядом и гордо вздернула носик, еще больше подчеркнув этой гримаской свое уродство. Ленс тихонько вздохнул, но спорить с отцом не стал, и Инквар был ему за это благодарен. В глубине души ему было жаль оставлять девчонку без такого редкого развлечения, но идти на поводу у этой жалости он не собирался. Калеки и горбуны обычно привлекают к себе слишком много внимания, а им с Ленсом лучше держаться в тени. Не стоит забывать о гильдии ночников, которой Инквар с Дайгом нанесли такой чувствительный удар. Разумеется, бандитские ищейки и баронские ловцы не могут сидеть в каждой деревне, но иногда судьба подбрасывает людям такие поразительные совпадения и сюрпризы, что полностью исключать возможность встречи с преследователями все же не стоит.
Рассуждая подобным образом, Инквар был полностью уверен в правильности своего решения, но почему-то несколько раз за время прогулки по рынку и лавкам его кольнуло легкое сожаление о необходимости поступать так жестоко. Да и слова монахини всплывали в его памяти неизгладимым укором, и, стараясь от них избавиться, он покупал для няни книги, заколки и сласти и складывал в удобный дорожный саквояж, приобретенный скорее ради солидности, чем для дела.
Ленс очень быстро сообразил, кому именно предназначаются эти маленькие дары, повеселел и с детской непосредственностью начал подсказывать липовому отцу, какие лакомства и безделушки его сестра любит больше.
На постоялый двор они возвращались слегка усталые, но довольные прогулкой и собой. Подходя к двухэтажному, довольно небрежно содержащемуся строению, где они больше часа назад оставили Лил и Дайга, Инквар привычно глянул на плоский камушек, похожий больше на простую стекляшку, чем на артефакт, желая проверить, где находится горбунья. И мгновенно почувствовал, как по спине скользнул тревожный холодок. Яркого огонька, каким теперь браслет показывал его подопечную на расстоянии в пару десятков шагов, больше не было.
Искусник даже опешил на мгновение, не поверив своим глазам, но привычка быстро принимать решения и действовать незамедлительно толкнула его в сторону конюшен. Где-то там должен находиться Дайг, и Инквар был уверен, что во время их отсутствия напарник присматривал за его подопечной, хотя они об этом и не договаривались.
Просто воинам и телохранителям такого класса ничего говорить не нужно, не нуждаются они и в нудных напоминаниях и длинных объяснениях. Дайг скорее всего счел бы себя оскорбленным, если бы Инквар попытался объяснить ему, как нужно действовать. Зато себя самого искусник не щадил, костерил в уме со всей изобретательностью, пока шагал на задний двор. Очень быстро шагал, почти бежал, и сорваться на откровенный бег не позволяли лишь внутренняя дисциплина и понимание, насколько подозрительно это будет выглядеть со стороны.
Свою карету Инквар рассмотрел, едва войдя в неказистый, захламленный длинный сарай, и узнал ее вовсе не по окраске и форме, а по небольшой кучке людей, о чем-то яростно спорившей у дверцы, которую загораживала собой так хорошо знакомая фигура в костюме кучера.
— Что здесь происходит?! — сунув в сторонку корзинку, громко и возмущенно осведомился господин Варден, ускоряя шаг.
Он уже заметил появление на зачарованном камне хотя и сильно выцветшего, но такого знакомого солнечного лучика и немедленно начал плести спасительную паутину. Сейчас важнее всего было хоть на минутку озадачить троицу мужчин, непонятно чего требовавших от Дайга, заставить их сообразить, что подошло подкрепление.
Разумеется, «конюх» справился бы с ними и сам, Инквар в этом не сомневался ни на миг. Но так же твердо знал — если наемнику придется показать свои умения, то всем им нужно будет менять личины и снова убегать. А это не так-то просто, да и пристать к обозу Кержана вновь не удастся. Путников, замешанных в каких-либо недоразумениях, дорожащие своей репутацией обозники не берут, да они и сами не станут его подводить.
— Вот эти… — Дайг красноречиво запнулся, словно не мог подобрать достойного названия осаждавшим его мужчинам, — гоняются за вашей нянькой.
— Ты позвал охранника харчевни?
— Да как я позову, если они не уходят!
— Нам все равно, кто эта девка, нянька или кухарка! — злобно сверкнув черными глазами, влез в разговор холеный мужчина среднего возраста. — Но мы ее получим! И сначала накажем за грубость, потом вы заплатите золотом за нанесенный ущерб!
— Очень интересно, — ледяным тоном вежливо произнес Инквар, — какое право вы имеете наказывать мою рабыню и с какой стати я буду вам оплачивать какие-то потери?
— С такой! Эта гадина бросила в нас свиток, защитные амулеты разряжены подчистую и вся одежда испорчена! — раздраженно и обиженно заорал раскрасневшийся молодчик, щеголявший дорогим кожаным костюмом, изрядно забрызганным чем-то жирным.
— Он же сказал — нянька? — нахмурился третий незнакомец, самой неприметной наружности и неопределенного возраста.
— Так она и есть нянька, — сердито проворчал Дайг. — Но рабыня! Уже почти десять лет, как госпожа ее купила.
— Да при чем тут нянька или рабыня?! — снова заорал молодчик. — Если эта дрянь испортила мне куртку!
— Илиа, — еще холоднее произнес Инквар, почуяв в этой непростой ситуации спасительную лазейку и стремясь выкрутиться, чего бы это ему ни стоило, — выгляни в окошко и расскажи мне, что случилось. Да поподробнее, и всю правду!
— Господин… — совершенно натурально всхлипнула девушка, приоткрыв створку. — Вы же знаете… я же никогда не вру! Слуги принесли завтрак, и для кучера тоже… вот я и понесла ему корзинку. А в сенцах столкнулась с этими… господами. Вон тот… краснорожий… прижал меня к стене и полез под юбку!
— Что?! — перебил ее Варден с самым оскорбленным видом. — Эй, господин, не знаю, как вас там! С каких это пор можно хватать чужое имущество?!
— На ней не написано! — зло огрызнулся молодчик. — Но я ничего ей не сделал! Она бросила в меня корзину!
— Скажи на милость, Илиа, — нахмурился Инквар, — зачем ты бросала еду? Я же купил тебе на случай встречи с грязными извращенцами, которым не хватает здоровых девиц, защитный свиток.
— Да я растерялась… — еще громче зарыдала девчонка, — и совсем забыла про ваш свиток… а когда они за мной погнались, вспомнила. Ну и бросила… все как вы учили…
— В следующий раз не забывай! — назидательно произнес Инквар и в упор уставился на того из мужчин, в ком интуитивно угадал главного: — Назовите ваши имена! Хотя я пока не решил, буду ли подавать прошение своему градоначальнику, но, думаю, многим моим знакомым будут интересны подробности вашего нападения на калечную рабыню!
— Сначала мы желаем услышать ваше, — сухо процедил мрачный незнакомец.
— Да пожалуйста! Я господин Варден, судья из Сагрена. Путешествую по своим делам с сыном и слугами. А вот вы кто такие? — высокомерно вздернул нос Инквар. — Но припомните, вовсе не я начал приставать к вашим лошадям, собакам и кошкам! Это вы протянули руки к чужому добру на землях, где подобное считается преступлением по законам всех городов и баронов!
— В сенцах было темно! Да и нет на ней знака рабыни! — попытался выкрутиться старший из незнакомцев.
— И что с того?! Значит, можно хватать и насиловать любую попавшуюся навстречу женщину? Выходит, теперь ни один из горожан или знатных господ не может привозить на этот постоялый двор свою жену или дочь? Пико, запрягай лошадей. Мы немедленно съезжаем отсюда, но сначала я заставлю хозяина заплатить за причиненный мне ущерб.
Инквар отлично знал, каким шумом и разбирательствами закончится его попытка выбить из хитроватого трактирщика хоть одну монетку. Все постояльцы и слуги, вплоть до последнего поваренка, окажутся в курсе его претензий и деталей произошедшего.
— Подождите, — попытался остановить Инквара мрачный незнакомец. — Мы можем сговориться!
— Да? — саркастично фыркнул искусник. — О чем можно договариваться с людьми, у которых нет имени? Вы ведь до сих пор не представились.
— Я Юбельд Шмиле, по матери троюродный племянник барона Корди, — высокомерно объявил молодчик и вдруг громко рыгнул.
Всех присутствующих окатило густым запахом винного перегара, и Инквар невольно брезгливо поджал губы. Он почти не пил спиртного и совершенно не переносил людей, с утра пораньше наливающихся вином под предлогом облегчения вечернего перепоя.
— Я его старший брат по отцу, Сиберн Шмиле, — сухо процедил роскошно одетый незнакомец и указал на сурового мужчину. — А это наш управляющий, Тенкос Ферд.
«Ни грана не похож он на управляющего, скорее на командира баронских телохранителей или даже дознавателей», — отметил про себя Инк. И вообще что-то слишком много людей барона Корди мотается по всем дорогам, неплохо бы выяснить, кого или что они ищут, но это позже. Сейчас нужно во что бы то ни стало дожать племянника, воображающего себя самым влиятельным человеком на сотню лиг вокруг.
— О, барон Корди! — ответив вежливым кивком, одобрительно произнес искусник и не моргнув глазом уверенно солгал: — Мне случалось иметь дело с его помощниками. Например, с господином Теренцем, у него сокрушительная логика и абсолютная память на даты!
Это были факты, которые знали почти все, кому пришлось столкнуться с главным судьей барона Корди, Лойком Теренцем, но проверить слова Инквара было абсолютно невозможно. Просто не было человека, кроме самого барона, который решился бы расспрашивать вечно занятого, а потому сердитого и невыносимо желчного судью.
— Думаю, — окинув притихших собеседников оценивающим взглядом, постановил Инквар, — если мы не сумеем договориться, то вполне сможем попросить Лойка рассудить нас.
— Не будем утруждать почтенного господина главного судью, — бросив предупреждающий взгляд на порывавшегося высказаться Юбельда, твердо произнес мнимый управляющий. — У него и так дел хватает. Сколько вы хотите в знак примирения?
— Я человек не очень богатый, — гордо задрал вверх голову Инквар, — но денег за оскорбление не беру! Пусть господин Юбельд принесет извинения в письменном виде и мне, и рабыне.
— Ничего я писать не буду! — как укушенный взвился троюродный племянник, и искусник, равнодушно пожав плечами, молча шагнул к карете.
— Я напишу, — бросив в брата яростный взгляд, заторопился старший Шмиле. — Этого будет достаточно?
— Вполне, — помедлив, буркнул Инквар и мстительно добавил: — Но оба ваши спутника приложат свой палец или печатку.
— Хорошо, — с ненавистью процедил тот, принимая у Ферда листок дорогой бумаги и магическое стило. — Но и вы пообещайте никому не рассказывать об этом маленьком недоразумении!
— Ничего себе маленькое! — преувеличенно громко возмутился искусник. — Но так и быть, рассказывать не буду. Только поспешите, меня ждут важные дела.
