Тема 2.2. Цели, задачи и формы психологического консультирования. Основные принципы консультирования

Книга: Психологическое консультирование: учебное пособие

Назад: Тема 2.1. Консультирование в социокультурном контексте психологической помощи: определение, традиции, психологическая помощь как социальный институт, проблематика

Дальше: Раздел 3 Консультативный процесс

■ Перспективные цели и задачи адаптации, развития личности и становления жизненного пути личности

■ Краткосрочные цели и задачи консультирования

■ Шесть основных принципов консультирования

■ Формы проведения консультативной сессии

Перспективные цели и задачи адаптации, развития личности и становления жизненного пути личности

Явно или неявно, каждый консультант ставит перед собой цель, к которой он будет стремиться в процессе работы с клиентом. Если сама цель и ценность, которая за ней стоит, может не быть четко артикулирована (или может быть артикулирована неадекватно), то методологический и теоретический анализ задач, которые решает консультант, призван помочь нам в ее определении. Предпримем анализ целей консультативной работы психолога с учетом имплицитных моделей человека, задающих характер и способы разрешения проблем в практике работы.

Цели и задачи психологического консультирования можно описывать в зависимости от подхода в консультировании, в рамках которого работает психолог. Это будет эмпирическое описание многообразия, почти бесконечного и трудно дифференцируемого. Запомнить и соотнести с каждым из десятков теоретических направлений в области терапии и консультирования свои специфические задачи и цели – труд неподъемный.

Поэтому подойдем к этому вопросу методологически и обобщим разные процессуальные цели в три группы – адаптации, коррекции, становления личности, в зависимости от области психического бытия человека, в которой должны произойти изменения.

Однако выстраивание единой структуры, в которой каждая из задач, артикулируемых адептами, соотносится с целью, а каждая цель может быть отнесена к одной из трех областей или форм человеческого бытия, направлено не только на помощь в ориентировке внутри многоликого терапевтического сообщества. В не меньшей степени, чем возможность соотнести те или иные теоретические концепции помощи человеку с их конечными целями и ценностями, нам представляется важной необходимость самоопределения практикующего консультанта или терапевта относительно конечных целей своей работы. Эти цели, в свою очередь, не являются одноплановыми, а также могут образовывать некоторую структуру, но уже в рамках работы конкретного консультанта.

Цели, ценности стоящие за ними, задачи, в которых эти цели реализуются, безусловно, оказываются связанными с проблемами, которые каждой из задач решаются. Проблема, являясь способом концептуализации некоторого опыта, подразумевает тип человека, у которого она могла возникнуть и быть разрешенной. А значит, в конечном итоге, круг целей и задач очерчивает модель человека, с которым встречается в работе консультант.

Мы выделяем три таких круга и две модели человека. Цели и задачи могут очерчиваться областями бытия, условно названными «уйти от», «придти к» и «выйти за». Первые две перекликаются с определениями свободы, данными Э. Фроммом как «свободы от» и «свободы для».

Так, первый круг задач фокусируется целью «уйти от» болезни, дезадаптации, расстаться с нарушениями и отклонениями поведения и самочувствия, преодолеть проблемы. Хотя задачи и цели являются психологическими по содержанию, по форме они встраиваются в медицинский дискурс «излечения» от болезни – освобождения от болезненных, неприятных или опасных нарушений здоровья.

Второй круг задач задается целью «придти к» здоровой, зрелой, целостной личности. Если в предыдущем случае целью является отсутствие «болезни», которое может достигаться путем адаптации, научения, отказа от ряда опасных или деструктивных тенденций, то в этом – целью выступает достижение «здоровья». Отсутствие болезни и обладание здоровьем не совпадают. Различие между ними вводится в рамках осмысления здоровья в гуманистической психологии. Само понятие здоровья смыкается с понятием «зрелости» и трансформируется в представление о «здоровой личности».

Первые два фокуса опираются на одну и ту же модель человека и представляют собой два полюса внутри этой модели. Третий фокус стоит в ортогональной плоскости к первым двум, базируясь на иной модели человека.

В учебниках по консультированию по сегодняшний день цели и задачи консультирования и психотерапии описываются путем прямого перечисления, эмпирически. Наиболее полные и интересные учебники по консультированию включают в себя непосредственные описания целей консультирования в рамках того или иного теоретического подхода. Так, для поведенческого консультирования характерны следующие цели: «устранение дефицита в поведенческих репертуарах; усиление адаптивного поведения; ослабление или устранение неадекватного поведения; устранение изнурительных реакций тревоги; развитие способности расслабляться; развитие способности самоутверждаться; развитие эффективных социальных навыков; достижение адекватного сексуального функционирования; развитие способности к саморегулированию».

Тогда как для экзистенциального консультирования целью является помощь клиентам в переживании реальности своего существования, а для гештальт-консультанта – помощь в обретении независимости от окружающей среды.

Некоторая попытка структурировать все многообразие целей предпринимается в кратких заключениях об адекватности подхода в тех или иных жизненных ситуациях. Так, если вы оказались в изоляции, и это вызывает у вас проблемы, адекватным будет обращение к экзистенциальному консультанту, а если вы испытываете страх при езде в общественном транспорте, то лучше, чем поведенческий консультант, с этой проблемой никто не справится.

Такой распространенный способ упорядочить разные цели и задачи, привязав их к определенным жизненным ситуациям клиента, базируется на описанном выше принципе понимания «натуральности» проблем, с которыми работают консультанты: переживание одиночества или страх езды в транспорте. При этом упускается из внимания важнейший этап работы консультанта – концептуализация переживания, которое потом приобретает законченную форму проблемы, относящейся к той или иной области жизни.

Этот этап с помощью доступной широким массам специальной литературы может быть пройден клиентом еще до встречи с терапевтом определенного направления, в период выбора, к кому обратиться. Определяясь в ожиданиях относительно конкретного консультанта, потенциальный клиент совершают первую (а может быть и не первую) попытку сформулировать свое переживание или опыт в виде проблемы. Тогда консультант встречается уже с «готовым» клиентом и со «своей» проблемой, которую он решает в рамках принятой концептуализации и модели человека. Возможно именно так появляется некоторое число характерных пациентов: «адлерианских», «фрейдовских», «юнгианских».

Прежде уже совершалась попытка систематизировать, а скорее дифференцировать существующие практики работы психотерапевтов. Так, Е. Р. Калитеевской и В. И. Ильичевой были выделены две психотерапевтические стратегии: адаптации и развития, соответственно тому, что является целью работы с клиентом: улучшение функционирования социального индивида или личностный рост.

Действительно, в первом приближении все стратегии работы можно выстроить вокруг двух различных ценностей.

Первая акцентирует процессы социальной и психической адаптации и реализации, будучи направленной на индивида или, точнее, социального индивида, стремящегося избавиться от психологического дискомфорта: тревоги, неуверенности в себе, неумения поддерживать близкие отношения и т. д. Вскользь заметим, насколько привычными для нас стали такого рода концептуализации, что перечисленные проблемы кажутся нам уже обычными ситуациями, которые переживает множество людей, однако только для некоторых они выступают в качестве дезадаптирующих или деструктивных.

Однако, к примеру, в аналитической психологии К. Юнга не просто нет места для таких, кто-то сказал бы, мелких проблем. В аналитической психологии нет места для человека, который может страдать по поводу дезадаптации. То есть модель человека, с которым работает психолог в рамках аналитической психологии, исключает возможность рассмотрения жизненных затруднений как проблем нарушенной адаптации, требующей коррекции. Поскольку человек в аналитической психологии рассматривается как идущий по пути индивидуации, он встречается только с феноменами движения по пути: проспективными или ретроспективными. А все вопросы душевной жизни и ее динамика задаются перспективой отношений между душой человека и его Самостью.

Вторая стратегия направлена не «от» неблагополучия, как первая, но «к». Это направленность на развитие и актуализацию личности. Понятие личности само по себе содержит некоторые позитивные характеристики: активность позиции, свободу, доступность новому опыту и т. д. А когда личности предписывается процесс внутреннего развития или роста как процесс достижения и реализации внутренней сущности, тогда еще одним принципиально личностным качеством становится стремление к саморазвитию или самоактуализации.

Конечно, уже в модели человека самоактуализирующегося или личностно развивающегося трудно представить наличие проблем, связанных с адаптацией или с поведенческим репертуаром. Это более широкий жизненный контекст рассмотрения человека, который включает теперь кроме внешних условий, которым надо соответствовать или с которыми надо считаться, еще и внутренние требования к самому себе: быть свободным, аутентичным, целостным и т. д. Переживания, возможные в предыдущей психотерапевтической стратегии, здесь приобретают иной смысл, так как рассматриваются с других позиций. Чаще всего они уже не становятся отдельной проблемой, разрешение которой представляется консультанту специальной задачей или целью, а рассматриваются как совокупность внешних проявлений застоя личностного роста. Поэтому усилия терапевта направляются на процесс развития личности, который способен сам по себе, если и не изменить поведенческие проблемы полностью, то стать основой для изменения отношения к ним. Все-таки чаще всего «в экзистенциальной психологии духовное и психическое здоровье человека отождествляется с аутентичным, подлинным способом существования, а предпосылки расстройств кроются в неаутентичном существовании».

Двигаясь от внешних условий и обстоятельств социальной адаптации индивида, описывающих круг целей и задач консультирования как «уйти от», к внутренним условиям самоактуализации или личностного роста, описывающих второй круг целей и задач консультирования как «придти к», мы, тем не менее, остаемся в рамках одной и той же модели человека. Такое движение описывает траекторию движения от внешнего к внутреннему, от поведения к ценностям, от бихевиоризма к гуманизму. Если на одном полюсе траектории больший акцент ставится на индивидуальном прошлом человека (психоанализ, бихевиоризм), то на другом – это прошлое дополняется личным будущим (гуманистическая психология).

Какова же другая модель человека, представленная в практике психологической помощи, выстраиваемая на основе третьего круга целей и задач консультирования, описываемого как «выйти за». Выход за границы проблем и задач первой модели человека основан на представлении об относительной ценности фактора развития личности и потребности дополнения индивидуального прошлого и личного будущего временем и пространством совместного бытия.

Не только смысл происходящего в жизни человека, но и смысл внутриличностных изменений и преобразований может варьироваться с положительного на отрицательный, в зависимости от характера включенности в целостный контекст, в котором совершается судьба человека. Целостный контекст включает прошлое и будущее, личность и связанных с нею людей, историю и культуру в целое, которое называют «жизненный путь личности». При таком подходе всякое жизненное событие (болезнь ли, здоровье ли, личностное развитие) обретает свой смысл и место прежде всего по отношению к этому широкому контексту. Привычные различия между здоровьем и нездоровьем, зрелостью и инфантильностью личности стираются. Остается значимой лишь возможность или невозможность совершения личностью своего жизненного пути.

* * *

В психологии приближается момент, когда детальное препарирование личности под микроскопом психолога требует дополнения другими ландшафтами, видимыми уже в ином масштабе – в телескоп. Это знаменует шаг удаления от пристрастного разглядывания мельчайших подробностей жизни клиента в практике психологической помощи. Удаление на расстояние, достаточное, чтобы увидеть то «большое, что видится на расстоянии». Оно необходимо для того, чтобы охватить одним взглядом целое жизни конкретного человека, его орбиту и пути тех, с кем он связан, его солнце и луну и всю душевную космогонию живущего человека и предоставить каждому обстоятельству, каждой жизненной ситуации и душевному переживанию возможность занять отведенное им место.

Смысл удаления во времени и в пространстве идентичен – осмысление. Это осмысление своей жизни обычно совершается во временной перспективе постфактум прошедших событий. Не имея времени ждать, когда рассеется туман неведения и мы поймем смысл каждого поступка и слова, мы заменяем перспективу временную перспективой пространственной. Так Ф. Василюк вводит понятие «жизненного мира», а Б. Хеллингер индивидуальные проблемы рассматривает через призму семейной структуры.

Итак, подойдем к вопросу о целях психологической помощи методологически и обобщим разные процессуальные цели консультирования в три группы – адаптации индивида, развития личности, становления жизненного пути личности, в зависимости от области бытия человека, в которой должны произойти изменения, или от широты жизненного контекста, с которым имеет дело консультант.

1. Цели и задачи адаптации преследуют те психологи, которые полагают, что основные результаты связаны с областью социальной активности личности. Конечной целью их усилий является удачное приспособление к другим людям, жизненным ситуациям, своим особенностям и выработка умения адаптироваться. Адаптированность можно рассматривать широко как полную целесообразность любой активности, которую реализует субъект.

Ю. Алешина рассматривает психологическую помощь как цель консультирования. Разговор с психологом должен помочь человеку в решении его проблем и налаживании отношений с окружающими.

Соответственно задачами консультанта будут: выслушивание клиента, облегчение эмоционального состояния клиента, принятие им ответственности за происходящее в его жизни, помощь в определении точек приложения усилий.

В. Меновщиков цель консультирования определяет как адаптацию к жизни за счет активации жизненных ресурсов. Ибо затруднения рассматриваются как проблемные задачи, требующие решения. А задачи консультанта ориентированы на организацию и активацию мышления клиента.

Эти психологически задачи шире всего представлены в следующих практических направлениях: психоанализ, рационалъно-эмотивная терапия, терапия поведения.

2. Цели и задачи развития или изменения ставят перед собой специалисты, считающие достижением личностные изменения в виде изменения «Я-концепции», самооценки, самопринятия, способности к рефлексии или свободному выражению чувств и т. д. Целью этих изменений является приведение личностных особенностей клиента к некоторой идеальной модели личности, провозглашаемой в конкретной теоретической концепции. Эта категория также относится к адаптивной стратегии, однако структуры и особенности личности соизмеряются не с целесообразностью деятельности, но с идеальной моделью личности. Это означает, что, развиваясь, личность может разворачивать неадаптивную или нецелесообразную деятельность (например, творческую), способствующую проявлению и реализации более значимых, чем адаптированность, потребностей (например, в спонтанности).

Развитие культурно-продуктивной личности клиента, способного к разным стратегиям поведения и нешаблонным способам действий, видит целью консультирования Г. Абрамова.

Задача психолога состоит в создании условий для этого.

Р. Кочюнас формулирует свою позицию еще четче – появление у клиента черт зрелой личности: развитие личности, независимость и самостоятельность, ответственность.

Эти психологически задачи шире всего представлены в следующих практических направлениях: адлерианское, клиентцентрированная терапия.

3. Цели и задачи становления жизненного пути личности принимают консультанты, допускающие большие вариации способности к адаптации и выраженности зрелости личности, не придающие им ключевого значения, оценивающие их как относительные ценности. При этом контекст, включающийся в консультирование, расширяется максимально, и в центр профессиональных усилий ставится судьба, жизненный путь личности или индивидуация, которые включают не только отношение к себе (в виде принятия или непринятия), но и позицию по отношению к своей личности.

Позиция здесь понимается нами как вынесенность вовне точки отсчета или системы координат, в которых оценивается человек и его жизненные события, за пределы самой личности, в контекст жизненного пути. Это значит, что характер адаптации и сама личность выступают лишь как моменты целого – судьбы – и не могут больше служить самостоятельными целями или критериями успешности консультирования. Встраиваясь в более сложный и широкий контекст, адаптационные задачи и задачи личностного роста приобретают свое позитивное или негативное значение только в отношении к становлению жизненного пути личности, реализации собственной судьбы, определению своего уникального места в жизни. Таким образом, адаптация, личностная зрелость становятся лишь элементами более широкой ситуации, способными приобретать разный смысл в зависимости от их места в целостном контексте жизненного пути, изменяющего смысл болезни и здоровья, дезадаптации и самоактуализации. Более того, даже лишающего эти понятия (и стоящую за ними «реальность») смысловой нагрузки.

Так, говоря о различении «болезни-к-смерти» и «болезни-к-жизни», «здоровья-к-жизни» и «здоровья-к-смерти», А. Пузырей вводит иные, по сравнению с обычными, критерии оценки благополучия душевной жизни человека.

Поэтому излечение, избавляющее от болезни или страдания в обход понимания критической ситуации, в которой находится человек, может оказаться уводящим человека от действительного «исцеления», целостности. Тогда как болезнь, которая пытается поставить человека перед необходимостью понимания чего-то важного в его жизни, может открыть для него возможность начала новой жизни. Поэтому оказывается необходимым различать «болезнь» и «здоровье», и даже «зрелость» и «незрелость» личности человека пути и человека «беспутного». Тогда понятной становится «нормальность» суицида в ненормальных условиях – в камере смертников – как нормальной реакции на ненормальные условия.

При реализации такой модели ни здоровье, ни нездоровье не входят в спектр ценностей, так как и то и другое приобретают свой смысл в зависимости от отношения к ним. Болея, человек может становиться на жизненный путь или осуществлять судьбу как целостность (а не как предопределенность), «он даже смирится со своим неврозом, потому что понял смысл своей болезни».

«Лица, имеющие проблемы, очень часто бывают невротиками, но было бы серьезным недоразумением смешивать наличие проблематики с неврозом, ибо между ними имеется существенное различие: невротик болен потому, что не осознает своей проблематики, а человек имеющий осознанную проблему, страдает от нее, не становясь больным», – писал К. Юнг.

Актуализация «духовного Я» в подходе Т. Флоренской вводит в пространство консультативного процесса категории нравственности, эстетичности, морали и совести. Целью является восполнение монолога «Я эмпирического» диалогом с «Я духовным», то есть восстановление целостности человека. Задача психолога – оказать помощь в осознании, пробуждении и подтверждении реальности «духовного Я». По сути, это означает вывод точки отсчета для ценностей и целей за пределы конкретной личности в пространство совместного бытия людей, которому только и могут быть присущи качества нравственности, морали, совести.

Диалогический подход также реализует А. Копьев. Он полагает целью диалогического общения с консультантом достижение самообнаружения внутренней сущности личности и существенных сторон ее бытия. При этом все задачи, о которых пишет Копьев, такие как преодоление ригидности и замкнутости личности, работа с защитами и достижение диалогического прорыва, суть условия для движения к центральной цели, не имеющие самостоятельной ценности. Именно возможность обнаружения себя через определение смысла своих поступков и чувств, отношений и переживаний как обретение своего места в бытии, а не приведение своей личности к идеалу аутентичности или самоактуализации, оставляет для нас выбор позиции по отношению к обнаруженной собственной внутренней сущности.

Эти психологически задачи шире всего представлены в экзистенциальной терапии.

Завершить анализ целей психологического консультирования можно словами немецкого теолога, которые любил повторять Ф. Перлз как молитву психотерапевта:

«Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить,

Дай мне мужество изменить то, что я могу изменить,

И дай мне мудрость отличить одно от другого»

(Этингер Ф. К., цит. по Душенко К. В. Словарь современных цитат. М.: Эксмо, 2006, с. 600.)

Силы нужны субъекту активности, чтобы адаптироваться; мужество нужно тому, кто видит свои недостатки и хочет изменить себя; а мудрость поможет тому, кто не станет переоценивать ни одну из предыдущих возможностей.

Краткосрочные цели и задачи консультирования

Рассмотренные выше цели можно отнести к глобальным, перспективным целям. Наряду с ними психолог может формулировать цели более специфичные, конкретные, краткосрочные. Эти цели, как правило, поддаются формулировке и переформулировке в ходе взаимодействия консультанта с клиентом. Конкретное воплощение глобальной цели зависит от потребностей и ожиданий клиента. Для этого необходимо включать в процесс работы прояснение ожиданий, формулировку запроса и постановку психологической проблемы.

Если клиент приходит на консультирование, надеясь, что консультант окажет какую-либо помощь, то целью консультирования выступает помощь в осознании того, что клиент является тем человеком, который должен решать, действовать, изменяться, актуализировать. К числу конкретных задач могут быть отнесены: самоопределение (идентичность), выбор (принятие решения), самосознание (личностная рефлексия), совладание с критической ситуацией и т. д. Они вычленяются из спектра личностной проблематики. Могут определяться самим клиентом, но могут и должны быть переформулированы психологом. Жалоба явно или скрыто содержит запрос: вылечить, избавить, научить, рассудить.

Задачей психотерапевта является формулировка адекватного запроса и адекватных отношений между жалобой и причиной (между «означающим» и «означаемым» в терминах Ж. Лакана). Посредником между жалобой и психологическим запросом, с которым может работать психолог-консультант, выступает страдание клиента. За жалобой (внешним симптомом) обнаруживается душевное страдание, устранение или переживание которого и может стать запросом психологу, то есть стать собственно предметом психологической помощи.

Так подросток может жаловаться на то, что берет деньги без спросу и не может при этом остановиться, хотя и отдает себе отчет в плачевных последствиях. Однако это единственная область его жизни, в которой он является полным хозяином и субъектом своих действий и желаний, так как в целом его жизнь строго контролируется жесткой мамой. В поведенческой терапии не совершается перевода жалобы в страдание, в отличие от остальных подходов. Работая в бихевиориальном ключе с подростком, берущим без спроса деньги, психолог будет формировать поведенческие или когнитивные стратегии, позволяющие преодолевать такие побуждения. Однако при этом внутренний план переживания своей жизни как отчужденной и неподконтрольной себе остается недоступным такому взгляду.

К. Юнг писал, что всякий невроз есть попытка избежать закономерного страдания. Одной из первоочередных задач, решение которой открывает возможность дальнейшей психологической работы с клиентом, является перевод страдания, от которого надо избавиться, в страдание, которое надо пережить. Только в этом случае страдание, дискомфорт будет выступать проявлением чего-то, наполненного смыслом, и само сможет обрести осмысленность.

Задача консультанта может состоять в превращении большой проблемы в несколько маленьких или наоборот. Выделение первопроблемы, выделение самой глубокой проблемы, выделение ключевой, центральной проблемы и работа с ними – представляют собой разные стратегии консультативной помощи в постановке текущих задач.

Следующий тип задач связан с самим процессом ведения консультации и обеспечивает осуществление психологической помощи: установление отношений доверия и принятия, обеспечение динамики отношений, ведущей к разрешению проблем, проработка или снятие защит, определение степени воздействия, определение форм и техник первичной встречи.

Такие процессуальные задачи заслуживают специального рассмотрения в следующей теме.

Еще один тип задач связан с областью собственно профессионального самоопределения самого психолога: личностное развитие и благополучие, мастерство. При недостатке подготовки (технической и теоретической) вместо помощи можно травмировать клиента, добавив к проблемам другие расстройства.

Целесообразность и понимание собственных границ компетентности или интереса являются непременной характеристикой профессионала и предметом его собой заботы. Кроме того, решение личностных проблем является условием его профессиональной эффективности. Терапевт может вести человека лишь туда, куда дошел сам, полагал Юнг. Часто личные нерешенные проблемы или комплексы оказываются препятствием в практической работе. Так, работая с суицидентом, терапевт может не замечать его сигналов о намерениях и не оказать своевременную помощь клиенту, переживающему кризис.

Шесть основных принципов консультирования

То, что лежит в основе и является руководящим правилом деятельности консультанта, составляет принципы консультативной работы психолога. Эти принципы были взяты как некоторые паттерны из опыта практической деятельности и обобщены в правила. Они являются общим, необходимым, но недостаточным условием для обеспечения эффективности консультирования. Их следует отличать от этических принципов, нарушение которых ставит под вопрос не столько эффективность отдельной встречи или терапевтических отношений, а компетентность консультанта и этическую правомочность его действий, которые могли не просто не содействовать разрешению проблем клиента, но создать новые, вызванные именно определенным неэтическим поведением консультанта.

Реализация общих принципов является условием возможности достижения процессуальных задач (решение которых обеспечивает создание рабочего альянса) консультирования, о которых уже было сказано и более подробно мы еще будем говорить.

1. Доброжелательное и безоценочное отношение к клиенту. Недоброжелательность следует рассматривать как невротический механизм защиты, возникающий в ответ на попытку оскорбить, унизить, посягнуть на человеческое достоинство. Защита происходит по принципу идентификации с обидчиком. Уникальность, индивидуальность человека не замечаются, он оценивается по функциональности: насколько соответствует той или иной роли. Отсюда недоброжелательное отношение ко всему, что не имеет отношения к делу. Такая позиция может быть оправдана в критических условиях войны, бедствия, когда к человеческому в человеке принято относиться недоброжелательно, а человек важен как винтик в большом механизме. Однако вне экстремальных ситуаций такое отношение неадекватно. В консультировании клиент находится в атмосфере доброжелательности. Здесь важно личное, то, что в иных отношениях игнорируется. Здесь серьезно относятся к тому, что в других местах высмеивается. Здесь важно не внешнее, а внутреннее, то, от чего отмахиваются и стараются не замечать. Однако это и есть самое важное, составляющее ткань душевной жизни человека.

2. Безоценочное принятие означает отсутствие условий ценности личности, внешних по отношению к самой личности: «Я тебя принимаю не потому, что ты белый, похож на меня, умный или симпатичный, а потому, что ты есть», что означает восхищение перед уникальностью другого и его незаменимостью в этом мире. Но для этого требуется немало. Прежде всего, отсутствие желания переделывать другого по какому-либо образцу, стремление узнать другого, понять. На следующем этапе это должно быть принятие права другого человека не соответствовать вашим ценностям и представлениям. И самое последнее – это необходимость воздерживаться от оценки клиента даже по отношению к нему самому как уникальному, значимому, ценному.

3. Ориентация на нормы и ценности клиента. В работе с конкретным человеком задаются те нормы и ценности, носителем которых является клиент, а не социум или сам консультант. Центрирование на клиенте в данном аспекте предполагает, что работа будет выстраиваться, исходя из его ценностей, принципов и идеалов.

При более глубоком взаимодействии с клиентом нормы и ценности сами могут становится предметом работы и обсуждения.

4. Осторожное отношение к советам. Некоторые консультанты формулируют его строго как запрет давать советы вообще:

• жизнь очень многопланова и непредсказуема, совет может быть неадекватен, к тому же клиент лучше и дольше знаком со своей ситуацией;

• советуя, консультант берет на себя ответственность за происходящее, а у клиента формируется пассивное отношение к жизни и процессу консультирования;

• неудачи в осуществлении совета обычно приписывают автору совета, а не исполнителю, что опять смещает акцент в отношениях психолога и клиента на психолога;

• даже прямое обращение за советом может скрывать неосознанное желание дискредитировать консультанта или страх перед таким советом как признание собственной некомпетентности.

В то же время другие психологи полагают возможным давать советы, но только в ситуациях, когда:

• клиент находится в кризисной ситуации, опасной для жизни, и не способен принимать решения;

• клиент закрыт для диалога, а его действия наносят психологический ущерб близким, в этом случае совет может быть изложен в директивной форме, как рецепт;

• клиент активен, действует и нуждается только в квалифицированной информации «как делать».

Однако будет ошибкой полагать, что психолог должен обязательно дать полезный совет. При даче советов следует разграничивать их желательное и нежелательное воздействие в каждом конкретном случае.

5. Включенность клиента в процесс консультирования. Эмоциональная, живая включенность в беседу означает не только то, что клиенту интересно, но и то, что ему понятно происходящее. А значит, он способен активно взаимодействовать с психологом, подтверждая или опровергая его высказывания. Такая эмоциональная вовлеченность в процесс является условием возникновения наиболее продуктивной позиции по отношению к своей жизни – позиции автора, а не зрителя.

6. Позиция психолога: равноправие клиента консультанта. Взаимодействие психолога с клиентом может быть описано тремя позициями: равенства, позиция «сверху» и позиция «снизу». Хотя частично могут присутствовать все три, в зависимости от теоретических ориентаций консультанта, наиболее распространенной и адекватной задачам консультирования выступает позиция равенства и партнерства. Значимость равенства обусловлена необходимостью активировать работу и внутренние силы самого клиента. Однако, позиция партнерства не в меньшей степени необходима и психологу. Она избавляет его от принятия на себя роли всемогущего или всеведущего и тем самым позволяет ставить реалистичные и адекватные задачи в своей работе.

Эта позиция защищает психолога от необходимости принимать всю ответственность за работу на себя, оценивать клиента как слабого и неспособного к самостоятельным поступкам. Вместе с тем это равенство асимметрично: время и силы консультанта посвящены проблемам клиента, значение происходящего для клиента более важно, чем для психолога. Однако, несмотря на отсутствие идентичности позиций, консультант и клиент объединены диалогом и в совершении этого диалога они являются двумя равноправными личностями, не имеющими преимуществ или ограничений друг перед другом.

7. Разделение ответственности за результат. Этот принцип предполагает взаимную ответственность консультанта и клиента друг перед другом за результат работы. Если консультант обязан применять все свои знания, умения и опыт, а также быть готовым личностно включаться в работу с клиентом и несет ответственность за свою часть работы, то клиент, со своей стороны, осознает степень своего участия не только в решении собственных проблем, но и в их возникновении. Собственно с принятия ответственности за свою жизнь, прошлую и будущую, начинается консультирование.

Иное, не процессуальное, а ценностное и целевое представление принципов можно найти у Р. Мэя в книге «Искусство психологического консультирования».

Как экзистенциальный психотерапевт он выделяет четыре принципа психологического консультирования и вытекающие из каждого задачи консультанта:

1) принцип свободы. Свободу он мыслит не как свободу воли, а как качество бытия целостного человека, как его способность творить. Творчество, стесненное массой обстоятельств и ограничений, направляется на собственную жизнь личности, ее прошлое и будущее. Принцип свободы личности в консультировании оборачивается для клиента принятием ответственности за свое поведение и свое будущее. Задача консультанта – подвести клиента к принятию ответственности за свои поступки и за конечный итог своей жизни. Поэтому ценность личностной свободы претерпевает в работе изменение в принцип ответственности, о котором мы уже говорили;

2) принцип индивидуальности. Каждый индивид ценен своей уникальностью и неповторимостью. Принятие и разделение этой ценности является, по мнению Р. Мэя, исходной точкой оказания и получения психологической помощи. Избавление от необходимости прятаться за искусственными лицами и ролями, скрывающими себя от себя самого, возможно только тогда, когда клиент принял свою уникальность или «нашел себя». Задача консультанта – помочь клиенту обрести свое истинное «Я» и найти в себе мужество стать этим «Я». Реализация этой ценности опирается на три процессуальных принципа: 1) безоценочность принятия клиента; 2) уважение ценностей другого; 3) равноправие в диалоге;

3) принцип социальной интегрированности. Рассматривая личность как социальный организм, третьим важным аспектом ее осуществления Р. Мэй считает включенность в социальную группу. Именно объединение с другими людьми может помочь преодолеть чувство собственной ограниченности и неполноценности, а значит, только в группе индивидуальность обретает целостность. Задача консультанта – помочь клиенту с готовностью принять на себя социальную ответственность, помочь освободиться от неотступного чувства неполноценности и направить его стремления в социально полезное русло;

4) принцип духовности. Утверждая целостность личности как ценность, Р. Мэй оговаривает необходимость существования внутреннего напряжения у здоровой личности, то есть наличие конфликтов, которые обладают конструктивным потенциалом. Поэтому не избавление от страдания (переживания вины, например), но включение его здоровой личностью в свою жизнь и принятие является результатом психотерапии. Задача консультанта – помочь освободиться от патологического чувства вины и в то же время научить его достойно принять и сделать устойчивым то духовное напряжение, которое присуще природе человека.

Принципом консультирования по Р. Мэю является не избавление клиента от переживаний и страданий, но направление их в конструктивное русло. Экзистенциальная психология одной из первых начала подчеркивать продуктивность страдания, кризисов, тревоги. Результат консультирования – не обязательно счастье и облегчение, но потрясение, а иногда горечь (мужество и решимость).

Формы проведения консультативной сессии

Наряду с индивидуальным консультированием может применяться групповая форма работы. При этом краткосрочные задачи и перспективные цели каждого из направлений приобретают свою специфику в контексте группового общения.

Таблица № 2

Сравнительный обзор целей групп

Практика группового консультирования при ряде ограничений, вытекающих из формы работы (недостаточная глубина прорабатываемых проблем, фокус на межличностных отношениях, разброс проблем), обладает неоспоримыми преимуществами, о которых стоит сказать отдельно.

Таблица № 3

Преимущества группового консультирования

Контрольные вопросы к теме 2.2

1. В чем состоит принципиальное отличие трех типов долгосрочных целей психологического консультирования?

2. С какими сферами личности связаны три типа краткосрочных задач, решаемых консультантом?

3. Для чего необходимы основные принципы консультирования?

4. В чем заключаются преимущества и недостатки индивидуального и группового консультирования?

5. Каковы цели консультирования в каждой из теоретических парадигм консультирования?

Задания для самостоятельной работы к теме 2.2:

1) анализируя описание случая, определите возможные цели консультирования: адаптация, личностный рост, становление личности и их целесообразность. Аргументируйте свои выводы (см. Приложение 2.2);

2) в текущей профессиональной периодике найдите статью, посвященную задачам профессионального самоопределения консультанта. Сформулируйте эти задачи;

3) приведите примеры нарушения каждого из шести принципов консультирования в рамках повседневного межличностного взаимодействия.

Задания для практической работы к теме 2.2:

1) опишите ваши личные цели, дифференцируя их на три типа;

2) напишите план действий для консультанта, ведущего встречу с клиентом и желающего реализовать 6 принципов в своей работе;

3) составьте список жизненных затруднений, конфликтов, вопросов, которые могут быть решены в рамках индивидуального и группового консультирования.