ГЛАВА 61
Вторник, 14 октября — 9 часов вечера

Компьютер работал в системе энергосбережения. По экрану плыли цветные волны, глядя на которые невыносимо хотелось спать.

Гений полулежал в кресле и пил кофе, но желаемого тонизирующего действия не чувствовал. Это была уже четвертая чашка за последних два часа и по меньшей мере тридцатая за день. Накануне он провел бессонную ночь. Спецназ то и дело предпринимал попытки штурма, и Гению приходилось все время быть начеку. У Консультанта осталось всего четверо людей, и он был просто не в состоянии перекрыть все пути вторжения. А это, судя по всему, было только начало. Предстоящая ночь грозила превратиться в настоящий кошмар. Гений же клевал носом уже сейчас и просто не представлял, что будет через несколько часов. Ему следовало бы поспать, но после того как был убит Стрелок, Консультант настоятельно просил его не делать этого. Впрочем, в последнее время Консультант постоянно его о чем-то просил. Как бы ни не хотелось Гению в этом признаваться, но, похоже, у Консультанта стали сдавать нервы. А это было плохим признаком. От того, насколько удачно Консультант проведет переговоры, зависит успех операции.

Гений наклонился к компьютеру и щелкнул «мышью». Экран вспыхнул, высветив военную базу. Ничего существенного за последние полчаса не произошло. Гений встал, подошел к окну и открыл форточку. Свежий воздух на время прогнал сонливость. Но лишь на время.

Завтра. Все закончится завтра.

Порой это напоминало ему компьютерную игру. Здесь — свои, там — чужие. Чужих надо уничтожить, чтобы они не уничтожили своих. Чем больше насилия и крови, тем меньше хочется спать.

Раздался негромкий зуммер. Сначала Гений по привычке щелкнул сотовым телефоном и лишь потом сообразил, что звонит домашний. Кто бы это мог быть? Жена? Он снял трубку.

— Как там наш Гений? — послышался добродушно-раскатистый голос тестя.

Вопрос прозвучал полушутливо, но что-то в интонации Груши заставило Гения насторожиться.

— Спасибо, Александр Александрович, хорошо.

— Не скучаешь по Татьяне?

— Откровенно говоря, мне просто некогда скучать. Накопилось много работы.

— А разве ты сейчас не в отпуске?

— В отпуске. Но я должен к четвергу все закончить.

— Я разговаривал о тебе с Трущенко. Он обещал подыскать для тебя более достойное место. Когда выйдешь из отпуска, подойди к нему. Да, и вот еще что… Ты случайно не знаком с Консультантом?

Гений хорошо понимал, что ни в коем случае не должен тянуть с ответом, что пауза говорит не в его пользу, но ничего не мог с собой поделать. Слишком внезапным был удар.

— Нет, Александр Александрович, — наконец, выдохнул он. — А почему вы меня об этом спрашиваете?

— Да так, подумал, что ты мог о нем слышать.

— Нет, я ничего о нем не слышал. А кто это?

— Террорист. Ну, да ведь у тебя не может быть ничего общего с террористами, не так ли?

— Да, наверное.

У Гения отпали последние сомнения — Груше стало что-то известно.

На экране компьютера пошли изменения, но Гений стоял возле двери и не мог видеть, какие именно.

— Извините, Александр Александрович, мне нужно работать.

— Ты там не умираешь с голода? Если хочешь, я пришлю Надежду. Она что-нибудь приготовит.

— Не знаю, что и сказать. В принципе, я и один неплохо справляюсь.

— Ну, как знаешь, — Груша повесил трубку, и Гений тут же повесил свою. Затем выдернул шнур из розетки и бросился к компьютеру. По экрану ползла бегущая строка. Сработала программа прогноза. Спецназ готовился к очередному штурму.

Зазвонил телефон, который обычно давал знать о себе не чаще одного-двух раз в год. По виду это был самый обычный телефон, но его звуковой сигнал нельзя было спутать ни с каким другим. Пользоваться им разрешалось только в особых случаях, а о его существовании знал узкий круг избранных. Именно по этому телефону звонили люди, которые оставили у него на хранение деньги. Кто может звонить на этот раз, Трущенко боялся даже представить. Тем не менее, он поспешно снял трубку.

— Это Прокуроров.

— Кто? — по спине Трущенко пробежал неприятный холодок. Плохо, когда тебя начинают беспокоить мертвецы. И вдвойне плохо, когда это происходит не ночью, а днем, да еще по телефону, номер которого им знать никак не полагается. Трущенко отодвинул трубку от уха и наскоро перекрестился левой рукой.

— Как поживаете, Роман Васильевич? — бодро произнес он и лишь тогда осознал, насколько глупо звучат в данной ситуации эти слова.

— Спасибо, хорошо, — поблагодарил Прокуроров. — К сожалению, мне не удалось встретиться с вашим человеком. Похоже, он принял за меня кого-то другого.

— А у кого сейчас документы?

— Во всяком случае, не у меня.

— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы для вас сделали копии!

— Сейчас это уже ни к чему! Я приготовил для Дотова сюрприз. Если он сработает, то вызовет грандиозный скандал. Дотов просто будет вынужден подать в отставку!

— И когда нам следует ждать результатов? — с сомнением спросил Трущенко. Опыт подсказывал ему, что скандал — это еще не повод, чтобы уходить в отставку.

— Думаю, уже завтра. В крайнем случае, через несколько дней.

Трущенко вздохнул. Обычно, когда речь шла о нескольких днях, ждать результатов скоро не приходилось. Впрочем, этого следовало ожидать. Нельзя строить планы, рассчитывая только на одного человека. Даже если этот человек гений.

— Кроме того, Андрей Дмитриевич, мне нужны деньги. Я понес кое-какие непредвиденные расходы.

— Хорошо. Сколько?

— Тридцать тысяч. Думаю, именно в такую сумму обойдется ремонт моей квартиры.

— Ах, да! Я же читал вашу статью! Надеюсь, вы не сильно расстроены всем случившимся?

— Нет, не очень. Так я могу на вас рассчитывать?

— Разумеется. Я-то поначалу решил, что с вашей стороны это… Как бы поточнее сказать… Что-то вроде художественного вымысла.

— А с моей новой статьей вы уже успели ознакомиться?

— Нет. Пока нет.

— Вот там я позволил себе некоторую вольность. А в предыдущей статье все правда — от первого до последнего слова.

— Ну, да, конечно, — задумчиво пробормотал Трущенко. — А чем вы удивили нас в своей новой статье?

— Подробностями из личной жизни мэра. Знаете, в тихом омуте черти водятся!

Трущенко снова почувствовал неприятный холодок. С чего бы это Прокуроров вдруг заговорил о черте?

— Людям будет интересно узнать, какие именно презервативы предпочитает мэр, сколько любовниц было у него за минувший год и как относится к этому его жена.

— И как она относится?

Прокуроров хрипло рассмеялся.

— А вы поставьте себя на ее место!

В ответ Трущенко издал приглушенный смешок. Ставить себя на место чужих жен ему пока не приходилось.

— Кстати, вам известно, что мэр принял требования террористов?

— Нет. А в чем суть этих требований?

— Тридцать миллионов долларов. Наличными.

— Он с ума сошел!

— Не скажите! Что-то во всем этом есть. Но вот что?

— Откуда Дотов планирует взять эти деньги?

— Он уже разослал банкам письма с просьбой о помощи.

— И какова реакция банков?

— Как ни странно, в большинстве своем положительная.

— Ничего странного в этом нет. Они наверняка рассчитывают вернуть эти деньги. И плюс к этому получить определенные дивиденды. Что ж, придется их разочаровать.

— Хотелось бы, — неуверенно произнес Трущенко.

— Вы сомневаетесь в силе печатного слова? — Прокуроров снова рассмеялся. — Извините, я должен бежать.

— Последний вопрос, Роман Васильевич: откуда вам известен номер моего телефона? Этого телефона.

Прокуроров ответил с непонятной многозначительностью:

— У каждого из нас есть свои маленькие секреты. Не так ли, Андрей Дмитриевич?

Трущенко медленно опустил трубку и уставился прямо перед собой. Разумеется, секреты есть у каждого. Но, черт побери, что он этим хотел сказать?!