ГЛАВА 60
Вторник, 14 октября — 8 часов вечера

Весело насвистывая, Потапчук подошел к стойке администратора. Господи! Сколько страхов ему пришлось пережить, пока он добирался до аэропорта! Возле дома его ждала засада, а в машину снова подложили бомбу. К счастью, засаду спугнули телохранители, а в машину по ошибке сел кто-то из сотрудников банка. Пока не удалось выяснить, кто именно. И уже едва ли удастся — от бедняги почти ничего не осталось. Впрочем, Трущенко обещал компенсировать стоимость машины. А уже возле аэропорта дорогу ему преградили какие-то бандиты. Но ждали они, как выяснилось, кого-то другого. Слава Богу, теперь все позади! В здании аэровокзала Потапчук чувствовал себя уверенно, тем более, что трое телохранителей не отходили от него ни на шаг.

Потапчук наклонился к окошку администратора, и на его круглом лице появилась улыбка.

— На мое имя заказан билет на Ригу.

— Как вас зовут? — спросила администратор, вежливо улыбнувшись в ответ.

— Потапчук Валентин Андреевич. А вас?

Она сделала строгое выражение лица и указала на табличку, прикрепленную к груди.

Улыбка девушки пробудила в банкире давно забытые чувства.

— Вероника! — нараспев произнес он. — Какое чудесное имя! Что вы делаете сегодня вечером?

Позади Потапчука раздалось вежливое покашливание.

— Валентин Андреевич, сегодня вечером вас не будет в городе, — напомнил телохранитель.

— Ах, да! В таком случае, что вы делаете… — банкир сощурил один глаз и стал что-то быстро подчитывать в уме.

— К сожалению, никакого билета нет! — произнесла администратор.

Потапчук раскрыл рот, но не смог произнести ни слова.

— Как это нет? — наконец, выдохнул он. — Этого не может быть!

— Ох, простите! Кажется, я не туда посмотрела. Обычно мы кладем билеты вот в эту папку…

Она говорила что-то еще, но Потапчук больше не слушал. Господи! Он лишь на мгновение представил, что придется возвращаться в банк, и ему едва не стало плохо.

— Вы меня слушаете? — администратор пристально смотрела на него.

— Да-да, конечно! И очень внимательно, — он снова расплылся в улыбке.

— Ваш билет аннулирован, — она бросила взгляд на часы. — Десять минут назад.

— Как аннулирован? — улыбка банкира погасла. — Кем?

Впрочем, он уже и сам догадывался, кто мог это сделать: Трущенко. Но едва ли здесь обошлось без вмешательства Зорина. А Потапчук считал его своим другом! Ничего, он в долгу не останется!

Потапчук достал носовой платок и высморкался. Десять минут! Это звучит, как издевательство. Если бы он поспешил, Трущенко ничего бы уже не смог сделать!

— Мне очень жаль, но это действительно так. Здесь также написано, что вам необходимо немедленно связаться с президентом банка «Платиновые ресурсы».

— Что-нибудь случилось, Валентин Андреевич? — спросил один из телохранителей.

«Что-нибудь случилось»! Значит, это теперь так называется?

Он бросил взгляд на листок, который держала в руках девушка, и повернулся к телохранителю:

— Мы едем в банк.

— В банк?

— Я что, должен повторять дважды?! — рявкнул Потапчук, и на мгновение ему стало лучше. — Подгоните машину!

Савелий Прохорович Радужинский повертел в руках желтую папку и аккуратно положил ее перед собой. Он должен соблюдать осторожность. Компрометирующие материалы появились день назад аналогичным образом. В тот раз он также отлучился всего на несколько минут. Никто посторонний в кабинет не входил, и никто не выходил. Но тогда каким образом эта папка сюда попала? Случайность полностью исключается. В конце концов, его кабинет — не проходной двор. Кроме того, он ненавидит цветную бумагу, и всем это хорошо известно. Следовательно, это может означать только одно: им удалось найти подход к секретарю.

Радужинский снял очки и тщательно вытер лицо. В висках шумело.

Что в папке? Неужели они решили его добить? Ведь он достаточно ясно дал понять, что готов к сотрудничеству. Никак иначе расценить то, что он пришел вчера к банку, нельзя. С другой стороны, он так и не дождался Зорина. Не допустил ли он тем самым ошибку?

Радужинский слегка помассировал лоб и снова надел очки. Гадать бессмысленно. В папке может быть все, что угодно. Даже мина. Он и должен действовать так, как будто там лежит мина. Глубоко вздохнув, Радужинский развязал тесемку и осторожно раскрыл папку.

Сверху лежала фотография Прокуророва. Точнее, не одного Прокуророва. Рядом с ним была запечатлена женщина. Обнаженная женщина. В принципе, ничего особенного в этом не было бы, если бы не одно обстоятельство: возраст женщины. По фотографии ей было минимум семьдесят.

Радужинский почувствовал, что у него подскочило давление. Он отодвинул папку и попытался расслабиться. Кто бы мог подумать, что у Прокуророва такие вкусы?! Но, возможно, появление этой фотографии имеет какой-то смысл? Радужинский стал торопливо перебирать бумаги. Десятки, сотни вырезок из газет, фотографии, рисунки, письма, копии документов и расписок. Боже! Кому понадобилось собирать все это? И каким образом все это попало к нему?

Первым побуждением Радужинского было схватить папку и бежать к мэру, но он заставил себя успокоиться. Не нужно спешить. Прежде следует попытаться понять, что все это значит. Он откинулся на спинку стула, расслабил галстук и стал неспеша перебирать бумаги. Вот Прокуроров рядом с другой старухой, а здесь — с маленьким мальчиком. Теперь письма. Прокуроров слезно умоляет о встрече какую-то Аннушку. Боже! Радужинский почувствовал дурноту. К письму прилагалась фотография этой самой Аннушки. На вид ей уже давно перевалило за девяносто.

На этом отражение личной жизни Прокуророва заканчивалось. Далее шли документы, неопровержимо свидетельствующие, откуда брались сенсационные разоблачения. Шантаж, угрозы, вымогательство — в ход шло все. Боже! А это что? Радужинского вдруг охватил неудержимый хохот. То-то ему казалась фамилия Прокуророва чересчур говорящей! Если фотокопия метрики не обманывает, настоящая фамилия Прокуророва — Рогулько. Господи! Радужинский буквально захлебнулся от смеха. Пожалуй, человека с такой фамилией можно смело поставить в один ряд с Неуважай-Корыто и Плюшкиным.

Отсмеявшись, Радужинский вышел из-за стола и, торопливо сложив бумаги, направился к мэру.