23

Кто первым запустил слух о том, что шанс спастись существует только в Реальности-1, неизвестно. Скорее всего, такого человека или группы людей не было вовсе. Четкие и сухие факты, известные поначалу лишь немногим избранным, уходя в народные массы и распространяясь среди них поистине с феноменальной скоростью (а они всегда уходят и распространяются, шила в мешке не утаишь), неизменно перестают быть, собственно, фактами и превращаются в слухи. И, что хуже всего, сохраняют при этом некоторое правдоподобие, которое само по себе является самой безжалостной и отвратительной формой лжи.

Так, в слухе о том, что спасительную вакцину от Мертвого Джона можно получить, лишь перебравшись через Туманную Поляну в Реальность-1, потому что эта вакцина производится на Марсе в той же Реальности, на первый взгляд выглядело все очень логично. Действительно, марсиане могут доставить вакцину на Землю? Могут. Какая это будет Земля? Та, что лежит за Туманными Полянами, ясное дело. Земля Реальности-1. Кто получит эту вакцину? Тот, кто первый успеет к раздаче. А кто всегда первый успевает к раздаче? Самый сильный и наглый. Значит, нужно таковым стать. Иначе – смерть. Все так. Однако при этом абсолютно точные факты о критической нехватке у марсиан из Реальности-1 производственных мощностей и планетолетов никого не интересовали. Кто-то со знанием дела, ссылаясь на близкого родственника или друга, поставляющего в Центр космической связи продукты и кофе с чаем, рассказывал, что марсианам и лунянам уже пообещали отдать весь золотой запас мира. Тот, что до сих пор лежит, всеми забытый, в засекреченных подземных хранилищах на Земле из Реальности-1. И половину мирового золотого запаса развитых стран из нашей Реальности. В связи с этим на Марсе уже запущено новое и полностью автоматизированное производство вакцины, мощностью десять миллионов доз в сутки. И срочно готовится вторая линия. Что касается Луны, то у них и до этого стояли на стартовых площадках три космических корабля, предназначенных для колонистов, желающих вернуться на Землю. Грузоподъемностью несколько тысяч тонн каждый. Четвертый как раз заканчивают собирать, и он вот-вот начнет летные испытания. Да, за долговременную аренду кораблей тоже уже заплачено золотом. А один так и вовсе куплен. Кто купил? Русские, конечно. Они же только на вид простодушные, а на самом деле хитрее и коварнее нет народа на свете, это всем известно.

На скептиков и просто здравомыслящих людей, задающих резонный вопрос, зачем лунянам и марсианам золото, если у них вообще нет денег в нашем понимании, смотрели со снисходительной усмешкой. Что ж тут непонятного? Золото – это власть. Так что сначала марсиане с лунянами всех нас спасут с помощью вакцины, а потом заставят на себя работать. Золото-то все будет у них! А у кого золото и технологии, у того и власть. Но мы еще посмотрим, кто кого. Нам бы только вакцину получить и выжить, а там…

По поводу Вируса (как некогда в Реальности-1, его и здесь стали писать с заглавной буквы) был и еще один совершенно безумный, но, как ни странно, будоражеще действующий на массы слух.

Да, Мертвый Джон явился из Реальности-1. Но убивает он людей здесь, у нас, в Реальности-2. Почему убивает? Потому что нас слишком много и живем мы кучно. Даже сбежать толком некуда – везде люди. Нет, есть пока и у нас свободные земли. Тайга, к примеру, сибирская. Амазонская сельва. Или тундра. Или даже целый материк Антарктида, не к ночи будь помянута. Гренландия, опять же, Сахара. Но жить в этих местах нормальным людям невозможно. За исключением каких-нибудь туземцев и тех же русских, которым тайга – дом родной. Да и то не всем. Но мы сейчас не о русских. Спросите у любого медика, и он вам объяснит, что лучший способ борьбы с пандемией заразной болезни (а других пандемий и не бывает) – максимальная изоляция здоровых людей от инфицированных. И где лучше всего такой изоляции добиться? Конечно, в Реальности-1, где вообще никого нет! И при этом она застроена городами и поселками со всей инфраструктурой! Да, это все простояло тридцать лет в заброшенном состоянии. Но починить и привести в порядок – это не заново строить. Проще. Не считая того, что только там водятся гиперкины, суперсобаки – ну, вы в курсе! – из чьей крови уже делают ингибитор. Если попить крови такой собачки, то развитие инфекции в организме замедлится в десятки раз! Или даже в сотни. А там как раз вакцина с Марса подоспеет, или лекарство изобретут, или сам организм справится. Почему мы сейчас мрем? Потому что очень быстро все происходит. Вирус Мертвого Джона не встречает сопротивления и размножается в крови со страшной скоростью. Внедряется в здоровые клетки… Бац – и нет человека. Утром заразился – вечером или на следующий день уже в могиле. А если дать организму время, он запросто может выработать антитела и эти… как их… фаги, которые будут атаковать Вирус и уничтожать его на дальних подступах.

– Но фаги – это совсем другое, – робко пытались возражать те, кто хоть что-то помнил из школьной программы или случайно просмотренных научно-популярных телепередач. – Фаги как раз и есть вирусы, которые уничтожают болезнетворные бактерии. Другие вирусы они уничтожать не могут… – Здесь возражающие замолкали, поскольку взгляды, брошенные на них, не несли в себе ни малейшего оттенка дружелюбия. «Умный, да? – как бы вопрошали взгляды. – А мы тут, значит, все дураки?» Далее возражающим, чтобы не быть побитыми, оставалось или признать, что они не правы и не учли множество факторов, или ретироваться.

Люди верят тому, чему хотят верить. Что делать, так уж они устроены. И, кстати говоря, иногда подобная вера действительно выручает. Вопреки всем обстоятельствам. Чему в истории немало примеров.

Что же касается второго неоспоримого факта – столкновения двух Реальностей, в результате которого очень скоро наступит Конец света и безо всякого Мертвого Джона, то и здесь пышным цветом цвело и разрасталось множество слухов, которым люди предпочитали верить. Хотя бы потому, что слухи эти давали надежду. Были среди них, к слову, и весьма близкие к истинному положению дел. Как, например, слух о том, что где-то в Реальности-1 есть безумный ученый (еврей, разумеется, но одновременно и русский), уже придумавший способ развести Реальности в разные стороны. Этот ученый в свое время, спасая человечество от Вируса, устроил первый Сдвиг, благодаря которому и возникла Реальность-2, наша. И теперь готовит второй Сдвиг. Этим вопросом уже занимаются те, кому надо. Нужно только немного подождать, уберечься от Вируса, и все будет хорошо. Реальности разойдутся в пространственно-временном континууме, как в море корабли, лишь слегка ободрав одна другой бока.

Ждите-ждите, отвечали на это люди, считающие себя умудренными жизненным опытом по самую макушку. Все будет хорошо. Как же! Когда это у нас все было хорошо просто так? Лично мы не помним такого. Хорошо было лишь тогда, когда мы сами об этом заботились. Второй Сдвиг, возможно, и готовится, спорить не станем. Хотя могли бы. Например, откуда вы знаете про этого русского ученого еврея? Вы лично с ним знакомы? Может быть, ваша мама? Нет? И как зовут этого ученого не знаете? И как это он выжил в Реальности-1, когда все остальные миллиарды людей погибли, вам тоже неизвестно? Видите, сколь о многом можно поспорить. Но, как было сказано, оставим. Поговорим о другом. Кто вам сказал, что Сдвиг, если его все-таки инициируют, закончится благополучно или вообще удастся? Мы, вот, имеем точные сведения из компетентных источников, что шансы на успешное завершение Сдвига практически нулевые. Но не все потеряно. Вам рассказывают наукообразные сказки о том, что в этом случае обе Реальности уничтожат одна другую. Как если бы корабли в море и впрямь столкнулись лоб в лоб и оба пошли ко дну. Так вот – черта с два! Мироздание – штука живучая, с какой стороны ни посмотри: хоть с богословской, хоть с чисто научной. Иначе Конец света наступил бы давным-давно. И сейчас будет то же, что и всегда. То есть уцелеет та Реальность, которая крепче, если говорить совсем доступным языком. А какая крепче? Тут и гадать нечего. Первая. Потому что оригинал всегда крепче и жизнеспособнее копии. Так что, мальчики и девочки, леди и джентльмены, а также все прочие, кто не только имеет уши, но и слышит, хватайте руки в ноги и бегом в Реальность-1. Шанс уцелеть есть только там. Уж во всяком случае, там он гораздо выше.

Все эти слухи (и множество других), смешавшись с усиливающимися с каждым днем хаосом и страхом, породили в куче народу единственную, короткую и древнюю, как сам человек, мысль: «Надо бежать! Немедленно».

И побежали.

Те, кто еще до этого не бежал от Вируса в тундру, тайгу или амазонскую сельву (рванувших в Гренландию, на арктические острова, а также в Сахару и другие жаркие пустыни было исчезающе мало). И, конечно же, побежали через Туманные Поляны в Реальность-1.

Драп – штука заразная. Напоминает камнепад в горах. Один камушек сорвался, зацепил другой-третий… И вот уже летит с макушки вниз по склону грохочущий, жуткий в своей неотвратимости, поток. Не дай бог оказаться на его пути человеку, животному или дереву – сомнет, уничтожит в одно мгновение и помчится дальше, увлекая за собой все новые и новые камни. До тех пор, пока не выровняется склон, не спадет скорость, не затухнет инерция.

Охваченный паникой, подхлестнутый слухами и собственными страхами народ валил через Туманные Поляны валом. Спрос на грузовые и полугрузовые автомобили высокой проходимости, вездеходы и внедорожники взлетел до небес. А поскольку промышленное производство, в том числе и автомобилей, к этому времени практически встало и деньги обесценились, за машины началась кровавая драка. Повсеместно. И не только за машины. На вес золота и человеческой крови стало топливо, продукты, спирт, медикаменты, спецодежда и обувь, всевозможные инструменты, оружие, боеприпасы, дизельные и бензиновые генераторы, ветрогенераторы, солнечные батареи, аккумуляторы, батарейки, сельскохозяйственное оборудование и машины, семена, домашняя птица и скот, лошади, телеги, упряжь, свечи, спички, соль… И многое-многое другое, без чего, как выясняется, на пустой Земле Реальности-1 выжить очень трудно. Несмотря на относительно сохранившиеся города и поселки со всем материальным добром и хламом внутри них.

Самые богатые, умные и сильные фрахтовали, покупали или захватывали морские и океанские суда (речные тоже, но реже). Кто-то первым догадался, что Туманных Полян на воде должно быть гораздо больше, чем на земле, поскольку океаны занимают две трети поверхности планеты. Проанализировал сводки морских происшествий, связанных с исчезновением судов, вычислил ближайшие вероятные координаты, сунулся – есть! Догадка оказалась верной. Вот она, голубушка, плотное облако тумана, словно шапка пены над кружкой свежего пива, лежит себе на волнах посреди ясного солнечного дня и безбрежного океана. Внутри – все та же огневая завеса из молний. За ней – снова океан. Но уже в другой Реальности (проверяется легко – наличием или отсутствием спутниковой связи и навигации). А уж на морское судно загрузить можно столько всего, что никакой грузовик и даже автопоезд и близко не стоял. Вот и грузили. И уплывали с концами. Особую ценность для этих целей представляли корабли военно-морского флота, поскольку огневой мощью могли обеспечить будущее превосходство тех, кто селился в пустых прибрежных городах и поселках.

Вот только мало было судов и кораблей по сравнению с теми, кто желал ими воспользоваться. Слишком мало.

Те, кто не мог добыть грузовик или внедорожник, а также обеспечить себе место на корабле, набивали до отказа самым необходимым собственный легковой автомобиль, сажали семью и пытались добраться до ближайшей Туманной Поляны, расположенной поблизости от шоссе. Таковых было не слишком много, и соответствующие трассы мгновенно и намертво забились брошенными и перегруженными вещами легковушками, убрать которые не было никакой возможности. Именно в таких местах без всякого Вируса и погибло больше всего людей – от пуль в бессмысленных вооруженных стычках, от голода, страха и безнадежности (выживали только самые сильные – те, кто, навьючив на себя рюкзаки, пробивались к Туманным Полянам пешком).

Если не считать морских капитанов и штурманов, одними из самых востребованных и высокооплачиваемых людей в эти страшные дни стали «плунжеры». Буквально вчера они наживались на мародерстве, а теперь превратились в проводников. «Плунжеры» лучше всех знали, где расположены самые удобные Туманные Поляны, обладали большим опытом выживания в Реальности-1 и брали за свои услуги очень дорого.

Уже через неделю выяснилось, что больше всего народу бежит в Реальность-1 из стран «золотого миллиарда» и Китая, а меньше всего из России, Южной Америки и Африки. Из России – особенно. Русские вообще оставались чуть ли не единственным народом, худо-бедно, но сохранившим государственный строй и хоть какой-то порядок. Их и Мертвый Джон (в России болезнь, понятно, называли Мертвым Иваном) косил меньше других. Во-первых, в силу необъятности русских территорий (проще изолироваться и рассредоточиться). А во-вторых, русские сумели договориться с арг-кхинами, а затем и дельфинами из Реальности-1 (кровь разумных дельфинов тоже работала, в качестве ингибитора) по важнейшему вопросу донорства. Дельфины, издревле относящиеся к людям с малообъяснимой любовью (учитывая все зло, учиненное последними по отношению к первым за тысячелетия совместного владения планетой), отдавали кровь добровольно и безвозмездно. Но с одним условием. Отныне и на все времена Россия официально признавала дельфинов обеих Реальностей разумными существами и вводила уголовную ответственность за их убийство или насильственное содержание в неволе. Того же самого потребовали и арг-кхины, за чью сданную кровь русские им еще и платили. В основном – разнообразным собачьим кормом. Дело в том, что перед дельфинами проблема недостатка пищи не стояла остро никогда – в океане было полно рыбы. А когда из Реальности-1 исчезли люди, а следовательно, пропали и рыболовные флотилии, пищи стало еще больше. Арг-кхинам же ее вечно не хватало. Или, скажем так, хватало едва-едва. За нее приходилось конкурировать с другими хищниками, включая одичавших собак, что было весьма утомительно и небезопасно. Пока в Реальности-1 находились оставшиеся от людей склады с продовольствием, это не было большой проблемой. Но за тридцать лет старые запасы основательно подъели, а новые попадались все реже. Частично вопрос решался разведением домашних животных и птицы, некогда принадлежавших человеку (кролики, гуси и утки, куры), но только частично.

И тут приходят русские и предлагают много дешевой и вкусной еды в обмен на кровь. Почему бы и нет? От сдачи крови пока никто не умирал, а вот в боях с волками и дикими собаками за право контролировать те или иные охотничьи территории – сколько угодно.

Но так было только в России и еще немногих местах, где достаточно большим группам людей, перешедшим в Реальность-1, хватило ума не воевать с арг-кхинами и дельфинами, а договориться с ними. В остальных же частях мира Реальности-1 шла самая настоящая война. Люди упорно не хотели признавать ни за арг-кхинами, ни тем более за дельфинами ни малейших прав на разум, свободу и саму жизнь. Да и с какой стати? Выживает сильнейший, и горе побежденным. А человек – царь природы. Эти старые девизы снова зазвучали во всю силу, и мало кто сомневался в их истинности и справедливости. Те же, кто сомневался (в основном левые интеллектуалы, христиане-копты и просто сердобольные люди), не имели серьезного влияния. В лучшем случае им предлагали заткнуться, в худшем – приравнивали к врагам и предателям и изгоняли из общины.

Разумеется, подобная постановка вопроса не устраивала ни арг-кхинов, ни частично дельфинов. Род Два Лежбища, первым начавший боевые действия против людей, быстро приобретал сторонников по всей планете. Даже у дельфинов появились отдельные представители, призывающие к полному бойкоту человечества.

Огнестрельного оружия у арг-кхинов не было (да и откуда бы? Своего не изобрели, человеческим не пользовались). Но никто не мог с ними сравниться по части выслеживания, бесшумных засад и внезапных нападений. К тому же довольно быстро выяснилось, что телепатические способности арг-кхинов вполне можно применять в качестве оружия. Путем проб и ошибок были выработаны новые ментальные приемы, позволяющие фактически прочесть мысли врага, заранее узнать, где и когда он намеревается нанести удар или провести облаву, и соответствующим образом подготовить ответные действия. И уже совершались первые, пока не слишком удачные, но настойчивые попытки прямого телепатического воздействия на разум человека с целью его полного подчинения чужой воле. В данном случае – воле арг-кхинов.

Никто не знал, чем все это закончится. Никто не планировал свою жизнь далее, чем на день или два вперед. Никто не хотел умирать. И почти все надеялись на чудо.

– Осталось двадцать дней, – сказал капитан «Секрета» Майкл Камински.

Веско сказал, по-капитански.

– Значит, нужно стартовать завтра? – уточнил я, хотя и знал ответ.

– В самом крайнем случае – послезавтра утром. Иначе нам не успеть.

Неделька выдалась тяжелой. Сначала нужно было поднять с двухкилометровой глубины шахты БТП на поверхность пять человек и с ними преобразователь пространственно-временного континуума конструкции Френкель-Лютой (модель номер два) весом семьсот тридцать два килограмма. И сделать это быстро. После недолгого совещания решили действовать напрямую – через ствол БТП, не пострадавший от землетрясения. С помощью смекалки, такой-то матери, грузовой гусеничной платформы, двух стройботов, одного демонтированного с борта «Секрета» гравигенератора и одного же так же демонтированного носового маневрового реактивного двигателя за три дня было собрано и успешно испытано устройство, получившее неофициальное название «Поплавок». Жутковатое на вид, но вполне действенное. «Поплавок», управляемый двумя людьми, должен был опуститься прямо через ствол БТП на уровень Балкона и забрать наверх сначала семьсоттридцатидвухкилограммовый преобразователь с Изей Френкелем и Татьяной Лютой, а затем вторым заходом полковника Егора Белова и еще двоих пожилых мужиков – Ивана Шадрина и Леонида Максимчука (на последних, а также Френкеля и Лютую, мне было особенно интересно поглядеть – не каждый день встречаешь людей, благодаря чьим действиям возник целый мир и ты сам). Осуществить это можно было лишь с помощью прямой подачи электричества к гравигенератору, который жрал энергию как не в себя, и никакой самый емкий из имеющихся на борту «Секрета» аккумуляторов не мог обеспечить его автономную работу в необходимом режиме на протяжении хотя бы сорока минут. Нам же, по всем расчетам, требовалось гораздо больше времени.

Выход был один. Как можно скорее вернуть «Секрету» подвижность и вместе со всеми людьми и оборудованием перелететь вплотную к шахте БТП, чтобы можно было подключить кабель к гравигенератору непосредственно от корабельного реактора. Так что работа шла день и ночь, и в стороне не остался никто. Нам крупно повезло, что «Секрет» пострадал не настолько сильно, чтобы его нельзя было починить имеющимися силами. Особенно если работами руководил такой человек, как старпом Вячеслав Малина. Этот русско-марсианский мужик не только умел все. Он еще мог заставить других поверить в то, что они тоже все умеют. Спали мы урывками, ели на ходу. Но работа кипела, и на пятые сутки мы поверили, что можем успеть.

Время поджимало со страшной силой.

Мы постоянно поддерживали связь с Луной и Марсом и передали им расчеты Френкеля относительно сроков наступления Конца света (связь с Балконом была налажена еще в первый день, путем опускания телефонного кабеля, взятого из «Проходимца, в ствол БТП на соответствующую глубину). Быстро проверить расчеты не представлялось возможным, но светлые головы из числа колонистов не стали меряться тем, у кого извилины извилистее и член длиннее, а для начала поверили Изе Френкелю на слово. И тут же сообщили нам, что второй корабль – «Землянин», только что сошедший с лунных стапелей, никак не сможет заменить «Секрет» в деле спасения человечества. Критический облом системы управления во время летных испытаний. Произошедший, как водится, из-за спешки. Плюс неполадки в реакторе, который, как выяснилось, не может выйти на стопроцентную мощность. Максимум – семьдесят девять, после чего начинается скачкообразный перегрев. Даже если оптимистично предположить, что на отладку того и другого уйдет три недели, после чего ни одна система не навернется и критично не закапризничает, в искомую точку Лагранжа «Землянин» не успевал физически.

Расклад простой.

На сто пятьдесят миллионов километров, при максимальной нагрузке на гравигенераторы, требуется девятнадцать дней. Если идти быстрее – не выдержит экипаж, набранный из лунян, которые по природе своей неспособны к длительным перегрузкам. Да будь экипаж и с Земли, все равно не успеть. Потому что двадцать семь минус двадцать один (минимальное время на отладку систем «Землянина») получается шесть. Это только Господь смог за такое время мир сотворить, а человеку, чтобы его спасти, оказывается маловато.

– Так что на вас вся надежда, – сообщил Селеноград и подтвердил Маршен Таун. – Чинитесь, берите на борт хреновину Френкеля и его самого, если надо и – вперед. Можете успеть. Нет, не так. Должны.

– Может, и успеем, – почесал в затылке Камински. – Если только к нам опять какие-нибудь идиоты с оружием не заявятся. Только теперь уже, к примеру, на танках. Или на боевых вертолетах. В этом случае ничего гарантировать не можем. Нас охраняют русские солдаты, но мало их. И командир ранен.

– Вот пусть и дальше охраняют, – обрадовались на Луне и Марсе. – Мы попробуем договориться и с другими русскими, чтобы обеспечили вам спокойную работу. И помощь, какая потребуется. Благо, русские – последние, с кем, кажется, можно договориться.

– Обеспечить спокойную работу – это пусть. На своей стороне. А помогать не надо, сами справимся, – мудро рассудил Камински. – Чем больше народу со стороны, тем выше вероятность, что кто-то напортачит или вообще предаст. Может, у меня и паранойя, но лучше она, чем остаться без «Секрета».

Нам действительно больше не помешали. Но я почему-то думаю, что произошло это не столько из-за того, что власти России предприняли серьезные меры по недопущению к нам вооруженных группировок, готовых на все ради завладения нашими невеликими запасами вакцины и «Секретом», сколько потому, что ближайшая к нам Туманная Поляна наглухо закрылась. А до следующей ближайшей нужно было пилить добрых пять сотен верст да еще частично по бездорожью. И это при том, что общее количество Туманных Полян умножилось по всей планете за последнее время в несколько раз, и число их продолжало расти с каждым днем. Как тут не поверить в некий высший замысел, судьбу или хотя бы в удачу? Обе Земли в обеих Реальностях испещрены Туманными Полянами, словно лысина старика пигментными пятнами. И только вокруг относительно небольшого пятачка в Калужской области чисто. Была одна, и та сплыла. Как заколдовал кто. Причем заколдовал именно в тот момент, когда это было более всего необходимо.

С Николь мы эти дни виделись мельком – оба были заняты по горло. Но иногда все-таки пересечься на пять-десять минут удавалось. Она выглядела озабоченной и держалась довольно отстраненно, что поначалу я относил к еще не прошедшей обиде. И только на пятый день вечером, как раз накануне грандиозной операции по вытаскиванию из шахты БТП людей и преобразователя, она мне призналась. Я как раз умывался после работы у скважины, которую один из стройботов пробурил и обустроил еще несколько дней назад, чтобы не тянуть водовод к реке. Было уже темно.

– Данила, – позвали сзади.

Голос я узнал сразу и повернулся.

– Привет, Николь.

– Привет.

Она подошла (в очередной раз я поразился, насколько не мешает ей экзоскелет выглядеть женственной, прекрасной и соблазнительной) и встала близко, почти вплотную.

– Как ты? – Я протянул руку и позволил себе поправить ей челку на лбу.

– Нормально. Как вы, успеваете?

– Должны. Завтра важный день.

– Да, знаю. Ничего, вы справитесь.

– Хотелось бы.

– Данила…

– Что?

– Как бы ни сложилось все в дальнейшем, – голос ее едва заметно подрагивал, и я подумал, что это, наверное, от усталости, – ты должен знать.

И продолжила почти без паузы, куда я мог бы втиснуться с соответствующим вопросом:

– Я беременна.

К собственной чести, я не растерялся и не помедлил ни секунды. Тут же притянул ее к себе и сказал, заглядывая прямо в фиолетовые глаза (в темноте цвет было не разглядеть, но я знал, что они фиолетовые!):

– Родная, это… чудесно! Лучшая новость, какая только может быть!

– Ты и правда так считаешь? – Она не отстранилась. Наоборот, прижалась ко мне крепче.

– Конечно. Почему я должен считать иначе?

– Что будет с миром и с нами? А тут – ребенок.

– Когда ты узнала?

– Сегодня. Час назад. Примерно.

И тут меня словно ударило. Как молнией пронзило от макушки до пяток. Дошло по-настоящему. Ребенок! У меня! Будет! Ребенок! Сын или дочь! От женщины, которую я люблю (да, теперь я абсолютно точно знаю, что люблю Николь и, если понадобится, умру за нее!). Все остальное, включая гибнущий мир, не имело ни малейшего значения.

– Что ж, – сказал я. – Значит, мир придется спасти.

И поцеловал Николь.

Это было очень по-пижонски, признаю. Но подействовало. Николь как-то сразу успокоилась, улыбнулась, поцеловала меня в ответ, сказала, что мы еще поговорим, и ушла к раненым. А я поужинал и снова включился в работу, как будто и не отпахал перед этим десять бессменных часов. Сил прибавилось столько, что куда там амфетаминам или любым другим стимуляторам. Душа пела, а руки, казалось, сами знали, что делать.

– Ну, ты двужильный, – помню, уважительно заметил старпом ближе к утру, когда мы закончили. – Загоруйко, вон, час назад свалился, а ты как молоденький огурчик.

– Ты тоже не падаешь, – заметил я.

– Я – старпом. Мне положено.

– А я – Бэтман. – Я сложил из указательных и больших пальцев «очки», скрестил руки и приставил к глазам. – Похож?

– Ага, – кивнул Слава и посмотрел на часы. – Вылитый. Давай-ка поспи, Бэтмен. Часа три-четыре у тебя есть. Сегодня ты нужен мне в максимально лучшей форме.

У нас все получилось. В течение дня мы сумели перелететь вплотную к шахте БТП (аплодисменты капитану Майклу Каминскому и второму навигатору Джереми Лонгфилду), а затем без сучка и задоринки поднять на поверхность тяжеленный преобразователь с Исааком Френкелем и Татьяной Лютой и вторым заходом – полковника ФСБ Егора Белова, Ивана Шадрина и Леонида Максимчука. Всем тут же были сделаны инъекции вакцины, и началось совещание, на котором Майкл Камински напомнил о сроках.

– Иначе нам не успеть, – повторил капитан и посмотрел на Френкеля. – Не так ли, Исаак Давидович?

– Мои сроки не изменились, – ответил тот. – Если вы об этом.

– Наши тоже, – сказал Камински.

И ошибся.

Ближе к вечеру, когда поставили на место снятый гравигенератор и запустили его для проверки, коротнуло в электрощитовой. Да так, что ток вырубился по всему кораблю. А когда электроснабжение восстановили, то поняли, что дело швах. Сложнейшая иридиевая нанообмотка гравига сгорела напрочь, и восстановить ее в имеющихся условиях не представлялось возможным.

– Разве так бывает? – спросил Камински, когда ему доложили причину, по которой гравигенератор накрылся. – Я думал, там защита от скачков напряжения.

– Я тоже думал, – мрачно ответил Малина. – По-хорошему, нельзя было его таскать туда-сюда. Это, между прочим, и инструкцией по эксплуатации запрещено.

– Но не таскать мы не могли, – закончил за старпома мысль капитан.

– И что теперь делать будем? – осведомился Малина.

Вопрос капитану был понятен. С одним оставшимся гравигенератором «Секрет» может идти с нужным ускорением. Но экипаж – нет. Или может?

– Надо посчитать, – сказал Камински.

Они поставили задачу бортачу, и через короткое время Грегори ответил:

– При максимальной нагрузке на оставшийся гравигенератор и необходимом ускорении движения сила тяжести на корабле будет соответствовать двум «же».

Капитан и старпом переглянулись.

– Мы-то ладно, – сказал Малина. – Как-нибудь дотянем в противоперегрузочных. – Но вот луняне…

Остаться здесь и ждать, когда за ними придет «Землянин», не согласился никто. Даже Стив Новиков, еще не оклемавшийся до конца после ранения.

– Уверен, что мы выдержим, – сказал он. – Включая наших лунян Игоря и Николь. Не забывайте, что мы на Земле не первый день. Организмы адаптировались. Марсиане, вижу, так и вовсе без экзоскелетов ходят последнее время. Но полноценную диагностику каждый должен пройти, разумеется. Во избежание.

– Я вам и без диагностики скажу, что беременна, – призналась Николь. Так просто, как будто рассказывала о том, что решила покрасить волосы. – Но это не помешает. Срок совсем маленький.

– А-у-э-э… – издал неопределенный звук старпом.

– Отец ребенка – Данила, – сказала Николь. – И – да. Мы любим друг друга.

– Вообще-то я не это хотел спросить, – сказал Малина. – И даже не спросить. Но спасибо за исчерпывающую информацию.

– Вот теперь я точно знаю, что все будет хорошо, – сказал Камински.

– Почему?

– Беременная женщина на корабле – к удаче.

– Это с каких же пор? – изумился Малина.

– С этой самой минуты, – уверенно заявил Камински. – Все, хватит болтать. Все на диагностику и по койкам. Завтра – старт.

Этого разговора я не слышал – меня не позвали. Сидел у костра с почти уже выздоровевшим майором Холодом и Умирай Быстро. Мы с майором ели вкусные мясные консервы с хлебом из запасов «Секрета» и передавали друг другу сохранившуюся у меня для особого случая фляжку с коньяком. По моему мнению, таковой случай наступил. Умирай Быстро тоже умял свою порцию консервов, но от коньяка отказался.

– Предпочитаю воду, – заявил он. – Мне от спиртного тоскливо и выть хочется. Проверено.

Я хотел сказать, что мне тоже не особенно весело, но промолчал. Сам еще не разобрался в своих чувствах. Одно знал точно – с Николь я не расстанусь ни при каких обстоятельствах. Но вот что думает она и как нам все совместить и утрясти… Как тут ни крути, а выходило, что или я должен перебираться в ее мир, или она – в наш. Разумеется, при условии, что оба мира разойдутся в разные стороны, не причинив друг другу критичного для их существования ущерба.

– Что загрустил, боец Воронин? – подмигнул майор Холод, принимая у меня флягу. – Гляди веселее. Мы живы, и это уже хорошо. А дальше, как бог даст, и сами сумеем.

Ответить я не успел. Подошли Малина, Николь и Камински.

– В компанию принимаете? – осведомился старпом и присел рядом. Словно сама собой в его руке возникла фляга. – Настойка марсианского кактуса, – сообщил он. – Забористая штука. Держим исключительно для специальных случаев.

– Давно хотел спросить, – сказал Холод. – А яблони на Марсе цветут?

– Будут, – пообещал Малина. – Мы над этим работаем.

Я посмотрел на Николь, которая села напротив меня, увидел, как мечутся в ее глазах отблески пламени костра, и решился.

– Капитан… – начал я.

– Данила… – одновременно со мной начал Камински.

Мы замолчали. Николь засмеялась.

– Бывает, – сказал Холод.

– Вы первый, – предложил я. – По старшинству.

– О’кей, – Камински взял у старпома флягу, глотнул, шумно втянул ноздрями ночной осенний воздух, выдохнул: – Буду краток. Данила, нам нужна помощь. Поэтому предлагаю лететь с нами.

Вот тут-то я и узнал о том, что один оставшийся гравигенератор не сможет обеспечить приемлемую силу тяжести на борту.

– Мы-то выдержим, – закончил капитан. – Но, боюсь, будем едва-едва дееспособны. Особенно луняне. А с учетом того, что у нас остался только один навигатор…

– Ты, главное, не волнуйся, – добавил Слава Малина. – Мы скажем, на какие кнопки нажимать.

– Э, вы что, предлагаете мне вести корабль? – опешил я.

– Ну что ты, – успокоил старпом. – Всего лишь подтирать нам задницы. Фигурально выражаясь. Хотя, возможно, и не совсем фигурально. Нужен кто-то, у кого будут работать руки в тот момент, когда нам их будет не поднять.

– Но… почему именно я?

– А ты не догадываешься? – спросила Николь. И тут же, без паузы, добавила: – Я им все рассказала. Про нас с тобой. Ребенку нужен отец.

В наступившей тишине было слышно, как из фляги в руке майора Холода льется на осеннюю калужскую землю хороший армянский коньяк.

Стоит ли говорить о том, что я согласился? Дурная мужская гордость попыталась было рыпнуться, начав внутри меня пафосный монолог о том, что решения подобного рода должен принимать исключительно мужчина, но я ее быстро заткнул. Знал, что сам хотел предложить то же самое. На этом, однако, формирование команды не закончилось.

Наотрез отказались оставаться на Земле Изя Френкель и Татьяна Лютая.

– Преобразователь – наше детище, – заявили они. – Нам его и запускать. Вы еще сломаете что-нибудь, не дай бог, а мы его с закрытыми глазами разберем и соберем, если что.

Им напомнили о двух «ж» и возрасте.

– Измельчали мужики, – заявила Татьяна. – В мое время даже намекать даме на ее лета считалось верхом неприличия. Но, так и быть, я вас прощаю. С учетом имеющихся обстоятельств.

Изя же и вовсе сварливо сообщил, что пережил пять миллиардов человек и собирается также пережить всех здесь присутствующих. А если, паче чаяния, сердце все-таки не выдержит и он, Изя, по дороге к точке Лагранжа помрет, то можно с трупом не возиться, а похоронить прямо в открытом космосе. Он, Изя, всегда об этом мечтал, сидя тридцать лет глубоко под землей.

После недолгого размышления и проверки здоровья Френкеля и Лютой Камински согласился с их доводами. Таким образом, нас, землян, собирающихся совершить свое первое в жизни космическое путешествие, оказалось трое. Но и это было еще не все. Незадолго до старта капитан связался с Луной (Марс был за горизонтом и недоступен), чтобы доложить о принятых решениях и окончательно уточнить наши действия. Я присутствовал при этом разговоре.

Камински:

– Луна, Луна, это «Секрет». Старт через два часа пятнадцать минут. С нами летят Воронин, Френкель и Лютая. Это необходимая мера. Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Полагаемся на вашу компетентность. Просим оставить на Земле под охраной подразделения майора Холода испорченный гравигенератор и всю информацию по его устройству, эксплуатации и ремонту. За ними прилетит вертолет. Как поняли? Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Вас понял. Оставить майору Холоду испорченный гравиг и документацию к нему. Можно узнать зачем? Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Можно. Русские утверждают, что получили образцы вакцины от подчиненного майора Холода сержанта Иванченко и уже поняли, как ее воспроизвести. Им не хватает только пониженной гравитации, как на Марсе. До Марса им не добраться, поэтому хотят починить ваш гравигенератор и создать искусственное поле у себя в лаборатории. Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Ого. Вы им сообщили, что пытались сделать то же самое на Луне, а также о наших попытках, но ничего не вышло? Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. А как же. Они говорят, что Бог не выдаст, свинья не съест. И что уже сумели точно скопировать марсианские условия. Осталась только гравитация. Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Как же они надеются разобраться в технологии, о которой не имеют ни малейшего понятия? Извините, вопрос был риторический. Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Ничего. Мы сами удивились. Русские говорят, что, когда припечет, и с ведьминой ступой и метлой разберешься, а не то что с гравигенератором. Мы склонны им верить. Если у кого все это и может получиться, то только у русских. Остальные уже слишком дезорганизованы. Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Вас понял. Приступаю к последнему этапу предстартовой подготовки. До связи. Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Удачи!

Майор Холод, казалось, ничуть не удивился.

– Рад, что Иванченко не подвел, – только и заметил он. – Отличный солдат. Ну, теперь уж точно все будет хорошо. Уверен.

И почти то же самое мне сказал Умирай Быстро, когда через два часа мы прощались с ним у пандуса, ведущего к входному шлюзу:

– Извини, что не лечу с тобой. Не по-товарищески это. Но приходится выбирать. Там я вам уже ничем не помогу, а здесь пригожусь. Уже говорил с Тенью Луны. Он со мной согласен. Мое место на Земле.

– Ну что ты, – сказал я совершенно искренне. – Мы и так все перед тобой в неоплатном долгу. Перед тобой и другими арг-кхинами. Спасибо тебе.

– И тебе спасибо. Я многое узнал о людях. Это бесценный опыт. И не переживай. Все у вас получится. Я так вижу.

– Мы еще увидимся?

– Это знает лишь Тот, Кто Видит.

– Тогда прощай.

– Прощай.

Я не удержался, обхватил его голову руками и чмокнул прямо в холодный влажный нос.

– Извращенец, – добродушно проворчал Умирай Быстро и почесал задней лапой за ухом. По-моему, таким образом, он пытался скрыть свои чувства.

Уже шагнув на пандус, я вспомнил еще об одном деле и обернулся. Провожающие: майор Холод, полковник Белов, физик Загоруйко, биолог Дубровин, Шадрин, Максимчук и солдаты – стояли полукругом в десятке метров, готовые по команде отойти на безопасное расстояние, когда все поднимутся на борт и люк закроется.

Я вытащил из кармана ключи от машины и спросил у Холода:

– Товарищ майор, если получится, отгоните мою машину родителям? Там, в багажнике, запечатанная коробка, пусть лежит. Сам отвезу, когда вернусь.

– Сделаем, – кивнул майор. – Но почему ты уверен, что вернешься?

– ?

– Ты неправильно понял. В том, что миссия удастся, я уверен. Я не знаю, в какой Реальности вы окажетесь, когда сработает эта хреновина Френкеля. Здесь? Или там, в нашей? – Он показал головой куда-то через плечо. – И если в этой, то как ты попадешь домой?

Вероятно, я имел настолько растерянный и глупый вид, что он добавил:

– Извини, что спросил. Был уверен, что ты об этом думал.

Пришлось сделать хорошую мину при плохой игре.

– Думал, конечно, – произнес я как можно небрежнее. – Если не вернусь… Тогда просто расскажите маме и папе, что случилось, и скажите, что я их люблю.

– Адрес давай, – едва заметно вздохнул майор Холод.

– Сейчас запишу…

– Скажи, я запомню.

Я сказал адрес. Мы еще раз коротко обнялись, и я, махнув остальным рукой на прощанье, поднялся по пандусу и, не оборачиваясь, шагнул в шлюз.

– Исаак Давидович, – обратился я к Френкелю, когда мы устраивались на соседних койках перед самым стартом. – Забыл узнать.

– Узнавай, – разрешил он. – Только быстро.

– В какой Реальности мы окажемся, когда запустим преобразователь и он сработает, как надо.

– Разве я не говорил? – удивился ученый.

– Может, и говорили, но я как-то пропустил.

– Этого не знает никто.

– ?

– Очень просто. Не поддается расчету. Вероятность пятьдесят на пятьдесят. Красное и черное. Орел или решка.

– А наши марсиане и луняне об этом знают? Они ведь могут навсегда лишиться дома.

– Конечно.

– И готовы рискнуть?

– А есть другой выход?

– Пятиминутная готовность, – сообщил голос капитана по внутренней связи.

– Еще не поздно сойти, – напомнил Френкель очень серьезно.

– Нет уж, – сказал я. – Что будет, то и будет.

Френкель промолчал. Как мне показалось, одобрительно.

Мы успели.

Это были, пожалуй, самые трудные дни в моей жизни, но мы успели. Камински и Малина оказались правы. При постоянных двух «ж» относительно трудоспособными оказались только я, Френкель и Татьяна Лютая. Татьяна трудоспособнее всех. Я поражался, откуда берутся силы у этой не слишком крепкой на вид женщины далеко не первой молодости. Она успевала и делала все. Вплоть до подтирания задниц. Выяснилось, что старпом и впрямь был недалек от истины – программист и математик, лунянин Игорь Левятин уже на четвертый день полета лег пластом, и за ним пришлось ухаживать как за маленьким ребенком, он ни ложку не мог самостоятельно ко рту поднести, ни в туалет сходить. Моя любимая и прекрасная лунянка Николь продержалась дольше (женщины, как мне объяснил Стив Новиков, лучше мужчин переносят длительные перегрузки), но и ее в конце концов ради сохранения плода на девятые сутки пришлось уложить в саркофаг автодиагноста, заполнить его специальной жидкостью, схожей по плотностью с водой Мертвого моря, и искусственно усыпить до конца полета.

Поначалу я боялся, что в пути или уже по прибытии на место судьба подбросит вводную, с которой мы просто не справимся. Но обошлось. И это хорошо. Потому что, если честно, сил на девятнадцатые сутки полета уже не было совсем и оставалось только одно желание – поскорее бы все закончилось.

Когда «Секрет» достиг точки Лагранжа, окончательно убрал тягу (девять с половиной суток мы разгонялись и столько же тормозили) и наш многострадальный гравигенератор установил на борту силу тяжести, равную лунной, мы воспряли из мертвых. Просто удивительно, насколько быстро обретает счастье человек, если на него долго, сильно и больно давить, а потом взять и отпустить. Крылья за спиной вырастают!

Подробно описывать, как мы запустили преобразователь, не буду. Ничего интересного. Вячеслав Малина и Джереми Лонгфилд облачились в скафандры и, можно сказать, собственноручно (хотя на самом деле с помощью реактивных двигателей в ранцах за спиной) отбуксировали ППВК ФЛ-2 массой семьсот тридцать два килограмма на расстояние один километр от зависшего в относительном покое «Секрета». Этого, как уверил нас Френкель, будет вполне достаточно.

А потом, когда старпом и второй навигатор благополучно вернулись на борт, Изя сверился с часами и сказал:

– Смотрите.

Мы уставились на обзорный экран, где на фоне мириадов великолепных равнодушных звезд, в ярком свете нашей родной звезды – Солнца медленно плыл преобразователь, похожий то ли на корабль чужих из какого-то забытого или и вовсе не снятого фантастического фильма, то ли на странную гигантскую елочную игрушку.

– Время, – сказал Изя.

Преобразователь исчез с экрана. И почти сразу же «Секрет» слегка качнуло. Словно лодку на волне, поднятой прошедшим вдалеке судном.

– Ой! – воскликнула Николь, хватаясь за меня. – Что это?!

– Спокойно, – сказал Изя. – Небольшая гравитационная флюктуация. Уже все.

– Получилось? – спросил Камински.

– Очень на это надеюсь. Но узнаем только тогда, когда свяжемся с Луной и Марсом. Или с Землей.

Я не знаю, что чувствовали в эти минуты мои товарищи. Но, когда на частотах Марса и Луны мы услышали только шорох помех, а вот незнакомый связист из центра космической связи «Медвежьи озера», что под Москвой, взволнованно заорал, что он нас слышит, я испытал облегчение. Что делать. Мы всегда предпочтем свой дом чужому. Даже тому, где нас безоговорочно ждут.

Еще через несколько часов мы уже точно знали, что Сдвиг удался. И не только он. Туманные Поляны исчезли на всей территории Земли, а русские микробиологи получили первую дозу вакцины, созданную в земной лаборатории (им все-таки удалось починить гравигенератор!).

Пора было возвращаться. И долгая обратная дорога уже не казалась мне слишком трудной.