Книга: Сдвиг
Назад: 11
Дальше: 13

12

Однажды на то, чтобы познакомиться с девушкой и заняться с ней сексом, у меня ушло ровно восемнадцать минут. Это не считая времени на сам процесс. Не могу сказать, что горжусь этим сомнительным достижением, но и не особенно из-за него переживаю. Дело было молодое, случилось по обоюдному согласию, а я, знаете ли, не монах. То есть совсем не он.
От моего знакомства с Николь до момента, когда у нас все случилось, прошло чуть больше часа. Ладно, полтора. Но с учетом всего, что предшествовало этому умопомрачительному моменту, можно сказать, что мы оба поставили абсолютный рекорд. Хотя, конечно, что считать рекордом… К тому же я слишком плохо знаю Николь, чтобы утверждать нечто подобное на ее счет. Однако очень надеюсь узнать получше. Потому что ничего подобного со мной раньше не происходило. Это я про ощущения. Грубовато как-то выходит, да? Если не сказать – пошло. И тем не менее ощущения. О серьезных чувствах после полутора часов знакомства и пятнадцати минут, пусть даже фантастической, близости говорить рановато. Если это не пресловутая любовь с первого взгляда. Наверное. Не знаю, никогда не испытывал. В общем, сложно все. Или, наоборот, так просто, что и понимать не хочется. Чтобы не разочароваться.
А началось с отсутствия у меня прививки от того самого вируса, который погубил здесь человечество тридцать лет назад. Тот факт, что я не местный и, значит, прививки у меня нет, выяснился довольно быстро. Когда я признался, что голоден, наше знакомство с экипажем «Секрета» как-то само собой перешло в импровизированное застолье.
Идею поужинать на свежем воздухе утраченной было, но вновь обретенной Земли подал старпом Вячеслав Малина – коренастый русский марсианин с черными волосами, толстыми губами, серыми глазами навыкате, носом-картошкой и веселым нравом. Надоело человеку сидеть в корабле и следить за нашим контактом на экране. И не только ему. Так что стол и еду организовали мгновенно. Первый корабельный врач и психолог Стив Новиков сказал, что это даже может быть полезным в плане быстрейшей адаптации. Если, разумеется, строго себя ограничивать. Сто грамм вина и двести вкусного питательного бульона – это максимум. Причем для марсиан. Для лунян и того меньше.
– Земная гравитация, мальчики и девочки, – напомнил он. – Триста грамм еды и питья, принятые вне действия гравигенераторов, ваши желудки воспримут как килограмм. Это марсианские. А лунянские и вовсе почти как два. Я серьезно, следите за собой.
В общем, не успела погаснуть на западе полоска заката, а мы уже сидели за импровизированным столом. Марсианская и лунная еда выглядела весьма необычно (к примеру, синтетическое мясо, похожее на полупрозрачные квадратные пластинки желтоватого цвета, которые нужно только разогреть), но оказалась вкусной. Впрочем, я был готов сожрать и не такое – весь день голодный, не считая пирожков. А организм у меня молодой, жадный, энергии много тратит. И соответственно требует. Между глотками я, понимая, чего от меня ждут в первую очередь, вкратце поведал свою историю. Говорил по-русски. Переводчика, слава богу, не потребовалось, так как оказалось, что у всех русский или родной или второй язык. Что не удивляло. Если колонии на Луне и Марсе основали большей частью русские и американцы, то, спрашивается, на каком языке говорить колонистам? Вот они и говорили. В основном по-русски и на американском английском. Но, как быстро выяснилось, почти все владели и третьим, а некоторые и четвертым языком. Та же Николь, по ее утверждению, помимо русского и английского свободно владела грузинским и французским. Чуть хуже китайским.
– Если честно, Данила, в ваши слова трудно поверить, – признался капитан Майкл Камински, когда я закончил.
Он сразу показался мне человеком прямолинейным, так что я нисколько не обиделся.
– Понимаю, капитан, – кивнул я и положил себе еще салата (отдает теплицей, но есть можно). – Сам бы на вашем месте задумался, верить или нет. Впрочем, у меня есть доказательство.
– При себе? – поинтересовался старпом Малина.
– Ага.
Я залез в карман и выложил на стол смартфон.
– Что это? – спросил Камински.
– Все сразу. Телефон, фото– и видеокамера, коммуникатор с выходом во всемирную информационную сеть под названием Интернет, записная книжка, навигатор, часы, будильник, диктофон… Все функции долго перечислять. Проще сказать, что это нечто вроде карманного компьютера. Называется смартфон.
– Хитроумный телефон, – перевела Николь. – Забавное название.
– Больше всего нас в нем интересуют фото и видео, – сказал я. – Вот смотрите…
Хорошо, что я стираю ненужные фотки и ролики только тогда, когда память совсем заканчивается. А так обычно держу их до упора. У меня была куча снимков Москвы, Иерусалима и даже Сан-Франциско, где я побывал год с небольшим назад. И несколько видеороликов.
Молодые ребята, играющие хороший джаз на улице в Иерусалиме, и благодарные слушатели.
Гигантский контейнеровоз, идущий проливом Золотые Ворота под знаменитым одноименным мостом в Сан-Франциско.
Московский летний ливень, неожиданно накрывший Манежную площадь в Москве.
По вполне понятным причинам перебросить фото и видео на бортовой комп не было возможности, поэтому я сидел, держа смартфон на уровне глаз, а все остальные столпились за моей спиной. При этом ближе всех оказалась Николь, и все время показа я мог думать только о ее груди, ощутимо касавшейся моего плеча. Хотя нет, не только о ней. Был еще едва уловимый, будоражащий воображение аромат, шедший от ее волос и кожи. Шампунь? Духи? Неважно. Важно, что я вдыхал его снова и снова, и казалось, что он мне никогда не прискучит.
– Да, – дрогнувшим голосом проронил Майкл Камински, когда показ был закончен. – Спасибо. Такое действительно подделать трудно.
– А снимков Пекина у вас, случайно, нет? – с надеждой спросила круглоликая Пейжи Нун, первый навигатор и лунянка китайского происхождения.
– Увы, – вздохнул я. – Ни разу в жизни не был в Китае.
Обернулся через плечо и глянул прямо в глаза Николь. Позже я разглядел их удивительный фиолетовый цвет, но сейчас, при электрическом свете корабельного посадочного прожектора, выведенного на режим минимального энергопотребления, они казались черными.
– И в Париже тоже, – сказал тихо и добавил почти одними губами: – Может, съездим как-нибудь?
– Приглашаешь? – шевельнулись ее губы.
Но ответить я не успел.
– А все-таки неплохо бы проверить, – сказал длиннолицый и длиннорукий парень с короткими рыжими волосами, глядя на меня немигающими глазами. По-английски сказал: – Не в обиду, но нам ошибаться нельзя.
Джереми Лонгфилд, вспомнил я, второй навигатор. И в очередной раз добрым словом помянул про себя старшего лейтенанта Холода, учившего нас запоминать все, что видим и слышим, с первого раза. Хорошо учил.
– Проверяйте. – На английский я переходить не стал. Во-первых, не настолько хорошо им владею, чтобы без напряга говорить. А во-вторых, показалось мне, что этот Джереми не слишком меня жалует. А раз так – обломится. – Хотя не очень понимаю, как это сделать. Разве что снова нырнуть в туман и оказаться в моем мире, дабы убедиться, что он существует. Дело за малым – отыскать этот долбаный туманный портал. У меня не вышло. Когда я ехал в обратную сторону, он уже исчез.
– Думаю, подобные порталы не могут быть устойчивы, – подал голос до этого помалкивающий Игорь Левятин, худощавый лунянин, программист и математик экспедиции, как мне объяснили позже.
– У тебя уже есть гипотеза о том, что произошло с нашим гостем? – повернулся к нему Камински.
– Пока нет. Но если предположить, что две параллельные реальности могут пересечься…
– Как это? – громко удивился Лонгфилд. – Параллельные и пересечься?
– Как это у Лобачевского, – блеснула Николь. – Не перебивай, Джереми. Не показывай своего невежества.
Рыжий заметно покраснел, открыл рот, но смолчал, видимо, не найдя достойного ответа.
– Так вот, – продолжил Левятин, – гипотетические точки такого пересечения – их можно назвать и порталами, почему бы и нет – скорее всего, будут нестабильны.
– Объясни, – попросил Малина. – Только прошу тебя, Игорек, человеческим языком.
– Да запросто, – по губам математика скользнула улыбка. – Будем исходить из того, что наш гость говорит правду, ибо в ином случае и вовсе рассуждать не стоит. Итак, из его рассказа мы узнали, что существует как минимум две параллельные и очень похожие реальности. Только в одной человечество почти полностью вымерло, а в другой живет и здравствует. Если эти реальности пересеклись, значит, они движутся по направлению одна к другой.
– И это, в свою очередь, означает, что и точки пересечения не будут стоять на месте! – радостно воскликнул Малина. – Так?
– В целом – да, – подтвердил Игорь. – Они должны появляться, исчезать и появляться снова. И по идее их должно становиться больше.
– Почему? – спросил любознательный капитан.
– Мы ведь предположили, что они движутся по направлению одна к другой, – терпеливо пояснил математик. – Кстати, не обязательно навстречу. Но таким образом, что вектора их движения пересеклись. То есть между реальностями в данном случае происходит взаимопроникновение. Чем глубже взаимопроникновение, тем больше точек соприкосновения и пересечения.
– Что-то не нравится мне это, – нахмурился Камински.
– Еще бы, – согласился старпом. – Сразу представляется два поезда, которые идут параллельными путями и даже с одинаковой скоростью.
– И тут какой-то идиот переводит стрелку, и векторы движения пересекаются, – вставил я. – Н-да. Хорошенькое взаимопроникновение может получиться.
– Качественное, – хмыкнул Малина. – Всюду крики, стоны, мат.
– Это пока даже не теория, – успокоил Левятин. – Но подумать есть над чем.
– А меня очень интересуют эти разумные собаки, – сказала Ирина Архипова, симпатичная женщина лет сорока, историк и социолог. – Как, вы сказали, они себя называют?
– Арг-кхины. И они, как я понял, не любят, когда их называют собаками. Даже разумными.
– Подождите, – вмешался первый врач Стив Новиков. – До меня только что дошло. Если Данила попал сюда из какой-то параллельной реальности, значит, у него нет иммунитета к Вирусу?
Все умолкли и переглянулись.
– А у вас, значит, есть? – с надеждой осведомился я. – Вы создали вакцину?
– Создали, – кивнул Новиков. – Иначе мы бы сюда не прилетели.
– Так. – Камински поскреб идеально выбритую щеку. – Моя вина. Расслабился я с вами. Николь!
– Я, капитан!
– Срочно займитесь нашим гостем. Я имею в виду экспресс-обследование и вакцинацию. – Он посмотрел на меня. – Надеюсь, вы не против?
– Шутите? – Я поднялся из-за стола. – Да меня с обеда, которого не было, мучает мысль о том, заразился я уже или нет. Куда идти?
– За мной, – улыбнулась Николь и шутливо поманила пальчиком.
Мы проследовали к посадочному пандусу. Я шел сзади и думал о том, что некоторые женщины обладают настолько совершенной фигурой и сексуальной походкой, что их невозможно испортить даже экзоскелетом «Гризли-5» (мне успели сообщить его название и назначение). Истинное чудо, право слово. «Интересно, – подумал я, – как смотрелся бы экзоскелет на Мэрилин Монро в той сцене из «В джазе только девушки», где Душечка идет вдоль вагонов, а сзади ее походку обсуждают Джо и Джерри, уже превратившиеся в Джозефину и Дафну? Хотя нет, неинтересно. Вполне достаточно того, как в нем выглядит Николь…»
– Не забудь, – повернулась ко мне она, как только мы шагнули на пандус. – В корабле работают гравигенераторы. Ты станешь гораздо легче, чем сейчас.
Видимо, она решила, что обращение на «ты» более уместно между нами. Меня это абсолютно устраивало.
– Гораздо это насколько?
– В два раза. Когда-нибудь испытывал нечто подобное?
– Откуда? Я не космонавт. Да если бы и был… Мы только на Луне побывали. Давно. И гравигенераторов у нас не изобрели. Видимо, за ненадобностью.
– Как это все странно, – сказала она протяжно и низко. – Расскажешь подробнее про ваш мир? Мне страшно интересно.
– Только с одним условием, – принял я правила игры.
– Каким?
– Ты расскажешь про свой. Как это – жить на Луне?
Мы шагнули за комингс, и в первую секунду мне показалось, что я сейчас взлечу к низкому потолку.
– Ух ты, – сказал я. – Здорово.
– Да, без гравигенераторов мы вряд ли смогли бы прилететь. Особенно мы, луняне. Марсианам все-таки полегче…
Мы проследовали коротким коридором – Николь впереди, я за ней до дверей, обозначенных красным крестом.
– Прошу. – Она пропустила меня вперед. – Это наш медотсек. Он же лазарет.
Вошел, огляделся. Светло, чисто и как-то… пусто, что ли. Видимо, подсознательно я ожидал увидеть кучу фантастической аппаратуры с разноцветными проводами и мигающими индикаторами. Но ничего этого не было. А была залитая ровным желтоватым «живым» электрическим светом каюта со скругленными углами, пара белых легких кресел, подобно диковинным цветам на толстых стеблях, выраставших из пола; стол, консольно опирающийся на стену; широкий, темный сейчас экран над столом; встроенные шкафы. И нечто вроде яйцеобразного саркофага на полу.
Николь тихо щелкнула чем-то за моей спиной, и прозрачная крышка саркофага плавно приподнялась и отъехала в сторону.
– Мне туда? – кивнул я на саркофаг.
– Да. Это называется автодиагност. В особых случаях может служить реаниматором. Только разденься.
– Полностью?
– Желательно.
Что ж, ладно, нам скрывать нечего…
Я лежал на чем-то теплом, эластичном и приятном, слушал меняющее тональность гудение автодиагноста, следил за смешными и непонятными цветными огоньками, пробегающими в толще полупрозрачной крышки надо мной, и думал, что жизнь удивительно непредсказуемая штука. Еще утром я был уверен, что меня ждет обычная рутинная доставка (черт, так я и не посмотрел, что же лежит у меня в багажнике), и вот – на тебе. Лежу в чем мать родила внутри яйцеобразного автодиагноста на самом натуральном космическом межпланетном корабле и жду вердикта красавицы-врача родом с Луны. Сам же корабль, и я в нем, находится совсем не на той Земле, на которой я был утром, а на Земле, где не осталось живых людей, но зато прекрасно себя чувствует раса арг-кхинов – разумных собак-телепатов. Хоть они не любят любого упоминания о родстве с собаками. И ведь день еще не закончился!
– Внимание, – раздался голос Николь, – сейчас мы тебе вкатим маленький укольчик. Вакцину. Это не больно.
– Уколы не входят в мои фобии, – сказал я.
– Вот и хорошо.
Что-то и впрямь не больно кольнуло меня в предплечье.
– Все? – спросил я.
– Еще чуть-чуть. Расслабься и отдыхай. Тем более что инфицироваться ты не успел. Повезло.
Уфф-ф…
Я последовал ее совету и сам не заметил, как гудение автодиагноста и цветные огоньки меня убаюкали. Глаза закрылись, мысли смешались. Явь плавно перетекла в сон. Ведь не может быть, в самом деле, явью то, что я вижу? Отходит в сторону крышка автодиагноста, и надо мной склоняется Николь. Она так же, как я, без одежды. Совсем.
– Подвинься, – говорит негромко и улыбается так, что я понимаю – сопротивление невозможно. Да и какое может быть сопротивление во сне? – Нужно провести последний тест…
Потом мы лежали, обнявшись, в теплом нутре автодиагноста, и нам совсем не было тесно. Я давно понял, что это не сон, но совершенно не понимал, за что мне такой подарок. О чем и спросил.
– Ты мне понравился, – просто ответила Николь.
– Хм… Ты мне тоже, с первого взгляда, но…
– Только не подумай, что я прыгаю в постель ко всем, кто мне нравится.
– Я и не думаю.
– Вот и не думай.
– Хорошо, я буду думать о тебе. И о том, какое это счастье, что на тебя нашло легкое сумасшествие.
– Сумасшествие? Не говори ерунды. Это был точный расчет. Правда, считать пришлось очень быстро.
– Расчет?
– Ну конечно. Подумай сам. Если нам суждено вновь заселить Землю, то я предпочту, чтобы мой ребенок был рожден от землянина. Больше шансов, что он будет здесь чувствовать себя как дома. К тому же я только что проверила твое здоровье. Оно более чем удовлетворительно. Когда еще выпадет такой шанс? Кто смел, тот и съел. Это я про себя.
Она чмокнула меня в щеку и приподнялась на локте. Я невольно задержал взгляд на ее груди и непроизвольно сглотнул. Близко к совершенству, черт возьми. Очень.
– Выбираемся и одеваемся, – сказала Николь. – Хорошенького понемножку. Нас ждут.
– Скажи, это ты так пошутила? – не удержал я вопроса, когда с одеванием было почти закончено.
– Насчет чего?
– Насчет ребенка.
– Слушай, плохо, если у тебя нет чувства юмора.
– Да я, в общем, не против. И даже «за». Но с одним условием.
– Каким?
– Я узнаю первым.
– Договорились, – кивнула она. – И еще.
– Что?
– Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что наши отношения пока должны остаться между нами?
– Возможно, и нужно, но, так и быть, перебьюсь, – сказал я. – Просто приму к сведению.
– Молодец. – Она неожиданно крепко хлопнула меня по плечу. – Верю в тебя.
Черта с два она шутила. Или все-таки? Вот так у меня всегда. Стоит про себя решить, что наконец-то узнал женщин, как тут же они преподносят тебе такой сюрприз, в обнимку с которым снова чувствуешь себя полным идиотом. И даже не знаешь, счастливый ты идиот или все-таки не очень.
Мы вышли на посадочный пандус. Николь вновь была облачена в экзоскелет «Гризли-5» поверх комбинезона и выглядела, и вела себя как ни в чем не бывало.
Внизу горел костер, за столом сидели мои новые знакомые – люди из другой реальности, а еще они были с Луны и Марса. За спиной высился фантастический межпланетный корабль с красивым именем «Секрет». Стройботы в свете прожекторов ловко собирали лагерь из готовых модулей. Над головой, в чистом ночном небе, спокойно горели неяркие сентябрьские звезды средней полосы России. Я был здоров и привит от смертельного Вируса. Рядом со мной шла удивительная, волнующая меня женщина. Ближайшее будущее не обещало ничего хорошего.
Назад: 11
Дальше: 13