Яго направился к комнате Евы, двигаясь слегка скованно из-за угнетающей силы тяжести. У двери её ИДа он послал запрос, и хозяйка без особого энтузиазма выбралась оттуда в реальный мир. Яго вошел в комнату. Не вставая с гелевой кушетки, Ева открыла глаза – они сверкали от гнева.

– Что такое? – жестко спросила она. – Разве ты не должен пасти мою сестричку?

– Я и ваш наставник, – деликатно заметил он.

– Наставник, – повторила Ева с насмешкой. – Ну и глупости, Яго.

Яго улыбнулся в ответ:

– «Ливрейный лакей» звучало бы лучше?

– Дживс, – пренебрежительно бросила Ева. – Разумеется, МОГмочки не посвящают меня в свои дела. Но я не ребёнок, чтобы за мной присматривали, как будто… – Она осеклась. – А что тебе, вообще, надо? Я занята. Мне надо закончить диссертацию.

– Через пару недель Диане исполнится шестнадцать, – сказал Яго.

– Она по-прежнему будет ребёнком. Она останется ребёнком и в шестьдесят один. Ребячество у неё внутри, как серебряная жила в сердце астероида.

– Надеюсь, – сказал Яго и прислонился к стене, чтобы хоть немного уменьшить давление на ноги, – все мы проживём достаточно долго, чтобы повеселиться на её дне рождения.

– Ну да, мы можем умереть в любой момент, – резко сказала Ева. – И оттого моё исследование становится ещё более важным. Мне бы очень не хотелось оставить его незаконченным. – Тут она замолчала. – Ты ведь о чём-то конкретном, да? О настоящей угрозе?

– У ваших МОГродителей имеются весомые доводы в пользу этого предположения.

– Уж не о том ли речь, – Ева пыталась говорить шутливым тоном, – о чем сообщила Джоуд? Легендарный Стеклянный Джек спешит сюда, чтобы убить нас?

– Лично я не верю, что легендарный Стеклянный Джек спешит сюда, чтобы убить нас, – сказал Яго ровным голосом.

Ева вздохнула.

– Сядь, Яго, – велела она. – Думаю, тебе лучше присесть. Так покушение неизбежно? Нам придется уехать прямо сейчас?

Яго со скрипом опустился в кресло.

– Не сейчас. Вероятно, на следующей неделе; может быть, через две недели. Но точно до того, как наступит день рождения вашей МОГсестры. Обе миссис Аржан пришли к выводу, что нападение более чем вероятно. Они подозревают клан Ю, однако, между нами говоря, я не удивлюсь, если удар нанесут с другой стороны.

– Так Джоуд поэтому сюда заявилась?

Яго чуть-чуть наклонил голову. В целом он считал, что на вопросы сестёр лучше не отвечать. Ведь их предназначение как раз и состоит в том, чтобы давать ответы. Для этого их и создали.

– Политика, – сообразила Ева в конце концов. И неожиданно сменила тему: – Тебе не кажется, что МОГмочки во мне разочарованы?

Яго ответил не сразу:

– Вы могли бы их спросить.

Но Ева подняла левую руку и позволила ей упасть под действием гравитации.

– Даже если они и в самом деле разочарованы, я от них этого не услышу. И не потому, что они меня пожалеют, конечно же: просто я, как и Диа, такая, какой они меня сделали. Разочароваться во мне для них всё равно, что разочароваться в себе. И хотя мои дорогие МОГмочки во многих смыслах просто блистательны, они не любят признавать собственные ошибки. Не любят смотреться в тёмное зеркало правды.

Некоторое время оба молчали. За окном бесконечные потоки света заливали всё вокруг; древняя Земля, желто-коричневая, покрытая усталой зеленью, распростёрлась под священным голубым небом. Чуть поодаль пронеслась слева направо какая-то фигура – в высокой траве, посреди оливковых деревьев. Кому-то хватило духу заняться спортом в такую жару! Обутые в ботинки ноги спугнули стайку бабочек, и они мерцающим вихрем серо-коричневого и яркого зелёно-голубого поднялись над травой и рассеялись среди деревьев.

Наконец Яго вздохнул и сказал:

– Диана говорит, что ей удалось разгадать загадку смерти Лерона.

Ева заморгала, выуживая из бИта нужные напоминания.

– Погибший слуга. Вообще-то я с этим разобралась вчера. Его убил другой слуга.

Яго не ответил, и Ева продолжила:

– Ну и что? Она нашла разгадку?

– Со мной она секретом не поделилась, – сказал Яго. – Но заявила, что должна разложить по полочкам ещё несколько деталей. Хотя я думаю, что все-таки нашла.

– Это был другой лакей, – сказала Ева. – Или мисс Джоуд права, и мы имеем дело с магически телепортировавшимся Стеклянным Джеком. Третьего не дано. – Она посмотрела Яго прямо в глаза: – Почему Джоуд рассказала нам эту байку про белого бычка?

Яго не торопился с ответом.

Ева слегка прикрыла глаза.

– Почему мне кажется, что это испытание? Вся эта история – испытание? Какую разгадку ни выбери, особой разницы не будет. Это ведь всего лишь мёртвый слуга.

– Человек во цвете лет, – печально проговорил Яго. – Со всеми причитающимися эмоциональными, интеллектуальными и практическими качествами.

– В Сампе триллионы точно таких же людей, – сказала Ева. – Но дело не в этом, правда? Мы оба знаем, что не в этом. Кого испытывают, её или меня?

– Я склонен считать, что ваши родители желают увидеть, как вы работаете вместе, – сказал Яго. – Полагаю, это звучит банально. Однако они и в самом деле этого хотят. Больше всего на свете.

– Ты просто виляешь, хотя можно прямо сказать, что она прошла проверку, а я – нет, – мрачно проговорила Ева.

– Вы… – начал Яго, но Ева не дала ему закончить:

– Не говори со мной в таком покровительственном тоне, Яго. Я этого не потерплю.

Он опустил голову.

Ева вновь устремила взгляд в окно, занимавшее всю стену. Кипарисы на фоне неба казались неестественно прямыми и застывшими, точно собачьи уши, стоящие торчком и готовые услышать плохие новости. Но Ева знала, что момент уже упущен, течение разлучило её с Дианой и вынесло не на тот берег. Удивительное дело, но в тот миг, когда она это поняла, на душе у неё сделалось легко. Вероятно, из-за того, что острая боль, ознаменовавшая момент кризиса, была уже позади. Однако беспредельное разочарование и депрессия были готовы захлестнуть её с головой. Просто не сейчас, а чуть позже.

– И что же? – спросила она наконец. – Всё дело в политике?

– Дело всегда в политике, – сказал Яго. – Она повсюду. Положение клана Аржан зависит от того, способен ли он оседлать политический вихрь, в какой бы час, в какой бы день это ни потребовалось.

– Я понимаю, в чём смысл политики, – сказала Ева, не в силах избавиться от жалобных ноток в голосе. – Если воспринимать её как систему. Я не оправдываюсь, я и в самом деле понимаю! Ну, может быть, у меня нет таких эмпатических инстинктов, как у неё. Меня сотворили другой. Но моя способность к вероятностному поиску решений… – Она замолчала. Читать Яго нотации не имело смысла. Он ведь, в конце концов, был просто вестником. – Я закончу свою диссертацию, – мрачно проговорила она. – И говори что хочешь.

– Я знал, что так будет.

– Что, вообще, связывает тебя с моими МОГмочками? Откуда эта старомодная преданность?

– Я перед ними в долгу, – сказал Яго. – Они меня приняли. И, кроме того, у нас общие цели. Ставки невероятно высоки.

– Серьезно? Или это опять шаблонный трёп про политику?

– Нет, – сказал Яго с очень серьёзным видом. – Это голая правда. Голая, как мертвец в могиле. Ставки выше, чем когда бы то ни было. Таких угроз человечество ещё никогда не знало.

– Не желаю об этом слышать, – сказала Ева. И, к ее чести, не соврала.

– Мёртвый Лерон на полу не вызывает у вас никаких чувств, – сказал Яго. – И с чего бы? Вы же его не знали. Он для вас лишь атом в квазигазообразном скоплении, как бы вы выразились, триллионов человеческих существ. А что касается Дианы, то ей как раз таки сложно посмотреть на ситуацию с вашей точки зрения. То есть увидеть в этих триллионах ресурс, а не скопление людей.

– Ты доставил послание, – сказала Ева. – Теперь будь любезен уйти и дать мне возможность заняться работой.

Яго неуклюже поднялся, его колени хрустнули.

– Диана, вероятно, захочет объяснить вам решение загадки, когда проснётся. Она гордится тем, что смогла во всём разобраться.

– Да, да, – сказала Ева. – Мы соберёмся в библиотеке и узнаем, как именно дворецкий совершил то, что совершил. Или доктор? Всему причиной доктор? Кажется, я что-то такое припоминаю – в подобных историях убийца всегда доктор.

Он уже дошел до двери, когда она снова к нему обратилась.

– Испытание я провалила, – сказала она, – так объясни мне хоть одну вещь. БСС – это ведь был ложный след?

– Нет, – сказал Яго. – Как ни жаль.

Ева пренебрежительно фыркнула.

– БСС-преступления! – провозгласила она. – И преступник. Это ведь кто-то из слуг, как я и говорила? Или сам Стеклянный Джек, как настаивала мисс Джоуд? Не сомневаюсь, что моя маленькая МОГсестричка выбрала правильный ответ. Но я не могу избавиться от мысли, что любой мой выбор был бы неверным.

Яго кивнул.

– Я знала! – воскликнула Ева. – Оба варианта неверны!

– Или верны, – сказал Яго. – Всего хорошего, мисс.

Ева удалилась в ИД. Довольно притворяться – она была разочарована. Всегда горько провалить испытание, и еще горше – с опозданием понять, что испытание как таковое произошло. Конечно, её не изгонят из святая святых Клана. Мудрый внутренний голос советовал отнестись к случившемуся как к благословению – ведь теперь у неё будет больше времени для полноценных астронаучных исследований. И она не испытывала зависти к триумфу МОГсестры (Диа хоть понимала, что одержала победу?). Охватившая её неудовлетворённость была связана с чем-то другим.

Она попыталась заняться своим трудом о шампанской сверхновой, но дурацкое слово «политика» все зудело и зудело в ее мозгу. «Политика!» Во Вселенной с ее расстояниями и абсолютным холодом политика ничего не значила. Предмет её исследований был удалён от политики больше, чем что бы то ни было.

Она вернулась в свой ИД и, собрав все силы, открыла (воображаемую) дверь. Это была не обычная виртуальная дверь, напротив – тщательно спрятанный портал в дальней части ИДа. Нельзя всё время ждать. Иногда надо действовать.

Ева так и поступила.

Человек, что бежал сквозь оливковую рощу совсем недавно, в самую жаркую и изматывающую пору дня. Куда он так торопился?

Диана была в своей комнате. Она сделала в стене временное окошко, иллюминатор, сквозь который можно было смотреть на пластиковую безграничность голубого неба (голубой!.. До чего же странный цвет для неба, если подумать, – это надо же было так причудливо разбавить натуральный чёрный). Потом расширила иллюминатор, превратив его в широкое венецианское окно, и включила звук. Было уже далеко за полдень. Всё вокруг тонуло в знойном мареве и покое, типичных для Коркуры. Единственными звуками были вздохи далёкого прибоя на невидимом берегу и вялое шипение цикад, укрывшихся в траве. Всё застыло без движения. Небо казалось экраном. На нём нарисовались две белые палочки, сходившиеся к одной вершине – два быстролёта подлетели к одной и той же точке, или так, по крайней мере, это выглядело с позиции Диа. Даже в комнате с искусственным климатом она каким-то образом чувствовала жару.

Она удалила окно и устроилась поудобнее в гелевой постели.

Сон пришел без промедления.

Ей приснился Яго. Это было странно: слуги ей, как правило, не снились. Она стояла на невысоком зеленом холме; судя по тяготению, Земля, но на более холодной и дождливой широте, чем Коркура. Трава была аккуратно подстрижена, хотя укороченные стебли всё-таки гнулись под давлением невидимого ветра. Вокруг простирались зелёные поля, а слева виднелись обширные сине-зелёные древесные заросли, словно распластанное на земле облако. Стоял холод. Небо было белым и серым, и её ноздри щекотал запах дождя. Она откуда-то знала, что некогда на этом холме красовалась высокая башня, от которой ныне остались лишь руины. Взглянув вниз, Диа увидела осколки гранитных плит, частично погребённые под дёрном, – останки некогда величественного сооружения.

Яго стоял в нескольких метрах от неё.

– Где я? – спросила она у него, а потом, не дожидаясь ответа, прибавила: – Что ты здесь делаешь? Я тебя ни разу не сновидела.

– Если попросить сновидение, чтобы оно истолковало сон, можно вызвать короткое замыкание, – хриплым стариковским голосом ответил он.

Позади него виднелся ЗИЗдроид, чьё металлическое тело тускло поблескивало на зимнем свету.

– Зачем ты притащил ЗИЗдроида? Мы тут собираемся засвидетельствовать договор, что ли?

– Ты выдержала испытание. Твоя сестра – нет. Тебя приведут к присяге как официальную наследницу клана Аржан.

– Ты же ещё не слышал моё решение! – сказала она. Потом прибавила: – Какое безобразие. Жаль сестру.

– Будем надеяться, она переживет это безобразие, – загадочно заметил Яго.

– Я не в том смысле! – Потом: – Руины. Здесь… и ты. Почем я сновижу руины?

– Всё дело в постановке вопроса, не находите?

Она сделала еще одну попытку:

– Ну ладно. Что же такое тут разрушилось, и почему оно мне снится?

– Уже лучше! – снисходительно отозвался слуга, и Диана ощутила лёгкое раздражение.

Она подняла взгляд. Небо затягивали штормовые тучи: императорский багрянец, темнейший синий и чёрный. Огромные скопления облаков походили на твёрдые объекты, на части фигурной каменной кладки. Они двигались неестественно быстро.

Потом Яго опять сказал то, чего она не ожидала услышать:

– Звёзды – вот что разрушается. Они внезапно разлетаются на части, и то, что от них осталось, несется во все стороны быстрее скорости света, который они излучали.

Что за странные слова! Грозовые тучи теперь заполняли небо от края и до края. Свет переменился.

– Их собственный свет, – сказала она.

Хлынул дождь, и каждая дождевая капля была увесистой, словно металлической. Земля начала гудеть, точно огромный барабан. На Диану снизошло озарение: каждая, каждая дождинка была головкой маленького молота, а каждая травинка – человеком; и – вспышка! – что это было? Молния! Вот снова – вспышка! – и Диана взглянула на Яго. Лицо у неё было мокрое, она дрожала от холода. Промокла до нитки! Она едва различала его сквозь полупрозрачную завесу проливного дождя. Молния, похожая на сверкающий рыбий скелет, вспыхнула всего лишь на микросекунду, но её призрачный образ отпечатался на сетчатке. Каждая вспышка знаменовала необъяснимую смерть звезды.

– Что разрушено, что погибло? – говорил тем временем Яго, качая головой. Дождевые капли отскакивали от его макушки, и казалось, что над ним клубится туман. – Мы.

Вы должны понять: Диа не привыкла к подобным сновидениям. Честно говоря, она растерялась. Что ещё хуже, её насильно вырвали из сна, и подобное вторжение в личное пространство было беспрецедентным. Она проснулась, ворча и размахивая руками, чтобы отбиться от монстра, посмевшего нарушить её сон. Но сила тяжести слишком ослабила её, и кулаки бессильно отскакивали от груди того, кто её будил.

– Мисс! Мисс Диана!

– Как ты смеешь… – выдохнула она; во рту пересохло, – прерывать моё сновидение! Сны нужны мне, чтобы обрабатывать информацию…

– Мисс, нам надо уходить.

Это был Чен Ир. Даже сквозь бушующую в голове ярость она поняла – случилось что-то очень плохое.

– Чен Ир, – прохрипела она. – Что происходит?

– Вам опасно здесь оставаться, мисс, – сказал телохранитель, помогая ей выбраться из гелевой постели. – Нам надо уходить сейчас же.

Её ярость иссякла.

– Я могу принять душ? – резко спросила она. – Или так и побегу, вся в геле?

– Прошу вас, мисс, побыстрее, – взмолился Чен Ир.

Она так и сделала – привела себя в порядок за пару минут и ещё столько же потратила на то, чтобы надеть гравишлёпы.

– Так на нас действительно напали? – спросила она, устремляясь вслед за Чен Иром прочь из спальни.

Яго был в холле и выглядел (несмотря на отсутствие дождя) до странности похожим на собственного двойника из её сновидения.

– Боюсь, что да, мисс Диана, – сказал он. – Прошу прощения за то, что пришлось вас разбудить, но обстоятельства требуют, чтобы мы немедленно покинули Коркуру.

– Кто?

– Пока что не совсем понятно: либо клан Апарасейдо, либо клан Ю с огневой поддержкой клана Апарасейдо.

– Так это война?

Яго покачал головой:

– Сомневаюсь. Не исключено, разумеется, однако больше похоже на отчаянный удар вслепую. Они наткнулись на информацию, указывающую на то, что вы с вашей сестрой находитесь здесь, на острове. И надеются таким образом избавиться от вас обеих. Это доставило бы вашим родителям серьёзные неудобства.

– Мне бы это доставило ещё более серьёзные неудобства, – парировала Диана. – Это точно? Всё уже началось?

– Ещё нет. Но разведка говорит, что начнётся на протяжении следующих двенадцати часов.

– Какова вероятность?

– Согласно наиболее достоверным данным, семьдесят пять процентов.

Она кивнула. Это был достаточно весомый повод эвакуировать население острова.

– Где Ева?

– Вы с ней вылетаете по отдельности, – сказал Яго. – Ваши родители твердо настояли на этом. Они не могут рисковать, помещая вас обеих на борт одного и того же летательного аппарата.

Разумно.

– Тогда позволь нам попрощаться – и в путь, – сказала она.

Они втроём направились в комнату Евы, где сёстры обнялись. У обеих на лицах были одинаковые выражения мрачной сосредоточенности.

– Прости, что я не стала Гастингсом для Холмса, – сказала Ева. – Это была наглость с моей стороны.

– Какая теперь разница, – отозвалась Диана. – Только ты имела в виду Майкрофта. Гастингс – он с Пуаро.

– Так ты поняла, кто на самом деле убил лакея?

– Ты была права. Это был другой слуга. Кто же ещё?

– Ха! – Ева рассмеялась. – Так я всё-таки прошла проверку? С учётом обстоятельств, это слегка нелепо.

– Всё гораздо сложнее, чем ты думаешь, – сказала Диана. И потом: – О чём это ты?

– Ни о чём. Впрочем, может, мне тоже стоит заняться этими твоими детективными квестами? Я могла бы побороться с тобой за корону. С тобой и с той девочкой, что в них играет, – той, которой ты увлечена, хоть и всячески это скрываешь. Как её зовут?

Диана вздрогнула, отвернулась, и Ева внезапно всё поняла.

– Забудь, – сказала она, искренне желая утешить свою МОГсестру, – Опасность – это хорошо для нас. Она как сила тяжести – если слишком долго живешь без неё, слабеешь. Всё будет в порядке.

Диана покраснела:

– Можно мне попросить у тебя прощения?

Ева с серьёзным видом поразмыслила над этим:

– Я тебя прощаю.

Они снова обнялись.

– Любовь делает нас безрассудными, – сказала Диа.

– Знаю, – произнесла Ева.

– Нам пора, мисс, – сказал Чен Ир, придвигаясь ближе. – Мне крайне жаль, но мы не можем больше ждать.

– На острове, естественно, есть баллистический корабль, – прошептал Яго. – Но прямой старт отсюда – учитывая ту вероятность, что враг знает, где мы, – был бы слишком опасным. На Средиземноморском побережье у нас полдюжины плазмазеров, и лучше будет отправиться наверх в одной из их кабин. Мисс Ева и Чен Ир полетят в Тобрук и поднимутся оттуда. Мисс Диана, Деньо и я – мы поедем на итальянском плазмазере, чуть позже.

– Сдаётся мне, кабину плазмазера так же просто сбить, как и баллистический корабль, – заметила Ева.

– Так и есть, – Яго кивнул, признавая справедливость ее слов. – В самом деле, – продолжил он, – кабина больше и движется медленнее, из-за чего, вообще-то, попасть в неё значительно проще. Но в кабине будет ценный груз, а также другие люди, так что выстрел по ней окажется безоговорочным объявлением войны. А сбитый частный баллистический транспорт – совсем другое дело. Случившееся с ним можно отрицать или как-то обосновать, если понадобится. Мы считаем, что агрессор – о каком бы клане ни шла речь – на самом деле не хочет развязывать войну.

У Евы больше не было вопросов. Они с Чен Иром тотчас же ушли.