Глава 27. Учась падать

Грейди принял борцовскую стойку на освобожденном от стеллажей и оборудования участке мастерской. На нем была раскуроченная обвязка с гравитационным зеркалом из штурмового костюма Моррисона, которую прихватил Коттон. Джон надел также ботинки и перчатки старика. Обувь оказалась больше, чем хотелось бы, но он проложил их мягким поролоном и к тому же полагал, что ему не придется слишком долго в ней разгуливать.

Грейди изучал поблескивавшие в свете мастерской микроскопические электронные блоки обвязки.

– Ладно, это гравитационное зеркало, но, черт, его же уменьшили в тысячу раз. Как, черт побери, они обеспечили для него достаточное количество энергии?

Коттон стукнул пальцем по какому-то блоку на поясе:

– Это термоядерный реактор на шестьдесят мегаватт.

– Вот эта фиговинка?

– Ну вокруг него еще слой брони, так что сам он еще меньше.

– Бог ты мой, я расхаживаю с реактором, способным спалить небольшой город.

Алекса втиснулась между мужчинами:

– Давайте уже займемся делом.

Несколько нейлоновых предохранительных строп тянулись от обвязки Грейди к металлическим балкам спереди, сзади, слева и справа, а также к металлическим кольцам в полу и ременной петле на стропилах. Куда бы он ни начал падать, далеко шлепнуться не мог.

Алекса проверила экипировку и слегка ослабила ремни:

– Незачем так туго затягивать гравис. Помни, это не альпинистское снаряжение, и висеть на нем тебе не придется. Он меняет вектор притяжения, и ты падаешь вместе с ним.

Грейди сморщился:

– Гравис… кто вообще придумал такое название?

– Не знаю. Кто-то из тех, кто работает в БТК над гравитационным зеркалом.

– Я изобрел это чертово устройство. И я должен был его назвать.

Коттон стоял рядом:

– Вот, Грейди, твоя первая ошибка. Вещь без имени в человеческом сознании не существует. А с названием она обретает жизнь в людских умах, даже если не существует на самом деле. Прежде чем начать работу над изобретением, всегда нужно дать ему имя.

Грейди нахмурился:

– Да что это вообще значит, «гравис»?

Алекса проверяла его ботинки:

– То же самое, что «тяжелый», только на латыни. «Увесистый».

Он слегка подпрыгнул, чтобы ощутить вес устройства.

– Вообще-то, подходящее название. Эта штука весит фунтов сорок.

– Он не будет таким тяжелым, когда ты его включишь. И потом, это гравис для военных нужд, бронированный. Мой гораздо легче. На штурмовом костюме есть специальный электромышечный каркас, чтобы носить такой вес.

– Если что-то пойдет не так, мы эти каркасы еще увидим, – пробормотал Коттон.

– Не обращай на него внимания. – Она опустилась на колени, нагнувшись к ботинкам Грейди. – Ты чувствуешь интерфейсы управления?

Благодаря мягкой прослойке обувь сидела лучше, и Грейди нащупал пальцами ног две маленькие кнопки:

– Да. Я их нашел.

Алекса махнула в сторону второго ботинка:

– А тут?

Он кивнул, проделывая то же самое левой ногой.

– Хорошо. Настройки управления по умолчанию работают следующим образом: ты контролируешь рысканье с помощью…

– Рысканье? Что еще за рысканье?

– Аэронавигационный термин – горизонтальное направление, которого ты придерживаешься. – Она сделала изящный пируэт и вернулась к тому, с чего начинала: – Ты контролируешь направление рысканья так: для снижения наклоняешь ногу под углом…

– Для снижения? Я думал, ты говоришь о горизонтальной плоскости?

Алекса посмотрела на него:

– Ну да. Верно. Мы сами выбираем, где у нас будет низ.

Коттон ухмыльнулся:

– Это ведь ты, Грейди, изобрел эту технологию. Постарайся соответствовать.

Алекса подняла правую ногу и повернула стопу сначала вправо, а потом влево. Грейди тоже поднял правую ногу и повторил эти движения.

– Хорошо. А тангаж – то есть вертикальное направление – ты контролируешь левой стопой, – и она похлопала его по ноге.

Джон послушно ее поднял.

– Поднимай стопу вверх или вниз – и направишься туда, куда смотрит носок ботинка, – и она показала, как.

– Понял. Кажется, это довольно легко. А регуляторы внутри ботинок?

– В каждом ботинке есть кнопка и бегунок. Кнопки пока игнорируй – это блокираторы, позволяющие без усилий сохранять любые настройки, но в помещении это может быть опасным для новичка. Так что пока работаем с бегунками. Ты их чувствуешь?

Грейди прислушался к ощущениям и кивнул:

– Ага.

– Правый регулятор устанавливает диаметр гравитационного зеркала – можешь сделать так, чтобы в зоне его действия был только ты, или еще больше – чтобы он накрыл еще что-нибудь. Левый регулятор отвечает за фокусировку. Сдвигаешь его вперед – и сила притяжения фокусируется на сто процентов в выбранном направлении. Тянешь назад – и гравитация рассредоточивается.

– Значит, полугравитация, четверть гравитация – вроде этого?

– Там все измеряется в процентах, но ты прав.

Грейди нахмурился:

– Погоди-ка. Даже при микрогравитации я буду ускоряться, пока не достигну предельной скорости.

– Обычно да, но программное обеспечение грависа позволяет ограничить ускорение.

– А как?

– Оно на микросекунды переворачивает зеркало и так поддерживает постоянную скорость в окружающем гравитационном поле.

Грейди задумался:

– Да, наверно, я в конце концов додумался бы и до этого…

– Обрати внимание, Джон. – Она показала на собственный ботинок. – Если сдвинешь бегунок на себя до отказа, то приведешь силу тяжести в равновесие.

– То есть застыну в воздухе?

– Ну, как тебе известно, равновесие не отменяет инерцию, которую ты уже набрал. Чтобы замедлиться, тебе нужно мгновенно изменить направление падения на противоположное. – Она окинула его взглядом с головы до ног: – Готов попробовать?

Грейди подергал нейлоновые стропы, удерживающие его на месте. Они казались надежными.

– Конечно. Каких неприятностей можно ждать?

Коттон хмыкнул:

– Знаменитые последние слова.

– Вначале до упора сдвинь на себя правый регулятор. Я хочу, чтобы твое гравитационное поле было как можно более узким. Тогда оно станет чуть выше твоего роста.

Пальцами ног Грейди подтянул к себе бегунок.

– Значит, мое гравитационное поле покроет сферу диаметром примерно шесть футов.

– Верно. Лучше все-таки нажми кнопку, зафиксируй настройки. А то еще нечаянно расширишь сферу и повалишь на нас стену.

Он послушался и попытался сдвинуть бегунок, но тот немедленно застопорился.

– Ладно, я все сделал. Он заблокирован.

– Теперь сдвигай левый регулятор, чтобы установить равновесие. Тогда ты никуда не улетишь.

Он так и сделал, кивнув.

– Ладно, а теперь включай питание.

Мгновение поколебавшись, Грейди принялся изучать интерфейс управления на своих перчатках. Ботинки и перчатки, очевидно, имели собственные источники энергии, попарно соединенные посредством квант-линка с обвязкой – и, возможно, со всеми остальными участками штурмового костюма, которые сейчас отсутствовали. Грейди мгновенно вспомнил, как сделать, чтобы над рукой у него всплыла голографическая панель управления.

– Помни, входить в этот интерфейс, пока ты в воздухе, ни в коем случае нельзя. Никогда не выключай питание в полете, – подчеркнула Алекса.

– Ясно. – Он хлопнул по выключателю питания.

И внезапно почувствовал себя будто в свободном падении. Внутри екнуло, как на первом спуске американских горок. Он слегка оттолкнулся от бетонного пола и поднимался кверху, пока его не остановили натянувшиеся нейлоновые стропы. Грейди почувствовал, как непроизвольно улыбается, и рассмеялся:

– Это просто невероятно!

Коттон теперь стоял возле Алексы, наблюдая за происходящим:

– В этой тюрьме серьезно похозяйничали у него в голове.

Алекса помахала Джону, привлекая его внимание:

– Хорошо, теперь я хочу, чтобы ты поэкспериментировал с направлениями. Только не на полной гравитации – на стропы или балки такой старой постройки, как эта, полагаться нельзя. Так что выбирай направление спуска обеими ногами…

Грейди сосредоточился и решил, что станет падать влево – там было пусто.

– Хорошо. А теперь медленно толкай вперед левый регулятор, пока не установишь двадцатипятипроцентную гравитацию.

Грейди набрал в грудь побольше воздуха и сдвинул пальцы ног вперед, подталкивая бегунок. Внезапно он ощутил на себе воздействие физических сил Вселенной, которые тянули его влево, – впрочем, это самое «лево» вдруг безоговорочно стало «низом». Грейди взглянул на Алексу и Коттона, и ему почудилось, будто бы они стоят на склоне бетонной скалы, в то время как пол мастерской отвесно тянется вниз на сотню футов и обрывается кирпичной кладкой.

– Бог мой!

Нейлоновые стропы удержали его от дальнейшего падения, он повис, будто угодившая в паутину мошка, и висел так, пока сердце не перестало частить.

– Что-то у тебя лицо раскраснелось, Джон. Ты в порядке?

Грейди рассмеялся:

– Да! Все прекрасно! Просто замечательно. Просто нужно привыкнуть, вот и все.

Он изменил направление гравитации, не меняя ее интенсивности, и угол падения переменился, будто взошло и село солнце. Стропы и балки скрипели.

– Волшебство просто… – Он еще немного поэкспериментировал, от чего натягивались то одни, то другие нейлоновые канаты. Наконец перевел взгляд на Алексу с Коттоном и кивнул: – Думаю, я готов к свободному полету.

Алекса мрачно взглянула на него:

– Будь внимательным, Джон. С этим оборудованием можно убиться, особенно в такой большой комнате. Если упасть со ста футов на кирпичную стену, она может и обрушиться, так что соблюдай осторожность.

Грейди глубоко вдохнул и проверил, насколько освоился с управлением.

– Думаю, я справлюсь. В худшем случае просто потяну на себя левый бегунок и окажусь в невесомости. Правильно?

Она кивнула:

– Правильно. Помни об этом, если что-то разладится.

Коттон нахмурился:

– Есть кое-что еще. Невесомость, это, конечно, прекрасно и здорово, но посматривай в сторону «низа»

возле стен и мебели. Их создавали, исходя из довольно скучной предпосылки, что низ всегда внизу, так что не разнеси ничего.

– Не переживай, я разберусь. Блин, я же сам это изобрел.

– Давай не умничай тут.

– Так, я установил балансировку. Начинайте отвязывать стропы.

Алекса шагнула вперед, стараясь оставаться вне гравитационного поля, и принялась отвязывать стропы от грависа. Через несколько минут тот уже свободно висел в воздухе.

– Ха-ха! – Грейди подбоченился и пошел вприсядку прямо в воздухе. – Хей! Хей! Хей!

– Хорошо, а теперь хватит. Попытайся добраться до двери.

Изобразив заключительное «Хей!», Грейди направил носок правой ноги в сторону цели, сосредоточился, а потом, не шевеля левой стопой, стал постепенно увеличивать силу тяжести.

Оказалось, слишком быстро, – и он полетел к дверному проему со скоростью тридцать миль в час.

– Левая нога! Бегунок на себя!

Зацепив пальцами регулятор, Грейди потянул его, устанавливая нулевой уровень гравитации, – но из-за ускорения продолжил двигаться, причем довольно быстро. Потом его осенило, он повернул правую ступню, слегка увеличив направленную в эту сторону гравитацию, и пошел по дуге в обратном направлении – так гасит инерцию конькобежец, зарываясь коньками в лед.

– Осторожно, стеллажи!

Пытаясь остановиться, Джон едва не налетел на стеллаж, и тот попал в зону действия грависа. «Низ» оказался для него в другом месте, поэтому одна его секция наклонилась, вываливая все свое содержимое. Грейди немедленно восстановил равновесие, и вылетевшая с полок электронная мелочь зависла вокруг него в воздухе. Коттон схватился за голову:

– Мать твою за ногу, посмотри, что за бардак ты устроил!

Алекса ободряюще кивнула:

– Удачный ход, Джон. Знание физики тебе поможет. Первый закон Ньютона. Равномерное движение.

Грейди кивнул:

– Точно. – Он похлопал по полке рукой. – Спасибо, Исаак.

– А теперь попробуй еще раз.

– И постарайся на этот раз не рисковать, – добавил Коттон.

Грейди опустил голову, еще раз припомнил все, что знает об управлении грависом, и проиграл в голове действия, которые собрался совершить.

– Хорошо, я готов. – Бросив через всю комнату взгляд на дверной проем, он заявил: – Направляюсь прямо к этому входу.

– Только вплотную не приближайся, а то дверь может вывалиться.

– Ладно, остановлюсь в десяти футах.

– Ты уверен, что готов?

Он хлопнул ладонями в перчатках с диамондоидным слоем:

– Да, черт возьми!

Коттон, обращаясь к Алексе, пробормотал:

– Не могу на это смотреть.

– Да ты маловер, Коттон.

– Ты забываешь, кем я был до недавнего времени.

Грейди поглубже вздохнул и изменил направление «вниз». На этот раз он постепенно увеличивал гравитацию, очень медленно толкая вперед левый бегунок, и начал скользить над полом; вокруг него клубился мусор, попавший в зону изменившейся гравитации.

– Ну вот, теперь ты просто разносишь бардак по всей комнате.

Поддерживая скорость пять миль в час, Грейди нацелился на дверной проем. Он крикнул в ответ:

– Теперь вижу. Тесные помещения требуют ювелирной точности.

Алекса кивнула:

– Правильно. Ты все делаешь замечательно.

– А когда приближаешься к чему-то, нужно быть еще осторожнее. Иначе быстро обрастешь облаком мусора.

За несколько мгновений до столкновения Грейди отпустил регулятор. На этот раз он изменил угол наклона и теперь медленно летел, едва не касаясь ступнями пола. Через миг выровнялся и окончательно остановился почти в десяти футах от дверного проема. Потом выставил половинную гравитацию, а «низ» сделал внизу. Зафиксировав настройки, он повернулся к зрителям лицом и широко раскинул руки:

– Что скажете?

Алекса кивнула:

– Хорошо справился. Думаю, пора нам двигаться дальше.

Грейди поднял брови:

– В каком смысле?

За Алексу ответил Коттон:

– В том смысле, что одной маленькой пташке уже пора покинуть гнездышко.

Грейди стоял на плоской серебристой крыше здания холодильной компании, и за его спиной маячила многоэтажная надпись. Было около двух часов ночи. Вдалеке виднелись огни делового центра Чикаго, но улицы десятью этажами ниже спали.

Алекса стояла рядом с ним в обтягивающем штурмовом комбинезоне. Ее гравис составлял единое целое с нанотехнологической тканью костюма, и экипировка Грейди в сравнении с ними казалась неуклюжей. Стояла душная летняя ночь, но он был одет для ветреной погоды, а его глаза защищали очки для виндсерфинга, которые вручил ему Коттон.

Алекса подошла к парапету на краю крыши и посмотрела вниз:

– По пути не будем слишком уж приближаться к земле. Незачем привлекать к себе внимание. – Она вернулась к Грейди: – К тому же, чем выше ты находишься, тем больше у тебя времени на исправление возможной ошибки.

Джон кивнул. Он уже несколько разнервничался.

– С тобой все будет хорошо. И я буду рядом. – Алекса говорила в микрофон, и он слышал ее голос прямо у себя в ухе. – Я серьезно. Все получится. – Она отошла от него футов на тридцать. – Только помни, если мы слишком приблизимся друг к другу, наши поля вступят во взаимодействие. Ты физик, так что, наверно, лучше меня понимаешь, чем это может нам грозить, так что просто не забудь.

– Не забуду. Я готов. Давай начнем.

Алекса подняла руку:

– Балансировка.

Грейди подрегулировал настройки:

– Проверил.

– Питание.

Он активировал гравис:

– Питание включено. – И внезапно завис в воздухе, оказавшись в невесомости.

– Оттолкнись ногами от крыши. А то утянешь за собой стропила, когда начнешь падать в гравитационный колодец.

Грейди согнул ноги в коленях и вытолкнул себя в воздух. Нервно смеясь, поднялся на десять, двадцать, тридцать футов над крышей. В поле его зрения появлялись все новые городские кварталы. Он смотрел по сторонам:

– Какая красота!

Алекса быстро поднялась до его уровня, приложив палец к губам:

– Только не когда мы на такой высоте. Тут голоса далеко разносятся. – Она указала вверх: – Четверть силы тяжести, направление на двенадцать часов вверх, пожалуйста. Встретимся на высоте тысячи футов. – И с этими словами Алекса начала падать вверх.

Грейди кивнул, задействовал регуляторы и в тот же миг тоже рухнул ввысь. Он, с одной стороны, чувствовал инстинктивный страх, но, с другой, его мозг был убежден: «низ» находится над головой, а не под ногами. Поэтому, когда Джон смотрел на урбанистический пейзаж, его не оставляло ощущение, будто он разглядывает небо. Он нервно рассмеялся оттого, что видел все больше и больше городских районов.

– Джон!

Грейди вскинул взгляд и обнаружил, что пролетает мимо Алексы. Перешел в режим балансировки, и женщина поднялась к нему. Теперь они висели в тысяче ста футах над районом мясокомбинатов. Вид на Чикаго отсюда открывался такой, что дух захватывало.

– Это действительно нечто.

– Следи, чтобы не появились вертолеты. Если тебя заметят, двигайся быстро – все равно куда, лишь бы с глаз долой. Обычный вертолет делает около ста пятидесяти миль в час – это больше, чем предельная скорость, поэтому лучше всего начать маневрировать. Вот увидишь, гравис может менять направление быстрее, чем любой обычный летательный аппарат.

Грейди все еще озирался по сторонам с улыбкой на лице.

– Не могу поверить. Это как во сне.

Алекса кивнула:

– Да, потрясающе. Я в свое время видела немало потрясающего. В восьмидесятые, когда была оперативником… – Ее голос смолк. – Ладно, забудь. Готов?

Он кивнул.

– Следуй за мной. Если мы потеряемся, найду тебя по термоскану. – Алекса показала вперед и влево. – Видишь вот тот высокий дом? Центр Джона Хэнкока

Двигаемся в его сторону. – Она постучала по уху. – Держим связь по квант-линку. – Опуская на глаза защитный экран, Алекса наградила Грейди быстрой улыбкой. – И постарайся не отстать.

С этими словами она развернулась, бросилась в небо вперед спиной, как ныряльщик, и исчезла в ночи.

Сдвинув вперед регулятор и внезапно ощутив, как Вселенная тянет его к горизонту, Грейди ощутил ни с чем не сравнимый восторг. Его трепал встречный ветер, дующий со скоростью сто двадцать миль в час. Он посмотрел вниз и понял, что это будет покруче любого прыжка с парашютом, к тому же тут роль зазубренной отвесной скалы играл центр Чикаго. Грейди задвигал руками, как крыльями, и почувствовал, что менять положение тела стало гораздо легче. Падая вдоль неба, он закричал от радости.

– Постарайся не вопить. Не надо привлекать к себе внимание.

– Конечно. Просто не смог сдержаться. Прости.

Сорокаэтажные кондоминиумы проносились под ним – а если помнить о силе тяжести, то скорее сбоку от него. Позади осталась перечеркнутая мостами река, а впереди он видел Алексу, которая падала, раскинув руки, – будто хищная птица, нацелившаяся на свою жертву. Грейди сделал так же и немедленно ощутил, как возросла скорость. И разглядеть то, что внизу, теперь было легче. В ушах свистел ветер.

Прошло меньше минуты, а они уже приближались к стоэтажному зданию Хэнкока. Грейди вместе с Алексой уменьшили гравитацию, и они почти остановились, хотя их по-прежнему трепал ветер.

– Видишь слева от центра Хэнкока дом с четырьмя башенками? – показала Алекса.

– Да, вижу.

– Давай посмотрим, сможешь ли ты приземлиться на крышу одной из них.

Грейди судорожно втянул в себя воздух. Падение сквозь небо было фантастичным, но он помнил, как очутился на волосок от катастрофы в мастерской Коттона. Алекса, которая висела в двадцати футах от него, сказала уже без помощи квант-линка:

– Ты должен делать это без колебаний даже на ветру.

– Да, ты, конечно, права. Я это сделаю.

Грейди направил «падение» в сторону башни, сделав силу тяжести минимальной. Крыша здания медленно надвигалась. На первый взгляд ему показалось, что этот шестидесятиэтажный небоскреб в стиле ар-деко построен довольно давно, но сейчас, с более близкого расстояния, стало видно, что тот новее, а его вид, возможно, был данью уважения прошлому веку. К вычурному виду примешивалась свойственная восьмидесятым годам двадцатого века угловатость. Крышу здания венчали четыре одинаковые, чисто декоративные башенки-кубики с небольшими металлическими пирамидками наверху. Он нацелился на ближайшую и, скользя в ее сторону, по мере необходимости изменял угол сближения легким поворотом ступней.

– Не забудь уменьшить гравитацию после приземления. Тогда не разрушишь ничего.

Грейди показал Алексе большой палец и снова повернулся к надвигающейся башенке. До нее оставалось от силы десять футов, она была увенчана металлическим наконечником высотой где-то в три фута. Сверху торчал громоотвод. Грейди глянул вниз и увидел крышу здания – та была под ним где-то футах в сорока. А дальше, далеко внизу – чикагские улицы.

Ветер слегка снес его вправо, но он подправил курс и ухватился рукой в перчатке за стальную пирамидку. Мгновением позже он уже обвил руками шпиль и практически полностью отключил искусственную гравитацию, направив ее так, чтобы она совпадала с естественной, чтобы можно было удержаться на месте. Уцепившись за верхушку шпиля, он взглянул на Алексу, которая висела в воздухе футах в ста от него.

– Как я справился?

– Отлично. Ты почувствовал, как здание влияет на твое гравитационное поле?

– Да. Я убавил интенсивность, когда оказался достаточно близко. Вроде хорошо сработало.

Джон окинул взглядом город, а потом посмотрел вниз. Ого! По идее, он должен был перепугаться до полусмерти, но измененный вектор притяжения, кажется, избавлял от головокружения. Оглядываясь по сторонам, он чувствовал себя словно Кинг-Конг на крыше Эмпайр-стейт-билдинг.

– Теперь помни, что, отталкиваясь, нельзя просто направить гравитацию вверх, а то с башенки может крышу сорвать.

Грейди кивнул и, отталкиваясь от здания, выставил силу тяжести почти на ноль g. Лишь через несколько секунд он увеличил ее, чтобы набрать высоту.

– Ну как?

Алекса держалась неподалеку – но достаточно далеко, чтобы их гравитационные поля не начали взаимодействовать.

– Хорошо. Ладно, как насчет скоростного маневрирования?

– Мне не хотелось бы нынче ночью влететь в окошко какого-нибудь небоскреба.

– Нет, мы отправимся вон туда, – и она указала на воду, где длинные ряды камней очерчивали гавань и мигал маяк. – Вдоль этой набережной, к Чикагской гавани. Встретимся у маяка. Поторапливайся!

Алекса сделала сальто назад и врубила полную гравитацию, отчего ее швырнуло вперед и вниз так, что она пролетела целую милю в сторону берега озера.

Ощутив азарт погони, Грейди тут же бросился следом. Он быстро получил представление о том, как управлять своим телом и как менять скорость. Теперь он на практике познавал законы движения, которые прежде долгие годы изучал. Он почти видел математические функции, которые описывал в воздухе, увеличивая один параметр или уменьшая другой. Живое доказательство его восприятия. Грейди мчался сквозь ночной воздух, проносясь со скоростью ста миль в час над крышами небоскребов. Достигнув последнего, он свернул к озеру, нацелившись на расположенный в полумиле от берега участок. Опустившись до высоты в пятьсот футов, он начал бесшумное скольжение над темными водами.

Оказавшись в нескольких сотнях метров от маяка, стоявшего в конце каменной набережной, он снизил скорость и теперь летел в нескольких ярдах над поверхностью озера. Добравшись до цели, Грейди полностью остановился возле перил на крыше, где его терпеливо (и, судя по всему, при нормальной гравитации) ждала Алекса. Она улыбнулась:

– Быстро приспосабливаешься.

Грейди парил в воздухе в десяти футах от нее, как воздушный шарик на веревочке.

– Это в точности так, как я себе представлял. Все кажется таким естественным.

– Главное, не забудь старые законы физики, когда отстегнешь ремни. – Она подняла на него взгляд. – Нужно еще поэкспериментировать с блокировкой гравитационного поля. Безопаснее будет подняться повыше.

– Насколько высоко? – Он задрал голову к затянутому тучами небу.

– Ну, например, прямо под массив облаков. Встретимся там?

Он кивнул и взмыл вверх даже раньше, чем Алекса, – хохоча во время этого падения в небеса, словно маньяк. Поднимаясь, он смотрел на город. У него по-настоящему захватывало дух от этого лучшего в мире лифта. Не преодолев и четырех тысяч футов, он уже приблизился к нижней части облачного слоя, перешел в режим равновесия и замедлился. Над головой начиналась четко очерченная граница густого тумана. Тут было гораздо холоднее, и Грейди чувствовал, что близка точка конденсации, и из воздуха будто сочится влага.

Он посмотрел вниз, ожидая увидеть взлетающую Алексу, и в этот миг она возникла в десяти ярдах от него. Над их головами простиралась крыша из облаков, но в ней тут и там виднелись бреши, куда заглядывали звезды. Грейди чувствовал запах влаги. Под ними сияли огни ночного Чикаго.

– Хорошо, Джон. Сейчас мы будем сходиться – медленно, на одной десятой силы тяжести. Я хочу, чтобы ты попытался взять меня за руки, когда мы будем пролетать мимо друг друга.

– Это как стыковка в космосе.

– Точно. Из-за гравитационных полей будет казаться, что масса каждого из нас больше, чем на самом деле, поэтому мы будем взаимодействовать как пролетающие рядом звезды – взаимоизменяя траекторию.

– Хорошо. Скажешь, когда пора.

Она кивнула:

– Начали.

Они стали падать навстречу друг другу, но при сближении траектория каждого изменилась и отклонилась в сторону именно так, как предвидел Грейди. Они служили сейчас подтверждением тем самым законам физики, которые он так хорошо знал, и разминулись, следуя по уже изменившимся курсам. Грейди крикнул оказавшейся позади него Алексе:

– Давай еще попробуем. На этот раз приближайся под чуть-чуть более острым углом. Совсем чуть-чуть.

– Измени угол падения.

– Готово. Сейчас…

Грейди посмотрел вперед, когда они начали дрейфовать навстречу друг другу. Он ощутил миг, в который их траектории вступали во взаимодействие. Рывок, когда он падал мимо нее, а она мимо него, – и они разминулись, лишь слегка соприкоснувшись ладонями протянутых рук.

А потом они начали вращаться вместе, кружились, не прибегая к помощи своих систем управления. Теперь они стали бинарной системой.

Они продолжали вращаться, сближаясь и ускоряясь с каждым витком, и Алекса слегка улыбнулась:

– Так можно и головокружение заработать.

Грейди кивнул, глядя в полутьме на ее лицо.

– Через сколько кругов мы встретимся, как думаешь?

Она тряхнула головой:

– Даже и не знаю…

– По-моему, через шесть.

– Э-э-э… шесть?

Он снова кивнул.

– Ладно. – Они продолжали вращение. Скорость все нарастала. – Уже два.

Грейди не сводил с нее глаз, а тем временем законы природы все сильнее сближали их с каждым оборотом.

– Четыре.

На шестом витке они оказались лицом к лицу и взялись за руки. Вращение стало замедляться.

– Как ты это сделал, Джон?

– Простое знание физики.

– Нет, я не об этом. Я имею в виду твое… гравитационное зеркало. Даже в БТК не понимают, как оно работает. Никто не понимает.

Он на секунду задумался:

– Это не я. Это Вселенная. Я просто оказался первым человеком, который его увидел.

Ее прекрасные глаза внимательно смотрели на него.