Глава 16
До комбината машины доехали без происшествий. Если не считать происшествием, то, что Ирландца на каком-то особо глубоком ухабе подбросило в воздух, сначала приложило головой о крышу, а потом спиной — о сиденье. Рыжий выругался, и снова полез за своей фляжкой. Предложил было Айвэну, но наёмник отказался. Ирландец лишь пожал плечами и приложился к горлышку, сделав несколько больших глотков.
— Не кисни, — подмигнул рыжий Айвэну. — Все нормально будет.
Тот лишь что-то буркнул в ответ.
За воротами их уже ждали. Явно повеселевшие от сдачи вахты бойцы грузили вещи во внедорожники. Воха подошел к старшему смены, о чем-то с ним поговорил и махнул своим бойцам:
— Давайте, парни. Заносите товар. Кант, разберись там, чтоб все нормально было.
Кант кивнул.
К Айвэну подошел Ирландец.
— Пошли, пристроим спящих красавиц, и можно будет отдыхать. Теперь курорт, можно сказать.
— Слушай, а вы не боитесь, что об этом месте муры узнают? Такие прям все расслабленные. Что, если они сюда подтянутся, когда смена уедет? Что мы с ними вдесятером делать будем? Лакомый же кусочек.
Вопрос застал Ирландца врасплох.
— Да ну, как они узнают? И у нас-то никто не знает ничего. Слить инфу некому.
— А если проследить решат?
— Да брось. Там дорога такая, что не спрячешься. А летать муры не научились пока.
— А внешники?
Ирландец нахмурился.
— Слушай, ну вот это более серьезный разговор. Надо с Вохой побазарить. Хотя, думаю, он рассматривал этот вариант. Воха — жженый. Он бы таким спокойным не был бы, если б тут действительно было опасно. Далеко отсюда до Внешки. Беспилотники не залетают.
— Ну-ну.
— Ладно, ты мне зубы не заговаривай! Хватай барышню и иди за мной. А то вон, парни, уже разгрузились.
Айвэн хмуро кивнул и подошел к дверям микроавтобуса. Заглянул внутрь. Девушки спали. Наемник нагнулся, подхватил одну из девчонок, поднял на руки и понес ко входу в здание, где скрылись бойцы второй группы со своей ношей.
— Да ты ее прям как в ЗАГС несешь, — заржал Ирландец. — Будь проще!
С этими словами он закинул себе на плечо одну девчонку. Подгреб вторую, перекатил ее с пола машины на сгиб колена, хэкнул и закинул на второе плечо. Айвэн скрипнул зубами, увидев, как безвольно качнулось тело девушки.
— Давай, боец, за мной двигай. Осторожно только, темно там, не споткнись.
Айвэн дал Ирландцу обогнать себя и пошел за ним.
Короткая юбчонка девушки на плече Ирландца задралась почти до пояса, открыв миниатюрные трусики. Айвэн сглотнул и опустил глаза.
Девчонке, которую он нес, с виду было лет пятнадцать. Шестнадцать — максимум. Ну, правильно. Девятые классы они тоже проверяли. Эта — одна из двух, прошедших проверку. Айвэну вдруг подумалось, что по возрасту она могла бы быть его дочерью. Наемник вздохнул и аккуратно поправил волосы, упавшие ей на глаза. Девочка застонала во сне и чему-то улыбнулась.
— Просыпаются, что ли? — буркнул Ирландец. — Давай быстрее, а то будет тут шоу.
Внутри комбинат производил гнетущее впечатление. Они прошли через целую анфиладу каких-то комнаток, мимо кабинетов, зияющих проемами без дверей, с покрытой пылью мебелью, бумагами, рассыпанными по полу. В коридоре в углах валялся мусор: ветки, смятые пластиковые бутылки, шприцы. Судя по картине запустения, шахта была заброшена задолго до того, как перенеслась в Улей. Если строительный мусор объяснить старением уже здесь можно было, то людей, пьющих из пластиковых бутылок дешевое пиво Айвэн здесь пока не замечал.
— Почти пришли. Смотри, сейчас на лестницу.
Они вошли в большой, квадратов под шестьдесят, наверное, зал. Пустой, лишь двустворчатые двери в конце. «Зал торжественных событий» всплыло откуда-то из памяти. В отличие от коридоров, где полы были просто окрашены коричневой краской, здесь пол был мраморным. Затертым, правда, и покрытым толстым слоем пыли строительного мусора. Потолок — метров десять высотой, а по левую сторону — галерея с каменными перилами. На галерею вела лестница, по которой и поднимался сейчас Ирландец.
В конце галереи обнаружилась дверь. Из нее вышли двое бойцов и направились навстречу. Один из них тормознул возле Ирландца.
— Че надрываешься? Давай сюда одну.
Второй подошел к Айвэну.
— Давай, помогу. Заходи пока, располагайся. Ты в первый раз же?
Наемник кивнул и передал девочку бойцу. Тот, даже не взглянув на нее, небрежно забросил живой товар на плечо. Девочка во сне ойкнула. Айвэн с раздражением смотрел бойцу в спину.
— Ну, чего стал?
Ирландец, как всегда, улыбающийся во все тридцать два зуба, хлопнул Айвэна по спине ладонью.
— Пошли! Покажу тебе тут все.
Айвэн медленно повернулся к напарнику и неожиданно даже для себя самого, спросил:
— А с какого хрена ты вообще Ирландец?
— Чего?
— Почему, спрашиваю, окрестили тебя так?
Напарник растерялся.
— Ну-у… Рыжий потому что. Здоровый. И бородатый.
— Среди настоящих ирландцев рыжих мало. Там вообще кельтский тип распространен. Темные волосы, светлые глаза. Бледные брюнеты. А рыжие, которые встречаются — это уже наследство завоевателей. Так что ни хрена ты не Ирландец никакой.
Договорив, Айвэн развернулся и, пнув ногой дверь, вошел в комнату. Смотрящий ему в спину напарник только пальцем у виска покрутил.
За дверью оказалось несколько комнат. Одна, прямоугольная, уходила влево. Айвэн заметил в глубине дверной проем. Там была вторая комната, в которой виднелись двухъярусные кровати, на которых уже развалились двое бойцов. Напротив входной двери виднелась еще одна. Айвэн прошел через нее и огляделся.
Совсем небольшое помещение, с предбанник размером. В углу стоит стол и старое, продавленное кресло. В стене — очередная дверь. На этот раз — стальная. Явный новодел. Раньше ее здесь не было, факт. Из этой двери вышел Кант. Повозился с ключами, запирая, и повернулся к Айвэну.
— Чего кислый такой?
Кант разговаривал так редко, что наемник даже удивился его тихому, ровному голосу. Пожал плечами.
— Устал.
— Ну, так отдыхай. Кто мешает?
— Сейчас, немного посижу — и пойду. Отдыхать.
Наемник скинул рюкзак, положил его на стол. Стянул разгрузку, бросил сверху. Автомат осторожно поставил в угол. Проверил кресло — торчащих пружин, вроде, не было. Тяжело опустился, вытянул ноги. Настроение было премерзким. Хотелось занять чем-то руки. Айвэн достал нож и принялся его крутить между пальцами.
— Эй, че сидишь? Чего грустишь? — В проем высунулся Воха. — Там парни в карты собрались перекинуться, спрашивают — будешь?
— Не, спасибо, — Айвэн помотал головой. — Может, позже.
— Ну, смотри. Кант, чего там гостьи наши? — крикнул он, обернувшись назад.
— В себя приходят.
— Это хорошо. Отдыхаем, мужчины. Девок не портить, а то Рок порвет, в хлам не упиваться, в коридорах не гадить. Пойду, умоюсь.
Минут через пятнадцать про Айвэна все забыли. Из соседней комнаты слышались шлепки карг, возбужденные голоса, периодически прерывающиеся смехом.
— Сколько можно, задолбали! — крикнул кто-то. — Дайте поспать, имейте совесть.
В комнату заглянул Ирландец. Глаза рыжего блестели — видимо, успел еще пару раз приложиться к своей фляге.
— Я на улицу, воздухом подышать. Пойдешь?
— Не, спасибо.
— Как хочешь.
— Я пойду — крикнул кто-то.
— Ну, пошли.
В комнату снова зашел Воха. Поигрывая ключами, он подошел к запертой двери, открыл ее подмигнул Айвэну и скрылся внутри.
Наемник сидел в кресле, тупо глядя перед собой. Мыслей не было. Совсем. Полный вакуум.
Так Айвэн просидел еще минут десять, пока его не вывел из ступора стук двери, ведущей в помещение, где содержались девушки. В проеме показался довольный Воха, застегивающий ремень. Закрыв за собой дверь, он повернулся и с улыбкой кивнул Айвэну.
— Ты чего там делал? — наемник уставился на командира.
— А что там еще делать можно? Расслаблялся, — Воха ухмыльнулся. — Если тоже решишь — рекомендую светленькую, Ингу, из тех, что мы в позапрошлый раз еще привозили. А, черт, тебя ж с нами не было. Ну, ниче. По имени позовешь — откликнется. Дрессированная уже, — Воха гоготнул и продолжил.
— Сущий пылесос, слушай! А ведь десятый класс! Сам если б не знал — не поверил бы. Высшего уровня навык. На пять баллов.
— Чего-о? — лицо Айвэна вытянулось. — Ты ж сам говорил, мол, нельзя их трогать, Рок порвет.
— Ну так трахать нельзя. А в кабину накидать никто не запрещал. От этого товар не портится, — Воха довольно гоготнул.
— Ты ненормальный? Это ж дети еще! — Айвэн вскочил на ноги, и ошарашенно уставился на командира.
— Ой, я тебя умоляю! — Воха лишь махнул рукой. — Вы поглядите, какой моралист! Да у нее опыта, по ходу, больше чем у тебя. Чего завелся вообще? Я ж там не издевался над ней. Все чинно-благородно. Практически по взаимному согласию. Думаешь, я первый у нее, что ли? Да она глотает так, что любой шлюхе у Колченого фору даст!
Если бы Айвэна кто-то спросил, что произошло дальше — он бы, наверное, затруднился ответить. Перед глазами у наемника поплыло, а через секунду он обнаружил себя рядом с оседающим на пол Вохой. В кадыке у командира засел его, Айвэна, собственный нож, который до этого наемник вертел в руках.
Дернувшись пару раз, Воха замер. Айвэн посмотрел на него, на кровь, стекающую на грудь командира, и ему вдруг стало хорошо. Исчезло чувство неопределенности, терзавшее его с того самого момента, как Воха открыл стрельбу в спортзале. Пропала гадливость, чувство отвращения к самому себе, которое он все это время заколачивал как можно глубже, на самое дно подсознания. Откуда-то возникла уверенность, что теперь он все делает правильно.
Наемник шагнул к столу и напялил разгрузку. Поднял и забросил на плечо автомат. Ладонь правой руки сомкнулась на рукояти пистолета. Он сдвинул флажок предохранителя и шагнул в соседнюю комнату.
Кант и двое водил, с которыми наемник так и не успел познакомиться, дулись в карты. Во что именно, Айвэну видно не было. Да и не имело значения. Он поднял пистолет и потянул спуск.
Хлопки трех выстрелов слились в один, настолько быстро прозвучали они друг за другом. Кант, сидевший лицом к наемнику, вместе со стулом упал назад, его партнеры по игре синхронно уткнулись в стол, заливая кровью карты и кругляши споранов, на которые велась игра.
Наемник вошел в комнату, убедился, что все трое мертвы и двинулся дальше.
В комнате для сна — спальней назвать эту комнату, несмотря на наличие нескольких двухъярусных кроватей, язык не поворачивался — спали еще трое, из второй группы, незнакомые. Хлоп-хлол-хлоп — из объятий Морфея все трое направились в царство Аида.
— Какого… — послышалось за спиной. Наемник резко развернулся, наводя оружие на цель, но Ирландец оказался сообразительным. Видя, что дотянуться до собственного оружия он уже не успевает, рыжий бородач просто нырнул обратно в дверной проем.
Скрипнув зубами от досады, Айвэн выхватил из подсумка фанату, выдернул чеку и отправил фанату вслед за Ирландцем, сам делая шаг назад. Грохнуло, завизжали осколки. С потолка посыпалась штукатурка. В коридоре кто-то громко, с надрывом, матерился, перемежая ругань стонами.
— Ты что творишь, придурок? — в голосе товарища слышалась неприкрытая злоба. — С ума сошел?
Вместо ответа наемник бросил в проем еще одну гранату. Послышался мат, дробный топот шагов и новый взрыв. Стонавший замолчал. Айвэн быстро оглянулся.
Снаряжение Ирландца висело на вешалке у одной из кроватей. В разгрузке виднелись магазины к автомату. Значит, количество патронов у него ограничено. Впрочем, если он не дурак, то Айвэну хватит и этого. А на дурака бородач похож не был. Нужно быть осторожным. Кроме того, был еще один боец. Не факт, что он мертв. Лучше думать, что он живой и дееспособный.
Наемник вернул пистолет в кобуру, сбросил с плеча автомат, и, перехватив оружие поудобнее, двинулся к двери. Стоило ему высунуться, как в стену, совсем рядом, ударила короткая очередь.
— Ты что творишь, придурок? — Ирландец спрятался за дверью в конце галереи. На самой галерее лежал труп последнего бойца с развороченным осколками животом.
— То, что могу. И считаю нужным, — укрывшись за дверью, наемник лихорадочно думал. Ситуация сложилась не самая удобная. Ирландец, по сути, зажал его. И не имеет значения что у него почти нет патронов, а у Айвэна их с избытком. Рыжий просто не даст ему высунуться — вот и все. Надо менять ситуацию. И наемник примерно знал, каким образом. Правда, тоже есть нюансы.
— Ты на кого работаешь, урод? Кто решил заказ перехватить? Кто тебя заслал?
Айвэн хмыкнул.
— Это у тебя болезнь такая — только о бабках думать? — крикнул он в проем. — Ничего другого в голову не приходит?
— Ты чего, из-за телок этих всех порешил? Из-за того, что их продавать собрались? — в голосе Ирландца было слышно искреннее недоумение. — Ну ты и псих!
Айвэн не ответил.
— Моралфаг хренов! — орал тем временем Ирландец. — У тебя совсем крыша поехала! Ты из-за каких-то малолетних левых баб товарищей завалил, псих гребаный! Они — просто ведра с горохом, не более! Товар, понимаешь?
— Эта технология — определение иммунных — ты вообще представляешь, сколько она жизней могла бы спасти?
— крикнул в ответ Айвэн. — Сколько народа не сожрали бы, насколько укрепились бы позиции людей в Улье? А вы ее используете, чтобы определять, кого продать в сексуальное рабство. Вы совсем идиоты?
С другого конца галереи донесся смех Ирландца.
— Это ты идиот, — отсмеявшись, заговорил бородач. — Никому не нужно укрепление позиций. Ты забыл, за счет чего мы здесь выживаем? Больше иммунных — больше конкуренция. Меньше споранов, гороха. Больше истребленных зараженных. Дефицит. Нарушение баланса. Вкурил, милосердный ты наш? Никто не собирается никого спасать. Это не-вы-го-дно. В масштабах всего Улья — губительно. Кого спасать? Женщин и детей? А что ты с ними потом делать будешь? Вон, спасли мы — и женщин и детей в одном флаконе. Так ты ж сам с катушек съехал, перестрелял кучу народа. Ты думаешь, других спасенных другая участь ожидает?
— Могла бы ожидать. И этих тоже. Только вы ее предопределили. А я с такими раскладами не согласен.
С галереи донесся новый смешок.
— Ну, хорошо. Ты спаситель, принц на белом единороге. Что ты с ними дальше будешь делать? Гарем организуешь? Кормить их всех будешь за просто так? Или что? Отвезешь их в стаб какой-нибудь? Так дружище, их там точно так же используют. По прямому назначению. На что они еще годятся? Они ж нихрена не умеют. А учить — долго и не выгодно. Гораздо проще продать их в бордель, в котором они по полной отработают свое содержание, принесут пользу и посетителям, и хозяевам.
— В таком борделе у них, по крайней мере, «повышенного износа», как ты выразился, не будет.
— Угу. И денег у нас тоже не будет. Завязывай, Айв. Давай все разрулим. Никто не знает, что тут произошло. Обустроим все так, как будто у кого другого крыша поехала. У Рока сейчас нет ментала, прокатит на раз. А бабки поделим. Прикинь, сколько это гороха, на двоих-то?
— Извини, но нет.
Наемник встал и бросил за дверь последние две фанаты, одну за одной. Грохнул взрыв, завизжали осколки. Вторая фаната не взорвалась — наёмник специально не приводил ее в боевое положение. Не теряя времени, он выскочил из-за двери, и, пока Ирландец тщетно ждал второго взрыва, на полусогнутых бросился вперед поливая свинцом дверной проем и стену вокруг него.
В проеме мелькнула рыжая шевелюра, раздался едва слышный щелчок и ругань Ирландца. У него заклинило автомат! Айвэн ускорился, но рыжий не стал ждать, пока бывший напарник доберется до него. Ирландец двумя прыжками ушел с линии огня и бросился к лестнице. Айвэна обожгло догадкой. Пикап!
Черт, там же сумка, набитая патронами! И рыжий точно ее запомнил — он же на нее внимание и обратил. А даже если нет — там пулемет в кузове. Без техники Айвэну с балластом в виде школьниц, отсюда не выбраться! Ирландцу достаточно будет выехать с территории и взять на прицел ворота. Проклятье! Он должен добраться до пикапа раньше, или перехватить ублюдка по дороге!
Ухватившись рукой за перила галереи, Айвэн легко перескочил через них и сиганул вниз. Высота была немаленькой, метра четыре — при Союзе на сфоительстве не экономили. Мраморный пол ударил в ноги, наемник перекатился гася силу удара, вскочил, и слегка прихрамывая, бросился к выходу из зала.
Вжав приклад в плечо, Айвэн заглянул в дверной проем. Чисто! Быстрый жук, этот Ирландец! Он шагнул вперед, и тут же на автомат обрушился удар мачете.
Широкое лезвие перебило ремень, и оставило глубокую зарубку на ствольной коробке. Удар вырвал оружие из рук, и Айвэн проклял себя за то, что после поездки за рулем не перестегнул ремень в привычное, одноточечное положение. Он отпрянул в сторону, рука метнулась к пистолету.
Новый удар, на этот раз ногой — и пистолет, описав дугу, улетел куда-то в сторону. Наемник зарычал сквозь зубы, отпрыгнул, становясь в оборонительную стойку.
Ирландец замер напротив, поигрывая мачете. Было видно, что инструмент ему привычен. Ну да, это наемник так и не обзавелся бесшумным средством упокоения пустышей, а остальные разным холодняком пользовались вовсю. Скрипнув зубами, Айвэн пошел в атаку.
Лезвие мачете со свистом разрезало воздух, и наемник едва успел отпрянуть. Ирландец осклабился и решительно двинулся вперед, тесня Айвэна. Тот лихорадочно прикидывал варианты.
Самый предпочтительный — просто убежать. Но едва он повернется к бывшему напарнику спиной… Нет, не успеет. К черту догонялки. Нужно ставить точку здесь и сейчас.
Наемник выхватил из подсумка полный магазин и бросил его в лицо Ирландцу. Тот резким взмахом, машинально, отбил летящий предмет в сторону. Лезвие мачете всего на миг отклонилось от траектории, выписав в воздухе восьмерку, но Айвэну этого хватило.
Прыгнув вперед он правой рукой перехватил запястье Ирландца, одновременно нанося мощный «лоу» левой ногой. Подъем ботинка угодил противнику под коленную чашечку. Ирландец тяжело рухнул на колено. Айвэн сделал молниеносный шаг вперед обхватил рыжего второй рукой ближе к плечу, вывернул его руку, и что было сил дернул вниз, подставляя колено.
Локтевой сустав треснул, словно сухая ветка. Крик боли, вырвавшийся из горла Ирландца, заглушил звон упавшего на пол мачете. Айвэн шагнул в сторону и мощным прямым ударом вбил каблук ботинка в лицо Ирландца. Крик захлебнулся, в неожиданно наступившей тишине стук, с которым затылок недавнего напарника встретился с полом, прозвучал особенно громко.
Айвэн сплюнул на пол.
— Твою ж мать, нормальный же вроде парень был, — наемник поморщился и поискал взглядом пистолет. Шагнул к оружию, поднял, и вернулся к Ирландцу.
— И что дальше? Работорговец хренов! — Айвэн говорил вслух, даже не задумываясь, насколько глупо это выглядит со стороны. Все равно слушать некому. — Вот какого хрена с тобой делать?
Он посмотрел на бессознательного Ирландца, на пистолет, отчетливо скрипнул зубами. Выругался, и нагнулся над поверженным противником.
Через десять минут Ирландец лежал на одной из кроватей в спальном блоке. Его ноги Айвэн стянул ремнем и закрепил к спинке кровати. Уцелевшую руку примотал ремнем к верхней спинке. Убедился, что никаких сюрпризов в одежде у бойца не спрятано, вынес из комнаты все оружие. Бросил последний взгляд на бывшего напарника, все еще пребывающего без сознания, и быстро вышел из спального блока.
Закончив с Ирландцем, Айвэн двинулся на улицу. Убедился, что на территорию не проникли твари, прошел к своему пикапу. Достал из кабины сумку с припасами, закрыл дверь и с тоской посмотрел на пулемет, установленный в кузове. Жалко оставлять. Но ничего не поделаешь.
Он перетащил сумку в микроавтобус. Туда же перенес запасные канистры с бензином. Подумал было о том, чтобы снять пулемет, но махнул рукой — не до того. Может, у Рока с Вохой радиообмен налажен. Никто не отзовется — и помчит сюда команда, только уехавшая на отдых. Лучше не рисковать. Хотя машину жалко. И пулемет жалко. И «бэка». Это все ж деньги, причем — немалые. Да ну его к черту!
Айвэн бегом вернулся к пикапу и запрыгнул на место водителя. Несколько секунд — и он уже выезжает со двора комбината. Так, куда, куда… А вот сюда. Подойдет, нормально. Никто тут рыскать не будет по дворам.
Он прямо с кабины забрался на ворота в высоком заборе, окружающем частный дом, третий или четвертый со стороны шахты, спрыгнул вниз. Повозился с запорами, распахнул ворота и быстро загнал машину внутрь. Достал из кузова брезент, накрыл кабину и пулемет, закрыл створки и, снова перебравшись через забор, рванул назад к шахте, несколько успокоенный. Если бы он оставил машину во дворе — ее бы точно забрали те, кто приедет для сопровождения живого товара. А так есть вариант, что на пикап никто не наткнется. Не факт, что он сам когда-нибудь еще вернется сюда, но все равно — не по-хозяйски вот так вот техникой разбрасываться.
Вернувшись во двор комбината, он быстро перегрузил все необходимое в микроавтобус и рванул в здание. Солнце клонилось к закату, тусклый свет почти не попадал в окна старого комбината. Айвэну даже пришлось зажечь фонарь, чтобы не переломать себе ноги на лестнице. Проходя мимо спального блока он заглянул внутрь.
Ирландец уже пришел в себя. Когда в поле его зрения появился Айвэн, рейдер непроизвольно дернулся, потревожив раненую руку и зашипел от боли.
— Урод! Ты понимаешь, что тебе край теперь? Думаешь, Рок не будет тебя искать? У него везде есть люди. Он тебе брюхо вспорет и кишки будет из него медленно вытягивать. Ты и рад будешь сдохнуть — да не получится. Он тебе…
— А у меня дядя в полиции работает. Он приедет и тебя арестует! И родителей твоих! — прервал словоизлияния Ирландца наемник.
— Чего? — опешил тот.
— Мы в детстве так говорили, когда по соплям получали, а ответку дать не могли. Отбегали на безопасное расстояние и орали — а у меня брат, а у меня папа, а у меня дядя. Вот и ты сейчас, как ребенок обиженный. Лежи молча, и скажи спасибо, что я тебе башку не снес.
Айвэн подошел к тумбочке и принялся экипироваться. Собрал все магазины из разгрузок, уложил в рюкзак. Запас карман не тянет, неизвестно теперь, когда у него получится пополнить боекомплект. Собрал рюкзаки, вывалил на пол их содержимое. Отобрал еду, воду, фляги с живцом и сложил все в рюкзак Канта, оказавшийся наиболее вместительным. Затянул шнуровку, застегнул рюкзак и взвалил себе на плечо.
Свой автомат Айвэн приторочил к рюкзаку. По идее, даже у Ирландца, пожившего в Стиксе достаточно времени, не хватило бы сил, чтобы серьезно повредить оружие, но без разборки и осмотра внутренностей, спорить об этом Айвэн не стал бы. Взамен он выбрал «Калашников» самого Ирландца. Наемник неоднократно наблюдал за отношением рыжего к оружию, и мог быть почти уверен, что в нужный момент автомат не подведет.
Разобравшись с оружием, он бросил последний взгляд на Ирландца и вышел из комнаты, направившись к импровизированной тюрьме.
Ключ от замка на засове нашелся у Вохи в одном из подсумков. Открыв дверь, Айвэн шагнул внутрь.
В помещении было темно. Наемник достал фонарь и щелкнул кнопкой.
Раньше здесь было нечто вроде небольшого актового зала. Об этом красноречиво говорила трибуна на возвышении, за которой виднелся лысый профиль Ульянова-Ленина, выложенный из мозаики. Сидений, правда, не было. Вообще ничего не было. Голый пол. Зато остро пахло испражнениями и немытым телом.
Наемник осветил помещение по периметру и вздрогнул.
Девушки сидели, вжавшись в стены и боясь шелохнуться. Отличить «новеньких» от сидящих здесь довольно давно, можно было по двум вещам: одежда и взгляд. У новеньких, привезенных Айвэном и компанией, — одежда относительно чистая, целая, а в глазах — выражение, варьирующееся от страха до глубокого ужаса. У тех, кого доставили раньше — лохмотья вместо одежды и тупая безысходность во взгляде.
Айвэн осветил всех пленниц поочередно, откашлялся и заговорил.
— Всем привет. Я — Айвэн. Я вас сейчас отсюда увезу. Плохие парни, которые вас здесь закрыли, мертвы, но каждую минуту можно ожидать их друзей. Я вас освобожу и отвезу в безопасное место, где мы решим, как быть дальше. Взамен прошу тишину, отсутствие вопросов и полное послушание. Сейчас у меня нет ни времени, ни возможности ответить на ваши вопросы, но я сделаю эго, как только смогу. Договорились?
— Вы были среди тех, кто нас забрал из школы! — пискнул кто-то из темного угла. Айвэн кивнул.
— Так было надо. Я работал под прикрытием, чтобы обезвредить эту банду. Полицейские сериалы смотрела? Вот тут — то же самое. Теперь все будет хорошо.
— Что за безопасное место, почему не домой? — послышался вопрос, и тут же загомонили все девушки разом. Айвэну даже пришлось прикрикнуть.
— Тихо! — дождавшись тишины, он продолжил:
— Мы же договаривались — никаких вопросов сейчас. Или вы делаете то, что я говорю, или я просто выхожу отсюда и отправляюсь по своим делам.
— Но вы же из полиции!
— То, что я из полиции, еще не значит, что я хочу умереть, отвечая на ваши вопросы и теряя время. Так что, мы договорились?
Он дождался нескольких подтверждающих возгласов и повторил:
— Я вас освобождаю. Вы не шумите, не задаете вопросов и делаете то, что я скажу. Договорились. Начинаем.
Айвэн подошел к ближайшей девушке и осветил ее фонариком. Увиденное заставило скрипнуть зубами.
На шее девушки был застегнут металлический ошейник. От скобы на ошейнике отходила, теряясь в темноте, тонкая но явно очень прочная цепь. Закрывался ошейник на небольшой висячий замок, висящий на петлях сзади.
— Работорговцы хреновы… — буркнул наемник себе под нос.
— Я сейчас — произнес он погромче и вышел из комнаты. За спиной тут же раздался приглушенный гомон — девушки вполголоса обсуждали происходящее.
Ключи от ошейников нашлись у Канта в кармане. На стальном кольце с несерьезным брелоком в виде плюшевого медвежонка. Айвэн удивленно посмотрел на мертвого рейдера. Интересно, к чему этот медвежонок? Вещь из прошлой жизни? Остался от жены или дочери? Если так — использование на ключах от ошейников рабынь, предназначенных для продажи, выдавало в Канте окончательно отмороженного ублюдка.
С неожиданной злостью сорвав брелок, Айвэн забросил его в угол комнаты и поспешил назад.
Пара минут — и все тринадцать девушек освобождены. Сбившись в кучу, они с недоверием смотрели на наемника.
— Значит так. Выходим и идем за мной. Спустимся вниз, выйдем из здания и погрузимся в машину. Машина будет та же, на которой ехали сюда, и. скорее всего, кому-то придется снова залезть в клетку — просто потому, что в салоне на всех не хватит места, — окончание предложения ему пришлось сказать значительно громче, потому что девушки подняли гомон. Вряд ли им хотелось повторять поездку, которая стала началом их мучений.
— Все, хватит! Идите за мной.
Наемник повернулся и вышел из помещения. Обернулся — девушки медленно двинулись за ним следом. Увидев труп Вохи, кто-то взвизгнул. Наемник закатил глаза и приготовился к борьбе с женской истерикой, но ее не последовало. Вместо этого вперед выступила одна из девчонок, Айвэн ее раньше не видел. Светловолосая, высокая. В покрытой грязью и белесыми пятнами клетчатой юбке и разорванной блузке, цвет которой определить уже не представлялось возможным. Подошла к трупу, посмотрела на него пару секунд а потом нагнулась и плюнула в мертвое лицо.
— Козел, — процедила девушка. Потом подняла голову и взглянула на Айвэна.
— Эго вы его так?
Наемник кивнул.
— Спасибо, — очень искренне произнесла она, пнула труп носком туфли и пошла к выходу.
— Постой, — Айвэн окликнул девушку. — Ты — Инга?
Та лишь кивнула. Наемник скрипнул зубами, и махнул рукой — иди, мол.
Ее поступок странным образом успокоил остальных. Девушки спокойно двинулись к выходу.
— Идите вперед по коридору, потом спускайтесь по лестнице и ждите меня внизу, — скомандовал Айвэн. — Там будет еще несколько… трупов. Не обращайте внимания. Я сейчас догоню.
Он повернулся к спальному блоку, намереваясь проверить, не оставил ли там чего важного и еще раз взглянуть на Ирландца. Наемник до сих пор не был уверен, что поступил правильно, оставив рыжего рейдера в живых, но убить его… Не хватило все же духу. Как ни крути, Ирландец был наиболее приятен Айвэну из всех обитателей Пионерска. Не считая Агаты, конечно. Агата…
Черт. В круговерти последних событий он про нее совсем забыл. Последний раз он думал о ней, когда размышлял, куда и как им свалить. После этого как-то не до того было. И, получается, своим поступком, он все мечты и размышления уничтожил. Теперь ему в Пионерск дорога заказана. А значит, и ее он больше не увидит. Получается, из-за незнакомых девок-малолеток он похоронил собственное будущее.
С другой стороны — почему «не увидит»? И почему сразу будущее? Еще неизвестно, на самом деле, что сама Агата о нем думает. Да, спали вместе, да, открыла душу. И что? Это еще не значит, что она за ним на край света пойдет. Так что надо собрать сопли и думать пока, как добраться до крупного стаба. Окажется там, осмотрится, а потом и придумает что-нибудь. К примеру, передаст записку через кого-нибудь из торговцев, стронгов или трейсеров. А там — все в ее руках. Если действительно что-то есть — тогда она ему ответит или вовсе приедет. А если все, что было — это на пару раз перепихнуться — то и задумываться не о чем.
Видимо, Айвэна все же укатали последние сутки. Иначе объяснить то, что он расслабился, задумался и «залип» у него потом не получилось. Движение наемник почувствовал, когда было уже поздно. Все, что он успел — развернуться к двери. На то, чтобы вскинуть автомат, времени уже не оставалось.
Непонятно, как Ирландец сумел освободиться, да еще и со сломанной рукой. Рыжий стоял в дверях, довольно осклабившись, а зрачок пистолетного дула смотрел Айвэну прямо в лоб.
— Допрыгался, ублюдок?
Его ухмылка стала еще шире, палец на спусковом крючке напрягся. А в следующую секунду хлопнул выстрел, и Ирландец упал внутрь комнаты, заливая пол кровью из выходного отверстия на затылке.
Айвэн медленно повернулся к двери, ведущей в коридор. Там стояла та самая Инга. Высокие каблуки, грязная юбка, разорванная блузка. И еще дымящийся пистолет в судорожно стиснутых руках.
— Жаль, что это не тот, что ко мне приходил. — медленно, заторможено проговорила девица. — Его я бы с большим удовольствием сама убила бы.
Айвэн сглотнул.
— Спасибо, — пробормотал он, подходя к девушке и забирая у нее из рук оружие. — Ты чего вернулась? И где пушку взяла?
Девица не выглядела слишком потрясенной тем, что только что убила живого человека.
— Там труп валялся в коридоре, а в кобуре пистолет. Я решила, что лучше его подобрать. Ну… Вдруг вы не полицейским окажетесь. А потом захотела поискать одежду. Мне не очень удобно… В этом. — Она провела рукой вдоль тела.
— Одежда есть, — кивнул Айвэн. — Но есть проблема.
— Какая?
— Не уверен, что ты ее наденешь. Она на… Других людях.
Девчонка блеснула глазами.
— На трупах, что ли?
— Нуда.
— Ой, я вас умоляю! — усмехнулась девчонка. — Мне сейчас как-то совсем параллельно, знаете ли. После всего времени… Лучше шмотки с трупа, чем мерзнуть.
Айвэн улыбнулся.
— Тогда — вперед — широким жестом он указал на вход в спальный блок.
На то, чтобы стянуть камуфляж с начавших коченеть тел и переодеться, у девчонки не ушло много времени. Вышла она минут через пять. В куртке и штанах, явно из разных комплектов, в слишком больших для нее «берцах». Она еще и красоту навести успела. В том смысле, что стерла с лица размазанную косметику и собрала растрепавшиеся волосы в тугой хвост. Айвэн хотел даже присвистнуть, настолько разительной оказалась перемена. Куда делась измученная девушка, с разводами грязи на лице и в порванной одежде на грани фола? Перед ним стояла симпатичная и скромная девчонка, из тех что скорее встретишь в библиотеке, чем в ночном клубе.
Подумав, Айвэн протянул ей пистолет.
— Где пользоваться научилась?
Она пожала плечами.
— У отца травматический похожий был, он учил. А принцип тот же. Только пули не резиновые, — заканчивая фразу, она невольно опустила глаза на труп Ирландца.
— Ну да. Поэтому будь аккуратнее.
Она посмотрела на Айвэна, на пистолет, снова на Айвэна и произнесла, скорее, утверждающе, чем вопросительно:
— Вы ведь не полицейский, да?
Айвэн вздохнул и кивнул.
— Не полицейский. Но остальным знать об этом вовсе не обязательно. Все будет нормально, и я все объясню. Но пока нет времени.
Она только кивнула и Айвэн в очередной раз поразился ее нервам.
— Ты мне помоги, пожалуйста, если что, — неожиданно для себя попросил наемник. — У меня как-то маловато опыта общения с молодыми девушками. Особенно — когда их столько сразу в одном месте.
Она стрельнула глазами.
— А по вам так и не скажешь…
Айвэн опешил. Она что, клеит его? Черт, что за нервы у этой девчонки?
— Ладно. Хватит тут торчать, и так задержались, — распорядился наемник, когда к нему вернулся дар речи. — Двигаем.
