Из мамой-оберегательного
– Я не хочу, чтобы ты лезла в мою жизнь! – патетично вещал Старшенький Маме.
Замер. Посмотрел на нее и… сам же заржал.
«Значит, не совсем еще идиёт, понимает», – подумала Мама.
– Сам-то понял, что только что ляпнул? – не сдержала улыбки Мама.
– Во-первых, пока что я лезу только в твой рюкзак, – не давая ее прервать, продолжила дальше, – и не надо мне рассказывать, что ты, наш «горячий эстонский парень», можешь пережить ночь в пустыне в это время года без спортивной кофты и футболки с длинным рукавом.
Старшенький закатил глаза.
– А во-вторых, – Мама разогнулась от рюкзака, – даже когда тебе будет тридцать-сорок-пятьдесят (нужное подчеркнуть), я все равно буду лезть тебе в жизнь… не факт, что я буду в нее вмешиваться – оно мне надо? – но лезть точно буду. Ты мой ребенок, я твоя мама и все!
В общем, у Мамы опять включилась функция «еврейская мама».
Вечно во все лезущая, вечно знающая, что ее ребенку будет лучше, вечно за детьми присматривающая.
Причем успевающая присматривать не только за своими, но и по необходимости и за чужими.
Правда, именно эта черта присутствует у каждой мамы в этой стране.
В общем, у Мамы продолжается все та же армейская эпопея, разящая ее прямо в душу и сердце.
Старшенькому пришло приглашение из армии приехать в тренировочную базу на двое суток для прохождения и сдачи нормативов, чтобы зачислили в те рода войск, которые он хочет.
Приглашение пришло опять по всем правилам с бесплатными билетиками и на автобус, и на поезд.
С координатами точки сбора возле железнодорожной станции и даже отдельным пунктиком в обращении настоятельно рекомендовали перед этим поспать не менее семи часов.
Мама особенно упирала на этот пунктик и в десять вечера погнала сына спать.
И скажите тогда, как могла она, Мама, успокоить себе нервы, кроме как проконтролировать, чтобы ребенок все с собой взял?
Тем более что армейская база находится на другом конце страны, еще и почти в пустыне.
В общем, Мама отстаивала каждый впихнутый носок в этом собирательном деле.
Правда, к ее глубочайшему сожалению, спортивные штаны отстоять так и не смогла.
Ребенок взял только две пары спортивных шорт.
Зато у Мамы теплилась надежда, что всунутые втихаря в рюкзак кофта, ветровка и длинно-рукавная футболка послужат, если что, дополнительным укрытием для подростковых сыночковых ног.
Встав в полшестого, проверив в очередной раз, чтобы из рюкзака втихушку от нее не вытащили отвоеванное с боем.
Накормила, напоила и с напутствиями «не позвонишь мне вечером сам – буду звонить до посинения уже я и пусть тебе будет стыдно» отправила сынулю в «большое путешествие».
Говорить ему о том, что уже к ночи при отсутствии с ним связи Мама поставит на уши полицию, армию и даже самолеты в небо, не стоит – он и так прекрасно знает.
Британские ученые как-то высказали версию, что еврейская мама перестает быть таковой, когда становится еврейской бабушкой.
Мама бы с этими учеными поспорила – еврейская мама вполне хорошо совмещает обе эти должности, потому что часто все еще еврейская мама становится уже еврейской же бабушкой.
