Калли присела рядом с Сайди и взяла ее за руку. Слух о том, что Лира сбежала, разнесся по всему племени, и столпившиеся вокруг Сородичи с любопытством наблюдали, как Валид и его сыновья – Лиго и Магнус – собираются на поиски. В глазах Валида сверкала угрюмая решимость.

– Валид, – сказал Урс. – Тебе нельзя уходить. Надо идти на юг.

– Я должен ее найти, – ответил Валид, помотав головой.

Урс злобно зыркнул на непрошеных зрителей.

– Ну, чего собрались! – рявкнул он, и люди поспешно разошлись. Разбившись на группки, они принялись за еду, время от времени бросая косые взгляды на своих вожаков.

К Урсу подбежал Грат.

– Мне только что сказали, – выдохнул он.

– Мы уходим, – заявил Валид.

– Я с вами, – сказал Грат.

– Нет, ты останешься здесь, – ледяным тоном велел ему Урс. – Валид, я не могу этого допустить.

– Пожалуйста, Валид, не оставляй меня одну! – взмолилась Сайди.

– Наша дочь пропала! – прикрикнул на нее Валид.

– Она ушла к калеке! Она сама так захотела, Валид, – закричала в ответ Сайди.

Грат вытаращил на нее глаза. Калли побледнела.

– Послушай, – с нажимом сказал Урс. Магнус и Лиго почтительно взглянули в лицо ловчему, и даже Валид встревожился, заслышав в голосе товарища суровые нотки. – Ты старший копейщик, и ты должен быть со своими людьми.

– Урс, она ушла прямо перед рассветом и, скорее всего, идет обратно по нашим следам. Прошло всего полдня. Через день-два мы ее нагоним, – возразил Валид.

– И что потом? Через два дня мы уже будем далеко. Нет, Валид, я не пущу тебя.

– Урс, не останавливай меня, – взмолился Валид.

Урс подошел к нему вплотную.

– Валид, – начал он. – Я знаю, как это больно – потерять ребенка. Я всем сердцем тебе сочувствую. И я обещаю тебе: летом, когда мы вернемся, ты соберешь всех мужчин, найдешь калеку, убьешь его, если он будет еще жив, и освободишь свою дочь.

Калли слушала его, окаменев от ужаса. Урс, казалось, совсем забыл, что она рядом.

– Но сейчас ничего не поделать. Твое место среди Сородичей. Среди охотников.

Опустив взгляд, Калли заметила, каким торжеством сверкнули глаза Сайди. Ненависть захлестнула Калли с головой, и она резко встала. Валид умоляюще посмотрел на нее и хотел было что-то сказать, но Калли ушла прочь, ни разу не обернувшись.

После обеда Сородичи выстроились в прежнем порядке и продолжили свой путь. Шумиха, поднявшаяся вокруг исчезновения Лиры, постепенно улеглась – Сородичи шли на зимовку, как делали испокон веков, и находили утешение в этом постоянстве.

Калли избегала встречаться взглядом с Сородичами. Она плелась, мрачно глядя себе под ноги. Если Лире повезет остаться в живых и найти Мора, они, может быть, переживут зиму. Но летом Сородичи выследят их и убьют ее сына. Так или иначе, он погибнет.

По дороге Лира то и дело оглядывалась – не покажется ли вдалеке отец.

Она в точности представляла, как все произойдет. На заре Сайди хватится дочери и, не теряя времени, оповестит об этом Валида. Взяв с собой Лиго, он бросится догонять ее, а тем временем Сородичи устроят привал.

Отец, конечно, будет метать громы и молнии, когда нагонит ее. Лира спокойно встретит его гнев и не будет противиться наказанию, но отец должен понять, что она не шутит и скорее погибнет, чем выйдет замуж за Грата.

Отец не позволит этому случиться.

Лира нарочно медлила, идя вдоль знакомого берега реки. Остановившись на послеполуденный отдых и перекусив, она повременила еще немного. Чем дальше она уйдет от племени, тем больше рассердится отец.

Она отыскала уютное местечко поближе к воде и принялась ждать. Накануне ночью она плохо спала, ноги гудели от усталости, и Лира, сама того не замечая, уснула, разморенная жарким солнцем.

Когда она проснулась, солнце уже закатилось, окрасив небо в ярко-оранжевые цвета. Девушка с ужасом поняла, что ей предстоит ночевать одной под открытым небом. Она быстро собрала хворост и развела костер на берегу ручья, сев к нему спиной. Перед ярким пламенем костра темнота отступила, и Лира, приободрившись, напомнила себе, что Мор все лето прожил совершенно один.

Ее разбудил волчий вой, раздавшийся неподалеку. Она подбросила веток в огонь и уставилась на пламя, обхватив колени руками. Впервые за целый день Лира задумалась о том, что с ней будет, если отец не придет.

Деникс нашла Ови на берегу реки. Она одиноко стояла у воды и смотрела на раздувшийся от недавних дождей поток, словно чего-то ждала. Деникс, не шелохнувшись, долго наблюдала за ней, потом окликнула по имени.

Жена и сестра Сайлекса обернулась, не ответив на приветствие ни жестом, ни словом.

– Мне сказали, что ты здесь, – сказала Деникс, подойдя ближе. – Я хочу поговорить с тобой.

Ови повернулась к воде.

– Неужели?

Деникс наморщила лоб. Ови всегда была для нее загадкой.

– Сайлекс сказал, ты знаешь, что я… беременна.

По реке проплыла ветка. Ови проводила ее глазами.

– Да, – вполголоса ответила она. – Он рассказал мне.

– Ови, мне очень стыдно. Я не хотела тебя обидеть.

– Я верю.

– Ови, поговори со мной. Ты на меня злишься?

Ови обернулась. Ее лицо оставалось непроницаемым.

– Я не злюсь на тебя. Какой в этом смысл? Сделанного не воротишь.

Как ни странно, Деникс охватило негодование.

– Я увела у тебя мужа и забеременела от него. Не думаю, что тебе все равно!

– Нет, не все равно, – слабым голосом отозвалась Ови. – Ты сделала мне подарок.

Деникс решила, что ослышалась.

– Подарок? – в недоумении переспросила она.

– Ты избавила меня от… Посмотри на реку, – сказала вдруг Ови. – Разве она не прекрасна в конце лета? Такая синяя и глубокая. Иногда я вижу, как по ней проплывают льдины. Наверное, река начинается там, где живет зима. Ты знаешь, что ребенком я упала в реку? Это случилось в конце лета, здесь, на этом самом месте, где глубокий омут. Я помню, как меня уносило течением и как онемело в воде тело. Не было ни страха, ни боли… Меня спас отец.

– Я тогда еще не родилась.

– Да, давно, – задумчиво протянула Ови. – Беззаботное было время. Не то что теперь, когда с трудом дотягиваешь до конца дня. Я так от всего устала.

– Сайлекс тревожится, как бы в племени не начался разброд, и тут многое зависит от тебя, Ови. Вы никогда не спали как муж и жена. Если ты объявишь, что не возражаешь против меня, люди спокойнее воспримут известие о моей беременности.

Уголки губ Ови насмешливо дернулись.

– Ну что ж, ладно. Не вижу в этом ничего плохого.

Деникс закивала.

– Спасибо тебе. Может…

– А теперь я хочу побыть одна, – перебила ее Ови. – Хочу посмотреть на реку.

– Ладно. Извини, что потревожила.

С этими словами Деникс удалилась.

Именно одиночества, одиночества и покоя хотелось Ови больше всего на свете. Она разделась и, зайдя по колено в ледяную воду, вздрогнула. Постояв на месте, шагнула вперед. Тело начинало неметь, а Ови заходила все глубже и глубже, чувствуя, как течение подхватывает ее и несет, несет…

На следующий день Лира бросила в костер мокрых веток, от которых повалил густой черный дым, хорошо заметный издалека. Теперь отец будет точно знать, где ее искать. Но время шло, Валид не появлялся, и Лира отважилась пойти дальше на север, решив дойди до неглубоких пещер, в которых Сородичи останавливались на ночлег. Лира добралась до них засветло, успела собрать хворосту и развести костер. Еда в отцовской котомке стремительно убывала. Перекусив, девушка заползла в каменную нишу и, закрыв лицо руками, горько зарыдала.

Проснувшись, она очутилась перед выбором: идти на север, к летнему поселению, и отыскать Мора – или попытаться нагнать Сородичей; в таком случае ей придется в одиночку пройти вдоль долины, где живет Орда. Так или иначе, запасы еды подойдут к концу, а охотиться она не умеет. Разве что на деревьях вдоль берега еще остались плоды.

Теперь Лира всерьез сомневалась, что отец поддержит ее и не выдаст за Грата. Ведь он не пришел за ней! Пригорюнившись, она вспоминала, как в детстве пела отцу песни, сидя у него на коленях. Подумав о матери, Лира залилась горькими слезами: наверное, Сайди не пустила отца на поиски.

Наконец Лира приняла решение и пошла на север. Вот Мор обрадуется ее неожиданному появлению!..

А ведь им придется вместе зимовать. Возможно, даже в пещере Беллы. По сути, он станет ее мужем вместо Грата.

А почему бы и нет? Не надо искать одобрения совета, ждать, пока тебя сбудут с рук, как залежалую шкуру…

Лира окинула мысленным взором свою жизнь. Мор незаметно присутствовал во всех воспоминаниях, как цветы, вплетенные в браслет из трав на ее запястье. Он был добрым и внимательным человеком, как ее отец, мудрым не по годам.

Когда Сородичи вернутся, никому не вздумается выдать ее за Грата, потому что она уже будет замужем.

Да.

Придумав на ходу веселую мелодию, она тихонько запела, вплетая в напев слова «Мор» и «свадьба». Вдали от Сайди она больше не сдерживала свои чувства. Она шла к Мору, чтобы стать его женой.

Из лесу донесся громкий треск, и Лира резко умолкла. Земли Орды лежали далеко к югу, но всем было известно, что кровожадные охотники за людьми могут прятаться где угодно, подстерегая одиноких и беззащитных. Ее соплеменники далеко, здесь она совсем одна… Впереди, в чаще, хрустнула ветка, шевельнулось что-то огромное и черное. Лира похолодела. Из листвы на нее холодно смотрел крупный олень с ветвистыми рогами; рядом паслись несколько самок помельче. Девушка с облегчением вздохнула. Просто стадо оленей. Ничего страшного.

Внезапно вспомнились слова отца: олени – стадные животные, за которыми охотятся хищники.

Оставаться опасно.

Лира бросилась бежать. Ужас гнал ее вперед, словно лев, преследующий добычу. Ей чудилось, будто по пятам несутся волки и медведи в вихре окровавленных клыков и когтей. Она хотела обратно к отцу, братьям, племени. К Мору.

Выбившись из сил, Лира соорудила шалаш, заползла внутрь и свернулась калачиком. Ее била дрожь. Потрескивание костра не принесло желанного облегчения, как и мысли о Море. Ничто, даже долгожданная встреча с любимым человеком, не стоило того, чтобы оказаться одной в глуши.

Она допустила роковую ошибку.

Всю ночь Лира не смыкала глаз, вздрагивая от малейшего шороха и пугаясь скачущих теней, принимая их за живых тварей. С наступлением дня она отправилась в путь, всеми помыслами устремившись к Мору. Петь ей не хотелось.

На следующий день она вновь оказалась перед выбором. Ручей поворачивал влево, но Сородичи всегда ходили напрямик. Отец говорил, что если идти вдоль берега, то рано или поздно выйдешь обратно на тропу, однако Сородичи предпочитали обойтись один день без воды, но срезать путь. Женщины заранее вымачивали шкуры в ручье и по дороге выжимали из них воду, если дети просили пить.

Потерплю, подумала Лира, главное – поскорее добраться до летнего поселения. Хуже всего то, что придется идти по открытой местности. Одна посреди поля, желтеющего под высоким безоблачным небом, Лира могла стать легкой добычей хищников.

Девушка размеренно шагала по густой траве, местами доходившей ей до колен. Решив посмотреть, далеко ли она ушла от ручья, Лира обернулась и ахнула. Вдалеке маячили три мужских силуэта. Отец с братьями?.. Лира прикрыла глаза рукой и вгляделась.

Нет, это не Сородичи. Одежды на них почти никакой, только набедренные повязки, у всех троих дубинки и копья. И они бежали. Прямо на нее. Лица их чернели, словно вымазанные грязью и сажей.

Лира догадалась, что это за люди.

Собака не спускала взгляда с рук Мора. За лето они играли в эту игру бессчетное количество раз, и Собаке не терпелось сыграть еще раз, не терпелось заслужить похвалу хозяина и получить угощение.

Сегодня Мор впервые будет охотиться по-новому, с Собакой. С ее помощью он надеялся значительно пополнить запасы мяса, прежде чем наступит зима и стада уйдут на юг.

Мор не забыл, как олени в панике шарахнулись и поскакали прямо на него, когда Собака, тогда всего-навсего щенок-переросток, влетела в самую гущу стада. Теперь она бегала не хуже взрослого волка и наверняка посеет хаос среди оленей.

Не достигнув и годовалого возраста, Собака была намного крупнее обычного волка.

В пятидесяти шагах от того места, где затаились Мор и Собака, мирно паслись несколько оленей, должно быть, отбившиеся от стада. Мор все лето готовил Собаку к сегодняшнему дню, обучая ее понимать не только команды, отданные голосом, но и жесты.

План был таков: Собака обойдет оленей с левой стороны и набросится на них. Перепуганные олени побегут прямо на Мора. Он выскочит из засады и, если повезет, уложит первого с одного удара.

Собака застыла в ожидании команды, не слыша и не видя пасущихся оленей. Мор поднял левую руку, и Собака выжидающе приоткрыла пасть. Мор показал: «Гуляй!»

Собака рванулась прочь, оборачиваясь на бегу. Мор вскинул руку. «Сидеть!»

Собака остановилась и села, повернув голову к хозяину. И тут ее носа коснулся знакомый запах, и она дернулась, заметив оленей.

– Нет, еще рано, – шепнул Мор.

Казалось, Собака совсем забыла про хозяина. Она неотрывно следила за ничего не подозревающими оленями.

– Сидеть! – сурово крикнул Мор.

Олени, все как один, удивленно подняли головы. Этого Собака не могла вынести: позабыв обо всем, чему ее учили, она с нескрываемым восторгом бросилась вперед.

Мор с отчаянием наблюдал, как олени, мотнув рогами, понеслись в противоположном от него направлении.

Прошло немало времени, прежде чем Собака, вывалив язык из пасти, с радостным видом помчалась к хозяину. Внезапно она встала как вкопанная, прижала уши к голове и поджала хвост.

– Да-да. Я очень сержусь, – выбранил ее Мор.

Они вернулись в пещеру и поужинали тем, что у них оставалось после очередного визита к ледяной стене. Собака, почуяв, что хозяин недоволен, прилегла рядом и положила голову ему на колени. Наконец он сдался и погладил ее, с грустью размышляя о сегодняшней неудаче. Придется завтра выйти на то же место и повторить все сначала. Может быть, запах оленей поможет Собаке понять, что от нее требуется.

Собака непременно должна слушаться его, иначе их запасы мяса иссякнут задолго до того, как закончится зима.

Деникс присела у костра рядом с Бракхом.

– С тех пор, как мы нашли на берегу ее одежду, прошло три дня. Боюсь, Ови утонула.

Бракх горестно поджал губы.

– Я вырос рядом с ней. Она была мне как старшая сестра.

Деникс покивала.

– Я помню о ней только хорошее. Но я никогда не считала, что она подходящая пара для Сайлекса.

– Твоя правда.

– Сайлекс сказал мне, где их искать, – к северу от земель Сородичей, у ручья. С рассветом я переберусь на тот берег и сообщу печальные вести.

– Остерегайся реки.

– Я перейду вброд.

– Ума не приложу, почему Ови купалась в плесе, где такое коварное течение, – помолчав, сказал Бракх. – Мне кажется, это было совсем не случайно.

– Нам никогда не понять Ови до конца, – рискнула предположить Деникс.

– Наверное, – ответил Бракх, всматриваясь в огонь.

Ничто не омрачало путешествия Сородичей на юг, кроме бегства Лиры. Они благополучно миновали место слияния двух рек, отмечавшее начало владений Орды, и Урс повел охотников на поиски дичи, отправив следопытов вперед. Вскоре один из следопытов – Грат – вернулся. Урс понял это по шепотку, пронесшемуся среди охотников. Отлично, значит, сегодня у них будет свежее мясо.

Грат запыхался, вид у него был загнанный. На его щеках, заросших густой черной бородой, ярко розовели островки гладкой безволосой кожи – следы углей, вылетевших из рожка Мора. Урс поймал себя на том, что снова пялится на шрамы от ожогов, но что-то в лице Грата заставило его напрячься. Очевидно, речь пойдет не об олене.

– Орда, – выпалил Грат.

Урс содрогнулся и непроизвольно сжал копье.

– Где?

– Впереди, на поляне. Далеко отсюда.

– Сколько их? – спросил Валид, побледнев.

– Четверо, – ответил Грат, показав четыре пальца.

– Всего четверо? – переспросил Урс.

Грат кивнул.

– Они меня не заметили, – прибавил он.

Урс и Валид переглянулись.

– Нас гораздо больше, – осторожно заметил Валид, трижды показав раскрытую пятерню.

– Это страшные люди, – ответил Урс.

Грат хмуро переводил взгляд с копейщика на ловчего и обратно.

– Ты считаешь, мы должны на них напасть, – утвердительно произнес Урс.

– Да! – От нетерпения Грат даже подскочил. – Давайте их прикончим. Я чуть было сам на них не набросился!

– Их всего лишь четверо, – напомнил Валид.

– Ты тоже так считаешь, копейщик? Что мы должны напасть?

– Они подстерегли наших охотников и убили их, – сурово напомнил Валид.

Урс помолчал, раздумывая. Валид и Грат взирали на него, не отводя глаз, Валид – почтительно, Грат – с нескрываемым нетерпением.

– Хорошо, – решительно сказал Урс. – Созывайте мужчин. Мы расправимся с этими дикарями.

Собака приглушенно зарычала, напряженно всматриваясь перед собой.

– В чем дело? – спросил Мор. Он проследил за ее взглядом, но в кустах на том берегу ручья ничего не было. И тем не менее Собака не переставала рычать.

Может, лев? Мор покрепче сжал копье и пожалел, что оставил дубинку в пещере.

И вдруг, словно по команде, из зарослей вышли трое мужчин. Каждый держал в руке тяжелую дубинку. Мор резко вдохнул от неожиданности, но не испугался незнакомцев. Вид у них был слегка растерянный, а лица не начернены. Они не были похожи на дикарей из Орды.

– Теплого лета, – спокойно приветствовал незнакомцев Мор. – Я из племени Сородичей.

Мужчины переглянулись, но оружия, как полагалось, не сложили. Скорее всего, они не были знакомы с этим обычаем. Подойдя к самой кромке воды на том берегу, они остановились.

– Мы – Волколюди, – нехотя ответил самый старший из них. Все трое, как зачарованные, не сводили глаз с волка, покорно сидящего у ног Сородича.

Собака, застыв на месте, не спускала напряженного взгляда с незнакомцев. Как только первый из них ступил в воду, чтобы перейти ручей, Собака вскочила на ноги, а когда за ним двинулись остальные, угрожающе зарычала, что их заметно обескуражило.

– Она вас не тронет, – заверил их Мор. – Сидеть!

Собака села, но ее взгляд был прикован к стоявшим в воде мужчинам.

Те снова переглянулись между собой, перешли ручей вброд и остановились в десяти шагах от Мора. Все трое были очень бледны и как-то по-особенному сосредоточены.

Внезапно Мор понял, зачем они пришли.

Они смотрели на Мора во все глаза, а он смотрел на них. Рычание Собаки стихло и теперь было слышно только Мору. Незнакомцы пришли с дубинками. У него с собой было только копье. Один бросок – и он останется без оружия.

Но Собаку он в обиду не даст.

Мор прокашлялся.

– Со мной такое было раньше. – Его голос звучал на удивление ровно. – Один человек по имени Грат и другой человек по имени Винко пришли убить меня. Грат был настроен решительно и собирался довести дело до конца, но Винко не хотел убивать. Вы трое похожи на Винко. Вам нелегко будет завершить то, для чего вы сюда пришли.

Мужчины как будто очнулись, услышав его слова.

– Зачем вы пришли, Волколюди?

– Не слушайте его, – шепнул старший. – Он – гиена.

Двое других кивнули, и все трое двинулись на Мора.

Не робкого десятка, совершенно не к месту отметил про себя Мор и приготовился смертельно ранить копьем одного из нападавших.

Он вскинул руку, и в этот момент Собака не выдержала и рванулась вперед, насколько хватило поводка, рыча и лязгая зубами с такой неукротимой яростью, что нападавшие в испуге отпрянули. Один из них споткнулся и упал. Мор, приободрившись, шагнул вперед, и Собака еще ближе подскочила к упавшему.

Распростершись в грязи, тот в смертельном ужасе взирал на исполинского волка, который готов был вцепиться ему в глотку.

Мор крепко держал веревку, давая упавшему осознать, что он на волосок от смерти. Собака рвалась и рычала, обезумев от ярости. Двое других мужчин отступили и зашли по колено в ручей, откуда с ужасом наблюдали за происходящим.

– Собака! Сидеть! – вновь скомандовал Мор.

– Пожалуйста, – выкрикнул Сайлекс, – пощади моего сына!

Собака утихомирилась и села, оскалив клыки. Шерсть на ее загривке по-прежнему стояла дыбом. Мор бросил на нее взгляд, полный изумления. Он-то всегда считал, что это он должен заботиться о ней, как о беззащитном ребенке, но, оказывается, и Собака могла пустить в ход клыки и когти, чтобы встать на его защиту.

– Я еще раз спрашиваю, – повысил голос Мор, – зачем вы пришли. Если не скажете, я заколю этого человека копьем, а потом спущу волчицу, и она растерзает вас прежде, чем вы успеете добежать до леса.

Лира шла всю ночь напролет, спотыкаясь о невидимые корни. Орда была куда страшнее любого дикого зверя. Девушка не понимала, где она и что произошло. Слева от нее должен журчать ручей в окружении скал и деревьев, но повсюду, куда ни глянь, расстилалась равнина.

Надо найти ручей. Следуя по течению, можно выйти к летнему поселению Сородичей.

Пологие холмы, пересекавшие равнину, были покрыты редкой чахлой травой. Лира на ходу доела остатки еды и с тревогой взглянула на небосвод. Солнце неуклонно поднималось все выше. При других обстоятельствах Лира только порадовалась бы погожему деньку, но сегодня ей казалось, что солнце, как и ночь, несет погибель.

Взойдя на вершину холма, она замерла.

На равнине вновь появились трое мужчин с начерненными лицами.

Они приближались.