38. Лилли

– Да, я предложил ей пятнадцать тысяч долларов, чтобы она сыграла роль Билли, но не в фильме. В твоей жизни.

Признание Мило произвело на меня эффект апперкота. Это было состояние боксера после удара, когда он падает посреди ринга. Мило воспользовался моим замешательством, чтобы оправдаться:

– Понимаю, это кажется безумием, но ведь это сработало, Том! Я не мог сидеть сложа руки. Нужно было действовать на тебя электрошоком, причем достаточно мощным, чтобы заставить тебя реагировать. Это была последняя карта, которой я мог сыграть, чтобы вытащить тебя из ямы.

Ошарашенный, я слушал, не понимая.

Билли всего лишь актриса? Вся эта авантюра – просто манипуляция? Неужели я дал себя провести?

– Нет, я тебе не верю, – сказал я. – Это не выдерживает никакой критики! Помимо внешнего сходства есть много доказательств существования Билли.

– Каких?

– Татуировка, к примеру.

– Она фальшивая. Это временная надпись, выполненная гримером на студии.

– Она знала все о жизни Билли.

– Я заставил Лилли прочесть все твои романы, и она разобрала их по косточкам. Я не давал ей пароль от твоего ноутбука, но она получила доступ к биографиям твоих персонажей.

– Ты-то сам как их раздобыл?

– Я заплатил хакеру, чтобы он взломал твою машину.

– Ты настоящий мерзавец!

– Нет, я твой друг!

Он мог говорить что угодно, я все равно ему не верил.

– Но ты же сам повез меня к психиатру, чтобы меня насильно упрятали в психиатрическую больницу!

– Я заранее знал: если мой план сработает, ты отреагируешь именно так и попытаешься сбежать.

Перед моим мысленным взором появились отчетливые картины того, что я прожил вместе с Билли. Я тщательно изучил каждую, надеясь найти противоречия в словах Мило.

– Подожди! Она сумела починить «Бугатти», когда машина сломалась! Кто ее этому научил, если не братья-автомеханики?

Мой друг мгновенно ответил:

– Я всего лишь отсоединил один проводок. Мы заранее обо всем договорились, чтобы этот трюк окончательно развеял твои сомнения. Не старайся: есть только одна деталь, которая могла бы ее выдать, но ты, к счастью, не обратил на нее внимания.

– И что это за деталь?

– Билли левша, а Лилли правша. Совсем просто, да?

Вот тут память подвела меня. Невозможно определить, говорит ли он мне правду.

– Твои объяснения вполне правдоподобные, но ты сам загнал себя в угол. Что ты скажешь о болезни Билли?

– Когда вы приехали в Мексику, все пошло быстрее, – продолжал каяться Мило. – Хотя ты все еще не мог писать, было очевидно, что тебе стало лучше. И главное, между тобой и этой девушкой что-то происходило. Не признаваясь самим себе, вы начали друг в друга влюбляться. В этот момент я уже подумал было открыть тебе правду, но Лилли настояла на том, что нужно продолжать. Это ей пришла в голову идея мизансцены с болезнью.

Я оказался в абсолютном тумане.

– Но ради чего?

– Она любила тебя, чудак человек! Она хотела твоего счастья: чтобы ты снова начал писать и смог еще раз завоевать Аврору. И это ей удалось!

– То есть седые волосы – это была…

– …краска.

– А чернила во рту?

– Содержимое одного баллончика для авторучки, которое Лилли вылила под язык.

– А как же результаты анализов там, в Мексике? Целлюлоза, обнаруженная в ее теле?

– Мы все это выдумали, Том. Доктору Филипсону оставалось три месяца до выхода на пенсию. Я сказал ему, что ты мой друг и я хочу тебя разыграть. Он так скучал в своем медпункте, что этот розыгрыш его позабавил. Но как случается с любыми планами, вмешался господин Случай. Аврора предложила тебе показать Билли профессору Клузо…

– Клузо никогда бы не пошел на такой обман. В Париже Билли ничего не симулировала. Она едва не умерла, я в этом уверен.

– Ты прав, но именно в этот момент произошло нечто невероятное, Том! Лилли действительно была больна, хотя сама об этом не подозревала. Клузо диагностировал у нее миксому сердца. В каком-то смысле я спас вас обоих.

– А книгу, которую ты несколько недель искал по всему свету?

– Происходящее вышло из-под моего контроля, – признал Мило. – Кароль ни о чем не знала и искренне верила во всю эту историю. Это она проявила инициативу. А я ей только подыгра…

Он не успел закончить фразу, потому что удар моего кулака отправил его в партер.

– Ты не имел права это делать!

– Спасать тебя? – спросил он, поднимаясь на ноги. – Нет, это было не право, это был мой долг.

– Но не любой ценой!

– Именно что любой ценой.

Мило вытер струйку крови, потекшую из разбитого рта, и твердо сказал:

– На моем месте ты поступил бы так же. Чтобы защитить Кароль, ты без колебаний совершил убийство, поэтому не тебе учить меня! Это история нашей жизни, Том! Как только один из нас слабеет, двое других приходят ему на помощь. Только поэтому мы трое еще держимся. Ты вытащил меня с улицы. Без тебя я бы все еще сидел в тюрьме, а не женился на женщине, которую люблю. Без тебя Кароль, вероятно, уже повесилась бы, а не готовилась стать матерью. А ты? Где был бы сейчас ты, если бы мы позволили тебе разрушить себя? В психиатрической клинике? Или в могиле?

Через матовые стекла проникал белесый свет. Я оставил его вопрос без ответа. В данную минуту меня заботило совершенно другое.

– Что стало с этой девушкой?

– С Лилли? Понятия не имею. Я отдал ей деньги, и она исчезла из моей жизни. Думаю, Лилли уехала из Лос-Анджелеса. Раньше она работала по выходным в ночном клубе на Сансет-трип. Я туда ездил, но ее там никто больше не видел.

– Как ее фамилия?

– Не знаю! Я даже не уверен, что ее на самом деле зовут Лилли.

– Другой информации у тебя нет?

– Послушай, я понимаю, что тебе хочется ее найти. Но женщина, которую ты ищешь, всего лишь второсортная актриса, официантка в стриптиз-клубе, а не та Билли, которую ты любил.

– Оставь эти советы при себе. Так ты в самом деле больше ничего о ней не знаешь?

– Нет. Мне жаль, но скажу тебе одно: если бы я должен был сделать это снова, я бы повторил это и десять раз.

Я вышел из ангара, удрученный признаниями Мило, и прошел несколько шагов по деревянному настилу, уходящему в озеро. Равнодушные к людским страданиям белые лебеди плавали среди диких ирисов.

Я забрал машину со стоянки и проехал вдоль берега до Санта-Моники, а потом углубился в город. В моей голове все перемешалось, мне казалось, что я еду без всякой цели. Я пересек Инглвуд, проехал по Ван-Несс-авеню и Вермонт-авеню и лишь потом понял, что невидимая сила довела меня почти до квартала моего детства.

Я остановил машину возле вазонов для цветов, в которых еще в мое время не было ничего, кроме окурков и пустых банок.

У подножия блочных башен все изменилось и не изменилось ничего. Все такие же парни играли в баскетбол на асфальте, другие тем временем подпирали стены, дожидаясь, пока что-нибудь произойдет. На долю секунды я действительно поверил, что один из них крикнет мне:

– Эй, мистер Фрик!

Но я стал чужим, и никто меня не дразнил.

Я прошел вдоль баскетбольной площадки, огороженной сеткой, до паркинга. «Мое» дерево было на своем месте. Оно захирело, листвы стало еще меньше, но оно продолжало стоять. Как прежде, я сел на сухую траву, прислонившись спиной к стволу.

В это мгновение на парковку влетел «Мини-Купер» и остановился, захватив два места. Кароль в свадебном платье вышла из машины. Я видел, что она идет ко мне, держа в правой руке большую спортивную сумку, а в левой – красивый белый шлейф, который она старалась не испачкать.

– Гля! На парковке свадьба! – крикнул один из шутников со спортивной площадки.

Его «коллеги» какое-то время понаблюдали за происходящим, но потом вернулись к игре.

Кароль подошла ко мне вплотную.

– Привет, Том.

– Привет, но ты, по-моему, ошиблась с датой. Сегодня не день моего рождения.

Она едва заметно улыбнулась, и тут же по ее щеке покатилась слезинка.

– Мило мне все рассказал неделю назад. Клянусь тебе, что до этого я ничего не знала, – объяснила Кароль, садясь на невысокую стену парковки.

– Прости, что испортил тебе свадьбу.

– Ничего страшного. Как ты себя чувствуешь?

– Как человек, который понимает, что его дергали за ниточки как марионетку.

Кароль вытащила пачку сигарет, но я остановил ее:

– Ты что, с ума сошла? Позволь тебе напомнить, что ты беременна.

– Тогда прекрати нести чушь! Ты не должен так это воспринимать.

– А как, по-твоему, я должен к этому относиться? Меня провели, вот и все. И кто? Мой лучший друг.

– Послушай, я видела, как эта девушка вела себя с тобой. Поверь, она не изображала чувства к тебе.

– Нет, но это были чувства по тарифу. Пятнадцать тысяч долларов, не так ли?

– Не преувеличивай, прошу тебя! Мило никогда не просил ее спать с тобой!

– В любом случае, она поспешила смыться, как только ее контракт закончился!

– Поставь себя на ее место. Ты думаешь, ей было легко изображать героиню твоего романа? С ее точки зрения, ты влюбился в персонаж, в женщину, которой она на самом деле не была.

В словах Кароль был резон. В кого я все-таки влюбился? В персонаж, который я сам создал и которым, как марионеткой, управлял Мило? В неудавшуюся актрису, для которой эта роль стала главной в жизни? Ни в ту, ни в другую, честно говоря. Я влюбился в девушку, которая посреди мексиканской пустыни заставила меня осознать, что в ее присутствии все имело больше вкуса, сочности и цвета.

– Ты должен найти ее, Том, иначе ты будешь сожалеть об этом до конца твоих дней.

Я покачал головой:

– Это невозможно. Мы потеряли ее след и даже не знаем, как ее фамилия.

– Поищи аргументы повесомее.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Видишь ли, я тоже никогда не буду счастлива, зная, что ты несчастен.

По голосу Кароль я почувствовал, насколько искренними были ее слова.

– Поэтому я принесла тебе вот это.

Она нагнулась к сумке и протянула мне рубашку, испачканную кровью.

– Милый подарок, но я бы предпочел ноутбук, – сказал я, пытаясь снять напряжение.

Кароль не сумела сдержать улыбку, а потом объяснила:

– Ты помнишь то утро, когда я приехала к тебе вместе с Мило и ты впервые рассказал нам о Билли? Твой дом был в беспорядке, на террасе все было перевернуто вверх дном. На стекле и на твоей одежде была кровь…

– Да, это было после того, как Билли разрезала себе ладонь.

– В тот момент я очень встревожилась, увидев кровь. Я навоображала себе всякие ужасы, не сомневалась, что ты убил или ранил кого-то. Поэтому на следующий день я вернулась в твой дом и замыла все следы. В ванной комнате я нашла эту окровавленную рубашку. Ее я забрала с собой, чтобы она не попала в руки дознавателей при возможном расследовании. Я с ней не расставалась, поэтому, когда Мило открыл мне правду, я отнесла ее в лабораторию, чтобы взять образцы ДНК. Я проверила результаты по базам и…

Кароль выдержала эффектную паузу и достала из сумки картонную папку.

– …сообщаю тебе, что твоя подружка правонарушительница еще та.

Я открыл папку и сразу увидел ксерокопию досье с грифом ФБР. Кароль прокомментировала его:

– Ее зовут Лилли Остин, она родилась в 1984 году в Окленде. За последние пять лет ее дважды арестовывали. Ничего серьезного. Первый раз ее арестовали за «неподчинение агенту» в 2006-м во время демонстрации за свободу абортов, а другой раз – в 2009-м за то, что она курила косячок в парке.

– И этого достаточно, чтобы на нее завели досье?

– Я вижу, ты не слишком часто смотришь сериал «C.S.I.: Место преступления», верно? Полиция Лос-Анджелеса систематически отбирает образцы ДНК у арестованных или подозреваемых в совершении некоторых правонарушений. Если это тебя успокоит, то ты тоже член клуба.

– Ты знаешь ее новый адрес?

– Нет, но я направила поисковый запрос, и вот что я выяснила.

Она протянула мне листок бумаги. Это были данные о зачислении Лилли в университет Брауна на текущий учебный год.

– Она снова изучает литературу и драматургию, – объяснила Кароль.

– Но как ее могли принять в этот университет? Это один из лучших факультетов страны…

– Я туда позвонила. Ее приняли на подготовительные курсы. Лилли последние месяцы явно много занималась, так как получила великолепные оценки на предварительных экзаменах.

Я смотрел на два документа, которые объединяла не знакомая мне Лилли Остин, постепенно материализуясь у меня на глазах.

– Думаю, мне пора вернуться к гостям, – сказала Кароль, глядя на часы. – А тебе – самое время найти кое-кого.

В следующий понедельник первым же рейсом я вылетел в Бостон и в шестнадцать часов уже был в столице Массачусетса, арендовал в аэропорту машину и взял курс на Провиденс.

В кампусе университета Брауна выстроились импозантные здания из красного кирпича, окруженные зеленеющими лужайками. Для многих студентов это был конец учебного дня. Перед отъездом я нашел в интернете расписание курса, на котором училась Лилли, и с бьющимся сердцем ждал под дверями аудитории, где заканчивалась лекция.

Встав так, чтобы она меня не заметила, я увидел, как она выходит из зала вместе с другими студентами. Мне потребовалось некоторое время, чтобы узнать ее. Она подстригла волосы, и их цвет стал более насыщенным. Лилли была одета очень сдержанно: в серую короткую юбку, черные колготки, водолазку и приталенный пиджак. Кепи из твида дополняло ансамбль, придавая ей вид лондонской девушки. Я был твердо намерен заговорить с ней, но решил дождаться, пока она останется одна. Я пошел следом за ее компанией – два парня и еще одна девушка – в кафе рядом со зданием факультета. Лилли пила чай и оживленно спорила с одним из студентов. Утонченный тип, и к тому же красавчик. Чем больше я на нее смотрел, тем больше Лилли казалась мне похорошевшей и безмятежной. Возобновив учебу вдали от Лос-Анджелеса, она как будто нашла равновесие. Некоторым это удается – начать жизнь сначала. А я мог только продолжать собственную.

Я вышел из кафе, так и не показавшись ей на глаза, и вернулся к машине, удрученный этим погружением в студенческий мир. Разумеется, я был рад узнать, что Лилли всем довольна, но молодая женщина, которую я увидел, уже не была «моей» Билли. Она явно перевернула страницу. Увидев, как она разговаривает с двадцатилетним парнем, я почувствовал себя старым. В конце концов, вполне вероятно, что десять лет разницы были не столь уж незначительной преградой.

По дороге в аэропорт я говорил себе, что съездил впустую. Хуже того, как фотограф, не ухвативший уходящую натуру, я упустил решающий момент, который мог вернуть в мою жизнь смех и свет…

Сидя в самолете, который нес меня в Лос-Анджелес, я включил ноутбук.

Может быть, я всего лишь на середине моего жизненного пути, но я уже знал, что больше никогда не встречу такую девушку, как Билли, которая за несколько недель сумела заставить меня поверить в невероятное и позволила покинуть опасную страну, где реки берут начало в отчаянии и впадают в пропасть страдания.

Мое приключение с Билли закончилось, но я не хотел забывать ни один эпизод. Я должен был рассказать нашу историю. Историю для тех, кому повезло один раз в жизни узнать любовь, кто проживал ее сейчас или надеялся встретить завтра.

Я открыл новый документ в текстовом редакторе и дал ему название моего будущего романа: «Бумажная девушка».

В течение пяти часов полета я сразу написал первую главу. Она начиналась так:

– Том, открой мне!

Крик, подхваченный ветром, остался без ответа.

– Том! Это я, Мило. Я знаю, что ты здесь. Выходи из своего логова, черт возьми!

Уже больше пяти минут Мило Ломбардо без остановки колотил по деревянным ставням, выходившим на террасу дома его лучшего друга.

– Том, открывай! Или я выломаю дверь! Ты знаешь, что я на это способен!