Притча

В ДРЕВНИЕ годы жил один святой человек. Святость его была так велика, что ей удивлялись даже Ангелы и сходили нарочито с неба, чтобы посмотреть, как, живя на земле, можно так уподобляться Богу. А он жил просто, распространяя вокруг себя добро, как звезда распространяет свет, как цветок распространяет аромат, сам этого не замечая. Каждый день его жизни можно определить двумя словами: он благотворил и прощал. Никогда об этом ни слова он не говорил, но это выражалось в его улыбке, в его приветливости, добродушии и ежечасной благотворительности.

И сказали Ангелы Богу: «Господи, даруй ему дар чудес»!

— Я согласен. Спросите у него, чего он хочет, — отвечал Господь.

И спросили Ангелы святого: «Желаешь ли ты прикосновением твоих рук подавать больным здоровье?»

— Нет, — отвечал святой. — Пусть лучше Сам Господь творит это.

— Не желаешь ли ты иметь такой дар слова, силою которого ты обращал бы грешников на путь истины и добра?

— Нет, — сказал святой, — это дело Ангелов, а не слабого человека; я молюсь об обращении грешников, а не обращаю.

— Может быть, ты хочешь сделаться образцом терпения, привлекать к себе сиянием добродетелей и этим прославлять Бога?

— Нет, — сказал святой, — привлекая к себе внимание других, я тем буду отвлекать их от Бога: у Господа же много других средств к прославлению Себя.

— Но чего же ты наконец хочешь? — спросили Ангелы.

Святой отвечал с улыбкой:

— Чего мне хотеть? Да не лишит меня Господь милости Своей! С нею у меня будет все.

Но Ангелы продолжали настаивать:

— Все-таки нужно, чтобы ты испросил себе дар чудес, или мы дадим тебе его насильно.

— Хорошо, — ответил святой, — я хочу творить добро так, чтобы самому о том не ведать.

Смущенные этой просьбой, Ангелы стали советоваться между собой и остановились на том, чтобы тень святого и позади и по сторонам его, невидимая им, имела дар исцелять больных, облегчать скорби и утешать печали. Так и было.

Когда проходил святой, его тень, отражаясь по сторонам и позади него, покрывала зеленью утоптанные дороги, украшала цветами увядшие растения, возвращала чистую воду иссохшим ручьям, свежий цвет лица — бледным малюткам и тихую радость плачущим матерям.

А святой по-прежнему просто проходил свою жизнь, распространяя вокруг себя добро, как звезда испускает свет, как цветок — аромат, сам этого не зная. И народ, почитая его смирение, молча следовал за ним, ничего не говоря ему о чудесах его, и, забыв даже настоящее его имя, стал называть его «святою тенью».

Если мы будем жить свято, то доброе назидание, подобно тени, повсюду будет следовать за нами и везде творить чудеса, о которых мы узнаем только в день суда.

Заимствовано из «Руководства для сельской паствы», № 11, март 1884 г., стр. 255-267

ПРИВЕДЕМ здесь следующий весьма назидательный рассказ о силе примера. Неверующий и отрицатель всего святого раз шел утром — из своего дома. Это было зимой после снежной метели, когда улица занесена была снегом — и нужно было много работать ногами, чтобы проложить себе дорогу. Вдруг он замечает, что и девятилетний сынишка, несмотря на глубокий снег, следует за ним. «Что ты делаешь, — закричал отец, — ты не можешь сегодня идти за мной». Но мальчик отвечал весело и живо: «Я ставлю ногу с точностию в твои следы, и мне идется легко». Ребенок и не предчувствовал, что этими словами вызвал в груди отца целую бурю. «Что, если дитя это в точности пойдет по моим следам, — думал отец, — куда приведут его мои следы, если он пойдет за мной, как пошел ныне, и куда оба мы придем с сыном?» От таких мыслей отец пришел в трепет, тогда как прежде никогда не ощущал беспокойства за свою душу и свой образ действий. Закончились эти беспокойные часы тем, что отец мог впоследствии сказать своему сыну: «Следуй за мною, потому что я следую за Христом».

Воскресное чтение

«СКАЖУТ: как же тогда исполнится Христово слово: тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех (Мф. 5, 16)? — Не заботьтесь: слово Христово исполнится само собою и не потребует вашей помощи. Сказано: да просветится свет ваш, сам собою, естественно, как светит всякий свет; а не сказано: выставляйте напоказ свет ваш. Добрые дела суть дела света по естеству: делайте тайно — свет просияет, когда и сколько повелит Бог и Светодавец. Беда в том, если делаете дела темные, злые: от сих, конечно, нет и не будет света, и Бог не будет ими прославлен».

Филарет, митрополит Московский

I. ДВА старца, жившие в пустыне, просили Бога открыть им, угодны ли сколько-нибудь Ему подвиги их. И они были извещены, что еще не сравнились в святости с простолюдином Евхаристом и женой его Марией, живущими близ Египта. Иноки пошли отыскивать этих людей и скоро нашли их. Евхарист принял странников, умыл им ноги и предложил вкусить пищи. «Нет, — сказали монахи, — ты сначала поведай свои добрые дела — мы ради сего духовного брашна и пришли к тебе; а потому, пока не расскажешь, не вкусим у тебя ничего». Евхарист смиренно отвечал: «Не знаю, какие у меня добрые дела; я простой пастух, живу с женой в деревне». Но старцы сказали: «Нас послал Сам Бог для наставления к тебе». Услышав это, Евхарист убоялся и отвечал: «Я пасу овец, которых получил от родителей, и прибыль от них делю на три части: одну расходую на церковь и бедных, другую — на принятие в доме пастырей духовных и странников, третью держу на свои нужды; оба храним чистоту жизни, каждодневно молимся Богу, носим грубую одежду, едим простую пищу и не знаем ссор и брани». Услышав это, старцы прославили Бога и удалились.

II. ПРЕПОДОБНЫЙ Пафнутий, строгий подвижник благочестия, молил однажды Бога открыть ему, кому из святых он подобен. И был к нему глас Божий: «Ты подобен старшине ближайшего селения». Пафнутий немедленно отправился к нему. Когда он постучался в дверь старшине, тот по обычаю вышел и принял гостя. Омыв ему ноги и предложив трапезу, он просил его вкусить пищи. Но Пафнутий стал расспрашивать его о его делах и между прочим обратился к нему со следующею просьбою: «Расскажи мне свой образ жизни, ибо ты превзошел многих монахов, как открыл мне Бог». Тот отвечал ему, что он человек грешный и недостоин даже имени монаха. Однако Пафнутий настаивал на своем, и старшина наконец рассказал следующее: «Я не имел нужды рассказывать о своих делах; но так как ты говоришь, что пришел по повелению Божию, то расскажу о себе следующее: вот уже тридцатый год, как я разлучился со своею женою, прожив с нею только три года и имел от нее трех сыновей, которые служат мне по моим делам; я до сих пор не оставлял страннолюбия. Никто из поселян не похвалится, чтобы он принял странника прежде меня. Бедный или странник не выходил из моего дома с пустыми руками, не получив прежде нужного для пути. Не пропускал я бедного, удрученного несчастьями без того, чтобы не подать ему достаточного утешения. Не был я лицеприятен к своему сыну на суде. Чужие плоды не входили в дом мой. Не было вражды, которой бы я не примирял. Никто не обвинял моих сыновей в неприличных поступках. Стада мои не дотрагивались до чужих плодов. Не засевал я первый своих полей; но, предоставляя их всем, сам пользовался только тем, что оставалось. Не допускал я, чтобы богатый притеснял бедного. Во всю жизнь мою никого не огорчал, никого никогда не осуждал. Вот что, как помню, сделал я по воле Божией».

«Лавсаик», стр. 190; сн.: «Воскресное чтение», № 32 за 1884 г.

О прославлении имени Божия жизнью простых поселян

«ЕСЛИ и далеко будешь жить от церкви святой, все же во все воскресные и праздничные дни в святую церковь неопустительно ходи, и по силе своей в честь Богу свечечки подавай. Каждый год говей и Тела Христова приобщайся. И живи смирно, ни с кем не бранись, и с воровскими людьми не водись, и стану ворам у себя не держи. На чужой работе работай так, как на себя: чужой работы ничем от своей не отличай. Никакого лживого слова никогда никому не говори, потому ложь от диавола есть. Те люди, которые любят лгать, сынами диавола нарекутся, а потому весьма бойся лжи, дабы тебе не быть сыном диавола. И обиды никому никакой не делай, но живи ты по-христиански, питайся своими трудами, а не чужими. Так береги себя, чтобы тебе у соседа или у постороннего человека не взять в обиду ему ни репинки, ни горошинки. А если кто приезжий попросит у тебя ночевать, то всячески охраняй его пожитки, а самому ему дай покойный ночлег, и если есть у тебя, то положи пред ним хлеба, молока, яиц даром; если же ты беден, то по крайней мере дай ему за деньги, чего попросит, и лишнего с него не бери. А бедняка, хотя бы и сам ты был бедняк, накорми даром: Бог тебе за него заплатит. А если уж у тебя нет ничего, то дай ему хотя квасу напиться: и за то от Бога получишь награду. И во всем веди себя по-христиански. Ворожей к себе никаких не принимай, и сам не касайся ворожбы — никаким приметам не верь и всю свою надежду возлагай на Господа Бога. А если какой ворожбы коснешься, то все свои добрые дела погубишь и вместо благословения заслужишь проклятие, вместо Царства Небесного наследуешь вечную муку. Поэтому весьма бойся, сын мой, всякой неправды и ворожбы, дабы тебе не погубить души своей. И в каком бы положении ты ни был, сын мой, за все будь Богу благодарен, и ни в чем на Бога не ропщи. Живи так, и спасешься, и будешь наследником Царства Небесного...»

Из сочинений крестьянина И. Посошкова, жившего при Петре Великом?

НА преподобного Авраамия Затворника пал жребий идти в одно языческое селение, где жили самые упорные и ожесточенные люди. Преподобный Авраамий выстроил в этом селении церковь и, несмотря на то, что был неоднократно избиваем и выбрасываем за город полумертвым, он опять возвращался на свой подвиг и не ослабевал в ревности. Это продолжалось три года; наконец ревность и терпение праведника восторжествовали. В один день мудрейшие из старцев в собрании народном сказали: «Видите ли беспримерную любовь к нам Авраамия? Сколько мы ни оскорбляли его, сколько ни мучили, он даже не сказал никому худого слова — поистине он послан от Бога». — «Мы все то же думаем», — отвечал народ. Тотчас решились идти к преподобному и объявили себя верующими христианами. Так святая ревность после трехлетнего многострадания восторжествовала над неверием и злобою.

По «Четьи-Минеи», 23 октября

СВЯТЫЕ Кирилл и Мефодий были два родных брата, греки из г. Солуня, жившие в IX веке, недалеко от горы Афонской. По своему происхождению и образованию они с молодых лет занимали почетные должности: Мефодий был правителем области, а ученый Кирилл — библиотекарем и учителем в Константинополе. Впоследствии братья могли бы достигнуть более высокого сана и значения: но, по смирению, сами не хотели этого. Они наметили иную, более достойную цель жизни: учить и просвещать своих ближних светом Евангелия.

Для этого приснопамятные два брата избрали монашескую жизнь и в монастыре, недалеко от горы Олимп, начали готовиться на трудное дело проповеди об Иисусе Христе. Прежде всего, они изучили наречие соседних народов — славян, составили для них особую азбуку — дело величайшей важности, потом перевели нужные священные и богослужебные книги на славянский язык и открыли дело обращения славян-язычников в Христову церковь.

Так преподобные Кирилл и Мефодий сначала (в 858 г.) обращают к истинной вере хазарского князя и народ его; за такое благодеяние получают от новопросвещенного не золото и богатые дары, а выводят на свободу 200 греков, томившихся в плену; потом просветители отправились в княжества Паннонии и Моравии. На пути зашли в Болгарию; князя ее Бориса утвердили в вере и еще 4500 человек обратили и крестили. В Моравии святые братья много потрудились в течение 4 лет. По переведенным на славянский язык богослужебным книгам повсюду открыли службу Богу, завели училища и детей обучали славянской грамоте. И ради быша славяне, говорит летописец Нестор, слышаще величия Божия своим языком.

Такие проповеднические и просветительные труды братьев, как дело душеспасительное и святое, не нравились врагу нашему, диаволу: он возбудил в некоторых епископах и священниках немецких зависть к славянским апостолам. Один из них, Кирилл, от утомительных путешествий в Рим к папе, от огорчений и клеветы, вскоре заболел и скончался на 42 году от роду, 11 мая 869 г.

По смерти его, брат его Мефодий уже в сане архиепископа Моравского продолжал дело просвещения славян. Он докончил перевод священных и богослужебных книг; подготовил много учеников и сотрудников из славян и с ними в течение 15 лет обходил страны славянские. В 874 г. он крестил Богемского князя и его супругу и много из народа. Ученики Мефодия насадили православную веру в Польше. После того услышали Евангелие Христово хорваты и сербы; а затем свет Христов проник и к пределам Киева — в русскую Волынь. Апостол и архиепископ Моравский Мефодий скончался 6 апреля 885 года.

Во время апостольской деятельности незабвенных славянских первоучителей и просветителей, Кирилла и Мефодия, наш русский народ еще не знал христианства. Только спустя 100 лет, при святом князе Владимире наши предки крестились. Тогда-то пригодились и нашим предкам — славянам — драгоценные труды святых Кирилла и Мефодия. Принимая христианскую веру, русский народ не имел еще своей грамоты, а потому предки наши, славяне, приняли славянскую азбуку и священные книги на славянском языке от южных славян, от болгар. Таким образом, благодаря трудам первоучителей их, Кирилла и Мефодия, и русские получили возможность уразумевать слово Божие, слушать богослужение на родном, понятном языке, на том самом, на котором и доныне у нас совершается богослужение. По книгам, переведенным приснопамятными братьями и их учениками, начала учиться новой и истинной вере тогдашняя Русь.

Чтение или слушание слова Божия на понятном, родном, славянском языке помогло нашим предкам легче и скорее усвоить истины и правила веры Христовой; впоследствии князья и митрополиты русские заводили училища, распространяли между народом духовно-нравственное просвещение.

Вот какую великую и важную услугу нашим предкам оказали незабвенные просветители славян — преподобные Кирилл и Мефодий!

По «Четьи-Минеи»

М. Розенгейм