Глава 3
Ни Марина, ни Евгений не выспались в ту ночь. Тревожные мысли не давали им не то что увидеть сны, но даже глаза сомкнуть. Евгений, лежа на кушетке в комнате Ольги Матвеевны, мучился чувством вины: ведь все приключилось из-за его появления в этом доме. Марина до глубокой ночи корила себя за долгую прогулку в парке с Евгением и Антошкой. Ей казалось, что она была непозволительно счастлива в тот день, за что и была наказана кем-то свыше. Но, перебрав воспоминания, девушка пришла к выводу, что счастье может прийти перед большой бедой, чтобы дать силы пережить предстоящее испытание.
Утром двери в комнатах, где спали Марина и Евгений, открылись одновременно. Оба смущенно провели рукой по коротким, почти одинаковым прическам и поздоровались. Евгений посторонился, пропуская Марину в ванную комнату, а сам вернулся в спальню и подошел к окну.
— Доброе утро, — послышался голос за его спиной.
Евгений обернулся. Перед ним стоял растрепанный, заспанный Антошка и улыбался.
— Доброе утро, — ответил мужчина и присел на корточки. — Выспался?
— Ты поиграешь со мной? — спросил мальчик вместо ответа. — У меня есть солдатики. Хочешь, покажу? Больше всего мне нравятся викинги. Они всегда всех побеждают, и индейцев, и красноармейцев. Идем, идем!
Антошка взял Евгения за руку и потянул его за собой.
Евгений послушно последовал за мальчиком. Из ванной вышла Марина в легком розовом халате.
— Куда это вы? — спросила она с напускной строгостью. — А умываться?
— Мы сейчас… — Антошка продолжал держать Евгения за руку. — Я должен показать дяде Жене солдатиков.
— Хорошо, — согласилась Марина. — Но только после того, как вы оба приведете себя в порядок.
— Ну мамочка, ну пожалуйста! — попытался давить на жалость мальчик.
— Антон, — с укоризной произнес Евгений, — мужчины не должны капризничать. Это некрасиво. — Он улыбнулся и развел руки в стороны. — Если честно, то я тоже не хочу умываться, но иногда мы просто обязаны делать то, что нужно.
Вздохнув, Антошка поплелся в ванную. Марина с благодарностью кивнула Евгению и поспешила на кухню.
На завтрак были горячие сырники, политые сметаной и посыпанные сахаром. Антошка ел с аппетитом. Взрослые жевали, потому что так было нужно, но есть им совсем не хотелось.
— А когда бабушка Оля вернется? — спросил мальчик, хрустя сахаром на зубах. — Я хочу, чтобы она мне почитала.
— Мы тоже хотим, чтобы бабушка вернулась, — ответил Евгений, видя замешательство Марины. — И надеемся, что очень скоро это произойдет. А пока нам нужно подождать. Договорились?
— Да, — кивнул Антошка. — Тогда ты почитай мне книжку, пожалуйста.
— Хорошо, — согласился Евгений. — Но сначала давай спросим у мамы, не нужна ли ей наша помощь.
— Мама, тебе нужна помощь? — участливо поинтересовался малыш, преданно тараща большие глаза.
— Нет, котенок. — Марина убрала со стола пустые тарелки и встала. — Спасибо. Я сама справлюсь.
— Как это «сама»? — Евгений мягко оттеснил девушку от раковины и принялся мыть посуду. — Говори, что еще нужно сделать?
— Не помешало бы постирать и убрать в квартире.
— Антошка! — бодро воскликнул Евгений. — Будешь со мной убирать, пока мама постирает?
— Да! — радостно согласился мальчик. — Буду!
Евгений подмигнул Марине и кивнул, давая понять, что она может идти. Не сумев сдержаться, она улыбнулась, обнажив красивые белые зубы.
— Что ж, — сказал Евгений мальчику, вытирая тарелки насухо. — Назначаю тебя помощником главнокомандующего по уборке.
— А кто главнокомандующий?
— Я, конечно. — Усмехнувшись, Евгений поставил посуду по местам и взъерошил Антошке мягкие волосы. — Показывай, где у вас тряпка для мытья полов, где веник.
Мальчик побежал по коридору, выкрикивая на ходу:
— Вот, дядя Женя, смотри, сколько у нас всего!
Пока Марина занималась стиркой, Евгений и Антошка справились с уборкой.
— Какая чистота! — восхитилась Марина. — Спасибо вам!
Она чмокнула Антошку в нос.
— А дядю Женю? — удивился мальчик. — Почему ты его не целуешь? Ведь он тоже убирал!
— Ну хорошо. — Марина смущенно приблизилась к Евгению. — Как скажешь.
Бросив взгляд на сына, она едва коснулась губами губ Евгения. Лица взрослых неожиданно покрылись густой краской. Они смутились, как нашкодившие дети. Им обоим казалось, что в этот момент произошло нечто большее, чем просто невинное прикосновение губ, поэтому они не решались поднять друг на друга глаза. Антошка с легким недоумением смотрел на взрослых, словно пытался понять, что произошло, но не мог.
— Мальчики, — деловито сказала Марина, нарушив неловкое молчание. — Я оставляю вас одних. Мне через тридцать минут нужно быть у клиентки. — Выходя из комнаты, она добавила: — Можете пока поиграть в солдатиков.
Весь день Евгений провел с Антошкой. Они играли в солдатиков, лепили из пластилина, читали, обедали и спали.
Марина вернулась домой около четырех часов вечера. Похвасталась, что клиентка попалась не вредная и щедрая.
— Ой, — спохватилась девушка, — а в магазин я не забежала. Придется снова идти…
— Не надо никуда идти, — быстро произнес Евгений, думая о чем-то своем. — Я схожу в магазин.
— Да мне не трудно…
— Мне тем более. Только… — Евгений смущенно развел руками. — Денег у меня даже на хлеб не хватит. Придется брать продукты в кредит.
— Какой еще кредит? — рассердилась Марина. — Никаких кредитов! Ты наш гость. Мы обязаны оказывать тебе гостеприимство.
— Пока я не найду работу.
— Хорошо. Пока ты не найдешь работу.
— А потом я буду оказывать вам гостеприимство. — Евгений наморщил лоб. — Вернее, потом я буду заботиться о вас.
— Ура! — закричал Антошка. — И всегда будешь играть со мной!
Марина восприняла решение гостя не так оптимистично.
— Хочешь взять нас на содержание? — спросила она.
Тон ее был невинным, в отличие от взгляда. Евгению тут же вспомнился вкус ее чуть солоноватых губ. Сегодняшний поцелуй был подобен печати, поставленной на истории их дальнейших отношений. Они были как Адам и Ева, впервые ощутившие тягу друг к другу. Неужели теперь их ожидает изгнание из рая? Но за что? Только за то, что они мужчина и женщина?
— Я хочу быть с тобой, — тихо произнес Евгений. — С вами. И чтобы вы ни в чем не нуждались. Ни о чем не тревожились.
Вспомнив об Ольге Матвеевне, он поторопил Марину:
— Давай деньги. Я пойду.
— Куда ты так спешишь? — подозрительно поинтересовалась она.
— Никуда, — сказал Евгений равнодушно.
В подтверждение своих слов он даже прислонился к стене, переплетя руки на груди, но, как только Марина вручила ему деньги и список продуктов, торопливо ушел. Спешил Евгений не столько в магазин, сколько на разведку. Он намеревался еще раз пройтись по округе, чтобы расспросить жителей о скупщиках антиквариата.
Первой, кого он выбрал для беседы, оказалась одинокая старушка на скамейке у соседнего дома. Несмотря на то что на улице стоял теплый майский вечер, она была одета в темное драповое пальто и платок. Бледные руки сжимали трость. Губы плотно сомкнулись, выцветшие глаза смотрели куда-то далеко, так далеко, что старушка казалась неземным созданием. Евгений приблизился к ней и кашлянул, но она даже не шелохнулась.
— Здравствуйте, — произнес он громко.
Старушка по-прежнему не двигалась.
— Извините, — сказал Евгений, усевшись рядом с ней. — К вам недавно приходили скупщики антиквариата?
Губы старушки что-то беззвучно шептали, но глаза смотрели все в те же невидимые дали.
— Опять вы? — услышал Евгений женский крик откуда-то сверху. — Когда же вы оставите нас в покое?
Зоряной задрал голову и увидел в окне третьего этажа женщину лет пятидесяти, испепеляющую его взглядом.
— Вы мне? — спросил он удивленно, ткнув себя в грудь указательным пальцем.
— У нас больше ничего нет! Все, что было, вы уже выклянчили, — сердито выпалила женщина. — Дайте моей маме спокойно дожить свой век!
— О-о! — Евгений оживленно вскочил со скамейки. — Так вы решили, что я скупщик антиквариата?
— А то я вас не знаю! — огрызнулась женщина. — Все вы на одно лицо!
— Я не скупщик, но как раз о них хотел спросить. — Евгений с надеждой посмотрел на женщину. — Вы не знаете, как мне их найти?
— Не знаю и знать не хочу! — зло крикнула она. — Не приближайтесь больше к моей маме, или я вызову полицию! Оставьте нас в покое.
Окно шумно захлопнулось. Сколько Евгений ни вглядывался, сколько ни ждал, больше оно так и не открылось. Уходя, он посмотрел на старушку и подумал, что вряд ли она испытывает счастье от такой жизни. И вряд ли вообще понимает, что живет. У него на сердце стало тоскливо.
Навстречу Евгению прошла небольшая группка шумных школьников в спортивных костюмах и с мячом. Проводив их взглядом, он двинулся дальше. В следующем дворе Евгений увидел двух подруг, обеим было за сорок. Женщины не утруждали себя подбором нарядов, а вышли к подъезду прямо в домашних халатах и тапках. Возле тучной брюнетки, сидящей на краешке скамейки, стояло пустое мусорное ведро. Было видно, что она собирается вот-вот встать и уйти. Евгений подумал, что брюнетка, наверное, обещала мужу вернуться через пять минут, но у подъезда встретила подругу и вот уже час они обсуждают волнующую обеих тему. Другая дама — в белом парике — похоже, никуда не спешила, вольготно развалившись на скамье. Подруги выразительно жестикулировали и о чем-то спорили. До ушей Евгения доносились обрывки их разговора:
— Я тебе говорю, что это не ее муж! Она вообще не замужем!
— Что ты мне рассказываешь? — Брюнетка надменно смерила взглядом соседку. — Я сама видела, как она в четверг провожала его на работу.
— Этот белобрысый — ее любовник, — прошипела та, что в парике. — У него жена и дети есть.
— Гала, я тебя умоляю! — наигранно засмеялась брюнетка, встав со скамейки.
Евгению было неловко прерывать содержательный разговор женщин, но он возлагал большие надежды на их осведомленность в вопросах передвижения жильцов в подъезде и за его пределами.
— Здравствуйте! — сказал он, оказавшись на расстоянии двух метров от женщин, которые все это время его не замечали.
Подруги подозрительно посмотрели на незнакомца и притихли. Евгению казалось, что в их глаза вмонтированы мини-сканеры, считывающие всю его предыдущую жизнь и мысли. Ему стало неуютно под этими пронзительными взглядами.
— Можно задать вам один вопрос?
— Мы ничего не покупаем, — фыркнула брюнетка презрительно, вытащив халат оттуда, где он оказался после длительного сидения на скамейке.
— А я ничего не продаю, — дружелюбно улыбнулся Евгений. — Я хотел спросить, не приходили ли к вам недавно скупщики антиквариата?
— Ну, приходили, — кивнула женщина, поправив парик. — И что?
— А у вас, случайно, их адреса нет?
— Случайно нет, — надменно ответила брюнетка, не удостоив Евгения даже взглядом. — Галочка, я пойду, а то Витя там голодный сидит.
— Я тоже пойду!
Подруга в парике торопливо вскочила с лавки и на коротких толстых ножках, сверкающих белизной, засеменила за брюнеткой. Евгений не успел больше и слова сказать, как женщины исчезли в подъезде. За закрывшейся дверью послышались шепот и громкий смех. Уходя, Евгений размышлял о том, почему он ни у кого не вызывает доверия. То ли дело в его сломанном носе и шраме, то ли всему виной врожденная привычка людей видеть в незнакомцах врагов, от которых нужно отгораживаться. Если есть деньги, то высокими заборами. Если денег нет, то надменными взглядами.
Блуждая по улицам и переулкам, Евгений забрел в какой-то двор, в который выходил черный ход универсама. Место было не самое приятное. Повсюду валялись мятые картонные коробки; удушливо пахло тухлым мясом и селедкой. Посреди заброшенной детской площадки на ржавой горке и обломках скамейки сидела троица местных алкашей. Их вид не внушал доверия, но они могли что-то знать.
Запустив руки в карманы, Евгений подошел к тут же замолчавшим мужчинам.
— Че надо, мужик? — прогундосил низкорослый крепыш, обтянутый тесным джинсовым костюмом. — Мы тут как бы отдыхаем. Не видишь?
Двое других с любопытством смотрели на непрошеного гостя.
— Я на одну минуту. — Евгений бросил взгляд на бутылку дешевой водки, стоявшую на грязной газете среди хлебных крошек. — В последнее время здесь бывали скупщики антиквариата. Вы о них что-нибудь знаете?
— Допустим, знаем, — сипло сказал худой тип с длинными и волосатыми, как у гориллы, руками. — И что с того?
— Погоди, Хюндай. — Мужик с синими кругами под глазами махнул на длиннорукого. — Информация есть, но какой наш интерес?
— Вот это другой разговор, — обрадовался Евгений. — Что хотите за информацию?
— С тебя, — пробормотал в нос крепыш, показав указательный палец. — С тебя, тля, бутылка, мужик.
— Толян, блин! — пьяно закричал алкаш с синяками под глазами. — Не лети впереди паровоза! Мужик. — Он посмотрел на Евгения и вытянул вперед два пальца — указательный и средний. — С тебя две бутылки… а потом поговорим.
— Правильно, Енот, — похвалил приятеля Хюндай. — Не фиг мелочиться. Мы тут как бы не последние люди…
— Вот, держи. — Евгений протянул Хюндаю сложенные деньги, которые Марина дала ему на покупки. — Сходи, купи, что надо, а мы пока с твоими корешами познакомимся.
Хюндай нехотя поднялся, хрустнув коленями, и, почесав затылок, удалился, сопровождаемый одобрительными кивками собутыльников.
— Наливай, — скомандовал Енот Евгению. — Выпьем за знакомство.
Поколебавшись, Евгений наполнил одноразовые стаканы отвратительно пахнущим пойлом. Все взяли в руки по стакану.
— Закусон закончился, — развел руками Толян. — Так что извиняй. Как тебя зовут, мужик?
— Жека, — ответил Евгений, усаживаясь на бетонную подпорку для скамейки.
— Ну, за знакомство, Жека!
Шумно выдохнув, Толян и Енот одновременно опрокинули в рот содержимое стаканов и проглотили, не поморщившись. Евгений почувствовал, как судорожно сжалось горло, и прикусил язык, чтобы не стошнило. Это было бы некстати. Он планировал стать своим в компании алкоголиков или хотя бы понравиться им.
Через несколько минут прибежал запыхавшийся Хюндай.
— Опачки! — воскликнул он, вытаскивая из-за пазухи две бутылки водки. — Еще и на закусон хватило! — Хюндай извлек из кармана пакет семечек и гордо бросил его на газету. — О как!
— Ай, молодца! — Толян потер ладони. — Красава, блин.
— Та-а-а-к. — Хюндай тут же наполнил стаканы. — Вздрогнем?
Сославшись на то, что захмелел, Евгений пропустил этот раз. Остальные присутствующие не стали настаивать и обошлись без его участия.
— Ну, Жека, — сказал Енот, шелестя пакетиком с семечками, — рассказывай, зачем тебе скупщики?
— Деньги нужны… — Евгений пожал плечами. — Слышал, они берут все подряд и платят неплохо.
— Ха-ха-ха, — засмеялся Хюндай сипло. — Копейки они платят! — Он посмотрел на Толяна, который тут же потупился. — Скажи ему, Толян!
— Я уже из дома все, тля, продал, — прогундосил тот и тяжело вздохнул. — А бабла от этого не прибавилось. Жена на прошлой неделе на развод подала.
С этими словами Толян, печально подняв брови, наполнил свой стакан и тут же осушил его.
— Эй, слышь! — Енот выхватил из рук приятеля бутылку водки. — Ты, блин, здесь что, один?
— Я за него выпил! — Толян указал на Евгения. — Не заводись.
Енот зло сверкнул глазами на Толяна и, дав бутылку Хюндаю, указал на пустые стаканы.
— Я бы тоже толкнул скупщикам какое-нибудь барахлишко… — задумчиво произнес Хюндай и, бросив в рот несколько семечек, наполнил стаканы. — Да вот нечего…
— А у тебя что? — Енот прищурил красные глаза, глядя на Евгения. — Они абы что не берут. Им… — Он нахмурил лоб, вспоминая слово, а потом, подняв указательный палец, произнес по слогам: — Им ра-ри-тет подавай.
— Есть одна штуковина… — Евгений погладил себя по колючим щекам. — От бабки крест старинный достался. А мне сейчас бабло позарез нужно…
Чтобы вызвать доверие у троицы, пришлось солгать. Было ясно, что этих забулдыг может расшевелить только жажда наживы.
— Бабло всегда нужно. — Енот оскалил прокуренные гнилые зубы. — Что ж, отведем тебя по нужному адреску. Не боись.
Все взяли в руки наполненные стаканы и, выпив, закусили семечками.
Евгений едва сдержал волну тошноты, пробежавшую по всему его телу от едкого запаха паленого пойла.
К тому времени как компания двинулась по нужному адресу, уже смеркалось. К счастью Евгения, вторая бутылка осталась непочатой. Уходя, Толян сунул ее себе за пазуху.
— Ты, Жека, как разбогатеешь, и о нас не забудь. — Бодро шагая, Енот растянул губы в улыбке. — Мы ж с тобой теперь как бы кореша.
— Это точно, — поддержал Хюндай. — Нам бабки тоже нужны.
— Вот так нужны. — Толян провел большим пальцем по горлу. — Ты думаешь, нам такая жизнь нравится?
— Продашь крест, — Хюндай мечтательно причмокнул губами, — можно будет пойти куда-нибудь, так сказать, обмыть это дело.
— А почему ж нет? — Евгений кивнул. — С хорошими людьми…
Не успел он закончить фразу, как на него обрушилось что-то твердое и тяжелое. Видимо, метили по затылку, но удар пришелся на спину. Мгновенно отреагировав, Евгений повернулся лицом к нападавшему. Перед ним стоял Енот с куском арматуры и нервно кривил рот.
С трех сторон на Евгения двинулись темные фигуры недавних собутыльников. Он окинул взглядом место, где они находились, и понял, что его теснят к гаражам. Евгений с криком бросился на Енота и попытался выхватить у него из рук арматуру, но металл с глухим звоном упал на асфальт. Евгений наугад ударил локтем в темноту и попал кому-то в челюсть.
— Тля… — Толян по-детски захныкал. — Ты мне губу разбил!
Евгений почувствовал, как чьи-то крепкие руки вцепились ему в шею.
«Хюндай, — пронеслось у него в голове, — волосатая обезьяна…»
Евгений попытался высвободиться, но цепкие пальцы не давали ему дышать. В борьбе он прикусил язык и почувствовал, как рот наполнился металлическим вкусом крови. Пятясь к гаражам, Евгений изо всех сил ударил спиной, на которой висел Хюндай, о металлическую стену гаража. Ойкнув, тот наконец разжал руки. Позади Евгения была стена, а впереди — трое. Он резко наклонился, пытаясь вырваться из окружения, но удар под дых сбил его с ног. Скорчившись от боли, Евгений попробовал восстановить дыхание, и тут его затылок пронзила острая боль.
— Ты что творишь, падла? — закричал Енот. — Ты водяру разбил!
— Не, ну а шо? — Толян развел руками. — Я ж помочь хотел…
— Козел, — просипел Хюндай.
Это было последнее, что услышал Евгений. Его ноги подкосились, и он рухнул на землю без сознания.
Яркая вспышка озарила Евгения, и он увидел квартиру Марины. Девушка стояла перед ним в свадебном платье. Грустно улыбаясь, она прижимала к груди маленький букетик цветов, похожий на кровавое пятно.
— Я так долго тебя ждала… — Марина приблизилась к мужчине и погладила его по волосам. — Ты стал совсем седой.
— Мариша… — произнес Евгений, еле ворочая языком. — Мариша, я хотел найти скупщиков.
— Знаю, — прошептала она и приложила палец к его губам. — Молчи.
Девушка отошла в сторону, и Евгений увидел совсем взрослого Антошку, сидящего за столом.
— Не может быть! — испугался мужчина. — Я же только недавно ушел! Когда он успел вырасти?
Марина снова грустно улыбнулась.
Евгений пытался что-то сказать, но язык, заполнявший весь рот, не слушался его. От желания что-то доказать мужчина очнулся.
Сначала Евгений почувствовал боль в затылке, потом холод. Он понял, что лежит на голой земле. Собрав волю в кулак, Евгений сел, застонав от боли. Коснувшись пальцами затылка, он нащупал корку запекшейся крови.
— Черт. — Евгений похлопал себя по карманам и понял, что в надежде заполучить вымышленный крест забулдыги обчистили его, забрав даже мелочь. — Воронье…
Все, что оставили грабители, — это мятую записку с координатами Колокола. Сунув ее обратно в карман, Евгений подумал, что туда он пока не собирается.
Держась за холодную стену гаража, он поднялся на ноги. Некоторое время, стараясь справиться с головокружением, Евгений стоял, прислонившись плечом к гаражу. Когда почувствовал, что может идти, осторожно двинулся вперед.
Тело ломило; от боли в затылке и ноге, по которой словно каток проехал, хотелось выть. Евгению стало казаться, что судьба продолжает наказывать его за что-то. С того дня, как он сел в тюрьму, не произошло ни одного приятного события. Тут Евгений задумался и понял, что одно хорошее событие с ним все же случилось: встреча с Мариной. Но при мысли о том, что сейчас он беспомощен и ничем не может ей помочь, стало тяжело на сердце.
Евгений вспомнил свое видение. Марина выглядела очень печальной, как будто знала что-то, чего не знал он. У нее был такой взгляд, словно она его жалела. Евгению стало не по себе.
У него не было ни телефона, ни часов, чтобы узнать время. Судя по немногочисленным светящимся окнам и отсутствию прохожих, была уже глубокая ночь. Евгений посмотрел на небо: его затянуло облаками, а редкие звезды казались блеклыми. Глядя вверх, мужчина задумался: почему раньше звезды были гораздо ярче? Потому что не было такого количества огней в городе или потому что глаза в детстве были зорче?
Неожиданно Евгений почувствовал угрызения совести и, покраснев, опустил глаза. Почему-то ему стало стыдно смотреть туда, откуда за ним сейчас мог следить кто-то великий и неведомый. Словно Евгений делал что-то плохое в тот момент, когда понял, что за ним наблюдают. Поежившись, он уставился себе под ноги и побрел искать дорогу домой.
