Во время сеанса на Лайм-стрит в тот Хэллоуин Уолтер ознаменовал свое появление печальным свистом, а затем рассказал, что переход Гудини в мир иной будет нелегок, поскольку иллюзионист «до сих пор не понимает, что произошло, и противится мысли о собственной смерти». Ничуть не радуясь кончине своего противника, Уолтер намекнул, что еще встретится с ним: «Я не уверен, но мне кажется, что мне предстоит как-то повлиять на прибытие Гудини в мир астрала».

Доктор Крэндон отметил, что Уолтер в прошлом году не раз предрекал смерть Гудини, говоря: «Передавайте Гудини привет и скажите ему, что мы с ним скоро встретимся». Участники сеанса хотели знать, имел ли Уолтер отношение к трагедии.

«Послушайте, не нужно впадать в суеверия», – предупредил их призрак. По его словам, духи «никак не могут повлиять на смерть человека, мы просто иногда видим будущее лучше, чем вы». Чтобы доказать это, Уолтер предсказал, что ждет в будущем исследование паранормальных явлений: мол, эта отрасль науки «развивалась бы куда быстрее, если бы Гудини остался жив и привлекал к ней общественное внимание».

И хотя Уолтер больше не выказывал враждебности к былому противнику, поклонники Марджери считали, что справедливость восторжествовала. «Что ж, Уолтер добрался до Гудини, и я надеюсь, Гудини рад этому. Уж теперь-то он сможет поговорить со своей мамочкой, “этой святой женщиной”», – писал Робин Тилльярд. В письме доктору Крэндону биолог предполагал, что Уайтхед убил Гудини, будучи одержим духом Уолтера. В Бостоне Иосиф Девиков в разговоре с доктором Крэндоном сказал, что доволен, ведь этот «предатель истинного иудаизма» отошел в мир иной. «Око за око», – добавил он.

Марджери же не позволяла себе подобных высказываний. Похоже, она была искренне огорчена смертью Гудини. В заявлении прессе она похвалила иллюзиониста за мужество, решительность и силу и сказала, что была рада принимать его в своем доме, хотя «в другие времена между нами было определенное разногласие».

Для Марджери Гудини был человеком действия, выгодно отличавшимся от старых зануд и неопытных аспирантов. «Он четыре раза присутствовал на наших сеансах, – вспоминала она, – и его поведение было куда лучше, чем у некоторых представителей высоких академических кругов». Неожиданно для многих журналистов Марджери назвала его смерть «огромной потерей» для парапсихологии, поскольку, что бы Гудини ни делал, он подогревал интерес людей к медиумизму. И все же журналисты хотели услышать об их противостоянии. Но когда кто-то спросил, «желала» ли она смерти Гудини, Марджери отказалась давать комментарий и окончила интервью.