Глава 29
ПЛЕННИКИ
Когда он пришел в себя, еще полуоглушенный от страшного удара по голове, то увидел, что он уже не на палубе своего судна, а в цепях в темном трюме корвета.
Сначала он подумал, что это просто кошмарный сон, но боль от ран и цепи, которые сжимали запястья, увы, убедили его, что это действительность.
Он встал, загремев цепями, и бросил вокруг растерянный взгляд. Глубокая тьма скрывала внутренность трюма. Лишь тонкая полоска света сквозь щель в верхнем люке пробивалась к нему. За бортом журчала вода; на палубе над его головой гремели матросские башмаки, и звучали отдаваемые по-английски команды офицеров.
– Пленник! – воскликнул он, пытаясь порвать свои цепи. – Так что же случилось?.. Неужели я в плену?.. Смерть и проклятие!.. Какое ужасное пробуждение! А Марианна?.. О Господи, что с ней случилось? Неужели она мертва?..
Страшная спазма сжала ему сердце, и скованный Тигр застонал.
– Марианна!.. – закричал он, тщетно пытаясь порвать цепи. – Где же ты, девочка моя?.. А Янес?.. А Джуйоко?.. Неужели все они погибли?.. Но это невозможно! Я сплю или просто сошел с ума!..
Он, никогда до этого не знавший страха, в этот миг испытал его. Он чувствовал, что теряет рассудок, он ощущал, как ужас охватывает его.
– Погибли!.. Все погибли!.. – воскликнул он в страшном отчаянии. – А я остался жив, чтобы меня приволокли на Лабуан!.. О Боже, почему ты меня не убил?!..
Охваченный порывом отчаяния, он бросился к стенке трюма яростно начал биться об нее раненой головой.
– Убейте меня!.. Убейте!.. – кричал он. – Тигр Малайзии не может больше жить!..
– Тигр Малайзии? Вы живы еще, капитан? – вдруг услышал он голос из темноты.
Сандокан поднял голову и оглянулся вокруг.
Свет, пробивавшийся сквозь щели в люке, очень скупо освещал трюм, но этого было достаточно, чтобы различить ползущего к нему человека.
Сначала Сандокан не узнал его покрытое кровавыми шрамами лицо, но, приглядевшись, радостно вздрогнул.
– Джуйоко!.. Это ты? Неужели ты жив?
– Капитан! – вскричал тот. – Какое счастье! А я оплакивал вас, как мертвого!..
Это был он, Джуйоко, командир третьего праос, храбрый даяк, один из самых знаменитых пиратов Момпрачема.
Страшно израненный, с неузнаваемо изуродованным лицом, он сейчас плакал и смеялся в одно и то же время.
– Живой!.. Еще живой!.. – восклицал он. – О какое счастье! По крайней мере вы избежали этой страшной бойни…
– Бойни!.. – закричал Сандокан. – Так значит, погибли все, кого я повел на абордаж?
– Да, все… – ответил даяк прерывающимся голосом.
– А Марианна? Она исчезла вместе с праос? Скажи мне, Джуйоко, скажи мне!..
– Нет, она еще жива.
– Жива!.. О девочка моя!.. – воскликнул Сандокан вне себя от радости. – Ты уверен в том? Она действительно жива?
– Да, мой капитан. Вы упали, но я вместе с четырьмя товарищами еще держался, когда Марианну перенесли на палубу корабля.
– А кто?
– Англичане, капитан. Она была без сознания, но не ранена, судя по всему.
– Без сознания?..
– Да, капитан. Она громко, словно в каком-то бреду, звала вас, когда оказалась на палубе.
– Проклятие!.. И я не мог прийти ей на помощь.
– Мы попытались это сделать, капитан, но нас было слишком мало. На нас бросилось человек пятьдесят. Меня повалили, били, топтали, потом связали и приволокли сюда.
– А другие?
– Их застрелили еще на палубе в схватке.
– И Марианна находится на борту этого корабля?
– Да, Тигр Малайзии.
– Ее не перевели на канонерку?
– Думаю, что канонерка уже под водой. Ее потопили.
– Кто? Янес?
– Да, капитан.
– А сам Янес жив?
– До того как меня притащили сюда, я видел, как его праос уходит, подняв паруса.
– А из наших никто не спасся?
– Никто, капитан, – отвечал со вздохом Джуйоко.
– Все погибли! – с глубокой болью прошептал Сандокан, положив руки себе на лоб. – Бедные товарищи!.. Печальная судьба досталась тиграм Момпрачема!
Он замолчал, погрузившись в мрачные думы. Как ни был он силен, но теперь чувствовал себя сломленным этой последней катастрофой, превзошедшей все самые мрачные предчувствия, которые уже давно томили его. Это был полный крах – смерть была бы для него лучше.
Но такой человек долго не мог предаваться отчаянию. Не прошло и получаса, как он поднялся со сверкающими глазами.
– Как ты думаешь, – спросил он, повернувшись к даяку, – Янес следует за нами?
– Убежден в этом, мой капитан. Господин Янес никогда не покинет нас в беде.
– Я тоже надеюсь, – сказал Сандокан. – Другой на его месте, воспользовавшись моим несчастьем, бежал бы вместе с огромными богатствами, хранящимися на его судне, но он так не сделает. Он слишком любит меня, чтобы предать.
– И что вы заключаете из этого, капитан?
– Что мы бежим.
Даяк посмотрел на него с удивлением, спрашивая себя, не потерял ли рассудок Тигр Малайзии.
– Бежим?.. – воскликнул он. – А как? У нас даже нет оружия, и, главное, мы в цепях.
– У меня есть способ заставить их бросить нас в море.
– Я вас не понимаю, капитан. Кто же нас бросит в воду?
– Когда человек умирает на борту судна, что с ним делают?
– Привязывают к ногам пушечное ядро и отправляют составить рыбам компанию.
– И с нами они поступят так же, – сказал Сандокан.
– Вы думаете о самоубийстве?
– Да, но таком, чтобы потом снова вернуться к жизни.
– Гм!.. Я в этом сомневаюсь.
– Говорю тебе, что мы очнемся живые и свободные, в свободном море.
– Если вы это говорите, придется поверить, – с сомнением сказал даяк.
– Все зависит от Янеса.
– Он, должно быть, далеко.
– Но если он следует за корветом, то рано или поздно подберет нас.
– А потом?
– А потом мы вернемся на Момпрачем или отправимся на Лабуан освобождать Марианну.
– Я спрашиваю себя, не сон ли это? Как-то странно все это звучит.
– Ты сомневаешься в том, что я сказал?
– Признаюсь – немного, мой капитан. Я думаю, что у нас нет даже крисса.
– Он нам не понадобится.
– Но мы же в цепях.
– В цепях! – с каким-то странным блеском в глазах воскликнул Сандокан. – Тигр Малайзии может сломать эти ржавые железки, которые держат его в плену. А ну-ка! Смотри!..
Он напряг мышцы, набрал полную грудь воздуха и медленно огромным усилием разжал кольца; потом одним резким рывком открыл их и отбросил цепь далеко от себя.
– Вот Тигр и свободен!.. – сказал он потрясенному Джуйоко, переводя дух.
Почти в то же мгновение открылся кормовой люк, и трап заскрипел под ногами нескольких человек.
– Вот они!.. – прошептал даяк.
– Сейчас я их всех!.. – вскочил Сандокан, охваченный неудержимым приступом ярости.
Заметив на полу какой-то железный прут, он схватил его и уже двинулся было в сторону трапа, но даяк быстро остановил его.
– Вы хотите, чтобы нас убили, капитан? – сказал он. – Подумайте, что на палубе еще двести человек, и все вооружены.
– И то правда, – согласился Сандокан, отбросив подальше от себя прут. – Что делать, Тигр укрощен!..
Три человека, сошедшие в трюм, приближались к ним. Один был офицер, возможно, командир корабля, два другие – матросы.
По знаку своего начальника, матросы примкнули штыки и наставили карабины на пиратов.
Презрительная улыбка появилась на губах Тигра Малайзии.
– Неужели вы боитесь? – спросил он. – Или вы спустились, господин лейтенант, чтобы познакомить меня с этими двумя вояками?.. Их ружья меня как-то не впечатляют, так что можете обойтись и без этого потешного спектакля.
– Я знаю, что Тигр Малайзии не труслив, – отвечал лейтенант, – я просто принял меры предосторожности.
– Но я ведь безоружен, сударь.
– Но больше не в цепях, мне кажется.
– Я не такой человек, чтобы носить браслеты на запястьях.
– Какая изумительная сила, однако!
– Бросьте болтать, сударь, и сразу переходите к делу.
– Меня послали узнать, не нужна ли вам врачебная помощь.
– Я не ранен.
– Но вы же получили удар по голове.
– Хватило и моего тюрбана, чтобы защитить меня.
– Какой человек! – воскликнул лейтенант с искренним восхищением.
– Вы кончили?
– Нет еще, Тигр Малайзии.
– Ну так ближе к делу.
– Меня прислала сюда одна женщина.
– Марианна? – вскричал Сандокан.
– Да, леди Гвиллок, – сказал лейтенант.
– Она жива? – быстро спросил Сандокан, и кровь бросилась ему в лицо.
– Да, Тигр Малайзии. Я спас ее в тот момент, когда ваше судно уходило под воду.
– О!.. Расскажите мне о ней, умоляю вас!..
– А зачем? Я бы посоветовал вам забыть ее, сударь.
– Забыть ее! – вскричал Сандокан. – О нет!.. Никогда!
– Леди Гвиллок потеряна для вас. На что вы еще можете надеяться?
– Это правда, – со вздохом прошептал Сандокан. – Я приговорен к смерти, не так ли?
Лейтенант не ответил, но его молчание служило подтверждением.
– Так было предначертано, – сказал Сандокан. – Мои победы должны были привести меня к смерти. Мне их никогда не простят. Куда вы меня везете?
– На Лабуан.
– Меня там повесят?
И на этот раз лейтенант промолчал.
– Можете мне сказать это прямо, – усмехнулся Сандокан. – Тигр Малайзии никогда не дрожал перед смертью.
– Я знаю. Все знают, что храбрее нет человека на Борнео.
– Тогда скажите мне все.
– Вы не ошиблись, вас повесят.
– Я бы предпочел смерть солдата.
– Расстрел, не так ли?
– Да, – отвечал Сандокан.
– А я бы вместо этого сохранил вам жизнь и поставил командовать индийскими войсками, – сказал лейтенант. – Отважные люди так редки в наше время.
– Благодарю за доброе намерение, но от смерти оно меня не спасет.
– К сожалению, сударь. А что же вы хотите? Мои соотечественники всегда боялись вас и не смогли бы жить спокойно, даже если бы вы были отсюда далеко.
– А ведь я, лейтенант, когда вы на меня напали, собирался распрощаться с Момпрачемом и своей пиратской жизнью, – сказал Сандокан, – покинуть эти моря и уехать далеко, но не потому, что боюсь ваших соотечественников, а ради Марианны. Но судьба не захотела этого – ведь я не создан для счастья. Ну что ж, убейте теперь меня: я сумею умереть, как мужчина.
– Значит, вы не любите больше леди Гвиллок?
– Как я могу не любить ее! – воскликнул Сандокан страстно. – Вы даже не можете представить себе эту любовь! Я бросил ради нее Момпрачем и сделал бы это еще тысячу раз. Дайте мне свободу, но без Марианны – и я откажусь. Чего больше вы хотите?.. Я безоружен, я здесь почти один, но будь у меня малейшая надежда спасти Марианну, я бы проломил даже борта вашего корабля, я бы вышвырнул всех вас в море!
– Нас здесь больше, чем вы думаете, – сказал лейтенант чуть насмешливо. – Мы знаем, на что вы способны, и приняли меры, чтобы обезвредить вас. Даже не пытайтесь бежать: все будет бесполезно. Одна ружейная пуля может убить человека, даже самого сильного в мире.
– Я бы предпочел ее той смерти, что ждет меня на Лабуане, – сказал Сандокан с мрачным отчаянием.
– Я думаю, Тигр Малайзии.
– Но мы пока не на Лабуане, и до этого что-то еще может случиться.
– Что вы хотите сказать? – спросил лейтенант, насторожившись. – Не думаете ли вы о самоубийстве?
– А вам-то что за дело? Умру я тем способом или другим, результат будет одинаков.
– Пожалуй, и я бы не стал вам мешать, – сказал лейтенант участливо. – Признаюсь, мне было бы тяжело видеть вас повешенным.
Сандокан минуту помолчал, глядя на лейтенанта пристально, точно оценивая искренность его слов, потом спросил:
– Вы не будете противодействовать, если я покончу с собой?
– Нет, – отвечал лейтенант. – Такому доблестному человеку, как вы, я бы не отказал в подобной услуге.
– Тогда считайте меня мертвым.
– Я, однако, не могу предложить вам средство покончить с жизнью.
– У меня есть с собой все необходимое.
– Наверное, какой-нибудь яд?
– Мгновенный. Но прежде чем перейти в иной мир, я бы хотел просить вас об одной услуге.
– Человеку в вашем положении нельзя отказать ни в чем.
– Я бы хотел в последний раз увидеть Марианну.
Лейтенант молчал.
– Умоляю вас, – настаивал Сандокан.
Лейтенант молча покачал головой.
– Я получил приказ держать вас отдельно, – наконец сказал он. – И потом я думаю, что было бы лучше и для вас, и для леди Марианны помешать вам увидеться. Зачем заставлять ее плакать?
– Вы мне отказываете из утонченной жестокости, – сказал ему Сандокан. – Не думал, что храбрый моряк может стать таким палачом.
Лейтенант побледнел.
– Клянусь вам, у меня есть строжайший приказ, – ответил он. – Мне жаль, что вы сомневаетесь в моих словах.
– Извините меня, – сказал Сандокан.
– Я не держу на вас зла и, чтобы доказать, что никогда не имел ненависти против такого храбреца, как вы, обещаю привести сюда леди Гвиллок. Но вы причините ей только боль, вот увидите.
– Я ни словом не обмолвлюсь ей о самоубийстве.
– Тогда что же вы хотите сказать ей?
– Я оставил в тайном месте бесценные сокровища, и ни одна душа не знает, где они.
– И вы бы хотели оставить их ей?
– Да, чтобы она располагала ими, как ей захочется. Лейтенант, когда я смогу увидеть ее?
– Еще до вечера.
– Спасибо, сударь.
– Обещайте мне, однако, что вы не скажете ей о самоубийстве.
– Даю слово. И все же подумайте, какая жестокость, приходится умереть, когда счастье с любимой было уже так близко!
– Да, сударь.
– Лучше бы я открыл кингстоны и утопил мой праос в открытом море. По крайней мере я бы опускался в морские глубины, обнимая мою невесту.
– А куда вы направлялись, когда наши суда напали на вас?
– Далеко, очень далеко. Может быть, в Индию, может быть, на какой-нибудь остров Великого океана. Но что об этом говорить! Все кончено. Да свершится моя судьба.
– Прощайте, Тигр Малайзии, – сказал лейтенант.
– Сдержите ваше обещание.
– Через несколько часов вы увидите леди Марианну.
Лейтенант позвал солдат, которые освободили от цепей Джуйоко, и в глубоком раздумье поднялся на палубу. Сандокан стоял у трапа и смотрел не него снизу, со странной улыбкой, скрестив руки на груди.
– Он вам принес хорошие новости? – спросил Джуйоко, подойдя.
– Сегодня ночью мы будем свободны, – ответил Сандокан.
– А если побег не удастся?
– Тогда мы пробьем борта этого корабля и умрем все: и мы, и они вместе с нами. Однако будем надеяться, что Марианна нам поможет.
