Глава 26

Сегодня я подъехал к Бойску не по удобному шоссе, которое ответвляется от скоростной магистрали, а по старой, почти заброшенной дороге. Узкая, разбитая, изрытая ямами полоса древнего асфальта вилась между деревьями, и мне пришлось сбросить скорость до минимума. Вокруг стояла тишина, создавалось впечатление, что находишься в глухом бору, вот-вот из-за старых елей выйдет Михайло Потапович и проревет: «Куда направляешься? Изволь-ка зарулить ко мне на ужин, давно человечинку не пробовал».

Внезапно слева появился остов большого здания. Я притормозил. Вот и дом отдыха завода, а ранее особняк какого-то то ли купца, то ли дворянина. Интересно, как сюда попадали подростки? Топали пешком от станции? Или владелец клуба пустил маршрутное такси, которое доставляло клиентов? Хотя тинейджерам, жаждущим развлечений, семь верст пешком не помеха.

Я надавил на педаль газа и проехал километра два. Внезапно мне показалось, что дорога закончилась, впереди тупик. Но нет, это шоссейка делала крутой зигзаг. Я повернул руль – и оторопел.

На обочине дороги стояла высокая фигура, облаченная в грязно-серое платье, ее длинные волосы трепал ветер. В правой руке тетка сжимала косу, а с левой свисала на веревке фанерка с надписью «Ад тибя ждет». Грамматическая ошибка в местоимении отрезвила меня. Я припарковал свой автомобиль на обочине и вышел на дорогу. Все понятно, кто-то из местных ребят соорудил из дерева женщину-смерть. Вместо волос креативный подросток привязал лыковые мочалки, одежонку смастерил из старой простыни, ну а косу ничтоже сумняшеся спер из сарая бабушки. Надо отдать должное незнакомому «кукольнику» – получилось впечатляюще. Даже я на секунду растерялся, хотя знал и про дерево, и про крутой поворот.

Я попытался представить, как несколько десятилетий тому назад разыгрывались события.

Том, Бом, Гном и Слон отработали в клубе положенное время. Потом кто-то из них опустошил сейф в кабинете управляющего. А может, они проделали все это вместе. Фред предполагает, что группа «Ронди Кар» разжилась довольно крупной суммой. Возможно, в долларах. И как унести купюры? У парней точно были сумки, скорей всего спортивные, деньги утрамбовали в них. Во время ограбления музыкантов никто не засек, они без проблем сели в автомобиль и поехали прочь. Если считать рассказ Фреда правдой, то члены группы были изрядно пьяны. За рулем сидел Гном, которого Безумный несколько раз предостерегал от управления машиной в подпитии. Но отвязный парень не слушал продюсера. Радостные ворюги, довольные тем, что им удалось откусить солидный денежный шмат, покатили вперед и от полноты впечатлений перепутали дорогу, свернули не в ту сторону. Водитель, чье сознание затуманил алкоголь, увидел «смерть»… Дальнейшее ясно – автомобиль свалился в старый карьер.

Я осторожно подошел к краю дороги и глянул вниз. Вот это глубина! Дна пропасти не видно. Понятно, почему остатки машины нашли лишь спустя много лет – никому не хотелось спускаться в провальную яму, оставшуюся после давних разработок глины, чтобы узнать, что там внизу. Хотя ребят из «Ронди Кар» особенно никто и не искал, кроме матери Гнома и ограбленного владельца клуба. А тем в голову не пришло лезть в карьер, находящийся в стороне от пути, по которому музыканты должны были ехать. Останки их обнаружили случайно недавно, когда задумали проложить тут новую шоссейку.

Постояв минут пять, я сел в машину и въехал в Бойск. Старая дорога оборвалась неподалеку от храма – уперлась в относительно новый сарай. Телефон тихо зажужжал, принеся очередное послание: «Ваня, помни обо мне. Жду вечером. Нам будет чудно».

Я вернул трубку в карман, покружил по переулкам, проехал квартал насквозь и двинулся в сторону местного полицейского управления. Сотовый зазвонил – на проводе был Борис.

– Иван Павлович, в отношении молодых людей, сведения о которых вы просили разузнать, докладываю, – начал секретарь. – Они все исчезли в восемьдесят шестом году и спустя положенный срок были признаны умершими. Собственно оплакивать музыкантов тогда оказалось уже некому. У Никиты Слонова, фронтмена по кличке Слон, была лишь тетка, которая умерла спустя несколько месяцев после исчезновения племянника. Семен Томатин, отец Виктора, носившего прозвище Том, был убит в тюрьме задолго до интересующих нас событий. Сейчас расскажу о нем поподробнее.

Борис прокашлялся.

– Фред не ошибся, Семен являлся опытным ворюгой, попался при ограблении сберкассы, куда он влез ночью с помощью восьмилетнего сына. Мальчик спрятался в помещении сберкассы до ее закрытия, а потом отворил папаше окно. Следователь, который вел дело, был уверен, что на совести Семена было еще и убийство коллекционера Трифонова. В квартире собирателя нашли отпечаток детского ботинка. Делом Трифонова и ограблением сберкассы занимался Зиновий Гарпин. Он начал беседовать с младшим Томатиным, а тот оказался хитрецом – заплакал: «Дяденька, я ничего не знаю», потом забился в корчах. Мальчика отправили в больницу. Его тетка, которая потом оформила опеку над племянником, подняла скандал. Зиновию пришлось отступить. Родственница эта скончалась, когда Том справил восемнадцатилетие, других близких он не имел.

В трубке возникла секундная пауза, затем Борис продолжил:

– Гнома, то есть Сергея Владимирова, воспитывала мать, Надежда Марковна. Про отца своего отпрыска она ничего никому не сообщила, в документах в нужной графе стоит прочерк. Вот она прожила долго, ушла на тот свет уже после того, как в карьере останки парней из «Ронди Кар» нашли. Теперь Бом, то есть Ломакин Петр Николаевич. Его родители-наркоманы пропали, когда мальчику исполнилось два года. Думаю, сын не заметил исчезновения папы с мамой, ребенка отправили в приют. Малыш провел там несколько месяцев, потом его забрала родная тетя, сестра матери. Она скончалась от тяжелой болезни, племяннику тогда стукнуло семнадцать. Все парни, кроме Слонова, состояли на учете в детской комнате милиции: хулиганские действия, мелкое воровство, драки. Они учились в разных школах, жили не по соседству друг с другом. Где познакомились, пока не ясно. Никита Слонов в этой группе стоял особняком. Его отец и мать были глубоко верующими людьми, мальчик с детства посещал воскресную школу, пел в церковном хоре. Когда ему было тринадцать лет, родители погибли в аварии, и подросток из примерного ученика, отличника разом превратился в хулигана-двоечника. В те годы обязательным было восьмилетнее образование. Дети сдавали экзамены. Те из них, кто намеревался поступить в институт, учились дальше, заканчивали десять классов, а остальные отправлялись в профессионально-технические училища, поэтому почти лишались шанса попасть в вуз.

– Многие шли в ПТУ, даже имея возможность продолжать обучение в школе. Это были ребята, рано определившиеся с выбором специальности, – возразил я. – Они становились электриками, парикмахерами, портными и так далее.

– А Слонова из школы выгнали за несданные экзамены, и он оказался в училище, – продолжил Борис. – Короче, докладываю дальше. Спустя некоторое время возникла группа «Ронди Кар». Совсем непонятно, как парни, имевшие дурные наклонности, познакомились с Лошадью, то есть с Людмилой Грибановой. Вот о ней ничего плохого не то что сказать, даже подумать нельзя: отличница, звезда школьного театра, студентка института кинематографии. Еще в годы учебы ее пригласили сниматься. И – понеслось, до сих пор она из сериала в сериал скачет.

Отец у нее академик, хирург, мать врач-офтальмолог, профессор, дедушка с бабушкой по ее линии дерматолог и педиатр, родители отца известные невропатологи. Прекрасная семья. И по советским меркам очень богатая: квартира на Патриарших прудах, дача на Николиной Горе, две машины. Подчеркиваю: автомобилей пара, один у отца, другой у матери. И это тогда, когда люди мечтали хоть о каких-нибудь, пусть подержанных, колесах. Как она очутилась в одной компании с этими парнями? Нет ответа.

Людмила Олеговна жива-здорова, активно работает. Поговорить с ней Борису пока не удалось, актриса не берет трубку.

Группа «Ронди Кар» исчезла после выступления в подмосковном клубе, владельцем коего был Павел Фомич Куприянов, житель деревни Лузгино, ныне ставшей частью Бойска. На момент открытия увеселительного заведения ему едва стукнуло двадцать. Вскоре после того, как «Ронди Кар» не пойми куда делись, клуб сгорел. Во время пожара Павел оказался блокирован в своем кабинете и выпрыгнул в окно. Парень сломал позвоночник, сел в инвалидную коляску. Другой человек впал бы в депрессию, но Куприянов не таков, он продал свою избу с участком в селе и открыл новое заведение, уже в Москве. Сейчас Павел владелец сети ресторанов.

Останки парней-музыкантов лет пять назад нашли на дне заброшенного карьера. Эксперты считают, что сидевший за рулем не справился с управлением.

Обычно, если ДТП случилось очень давно, трудно установить день гибели людей. Но в случае с «Ронди Кар» получилось иначе. Следователь, который вел дело, нашел мать Гнома, она рассказала про Фреда, тот сообщил, что, по его предположениям, парни двадцать девятого ноября, в день рождения продюсера, ограбили загородный клуб и пропали. Тридцатого им следовало быть на каком-то мероприятии, куда они не явились. Павел Куприянов подтвердил факт воровства. Еще бизнесмен сказал, что двадцать девятого ноября клуб снял очень богатый человек для празднования дня рождения дочери, которая являлась фанаткой Слона. У девушки были раритетные украшения, за вечер она много раз меняла наряды, к каждому прилагались ожерелья: бриллианты, рубины, изумруды, и все это исчезло, кроме комплекта, который был на девице. Олигарх налетел на Павла, потребовал компенсации за пропажу. Куприянов отказался платить деньги, и через пару дней его клуб сгорел. Вот так следователь выяснил, что авария имела место двадцать девятого ноября.

Интересно, что в машине, которую нашли спустя много лет, не обнаружили никаких следов денег. Ни сумок, ни золота с камнями, ни купюр. Только кости. Да и то не все. В лесу ведь водятся дикие звери. Но сомнительно, чтобы лисы сожрали ювелирные изделия и валюту, которую Куприянов держал в своем кабинете.

И еще. В тот же день на том же месте попал в аварию тракторист Валерий Тарасов, который ехал в Бойск. Он угодил на своей машине в глубокий овраг, еще бы метров сто вперед, и тоже упал бы в карьер. Тарасов вроде не пострадал, просто стукнулся головой, но даже ссадины не получил. А через три дня умер от субдуральной гематомы.

– Вот же твердят людям: если приложились крепко головушкой – бегом бегите на томограмму, – печально сказал я. – Очень часто так бывает: внешней травмы нет, а внутри обширное кровоизлияние, которое необходимо убрать, иначе получится, как с Тарасовым.

– Это вся история, – завершил рассказ Борис. – Теперь мы с Демьянкой поедем к светилу по хвостам.