14

В воскресенье Кло позволила себе подольше поваляться в постели. Проснулась она довольно рано, но вставать не спешила, не без удовольствия вспоминая все, что произошло в четверг вечером. На том, что поднимало ее самооценку, Кло задерживалась подольше, о неприятном же – например, о том, что у Джеймса была семья, к которой ему приходилось возвращаться, – старалась не думать вовсе. С особым удовольствием она вспоминала его цветистые комплименты (вот что значит книжный человек!), от которых ей становилось тепло на душе. Джеймс назвал ее очаровательной, потрясающей, сногсшибательной. Кажется, он и в самом деле был в восторге от ее грудей (Кло они и самой нравились; во всяком случае, груди всегда были ее любимой частью тела), однако ему нравилась и ее попа (вот дурачок!), и даже, кажется, ее животик. Как, бишь, он ее назвал? Идеалом женщины? А что, неплохо.

Неожиданно Кло почувствовала себя полностью проснувшейся. Идеальные вещи для идеальной женщины… Идеал женщины – каков он? Вся правда об идеальных женщинах… В этом что-то было. Идеал женщины… Самое главное, это словосочетание было из тех, которые любая женщина – открыто или только в душе́ – готова была примерить к себе самой. Идеальная женщина… Звучит немного по-книжному, но в этом-то и скрыта изюминка. Все эти «Красотки», «Стервы» и «Отвязные девчонки» уже всем надоели. Женщины тянутся к респектабельности, но при этом им все равно хочется оставаться желанными… даже вожделенными. Да, именно так она и назовет свой новый журнал. «Идеальная женщина» – это именно то, что нужно.

Спустя примерно неделю у нее в офисе раздался звонок.

– Я обо всем договорилась, вам дают «зеленую улицу», – с ходу заявила Ванесса, не тратя времени на пустые формальности. – И еще: совету директоров понравилось название. На ближайшие три месяца вы полностью переподчиняетесь Отделу специальных проектов и будете работать со мной и еще с одной помощницей. Все дальнейшее зависит только от вас.

– Это просто потрясающе!

– Это может быть интересно. – Голос Ванессы звучал по обыкновению прохладно. – Я бы хотела начать работу с первого октября, так как в ближайший понедельник я на две недели уезжаю по делам. Было бы неплохо, если бы в оставшееся время вы использовали все причитающиеся вам отгулы и отпуска. Как только я вернусь, мы сразу начнем работать, так что времени отдыхать у вас будет очень мало. – «Вот кровопийца! – подумала Кло. – За три месяца Ванесса успеет высосать из меня все соки». – В общем, решение принято и утверждено, так что лучше предупредите как можно скорее вашего главного редактора, чтобы потом не было никаких недоразумений.

Ну конечно – «предупредите вашего редактора»! Нет бы взять это на себя! Но, конечно, от Ванессы подобной любезности не дождешься. Кло, впрочем, постаралась скрыть разочарование и сказала самым деловым тоном, на какой только была способна:

– Хорошо, как только я поговорю с ней, дам вам знать.

Что ж, подумала Кло, когда Ванесса положила трубку, с неприятностями лучше покончить сразу, чтобы все сладенькое осталось на десерт. И, решительно отодвинув стул, она зашагала к кабинету Джин.

Дверь кабинета главного редактора «Красотки» была, как всегда, широко распахнута: Джин придерживалась демократичного стиля руководства – дескать, я одна из вас, «такая же как вы, девчонки». Никто, однако, не забывал, что на самом деле Джин – большой босс: посвящали ее далеко не во все сплетни и слухи, циркулировавшие в редакции. Некоторые другие формальные правила в отношении Джин также продолжали действовать, поэтому, прежде чем войти в кабинет, Кло остановилась на пороге и негромко постучала костяшками пальцев по косяку.

Джин оторвалась от экрана компьютера и улыбнулась.

– А-а, Кло! Что у тебя?

Несмотря на то, что Джин тщательно следила за своим внешним видом и носила классические строгие костюмы, придававшие ей сходство со слегка располневшей Коко Шанель, в глубине души она никогда не была холодной и расчетливой стервой. Кроме того, Кло отлично знала, что Джин питает к ней слабость, хотя ее нестандартные подходы и оригинальные идеи порой не на шутку раздражали главную редакторшу «Красотки». Тем не менее, именно Джин Кло была обязана своим быстрым возвышением от секретаря до ведущего редактора.

Увы, она отлично понимала, что, как бы тепло ни относилась к ней Джин, новости, которые она собиралась сообщить, ее вряд ли обрадуют. Скорее всего, она не на шутку разозлится, а этого Кло хотелось меньше всего. Она не собиралась портить отношения с Джин, чья помощь и поддержка могли понадобиться ей в будущем, поэтому решила действовать максимально осторожно и дипломатично.

– Гх-м… – Кло слегка откашлялась. Несмотря ни на что, она сильно нервничала и никак не могла взять себя в руки. – Даже не знаю, с чего начать…

– Звучит угрожающе, – заметила Джин. – Может, лучше присядешь?

– Ты знаешь, как мне нравится работать в «Красотке»…

– И? – Джин мигом насторожилась.

– Поверь, я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделала, но…

– Ты что, увольняешься?

– Не совсем. Дело в том, что мне предложили работать в нашем Отделе специальных проектов.

– Просто предложили? Вот так просто – взяли и предложили? Ни с того ни с сего? – Джин отлично знала, что подобного не может быть, потому что не может быть никогда, и ее голос прозвучал отрывисто и резко, как у человека, который обнаружил, что его предали.

– Нет, я сама обратилась туда с одной идеей…

– И что же это за идея такая, что с ней непременно нужно было идти в Отдел спецпроектов? Неужели ее нельзя было осуществить в рамках нашей «Красотки»?

Кло ничего не оставалось, кроме как быть честной до конца.

– В том-то и дело, что нет. Моя идея… Это скорее концепция. Концепция нового журнала.

– Нового журнала? Женского?

Кло отлично знала, что имеет в виду Джин.

– Да, – кивнула она. – Но он не будет конкурировать с «Красоткой». Честное слово, не будет!

– Та-ак, понятно… – Джин откинулась на стуле назад. – Я краем уха слышала, как Ванесса говорила что-то насчет нового журнала, но мне и в голову не пришло, что за этим стоят твои «концепции». Значит, ты молчала, пока ситуация не прояснилась окончательно, и теперь, когда Ванесса дала «добро»… В общем, рассказывай все, Кло. Я хочу знать всю историю от начала до конца. И сделай мне одолжение – давай обойдемся без грубой лести, ладно?

Кло была рада, что разговор принял именно такой оборот, однако рассказывать Джин все она не собиралась, выдав вместо этого сильно отредактированную версию событий. Особо Кло напирала на то, что всю подготовительную работу она осуществляла во внерабочее время, а также постаралась преувеличить роль Ванессы (самой Ванессе это бы точно понравилось, так что большого вреда Кло не видела). Когда она закончила, Джин сказала задумчиво:

– Звучит интересно, но… Ты сама знаешь, как много подобных проектов закончилось ничем. Не боишься?

– Боюсь, конечно, но мне кажется, моя идея вполне жизнеспособна. Да и Ванесса это подтвердила.

– Ладно. Говоришь, тебя забирают на три месяца? Столько времени я, пожалуй, смогу сохранять за тобой место. Если ничего не получится, ты сможешь вернуться, но… – Джин покачала головой, даже не пытаясь скрыть, до чего она расстроена.

– Это просто замечательно, Джин. Спасибо.

– Я бы не сказала, что это так уж замечательно лично для меня, – возразила та. – Но такова кадровая политика нашего издательского дома, поэтому никакого особого выбора у меня нет.

– Поверь, Джин, мне очень жаль, но…

– Ничего тебе не жаль, – отрезала Джин, как всегда абсолютно точно просчитывая ситуацию. – Но я тебя понимаю и не хочу, чтобы ты уходила, потому что ты – отличный редактор. В общем, желаю удачи, Кло. Сама я, конечно, предпочла бы, чтобы ты села в лужу и как можно скорее приползла обратно, но с другой стороны, кто я такая, чтобы мешать твоим честолюбивым планам? В конце концов, именно благодаря честолюбию я сама в свое время стала тем, кто я есть. А сейчас прочь с глаз моих, пока я тебя не придушила!

В последующие две недели Кло еще несколько раз тайком встречалась с Джеймсом, однако эти их свидания были слишком короткими и не приносили ей полного удовлетворения. Просто утолить свои физические желания – этого ей было мало, и Кло, сама того не замечая, начала мечтать о том, как проведет с Джеймсом несколько часов подряд, тем более что на следующей неделе начинался ее отпуск, который она взяла по настоянию Ванессы. Было бы очень хорошо, если бы и Джеймс мог уделять ей больше времени, рассуждала Кло. Ей хотелось узнать его как можно лучше и еще больше укрепить отношения, которые с каждым днем связывали их все теснее. Из чувства самосохранения она старалась не воспринимать Джеймса слишком серьезно, однако в ее душе сами собой оживали непрошеные надежды.

В одно из таких свиданий, когда они, крепко обнявшись, лежали на кровати в ее квартире (это было в среду: Джеймс не хотел пропускать еще одну партию в сквош, в который он играл по четвергам, боясь, что его партнер что-то заподозрит, и назначил Кло свидание днем раньше, сказав жене, что задержится на работе), он неожиданно заявил:

– Боюсь, на следующей неделе мы не сможем встретиться.

– Почему? – спросила Кло, старательно скрывая свое разочарование. Она уже почти решила уговорить его взять отгул и провести весь следующий четверг с ней.

– Я уезжаю.

– Ох… – Почему-то ей показалось, что Джеймс едет куда-то с Мэгги, и сердце у нее упало. Правда, она с самого начала знала, что семейный человек должен порой совершать что-то подобное, однако от его слов ей вдруг стало горько и одиноко. Кло казалась себе брошенной. Это чувство было знакомо ей еще по тем временам, когда она была маленькой и родители начинали собачиться в ее присутствии, нисколько не думая о том, как их ссора подействует на дочь, и заботясь только о том, чтобы побольнее уязвить друг друга. Да и расставания с мужчинами, которые были у нее в прошлом, оставили в ее душе неприятный осадок. Кло, однако, не стала ничего ему говорить, не будучи уверена, что ее чувства для Джеймса что-то значат.

– Почему ты не спрашиваешь, куда я еду? – спросил он, слегка поглаживая ее по плечу.

– И куда? – нехотя проговорила она.

– В Нью-Йорк. Я еду на неделю.

Этого Кло уже не могла выдержать. Именно в Нью-Йорк ей всегда хотелось съездить, и вот теперь ее любовник отправляется именно туда, а ее оставляет скучать в Лондоне.

– Везет же некоторым! – пробормотала Кло, уткнувшись головой в подушку. – И где вы собираетесь остановиться – в отеле или у знакомых? Ты там кого-нибудь знаешь? – Бет, вспомнила она. Его первая любовь жила именно в Нью-Йорке. Конечно, сомнительно, что Джеймс и Мэгги собираются остановиться именно у нее, но кто знает? Быть может, с тех пор прошло достаточно много лет, и Мэгги с Бет успели стать лучшими подругами?

– Мы?.. А-а-а, понятно! – Джеймс рассмеялся. – Нет, я еду не с Мэгги.

– Нет?

– Я еду в служебную командировку. Мэгги останется и будет присматривать за Натаном.

– Ах да, конечно… – Почему-то подобный вариант не пришел ей в голову, и Кло почувствовала себя глупо.

– Я еду на ежегодную конференцию в компанию «Американские журналы».

Ну да, подумала Кло. Как один из руководителей издательского дома он, конечно, должен был туда поехать. «Британские журналы» каждый год отправляли свой руководящий персонал в родительскую корпорацию для обмена опытом и обучения.

– Я буду скучать, – сказала она.

– И я тоже.

– Жаль, что ты уезжаешь именно сейчас.

– Почему?

– Потому что с понедельника я буду в отпуске.

– В отпуске?

– Ванесса сказала, что, прежде чем перейти в Отдел специальных проектов, я должна использовать все отгулы и отпуск за этот год, потому что потом мне будет некогда отдыхать. Вот я и надеялась, что ты… что ты, быть может, сможешь взять отгул, чтобы мы смогли побыть вместе подольше.

– Да, это было бы здорово! – не без сожаления произнес Джеймс.

– Ну ладно. Надо так надо… – Кло решила сменить тему: ей не хотелось, чтобы он подумал, будто она предъявляет на него какие права. – Будем жить сегодняшним днем… – Она поцеловала Джеймса в губы. – Сделаешь мне массаж?

На следующий день, когда Кло вернулась после обеда в свой кабинет, она обнаружила, что на ее компьютер пришло сообщение от Джеймса:

В почту Кло не заглядывала. Ей оставалось работать в «Красотке» считаные дни, и она не хотела слишком глубоко вникать в текущие дела. Перебрав стопку корреспонденции, она наткнулась на плотный, перевязанный шпагатом коричневый конверт, которые еще изредка использовались службой внутренней рассылки «Британских журналов». В списке адресатов на конверте ее имя стояло последним, под пятнадцатым номером. Внутри оказался еще один конверт меньших размеров, на котором было напечатано «Для Кло Эплтон. ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО», причем последние слова кто-то подчеркнул красной ручкой.

Кло вскрыла второй конверт – и едва удержалась, чтобы не завопить от восторга. В руках у нее был билет на рейс до Нью-Йорка. Лететь предстояло уже завтра вечером, а это означало, что в свой последний рабочий день в «Красотке» ей придется уйти пораньше. Джин, конечно, разозлится еще больше, подумала Кло, но ей было наплевать. Через пару дней она уже будет в Нью-Йорке – с Джеймсом!

Билет был туда и обратно; возвращаться предстояло через неделю.

У них будет целая неделя!

Она все-таки не выдержала и издала восторженный вопль, заставив Пэтси вздрогнуть.

– Что случилось?

– Э-э… ничего особенного… – ответила Кло, с некоторым опозданием вспомнив об осторожности.

– А не особенное? – Пэтси ей, разумеется, не поверила. – Ты заорала так, словно… словно… Ну, я даже не знаю!

– Боюсь, я не могу тебе сказать. – Кло прекрасно знала, что помощница мигом разнесет новости по всей редакции.

– Ну скажи! Пожалуйста!

– Извини, но это строго конфиденциальная информация… – Кло попыталась наскоро что-нибудь придумать. – Ванесса… Она меня просто убьет, если узнает, что я проболталась.

– Ах так! – надулась Пэтси.

– Клянусь, когда можно будет сказать, ты узнаешь первая. – Кло вызвала на экран меню «Ответить».

«ВАУ!!!» – набрала она заглавными буквами размером 72 пункта, а потом добавила шрифтом помельче: «Это самый лучший подарок, какой мне когда-либо делали!»

И прежде чем Пэтси успела рассмотреть, что́ она пишет, Кло нажала на кнопку «Отправить».