Планета Каргат

Провинция Такургар

— Первое, и самое главное, что вам необходимо уяснить, энсин Стэн: на этой планете мы гости, — голос Харриса вновь был сух и официален. — Вы должны были получить на свой терминал общие данные и вводные по выполняемым задачам, но мой долг повторить вам это еще раз.

Несмотря на хорошую звукоизоляцию в кабине стоял монотонный гул от вращающихся винтов. Непривычно, к тому же для меня было уже немного в новинку лететь на аппарате, где верх и низ поверхности планеты не конфликтовали с моим индивидуальным верхом и низом. В широком отсеке кабины находились два пилота — один из которых управлял машиной, а второй был ответственен за системы вооружений. Мы с капитаном Харрисом расположились сейчас в командном модуле десантного отсека, где кроме нас никого не было.

— Необнаружимая дальность нашего шата составляет порядка пяти километров, — показал капитан на голоэкран, куда проецировалось картинка местности. На ней, рядом с небольшим, но объемным изображением нашего шата двигалось еще два, понемногу расходясь по сторонам, патрулируя территорию сектора, входящему в зону ответственности третьего зеленого эскадрона. Больше десяти миллионов квадратных километров в зоне ответственности подразделения численностью меньше чем двести человек, если брать в расчет и обслуживающий боевые машины персонал.

Огромная площадь выжженной солнцем земли, изрезанной непроходимыми горными цепями, на которой проживает более ста миллионов человек. Принадлежащих, правда, к цивилизации нулевого уровня развития — примерно как в нашей Центральной Африке. Почти с таким же уровнем развития, только вот здесь цивилизация каргарианцев находится под присмотром галактического совета, поэтому никакие колонисты местным не помогают. Ни автоматами Калашникова, ни одеялами с оспой. Официально не помогают, конечно же.

— Осуществляя патрульные функции, мы не имеем права выходить в зону не только прямой видимости, но и слышимости, — показал между тем Харрис на светло-красную сферу, окатывающую на командном экране наш шат. — Мы не имеем права вмешиваться в жизнь местного населения. Каргарианская цивилизация, которой принадлежит эта планета, здесь является хозяином, а мы гостями, и вести себя должны соответствующе.

Мне предстояло больше трех часов слушать дежурные фразы Харриса, даже несмотря на то, что программа тени на визор уже была установлена. Удивительно нужная штука оказалась — параллельно с нашлемной камерой считывала видео, дежурные фразы и действия всего подразделения, соединенного подуровнем тактической сети, и когда командир считал, что какой-то момент деятельности подразделения не должен попасть в архив, он активировал Тень и в запись шла сгенерированная требованию момента усредненная картинка на основе имеющихся данных. Раньше я как-то не испытывал нужды в подобном, но понял сразу, что такая программа архиважна для любого взводного командира.

Естественно, блокировала реальное изображение Тень не намертво — так прошить управляющие системы личного прицельного комплекса являлось военным преступлением. Но в условиях рутинной службы окраинных миров тенью пользовались многие — инициировать расследование в отношении военнослужащих со вскрытием блока данных памяти личной брони и прицельного комплекса можно было только по очень серьезному поводу, и с санкции вышестоящего командования на уровне бригадного. Так что о том, что в АСУ поступает подкорректированная информация, знали все, но особых мер не предпринимали. А младшие командиры, использующие подобные приспособления для корректировки данных, старались поводов для инициирования расследования не давать — то есть не расстреливали колонны местных жителей под камерами представителей чужих средств массовой информации, или не ущемляли в правах советников по безопасности галактических комитетов дружбы мира и сотрудничества.

Юз кстати, которому техник-сержант Харриса показал, что и как надо делать с броней, стал сам не свой — у него был вид первооткрывателя, достигшего берегов неведомого континента. После того как Юз интегрировал мне в броню «левый» чип, он исчез в ангаре техников, где и остался — после полуночи, когда мы с Харрисом отправлялись на дежурство, наш взводный специалист по вооружениям в казарме так и не появился. Вернее, появился один раз, ненадолго — залетел ближе к вечеру, попросил налички в долг. Это помимо тех денег, которые мы ему отдали после мимолетного вечернего визита — за каждый блок тени пришлось нормально кредитов отлистать — черный рынок же. Причем с собственного счета, естественно, за контрабанду платить было невозможно — так что к вечеру мы все чувствовали легкий дефицит наличности — Юз почти всю имеющуюся у нас выбрал.

— Энсин Стэн, вы должны четко уяснить себе, что согласно резолюции FE-005003, принятой на 3568 заседании Галактического Совета Колонизации о принятии в сферу интересов Империи Эней системы Каргаррат, утвержденной ассамблеей Совета Галактики, применять силу войска армии Империи Эней, осуществляющие патрульные функции в системе Каргаррат могут только в трех случаях. А именно: если зафиксированы применения насилия представителями пришлой цивилизации актом агрессии к местному населению; при агрессии представителей местного населения к местному населению с использованием высокотехнологического оружия, не соответствующего уровню развития каргарианской цивилизации; при применения представителями местного населения высокотехнологического оружия в целях исполнения акта агрессии к представителям пришлых рас.

Вот интересно, Харрис это наизусть помнит или просто текст с визора зачитывает?

Двигатели взревели на предельных оборотах, и «Синти Сэй» — так звали командный шат Харриса, задрав нос, свечой устремилась в небо. Стараясь выглядеть невозмутимо, не обращая внимания на перегрузки, я положил руки на рычаги управления огнем — в технике четвертого поколения интерактивные приборы управления не использовались, сплошная физика.

— Смотри не блевани, энсин, — попытался подколоть меня Харрис, внимательно наблюдая за моей реакцией. Наверное, непривычных жителей Империи подобные способы перемещения в пространстве очень волновали, но моего удивления Харрис не увидел — мне-то что, я на маршрутке дома почти каждый день в час пик ездил.

Нос ввинчивающегося в небо шата еще некоторое время глядел вертикально вверх, а после завеса бурых облаков разошлась, и в синеве неба с фиолетовым оттенком на нас посмотрело местное светило. Красиво — машинально отметил я, стараясь не замечать наваливающийся дискомфорт. Тут Харрис на секунду повесил Синти в неподвижности, а после красное светило исчезло из поля зрения — зависший шат начал падать вниз, причем заваливаясь назад, медленно переворачиваясь через кабину. Усилием удержав стукнувший в горло завтрак, я сосредоточился на появившейся в проекции прицельного экрана сетке рельефа.

— Готовность пять секунд, четыре, три… работай, энсин, — произнес Харрис за мгновение до того, как я начал одну за другой запускать неуправляемые ракеты. Не думая о стремительно приближающейся земле, я механически сопоставлял маркеры прицельного крестика с подсвеченными целями.

… пять, шесть — все, стоило шестой ракете сорваться с направляющих, как Харрис задрал нос шату и, выйдя из пике на высоте менее чем полукилометра от земли, лег на прежний курс, ювелирно вернувшись в строй патрульного звена.

— Шесть из шести, молодец энсин, — произнес Харрис. — Ух ты, гляди, понеслось говно по трубам, — восхищенно добавил он, на несколько секунд положив шат на крыло и визуально осматривая разверзшийся филиал ада на земле — гористая поверхность снизу вся полыхала гейзерами. Шесть ракет класса «Огонек», залетевшие в проемы шахтовых колодцев буквально напитали гору огнем изнутри.

— Фух, — почти беззвучно выдохнул я — ускорение с падением не прошло даром. А по-другому положить под прямым углом ракеты в шахты вариантов не было — вооружение патрульных групп управляемых ракет не предусматривало.

Мы продолжали движение, а я, глядя вниз, раздумывал о местной геополитике. На планете Каргат с появлением пришлых ярко расцвели пороки цивилизаций промежуточных уровней развития — это когда дубина уже есть, а ума пока нет. Самостоятельно местные еще не дошли до достойного уровня человеколюбия и гуманизма, и до прибытия пришлых резали друг друга с пугающим постоянством. А недружественные партнеры Империи, присутствующие в этом секторе Фронтира, пользуясь опекой галактов над карманной цивилизацией, не замедлили вмешаться в ситуацию с целью дестабилизации обстановки, подкидывая аборигенам оружия для более активного уничтожения друг друга. Подковерная борьба галактических государств в окраинных секторах за влияние шла достаточно напряженная, как уже даже я понял, и повода подкинуть свинью соседу никто не упускал.

Так что мало того, что глобального ума, своего, пока не было у местного населения, так и не нашлось пока даже вшивого тирана, могущего взять все управление планетой в свои руки. К тому же дубины, вежливо предоставляемые заинтересованными соседями, были теперь раскиданы на каждом шагу. Большинство джаргов — так назывались местные непримиримые, уже были вооружены оружейными системами — второго, очень редко третьего поколения. К тому же стараниями заинтересованных соседей в последние пять лет наркоторговля, работорговля и бандитизм на планете прогрессирующе процветали. Причем для имперских колонизаторов ситуация складывалась не очень хорошая — закрытые в своих добывающих анклавах они могли только наблюдать за обстановкой со стороны, а легкодрагунский полк, к тому же серьезно ограниченный в использовании силы и средств, погоды в наведении порядка не делал.

— Мы не имеем права в них стрелять, понимаешь? — как-то сказал мне вечером за кружкой пива Харрис, — даже если один из джаргов, но вооруженный только ножом снимает кожу с кого-нибудь, а мы вмешаемся, то это будет скандал на уровне галактической ассамблеи. А это трибунал, сам понимаешь. И никто не посмотрит, по какому поводу ты вмешался в их жизнь, будут рассматривать сам факт!

Местное население планеты в последние годы разделилось на три неравные части. Небольшая первая — приспособленцы, высказавшие желание приобщиться к космическим технологиям, часть которых основали города у стен анклавов колонистов. Причем под бдительным присмотром наблюдательной миссии галактов присутствующие в Каргаррате имперские граждане не имели права никоим образом помогать этим желающим, кроме как советом. Вторая группа составляла основную массу населения, умеренные — эти люди жили, как и многочисленные поколения их предков до прихода обосновавшихся на планете колонистов. Ну а третья, самая малочисленная группа, но максимально влияющая на местную цивилизацию — джарги. Название было собирательным — джарги были и в раскаленных выжженных пустынях южного полушария, и в ледяных пустошах северного. Джарги — это были те, кто принял из рук заинтересованных дарящих оружие, знания, и вышел на тропу войны с умеренными. Повоевали бы и с колонистами, но пока возможностей не было — оружие на руках джаргов было второго и третьего поколения — его нельзя было идентифицировать, ведь начиная с оружейных систем четвертого поколения можно было проследить не только изготовителя, но и предыдущих владельцев.

— Таксеть, — вдруг предупреждающе сообщил по общему каналу Харрис, и только тут я, оторвавшись от созерцания красноватой земли, заметил горящую иконку вызова на тактической панели.

Мигнуло и в кабине рядом с нами возникло объемное изображение. Я уже как-то привык, что вокруг меня нет некрасивых женщин — генетическая модификация и реконструктивная хирургия позволяли из любого тела сделать эталон красоты. Внимание привлекали необычные образы — как солнышко Джайна, к примеру. Или как эта дама, появившаяся на экране. Леди Тиада — увидел я подсказку на экране визора, глава наблюдательной миссии Галактического Совета.

Она была высокого роста, на голову выше двух адъютантов, стоящих за ней. С первого взгляда она могла заставить замереть от своей красоты — длинные волнистые пепельные волосы, широко расставленные миндалевидные глаза, слишком крупные для обычных людей. Удивительно соразмерные формы подчеркивались обтягивающей одеждой красно-белых цветов наблюдательной миссии. Впрочем, почти сразу мысли о привлекательности леди исчезали, особенно стоило встретиться с ней глазами. Да и сами глаза были примечательные — несмотря на то, что они были больше чем глаза обычных людей, их почти заполняла чернота зрачков.

Вживую, почти в живую, видел я ее первый раз, но уже был наслышан. Леди Тиада была представительница аристократии Джеламана, и в ней чувствовалась властность. Один ее мимолетный брошенный взгляд мог решить когда-то судьбу тысяч подданных, и решал, причем обычно не в лучшую сторону. Но аристократия Джеламана была для леди в прошлом — сейчас она делала карьеру в Галактическом Совете, отказавшись, как полагается, от всех своих титулов в родных системах.

— Капитан Харрис, как глава наблюдательной миссии я требую объяснений ваших действий, — голос у леди Тиады был низкий и глубокий, а интонации в нем заставили пробежаться холодком по спине.

— Леди Тиада, благодарю за оказанную честь общения с вами, — отвлекся от приборов Харрис и передав мне управление, снял шлем, склонил голову: — прошу вас конкретизировать, по каким моим действиям вы желаете получить объяснения как глава наблюдательной миссии.

Глаза леди подернулись поволокой. Не веря, я всмотрелся пристальнее — действительно, из черных они постепенно стали красными, а сейчас вовсе приняли ярко-алый цвет.

— Капитан Харрис, я требую от вас объяснений по поводу состоявшегося только что применения систем вооружений за пределами оговоренных правилами секторов.

— Конечно, леди Тиада, — кивнул Харрис и, склонившись над приборной панелью, сделал несколько движений, активируя иконки интерактивной панели.

— Все готово, леди Тиада, — выпрямился он через пару секунд: — Отчет о произведенном «сбрасывании ракет» с истекшим сроком действительной годности с привязкой к геокоординатам пусков уже на почте портала вашей миссии. Данные таксети, к сожалению, предоставить не могу — как вы наверняка знаете, это мне запрещено уставом патрульной службы.

Глаза леди Тиады сверкнули расплавленным огнем, мне даже показалось что ее сейчас разбарабанит от ярости, но тут она отключилась, не прощаясь.

Кавалеристами полка использовались неуправляемые ракеты со складов длительного хранения Империи. Ракеты были четвертого поколения, и так как антиграв на используемых шатах не применялся, от вибрации в полете после пяти-шести вылетов ракеты приходили в негодность и подлежали профилактике. Но для вооружений такого возраста профилактику проводить уже не было возможности, поэтому оно утилизировалось на поверхности планеты — по согласованию, естественно, с миссией галактов. Пуски производились в пустынных районах и в местах заброшенных выработок — огромных территориях, на которых ранее находились добывающие предприятия Империи, но там, где закончились богатые залежи руды. В таких местах, как правило, после колонистов оставались разветвленные сети шахт, какие-то строения, и подобные брошенные выработки использовали для своих стоянок джарги. Они, в отличие от местных и умеренных, старались прятаться от патрулей. Получалось плохо — даже на машинах четвертого поколения датчики были такие, что позволяли дать картинку местности или вычислить тепло человеческого тела с расстояния более пяти километров.

— Как думаете, лэр капитан, а почему она сама на связи сейчас вышла? — глядя в пространство, которое только что занимала фигура красноглазой дамы, поинтересовался я.

— Думаю из-за совокупности факторов, — крякнул Харрис, надевая шлем. — Во-первых, энсин Стэн показал стопроцентную точность при поражении условных целей.

«Да, было дело» — кивнул я, когда капитан посмотрел на меня, перед тем как опустить непрозрачный щиток.

— Во-вторых, потому что техник-сержант Гвинкайн совершил ошибку и осуществил загрузку «Синти Сэй» по плану Дельта, — отвернулся Харрис и добавил: — Ай-ай-ай, получит выговор сегодня техник-сержант.

«Дельта-дельта-дельта» — мысленно повторил я про себя, вызывая в памяти параметры по этой загрузке, и тут же присвистнул — нифига себе, так мы тактическими ядерными зарядами бомбанули! Действительно похоже на то — вон до сих пор зарево почти до неба поднимается.

— Ну а в-третьих, были у меня подозрения, что что-то под этой горой нечисто, — покивал сам себе Харрис, — и видимо так оно и было. Зато теперь там абсолютная чистота.

— Лэр капитан, а если эта Тиада все же запросит данные из ТакСети?

— И что она там увидит? — пожал плечами Харрис, добавив: — К тому же, как думаешь, почему именно ты ракеты запускал? Правильно, потому что все операции с участием космодесантников штурмовых отделений проходят под грифом секретности, и предоставить данные о них в оперативные командование других родов войск тот еще гемморой, не говоря уже о сторонних миссиях, пусть и галактических.

— И еще нам повезло, что здесь эта леди из джеламанской аристократии, — подытожил произошедшее Харрис и объяснил в ответ на мой вопросительный взгляд: — Она прямая как дрова — привыкла у себя в системах повелевать, а тут это не канает. Лавировать надо в вопросе международных отношений, а не напролом переть. Но у леди пока нет соображения, что обычный капитан, командир эскадрона, может ей не подчинится — у нее же власть в крови течет, она к другому отношению не привыкла. Вот смотри — логи пусков с привязкой по геокоординатам я ей уже скинул, а теперь если ей дальше спрашивать, то придется рассказывать, как она о пусках узнала. В миссии этого полюбому делать не будут — наверняка у джелов какой-нибудь разведывательный фрегат или спутник на орбите висит, а они его вскрывать не будут, рассказывая, как тот мимо случайно пролетал. Но и на дальнейших запросах настаивать не будут. Да если и будут — я ведь ювелирно прошел, по самому краю.

Действительно, Харрис показал класс — поднимался свечой он по самой границе закрытого для аборигенов имперского сектора, в котором располагались выработки. А колодцы заброшенных шахт находились на самом краю этого сектора. Зато гора, которая сейчас чадила черным густым дымом, практически вся была на нейтральной, незакрытой стороне. На это, наверное, и рассчитывали те, кто создавал базу под этой горой. Но они наверняка не приняли во внимание умение капитана Харриса, помноженное на «невнимательность» мастер-сержанта Гвинкайна. Ну и на меткость энсина Стэна, как рукой положившего шесть ракет с ядерными боеголовками в узкие вертикальные шахты.

— Видишь?

— Вы про эти пятнышки, кэп?

Тактический экран наполовину заполняла увеличенное изображение трансляции с внешних камер — несколько песчаных барханов на удалении километров трех от нас. Стояла ночь и изображение играло оттенками серого, только слегка были подсвечены легким розовым несколько малюсеньких клякс.

— Если я показываю тебе пальцем на источник тепла, то уж, наверное, имею ввиду его, энсин.

— А что это? Какие-то формы жизни?

— Говно.

— Кэп, я уже слышал от вас все о себе, о космодесанте и этой планете. Какое это имеет отношение к небольшим тепловым пятнам на поверхности… а, это…

— Говно.

— Понял, говно.

— Вы удивительно сообразительны, энсин.

— Вы незаменимы как учитель, лэр капитан.

— О чем ты думаешь, энсин, когда глядишь на эти испражнения?

— О бабах, лэр капитан.

— Почему о бабах? — обернулся ко мне Харрис, наверняка вопросительно подняв бровь, хотя за непрозрачной полусферой забрала летного шлема видно этого не было.

— Я всегда о них думаю, лэр капитан.

Харрис понял не сразу, но через пару секунд хмыкнул — он уже начинал понимать терранский юмор.

— Понимаешь, энсин, мы несем им цивилизацию, — снова повернулся Харрис к тактическому экрану: — Вот смотри, до того, как мы сюда пришли, они срали там, где спали, а сейчас? Они уже научились закапывать свои какашки! Ну, пока не все…

Легкий шелест и две ракеты, мягко скользнувшие с направляющих, на мгновенье зависли в воздухе, а потом на их хвостах выросли ярко оранжевые огненные стрелы выхлопа и смертоносные штуковины, сорвавшись с места, понеслись к подножию холма.

— Вот только эти джарги были из тупиковой ветви, — прокомментировал Харрис, когда внизу вспух огненный ком, — уже не научатся.

В этот раз вызова от миссии галактов не последовало, но после ночной разведки, в которую сходили мы с Ричи и Фоксом, на месте этой уничтоженной замаскированной стоянки обнаружили остатки стрелковки.