Глава 6

К тому времени, как Вероника проснулась на следующий день, Николай уже уехал. Увидев себя в зеркало, она застонала: ее колени напоминали гамбургеры, на ногах обнаружились и другие синяки и ссадины. Ладони еще ныли, от выпитого вчера шампанского болела голова.

– Ты чучело, – сказала она своему отражению и решила принять ванну, чтобы смягчить боль от ссадин и расслабиться. Одевшись, она почувствовала себя лучше и улыбнулась, вспомнив о чудесном вечере на террасе президентского люкса. Николай оказался необыкновенным человеком, и она задумалась о том, позвонит ли он ей. Нет, вряд ли, а было бы неплохо познакомить его с дочерьми, если он и вправду приедет на юг Франции. Девочки изумятся, узнав, что Вероника подружилась с ним, – впрочем, она и сама удивилась. С такими людьми, как он, она обычно не сталкивалась в своей тихой и небогатой событиями жизни. На первый взгляд казалось, что между ними нет ничего общего, но он знал жизнь, с ним интересно было поговорить. Каждый свой день он старался прожить как можно полнее и посоветовал ей следовать его примеру. В итоге все свелось к легкому флирту, но Петрович, безусловно, был чрезвычайно интересным и привлекательным мужчиной. Правда, Вероника не могла представить себе роман с ним, слишком уж они разные, вдобавок, если вспомнить о его репутации, она слишком стара для него. Но иметь такие знакомства неплохо, и Вероника надеялась, что Петрович когда-нибудь позвонит ей.

Отель она покидала в приподнятом настроении. Портье взял для нее напрокат машину, и она отправилась в Венецию. Можно было добраться туда и самолетом, но она предпочитала автомобиль и по дороге любовалась пейзажами Тосканы. Выехав почти в полдень, она прибыла в Венецию к концу дня. Поездка прошла легко, Вероника выбирала в основном главные трассы, объехав стороной Флоренцию и Болонью. Катер из отеля «Чиприани», где она забронировала номер, ждал ее возле автостоянки, на которой она оставила машину. На катере она добралась до отеля и сразу поднялась в свой номер с видом на лагуну. Стоял прекрасный теплый вечер, и Вероника, распаковав вещи, на одном из катеров отеля отправилась прогуляться на площадь Святого Марка. Ей не терпелось вновь увидеть Венецию: прошло много лет с тех пор, как она бывала здесь.

Город оказался еще прекраснее, чем ей запомнилось, – с огромным собором, Дворцом дожей, уличными кафе, где ели и пили вино многочисленные посетители. Обилие туристов не раздражало Веронику. В городе она чувствовала себя легко и свободно, бродила по улицам часа два, покупала на уличных лотках джелато – вкусное итальянское мороженое, смотрела, как включают подсветку собора, как гондолы с пассажирами скользят под Мостом Вздохов. Венеция казалась ей самым романтичным городом мира. Все здесь напоминало Веронике о медовом месяце с Полом, но она старалась не думать об этом. Как сказал Николай накануне вечером, прошлое ушло, значит, пора смотреть в будущее и радоваться настоящему. Совет пришелся кстати. Возвращаясь на катере в отель, она ощущала приятную усталость. Катер пересекал лагуну, огни Венеции оставались позади.

В своем номере Вероника вышла на узкий балкон и вспомнила изумительную панораму Рима, которую видела накануне вечером. Она задумалась о Николае, об ужине с ним, о трагедии, которой удалось чудом избежать, и вскоре отправилась спать. Перед сном она получила от него сообщение и улыбнулась: он выражал надежду, что ей уже лучше и что вчерашние излишества никак не отразились на ее состоянии. Вероника ответила сразу же – еще раз поблагодарила за ужин, заверила, что у нее все хорошо, что она радуется поездке в Венецию и надеется снова увидеться с ним.

На следующее утро она проснулась рано, позавтракала на балконе у себя в номере и снова отправилась на площадь Святого Марка, намереваясь сегодня углубиться в лабиринт улиц. От площади разбегалось множество извилистых улочек и переулков, и всякий раз, когда Вероника уже думала, что безнадежно заплутала, она снова выходила к знакомым местам. Улицы, казалось, делали поворот и возвращались к своему началу, постоянно пересекаясь, но мало-помалу Вероника научилась ориентироваться в городе. Она заходила в живописные церквушки, восхищалась искусной резьбой и великолепными фресками, повсюду замечая что-то новое. Искусство приковывало внимание, будоражило уже тем, что окружало ее со всех сторон. Прогулка продолжалась несколько часов, наконец Вероника присела на скамейку в маленьком сквере и огляделась. Она понятия не имела, где очутилась, но это не имело значения: она знала, что все равно найдет дорогу обратно к площади Святого Марка и что в Венеции прекрасен каждый уголок.

Через несколько минут какой-то мужчина подошел и сел на ту же скамью. Почему-то он показался Веронике смутно знакомым, на плече у него висел фотоаппарат. Где-то Вероника уже видела этого человека, но не могла припомнить, где именно. Она заметила, как он взглянул на нее и поморщился при виде разбитых коленей под подолом короткого розового платья. Колени Вероники выглядели гораздо лучше, чем накануне, уже почти не ныли и даже не вынуждали ее идти медленно. И хотя их вид по-прежнему был плачевным, ссадины уже заживали. Но в целом казалось, будто Веронику протащили за лошадью на коленях. Незнакомец снова с сожалением поморщился, увидев ссадины на ее ладонях.

– Наверное, больно было падать, – сочувственно произнес он с заметным британским акцентом. Он знал, что она говорит по-английски, так как заметил лежащий рядом с ней на скамье путеводитель: Вероника пыталась определить по карте, где находится, но не смогла. Она улыбнулась незнакомцу. У него было молодое лицо, волосы оттенка соли с перцем и серьезные темно-карие глаза.

– Я свела близкое знакомство с одним автомобилем в Риме, – весело объяснила она. – На самом деле не так все плохо, как кажется.

Но он, похоже, не поверил. К тому времени синяки на ногах Вероники стали темно-лиловыми. Она явно пострадала, но не подавала виду. Слишком уж занимало ее все вокруг, чтобы помнить о синяках и ссадинах.

– По крайней мере, здесь вы под машину не попадете, – усмехнулся он и упомянул церковь, которую только что осмотрел и счел достойным зрелищем. Вероника поблагодарила его и взялась за путеводитель, чтобы найти описание этой церкви. Через несколько минут незнакомец ушел. Веронику не покидало ощущение, что где-то уже видела его, но она приписала эти мысли игре воображения и постаралась забыть о них. Она решила вернуться обратно, к церкви, которую посоветовал незнакомец, потом передумала, побоявшись заблудиться, но тут вдруг нашла ее на карте. Церковь находилась на расстоянии нескольких переулков от нее, добраться туда было довольно трудно. Все-таки решив идти прежней дорогой, Вероника вскоре вышла на площадь Святого Марка. Утренняя прогулка прошла успешно, она повидала много удивительного, осмотрела церкви и часовни времен Ренессанса, типичные для Венеции. Вновь оказавшись на площади, она зашла в кафе, села за столик, заказала кофе с джелато, вынула из сумки блокнот и занялась набросками. После вчерашнего дня в Риме и увиденных сегодня великих произведений искусства она изголодалась по рисованию, и теперь набрасывала лица посетителей кафе, в своем увлечении позабыв обо всем на свете. Изредка она отпивала кофе, съедала ложку мороженого и снова погружалась в работу, и не поднимала головы, пока не закончила маленький набросок фигуры женщины, сидящей через несколько столиков от нее. Кладя блокнот на стол, она огляделась и заметила все того же мужчину с фотоаппаратом: он сидел через два столика от нее, улыбнулся, когда она его заметила, и вопросительно приподнял бровь.

– Вы следите за мной? – спросил он, и Вероника рассмеялась, качая головой. Уже во второй раз за этот день их пути пересеклись – впрочем, Венеция крошечный город, и все дороги здесь ведут к площади Святого Марка.

– А по-моему, это вы за мной следите, – шутливо упрекнула она, и он заверил, что и не думал за ней следить. Столик между ними освободился, и он, не спрашивая, пересел поближе к ней и с восхищением уставился на ее рисунок.

– Вы прекрасно рисуете, – похвалил он, но Вероника смутилась и убрала блокнот. Она не любила показывать свои рисунки и всегда стеснялась того, что умеет рисовать. В последнее время даже наброски ей случалось делать редко. Но сегодня утром ее посетило вдохновение, в Италии ей снова захотелось рисовать.

– Так объясните мне, – непринужденно попросил седой мужчина с темно-карими глазами, – зачем вы ходите за мной по всей Венеции? Вы из ЦРУ или КГБ?

Он притворялся серьезным, но его глаза проказливо поблескивали. В его словах чувствовался неявный сарказм, Вероника рассмеялась, услышав, как он их произнес. Ведь все люди в этом городе бывают на одних и тех же улицах, поэтому неудивительно, что они то и дело сталкиваются друг с другом. Внешность незнакомца была чуть более примечательной, чем у других туристов, которых Вероника повидала сегодня, пока бродила по городу, вот она и запомнила его.

– А во Дворце дожей вы уже были? – с интересом спросил он.

– Да, сегодня утром – захватывающее зрелище. Пыталась попасть и в собор, но очередь тянулась бесконечно, – обычно Вероника избегала разговоров с незнакомыми людьми, но незнакомец держался так открыто и просто, а разговор складывался так легко, что она была не прочь поболтать с соседом по столику в кафе.

– Я открою вам секрет, как попасть в собор, – незнакомец заговорщицки понизил голос. – Если вы скажете охране, что идете к мессе, вас сразу пропустят. Мне сказал об этом один друг, и этот способ действует. Я как раз сегодня проверил.

– Правда? – Вероника удивленно приподняла брови и с благодарностью приняла совет. Ей совсем не хотелось часами стоять в очереди на жаре.

– Правда. Попробуйте, – он вгляделся в ее глаза.

– Обязательно, спасибо, – Веронике снова показалось, что она где-то видела его – еще раньше, до того, как он подсел к ней на скамейку сегодня утром. Ощущение дежавю накатило на нее, она перевела взгляд на его фотоаппарат, и вдруг вспомнила: этого же человека она видела у фонтана Треви в Риме, когда собиралась загадать три желания. Она заметила, что он наблюдает за ней, держа в руках фотоаппарат, а потом незнакомец исчез, и она забыла о нем.

– Я видела вас в Риме два дня назад, – задумчиво произнесла она. – Наверное, вы собирались сфотографировать меня, когда я бросала монетки в фонтан.

Он кивнул: он узнал ее раньше, чем она его. При первой встрече его поразила красота Вероники и необычный оттенок ее глаз – нечто среднее между лавандовым и синим.

– Потом я видел вас еще раз, – и его лицо стало виноватым, он указал на ее колени. – К сожалению, вот эти ссадины у вас по моей вине.

Она покачала головой.

– Нет, меня чуть не сбила машина… – возразила она, вдруг вспомнила неведомую силу, которая оттащила ее от «Феррари», и осеклась, не понимая, что он имеет в виду.

– Боюсь, я немного перестарался. Я думал, вы погибнете, – он заглянул ей в глаза.

– Так это вы оттолкнули меня? – Вероника изумилась, а он смущенно кивнул. – Я почувствовала, что кто-то толкнул меня, но ничего не успела увидеть, – она благодарно улыбнулась.

– Нет, это был всего лишь я. Вы, похоже, не могли пошевелиться. Наверное, слишком перепугались.

Ей не хотелось признаваться, что она понятия не имеет, почему вдруг приросла к месту, глядя, как машина Николая мчится прямо на нее.

– Вы оказались легче и отлетели дальше, чем я думал. Я толкнул вас слишком сильно, – виновато продолжал он. – И чуть не сгорел от стыда, увидев ваши колени сегодня утром.

– Вы спасли мне жизнь, – потрясенно выговорила Вероника. – Почему же сразу ушли? Я огляделась, но никого не увидела, а потом еще долго сидела на бордюре и, кажется, у меня был шок.

– Я увидел, что водитель вышел из машины, чтобы помочь вам, и что вокруг собираются люди. Вот я и подумал, что буду среди них лишним. Я уже убедился, что с вами все в порядке, – негромко объяснил он. Вероника по-прежнему удивлялась тому, что, оказывается, ее спас этот человек, с которым они ухитрились встретиться вновь в Венеции.

– И часто вы это делаете? Спасаете людям жизнь, вытаскивая их буквально из-под колес? – Веронику взволновала встреча со спасителем и возможность поблагодарить его лично. Ему пришлось толкнуть ее так сильно, что она почти вылетела из-под колес, вот только приземлилась неудачно.

– Никогда. Я чудовище. Обычно я сталкиваю старушек с лестниц, – но в роли злодея он был менее убедителен, чем в роли спасителя. – И потом, вы стояли прямо передо мной, и я подумал: если он собьет вас, то наверняка и меня тоже. Так что поступок был исключительно эгоистичный, – он вновь усмехнулся, обнаруживая своеобразное чувство юмора.

– Я вам не верю, – заявила Вероника, и он рассмеялся.

– Так или иначе, этими распрекрасными коленями вы обязаны мне. И ладонями тоже. Прошу прощения за грубость.

– Они уже не болят. Гораздо хуже было бы попасть под машину, – мягко произнесла она.

– Да уж. И с виду неприятнее, – отозвался он как истинный британец.

– Я прямо взлетела в воздух! – продолжала Вероника. – Бедный водитель до смерти перепугался.

– Еще бы! Ехал слишком быстро, да еще чуть не сбил вас! – Ее спаситель разволновался. – В Риме все ездят как сумасшедшие.

Оба знали, что это правда, но собеседник Вероники считал, что во всем виноват только водитель «Феррари», а ей просто повезло.

– На самом деле виновата я одна. Я вовремя не перешла дорогу. Не знаю, почему, но я как будто приросла к месту, – призналась она.

– Потому я и толкнул вас так сильно. Но я не думал, что приземление будет настолько неудачным. Хорошо еще, что вы ничего себе не сломали, – его голос звучал с явным облегчением. Ему вспомнилось, как выглядела Вероника тем вечером. Случившееся произвело на него неизгладимое впечатление, он не на шутку боялся, что Вероника погибнет.

– Кстати, меня зовут Эйдан Смит, – он протянул руку, и они обменялись рукопожатием.

– Вероника Паркер, – вежливо произнесла она.

– Очень приятно, – кивнул он, вновь становясь насмешливым и серьезным одновременно. – А теперь перестаньте меня преследовать, Вероника Паркер, – он поднялся, заплатил за кофе и приготовился уходить. Вероника тоже встала.

– Постараюсь, – пообещала она. – Сейчас я все равно возвращаюсь к себе в отель, так что беспокоиться незачем, – со смехом добавила она, и он тоже рассмеялся.

– Где вы остановились?

– В «Чиприани».

Эйдан не удивился: «Чиприани» считался одним из лучших отелей Венеции, как раз таким, какой могла выбрать Вероника.

– Как изысканно! А я – в маленькой гостинице на улице Приули деи Каваллетти. Рангом она чуть повыше молодежного хостела, зато дешевая.

«Чиприани» явно не был дешевым.

– Вы фотограф? – спросила Вероника, когда они вышли на площадь вместе. Фотоаппарат Эйдана выглядел профессионально.

– Да, летописец бед и зла, какие только есть в этом мире, а их здесь немало, – иронично объяснил он.

– Тогда зачем вы собирались фотографировать меня у фонтана? Не припоминаю там ни бед, ни зла.

– Вы были такой красивой, – воодушевленно объяснил он, и его лицо смягчилось. – Мне хотелось запечатлеть вас такой навсегда. Солнечный свет подчеркнул оттенок ваших глаз, и в выражении вашего лица, когда вы думали о своих желаниях, было что-то пронзительное – отчасти надежда и отчасти грусть. Надеюсь, они сбудутся.

Он улыбнулся, и его лицо снова смягчилось. Вероника заметила, что обычно на нем сохраняется внимательное и серьезное выражение, и задумалась, насколько многогранный человек ее новый знакомый.

– Смотрите не попадите под гондолу, – напутствовал он Веронику, провожая ее к причалу, где останавливался речной трамвай, следующий до «Чиприани».

– Не попаду. Спасибо, что спасли меня в Риме, – с искренней благодарностью произнесла Вероника. В сущности, он спас ее от самой себя – в ту самую долю секунды, когда она, ошеломленная, бросила себя на произвол судьбы, а он своевременно вмешался.

– Не за что. Рад был помочь. Извините, что так вышло с ладонями и коленями. Если что, в следующий раз обещаю быть осторожнее.

– Надеюсь, следующего раза не понадобится, – с жаром воскликнула Вероника, отчетливо вспомнив, как «Феррари» Николая мчался прямо на нее, пока Эйдан не совершил супергеройский рывок.

– Я тоже на это надеюсь. До встречи где-нибудь в городе завтра, – словно невзначай, произнес он.

– Обещаю, я не стану вас преследовать, – улыбнулась Вероника.

– А вам и незачем. Я весь день встречал одних и тех же людей вновь и вновь. Потому и потерял большую часть дня, – признался он, они рассмеялись и Вероника направилась по трапу речного трамвая.

Она помахала Эйдану, пока трамвай отчаливал, и он помахал в ответ, глядя ей вслед и гадая, увидятся ли они еще когда-нибудь. Судьба уже трижды свела их: у фонтана Треви, потом – когда он оттолкнул ее с пути «Феррари», и вот теперь – в Венеции, даже два раза. Просить у судьбы четвертой встречи было бы слишком, на такую милость он даже не рассчитывал. Таких везучих людей попросту не бывает, твердил он себе, шагая прочь и думая об оттенке глаз Вероники. Она оказалась еще красивее, чем запомнилась ему при первой встрече у фонтана в Риме. Эйдану она представлялась ангелом в ореоле волос цвета воронова крыла. Странно, что судьба и случай упорно ставили ее на его пути. Теперь Эйдан знал, где она остановилась, но не хотел показаться навязчивым. Они чужие друг другу, и все, на что он мог надеяться – что где-нибудь на улочках Венеции повстречает ее снова.